Мой герой

      Прошло полторы недели, и за это время Юмэ больше не пыталась навязать Рюноске то, что в обществе принято считать «нормальным свиданием». Поняв, как тяжело ему это давалось, она ограничила их общую социальную активность совместными походами в книжный магазин да посиделками у неё дома. Благодаря этому решению, Акутагава стал не на много смелее, но было видно, что теперь он чувствовал себя куда свободнее, правда, ровно до того момента, пока она не прикасалась к нему. Впрочем, скоро он привык и к этому. С точки зрения Юмэ это была победа, пусть не полная, но лучше, чем ничего.       Девушка испытывала гордость за то, что ей удалось преодолеть стену, что разделяла их и теперь он, наконец, начал спокойней реагировать на простые человеческие проявлениям нежности, вроде тех же лёгких поцелуев в щёку или объятий. Он больше не деревенел, когда она прикасалась к нему. Щёки всё ещё розовели, но по крайней мере он больше не напрягался так сильно, как раньше. А разок, она даже подловила его на скрытой самодовольной ухмылке, когда чмокнула его в награду за то, что пульт от телевизора передал.       Наблюдая из раза в раз такой прогресс, и в конце концов, уверовав в себя, Юмэ запланировала для Акутагавы романтический ужин, подгадав это событие на свой день рождения, чтобы он не смог отвертеться. От чего отвертеться? От невинного предложения взять у неё пару уроков «взрослых поцелуев». Ибо скромность, это, конечно, хорошо и мило, но… Юмэ уж очень хотелось, можно даже сказать не терпелось, подтолкнуть его к чему-то более серьёзному.       И, увы, как это часто бывает, всё запланированное сразу же пошло не по плану. В этот вечер Рюноске задержался, из-за чего Юмэ, выйдя из кафе по окончанию рабочей смены, была вынуждена коротать время за пустой болтовнёй в компании Юки, мужа Хару.       Как выяснилось в процессе беседы, у Рины, Юки и Хару был запланирован поход в караоке, и Юмэ, которая раньше никогда не пропускала коллективные посиделки, почувствовала слабенький укол совести. Но это был всего лишь «укол», а не удар в под дых. К тому же, её собственные планы на вечер сулили куда более занятные и увлекательные перспективы, чем просто поорать в микрофон под пару слабоалкогольных коктейлей.       —… А потом они ка-а-ак поскользнутся на пролитых напитках и-и-и меня следом потянут. Я из-за Хару так сильно об угол стола приложился, наверняка шрам останется, во, гляди! — закатав рукав покрутил запястьем почти у самого её носа Юки. — Они такие бедовые! И всё потому что тебя не было, так и знай!       — Ты уж прости, Юки, — развела руками Юмэ, малодушно радуясь, что её в тот момент с ними не было, поскольку возвращение домой будучи с ног до головы в напитках не входило в её список «приятного» времяпрепровождения. — У меня теперь есть парень, и пока он у меня есть, на свидания в слепую я пас, это не красиво. И да, опережая твой вопрос, караоке ему не нравится.       — Святые небеса, как можно не любить караоке? — притворно ужаснулся Юки, воздев руки к небу, после чего панибратски закинул правую ей на плечо и поинтересовался тоном, будто пытался выведать страшную тайну. — Ты где его такого откопала вообще?       Юмэ на несколько секунд задумалась, прикинула, что история их знакомства явно не для ушей впечатлительного товарища, и озвучила условно правдивую версию:       — В книжном на соседней улице.       В конце концов, познакомились они именно в тот раз, так что, можно сказать, что она даже и не соврала.       — За одну книжку схватились, как в фильме? — с насмешливой улыбкой уточнил парень.       — Вроде того, — скупо, но всё ещё честно ответила Юмэ.       — Что за книжка была?       — Умная, — не придумав ничего лучше, немного резко, ответила девушка.       — О-о-о, информативно… Смотрю, ты не очень хочешь беседовать о своём ухажёре, так что давай я продолжу рассказывать, — понимающе кивнул Юки, многозначительно поиграв бровями, из-за чего создалось впечатление будто говорили они не о знакомстве, а о чём-то весьма пошленьком. — После того, как все мы оказались на полу и по уши в напитках, они решили встать…       — О-о-о-о, — в свою очередь улыбнулась Юмэ предвкушая красочный и детальный рассказ о том, как в напитках оказался не только пол и они сами, но и мебель, и стены...       — Не мог бы ты убрать руку? — враждебно поинтересовался знакомый голос аккурат позади них. Впечатление создалось такое, что кого-то сейчас непременно сожрут.       Напрягшись, Юки медленно отцепился от девушки, сделал внушительный шаг в сторону и только после этого развернулся. Фыркнув, Юмэ обернулась и, вскинув брови, поинтересовалась:       — Что это за жуткая аура, Рюноске? Вот когда ты так губы кривишь, даже мне иногда стремновато становится, — Юмэ помахала ладонью так, словно стряхивала с воздуха невидимую пыль, пытаясь этим жестом намекнуть, чтобы парень сменил выражение лица.       — Считаешь, неуместно? — мрачно поинтересовался Рюноске, не сводя взгляда с Юки, который попытался перевести всё в шутку изобразив невинный свист, но, впечатлившись оказанным вниманием, закашлялся. — Кто это такой?       — Та-а-ак, понятно, — закатила глаза Юмэ, которую в этот раз реакция, больше похожая на ревность, а не на беспокойство, не позабавила, а насторожила. — Это Юки, муж Хару, — сделав шаг, она похлопала того по плечу. — Юки, не парься, он как все драконы, жутко жадный, — попыталась свести ситуацию в шутку хотя бы для него девушка, и поспешила распрощаться. — Ладно, удачи вам там, в караоке, не убейтесь, а мы пойдём. Бай-бай!       — Бай-бай, — Юки нервно кивнул.       Ещё раз закатив глаза, Юмэ мысленно попросила у всех известных богов терпения. Умение Рюноске стремать всех пытающихся не так посмотреть на неё парней одним только взглядом (который за тёмными очками даже видно не было!) никак не укладывалось у неё в голове, в которой парень был достаточно безобидным, тихим, местами даже апатичным, скромным, милым и весьма неловким.       Хотя, конечно, не так давно открытый ею его авторитет среди местных гопников и наталкивал на некоторые мысли о том, что всё на самом деле не так-то просто, но Юмэ достаточно быстро отмахнулась от них.       Впрочем, кое-какие подозрения и сомнения относительно его «безобидности» у неё всё же были, всё-таки их знакомство началось не с книжных полок, как она соврала Юки, а совсем с другого, да и встреча с гопниками всё ещё была достаточна свежа в памяти, но девушка старалась об этом не задумываться (или — думать как можно поменьше). В конце концов, если верить фильмам и комиксам, герои тоже порой достаточно успешно распугивают злодеев одним фактом своего наличия в мире. Может и Рюноске такой же? Почему нет?       Но даже не смотря на «героический ореол» которым она старалась окружить его в своей фантазии, его поведение относительно окружающих людей, особенно мужского пола, её беспокоило, и не потому что, кто-то мог бы пострадать, а потому, что это задевало саму девушку. И подводя черту, в итоге, это беспокойство привело Юмэ к тому, что разговор о доверии в отношениях, начался как-то сам собой.       — Слушай, ну вот что ты так кривишься всякий раз? — со вздохом, уже привычно уцепившись за локоть Рюноске, уточнила Юмэ. — Мы с тобой без малого две недели встречаемся, если бы я хотела тебя бросить, то просто сказала бы об этом, и уж точно не стала бы гулять с кем-то за твоей спиной, — недовольно продолжила она, после чего, театрально помолчав, добила закономерным выводом: — Ты что, настолько во мне не уверен? Или в себе?       — Причём здесь это?       — Ревность — это прежде всего неуверенность в себе, а не индикатор такого большого и светлого чувства как любовь, — принялась объяснять свою точку зрения девушка, стараясь контролировать тон голоса, чтобы тот не походил на претензию от обиженного ребёнка. — Так что если ты думаешь, что эти чувства нормальны, я тебя сейчас сильно разочарую...       — Кто сказал, что я ревную? — перебил её Рюноске. Он задумался о том, что не чувствовал той неуверенности, про которую сказала девушка, ему просто было неприятно видеть, что кто-то позволяет себе так спокойно приобнимать её за плечо, в то время как ему требовалось время для того чтобы позволить себя даже такой простой жест. И что-то Акутагаве подсказывало, что он в этот момент ни разу не выглядел так же… непринуждённо.       Это задевало.       Юмэ демонстративно провела ладонью с растопыренными пальцами вверх-вниз по своему лицу, вновь намекая, что ничего говорить и не надо, на его лице и так всё видно, после чего ненадолго задумалась.       — Впрочем… — девушка постучала себя указательным пальцем по губам, несколько раз открыла и закрыла рот, и попытавшись изобразить враждебность, передразнила:       — «Не мог бы ты убрать руку?»       Рюноске поджал губы. Когда она так себя вела, он просто не представлял, что можно противопоставить её доводам, поскольку ожидал, что она вывернет их наизнанку. Во всяком случае, очень часто её выводы производили именно такое впечатление.       — Или может, ты думаешь, что я такая плохая и буду за твоей спиной на свидания ещё с кем-то бегать? — проигнорировав многозначительное молчание, продолжила развивать тему Юмэ, решив теперь сделать упор на недоверие, поскольку всё ещё чувствовала возмущение. — Если тебя так перекашивает уже сейчас, то что дальше будет? Я, знаешь ли, не мазохистка и не хочу, чтобы ты однажды приковал меня наручниками к батарее, чтобы я из дома выйти не смогла!       — Это… — потерялся Рюноске, деморализованный отповедью, и предпринял попытку оправдаться. — Я не…       Однако Юмэ, которую всё ещё несло как быка, увидевшего красную тряпку, прервала его на полуслове.       — Если я захочу с тобой расстаться, я честно тебе об этом скажу прежде, чем удалить твой телефонный номер, — она глубоко вздохнула и предложила более миролюбивым тоном, чем изначально собиралась. — Так что расслабься, ладно?       — Ты считаешь, после таких слов вообще можно расслабиться? — попытался воззвать к ней Рюноске, всё ещё испытывая необъяснимое желание объясниться.       — А тебя уже настолько напрягают наши отношения? — снова закусила удила Юмэ, непроизвольно ускоряя шаг. Начало вечера стремительно скатывалось в Тартар.       — Тебе всё наизнанку выворачивать нужно? — не остался в долгу Рюноске. Девушка услышала обречённость в его голосе и диалог на некоторое время прервался.       Ей показалось, что её обухом по голове огрели. Юмэ призадумалась: а действительно, чего это она так на него наехала, словно он и правда предпринял попытку приковать её наручниками к батарее? Он ведь ничего такого не сделал: подумаешь, посмотрел да зло предложил от неё отодвинуться. Она не могла сказать, что не попросила бы того же, если бы на нём висла какая-нибудь девица.       Девушке стало совестно, и она потратила ещё несколько минут, чтобы найти схожую ситуацию, которая бы не звучала как обвинение. Вспомнился разговор в такси после океонариума, и, разобрав его в подробностях, она подумала, что, возможно, действительно была слишком строга к нему сегодня. К тому же, ссора из-за такого пустяка совершенно не вписывалась в планы на вечер.       Акутагава всё это время производил на неё впечатление человека, который отчаянно пытается подобрать слова, но никак не может этого сделать.       — Я помню, что ты из тех, кто считает, что отношения это навсегда, а если любовь, то обязательно до парного гроба, — попыталась помочь ему Юмэ, останавливаясь и разворачиваясь так, чтобы видеть его выражение лица. Рюноске повернул голову чуть в сторону, и девушка с удивлением осознала, что, кажется, в очередной раз смутила его. Хотя на самом деле он сам дал ей эту информацию не так давно. — Ах, наверное, всё дело в том, что ты просто дракон-романтик, — заметив, что попытка провалилась, она снова попыталась превратить всё в шутку, но вышло не слишком хорошо: из-за его имени на ум не приходило ничего кроме драконов, ворующих принцесс.       С широкой улыбкой Юмэ прижалась к нему и обхватила за пояс, решив действиями компенсировать неприятный разговор. Рюноске с недоумением обернулся. Столь резкие перепады настроения загоняли его не просто в угол, а в очень глубокую яму, причём лёгкого способа выбраться для него не существовало.       — Теперь ты так меня будешь называть? — поинтересовался он, осознав, что не может сформулировать достойный ответ. Было не слишком приятно сдаваться, но это было намного лучше, чем ощущать собственную беспомощность во время тирады о ревности, когда всякую попытку оправдаться оборачивают против тебя же.       — А что не так, о мой герой?       — Так я дракон или герой?       — М-м-м, как насчёт дракон-герой? — приложив палец к губам, с лукавой улыбкой уточнила Юмэ, делая шаг назад.       — Серьёзно, да? — обречённо вздохнул Рюноске. — Чем тебе моё имя не угодило?       Новая тема разговора, была менее удручающей, чем прошлая, но ему не особо нравились прозвища. Они ассоциировались с мафией. Если задуматься, долгое время у него было только одно прозвище, и слышать эти её «герой» с каждым разом было всё тяжелее, поскольку это заставляло вспоминать, что он не является тем, кем она его считает.       — Разве твоё имя не означает дракон? — несколько раз моргнув, удивлённо уточнила Юмэ. Она, конечно, ткнула пальцем в небо, но она ещё ни разу не встречала иного значения «Рю» в имени у парней.       — Может, ты хочешь, чтобы я ещё и вёл себя так? Как насчёт сырой пещеры с кучей золота? — скрестив руки на груди, решил всё-таки подыграть парень. Невозможно было сопротивляться, когда на тебя смотрят таким наивным удивлённым взглядом.       — О, у тебя проснулось чувство юмора, — радостно хлопнула в ладоши Юмэ, едва сдерживая желание идти, пританцовывая. От возмущения не осталось и следа, и она собиралась сделать всё, чтобы вечер не скатился в то, с чего начался. — Украдёшь меня и спрячешь в башне?       — Как скажешь, — пожал плечами Рюноске и… сделал шаг вперёд.       Растерявшись, Юмэ машинально сделала шаг назад, однако увернуться от его рук всё равно не получилось. Отобрав сумочку и бесцеремонно закинув её к себе на плечо, он повторил этот же манёвр с девушкой и как ни в чём не бывало двинулся дальше, сочтя подобное развитие событий приемлемым. Во всяком случае, так она будет достаточно занята и не станет снова загонять его в угол.       Вися вниз головой, Юмэ никак не могла определиться, какие чувства в ней преобладают: радость от того, что с каждым разом он прикасается к ней всё увереннее или стыд от того, что её тащат подобным образом по улице?       — Рюноске! Ну Рюноске-е-е! Ну я пошутила! Рюноске-е-е, — принялась канючить она, ожидая, что её тут же поставят на землю.       — Ты хотела дракона и башню, — остался глух к её мольбам парень, наслаждаясь тем, что теперь власть в его руках. — Дракон у тебя есть, да с башней не сложилось, но как думаешь, твой дом за пещеру сойдёт?       — Я чувствую себя Фионой из Шрека, — смущённо пробурчала Юмэ, стараясь игнорировать косые взгляды прохожих. — Может, всё же поставишь меня, а? А то я начну следовать сценарию из мультика и буду бить тебя!       — Бей, — легко согласился Рюноске, которого подобная угроза ничуть не впечатлила.       Возмущённая, Юмэ занесла руку, но в последнюю секунду осознала, что в таком положении может попасть ему разве что по заднице, а это было как-то… неловко, учитывая, что они находились на людной улице.       — Вот откуда в тебе столько сил вообще? Где ты их прячешь, ты, жертва вечных диет? — вместо рукоприкладства девушка решила попытаться довести его, чтобы он сам её поставил.       Рюноске фыркнул и Юмэ запоздало осознала, что после такого заезда любой парень из принципа донёс бы её до пункта назначения, просто чтобы доказать, что сил у него огого. Сдаваться, однако, было уже поздно.       — Считаешь, что я слишком худой?       — Тощий, я уже говорила об этом.       — А сама-то?       — Что «а сама»?       — Тощая.       — У девушек это называется «стройная»!       — Тогда почему я — тощий?       — Потому что, когда торчат кости — это тощий, а когда есть немного мяса и некоторые округлости в нужных местах — это стройная.       — В некоторых местах?       «Неужели не очевидно в каких?!» — едва не завопила Юмэ, но чудом сдержалась.       — С тобой невозможно разговаривать, — пришла она к неожиданному выводу.       — Я просто делаю, как ты, — отозвался Рюноске, довольный тем, что у него получилось показать ей, как именно он себя чувствует, когда она творит нечто подобное.       — Я — плохой пример! — и не подумала смутиться девушка.       — Да ну? — с притворным сомнением уточнил парень.       — Ну да. Ой, всё!       — М?       — Я с тобой не разговариваю, — проворчала Юмэ, изо всех сил подавляя совершенно идиотскую неуместную улыбку, вызванную комичностью ситуации.       — Ты сама недавно велела мне не быть мебелью, как видишь, я пытаюсь,— заметил резко остановившийся Рюноске. На землю её, однако, не поставил, а просто поправил съехавшую с его плеча сумочку, которая уже некоторое время болталась где-то у его колен.       — Да, именно, не будь мебелью, — смущённая тем, что ей напомнили одно из не слишком-то удачных высказываний, затараторила Юмэ. — Иди давай, не стой столбом, я домой хочу.       В повисшем молчании так и слышалось сакральное «женщины».       — Столб не мебель, — в конце концов заметил Рюноске, возобновляя шаг.       — И что? — не придумав ничего лучше, фыркнула Юмэ.       — Ты всегда будешь так соскакивать с неудобных разговоров?       — А что, нельзя? Вообще ты знаешь, твоё плечо костля-явое, Рюноске, к моменту, как ты донесёшь меня до дома, мой живот будет один сплошной синяк, — не оставила своих попыток спуститься обратно на землю девушка, думая о том, что лучше бы он её так не по улице таскал, а по дому и желательно до кровати. Однако с тем, как медленно развивались их отношения, оставалось только надеяться, что подобное случится в скором времени.       — Это не сработает.       — Но я не преувеличиваю!       Мужской голос с протяжными плутоватыми интонациями, вмешался в идиллию парочки как гром среди ясного неба:       — А знаешь ли ты, Акутагава, что у нас цивилизованный век и когда кто-то куда-то несёт девушку как мешок картошки, это выглядит подозрительно?       Рюноске… резко остановился, а Юмэ пожалела, что у неё нет глаз на заднице, ведь нарушитель спокойствия, очевидно, шёл им на встречу.       — Поставь девушку на землю, Акутагава! — угрожающе поддержал первый голос другой, более звонкий и менее текучий.       Девушка заёрзала на плече, в тщетной попытке хоть как-нибудь оглянуться и уточнить причину остановки.       — Что вы тут делаете? — медленно опустив ношу на землю, недружелюбно спросил Рюноске. Без труда уловив в тоне юноши недовольство, Юмэ поспешно поднырнула под его руку и, обхватив поперёк живота со спины, с опаской выглянула из-за плеча.       — Как законопослушные граждане, мы всего лишь идём домой с работы, — с лёгкой улыбкой пожал плечами высокий шатен в бежевом пальто, а затем, наклонившись вперёд, с наивным и несколько наигранным удивлением потыкал пальчиком в сторону Юмэ. — А что это за милая девочка, Акутагава-кун? Неужели… твоя девушка?!       — Д-девушка? — заикнувшись, переспросил пепельный блондин, одетый на вкус Юмэ так, будто из детсада сбежал, во всяком случае, у неё подтяжки ассоциировались именно с детьми дошкольного возраста.       — Не вижу повода отвечать на ваши вопросы… семпай, — ответ был спокойный, но неправдоподобно равнодушный, Рюноске оставалось только надеяться на то, что его правильно поймут. — Идите, куда шли.       — Что это за невоспитанные типы, Рюноске? — едва слышно поинтересовалась Юмэ. — Твои знакомые?       — О, всё же девушка, — насмешливо подвёл итог всему шатен, подмигивая ей.       Блондин до сего момента переводящий взгляд с шатена на Акутагаву и обратно, как-то слишком… превратно истолковал последний комментарий, и с неуместно обеспокоенным видом влез в беседу:       — Он силой заставляет тебя встречаться с собой, да? Или, может, он тебя украл? Если ты не можешь сказать или боишься, просто быстро моргни три раза!       Шатен покосился на своего не в меру активного спутника, несколько раз удивлённо сморгнул, а затем заржал, поставив последнего в тупик своей реакцией.       — Да, мой герой может быть пугающим, — нахмурившись, поспешила защитить Рюноске Юмэ, невольно вспоминая удирающих гопников. — Но вообще-то это скорее я заставляю его встречаться с собой. Так что, блондиночка, можешь оставить свои умозаключения при себе? Мне не нравится тебя слушать. И вообще, какого чёрта вы портите нам отличный вечер?       — Юмэ… — едва слышно одёрнул её Рюноске, не подающий виду, но тоже до глубины души поражённый её наивной попыткой его защищать даже не разбираясь в ситуации, ведь, если так подумать, у Ацуши есть все причины подозревать его в похищении. Они ведь сталкивались лишь по долгу службы… и его служба, она… всегда носила слишком специфичный характер.       — Ничего не Юмэ, — несильно пнув его коленом под зад, продолжила возмущаться девушка. Ведь она… ни черта не понимала и её мысли, текли совершенно в ином направлении относительно этой странной встречи и обвинений в сторону её, между прочим, парня. Даже если они и привлекали внимание своим необычным способом передвижения, это вовсе не значило, что стоит говорить что-то про «украл» и «силой заставляет». Как у этого блондинчика вообще язык повернулся?!       — Уверяю тебя, если бы это было похищение, я бы орала, а не препиралась, или ехала бы в багажнике машины, не то что бы у меня опыт богатый, но в новостных сводках, говорят, это самый популярный способ перевоза заложников! — закончила она, продолжая недовольно разглядывать блондина.       Парнишка недоумённо захлопал глазами. Смех шатена перешёл в ту самую стадию, когда кажется, что смеющийся сейчас выплюнет лёгкие.       — О, так она не знает, кто ты, «герой»! — отсмеявшись и утирая выступившие слёзы, усмехнулся шатен, становясь слишком… серьёзным? Это была очень резкая метаморфоза, но на несколько секунд из-под маски смешливого неприятного незнакомца выглянул кто-то другой, по-настоящему неприятный. — Что ж, тогда, на правах бывшего наставника, позволю себе дать тебе совет: всё тайное однажды становится явным. Принимать или нет, решай сам, ты ведь умный, понимаешь, о чём я?       Нехотя, Рюноске кивнул, а шатен… перевёл взгляд на девушку и… снова улыбнулся, будто кто-то щёлкнул переключателем:       — Уж простите меня и моего напарника за его странное чувство юмора, — в этом месте, шатен притянул к себе за подтяжку разинувшего рот блондина, чтобы он ничего не вякнул. — По секрету скажу, я от природы безмерно любопытен и не мог просто пройти мимо, а зная Акутагаву, вы должны меня понять! Ну, а сейчас, — мужчина взял своего спутника за плечи, бесцеремонно разворачивая в сторону пешеходного перехода. — Мы уже уходим!       Блондин попытался вывернуться, но получилось не очень. Шатен почти силком уволок его на другую сторону улицы, а там и вовсе куда-то в проулки.       Прищурившись, Юмэ проводила странную парочку взглядом, который почти сразу же перевела на Акутагаву.       — Забей на них, мой герой, — от всего сердца посоветовала она ему. — Не знаю, кто это был, да и как-то не хочется. Не понравились они мне!       — Он, между прочим, прав, — резче, чем обычно, ответил Рюноске. — Никакой я не герой.       — Ну, это для него ты не герой, — ткнув костяшками пальцев в его поясницу, фыркнула Юмэ. — А для меня герой.       — Это…       — Будешь пререкаться, не буду тебя сегодня целовать, — пригрозила девушка, хотя эта угроза, скорее была актуальной для неё, чем для него, особенно сегодня.       — Это... Пародия на шантаж?       — Это он и есть! — весело заметила Юмэ, снова пристраиваясь слева от него и обнимая за локоть. — Вот что тебе важнее сегодня вечером, чьи-то слова или я?       — Обязательно ставить вопрос таким образом? — вздохнул парень, возобновляя шаг.       — Конечно! Вообще-то я не хочу, чтобы ты весь вечер куксился. Я, между прочим, на романтический вечер рассчитываю.       — Романтический вечер? — уточнил Рюноске, который, вероятно, рассчитывал на привычное времяпрепровождение с очередной комедией.       — Ну, у меня сегодня день рождения, так что в холодильнике ещё с утра стоит торт и бутылка вина, — пояснила она, решив, что нет смысла держать это в секрете.       — Почему не сказала? — обиженно поинтересовался парень.       — Не сказала про что? — не уловила сути претензии Юмэ.       — Про праздник, — уточнил Рюноске, начиная подозрительно часто оглядываться.       — А, да я не подумала как-то. Да и торт я уже купила...       — На день рождение принято дарить подарки. Разве не должен парень дарить своей девушке подарки?       — Чтобы дарить подарки, повод не нужен, — пожала плечами Юмэ, не считавшая этот праздник чем-то настолько особенным или важным, а потому и не удосужилась упомянуть об этом заранее. Ей как-то в голову не пришло, что парень, старавшийся сделать всё правильно, будет очень недоволен, если лишить его возможности достойно подготовиться к её дню рождению.       — Моя сестра говорит, что день рождения — особенный день, так что я должен был приготовить подарок и поздравить. О, они ещё открыты, — сказал он, резко сворачивая к какому-то магазину. Юмэ, ослеплённая светом фонаря, не сразу разглядела название, а, когда, наконец, прочла его, её буквально втащили внутрь в ювелирный салон.       — Эм, Рюноске... — попыталась было вразумить его девушка.       — Выбирай.       Машинально оглядевшись, Юмэ, ошеломлённая напором и местом, сумела выдавить из себя только:       — Ты меня сюда привёл, тебе и выбирать.       — Думаешь?       — Уверена в этом.       «А теперь не выбери ничего, и мы уйдём, потому что я чувствую себя неловко. Ювелирка — это не то, что дарят девушке, которую знают всего пару недель».       — Может, сузишь круг поиска?       — Не-а.       — Как скажешь, — уверенно направляясь к консультанту, согласился Рюноске и, остановившись, бегло оглядел прилавок и попросил:       — Покажите браслеты пожалуйста.       — Золото или серебро? — уточнил консультант.       Рюноске обернулся и смерил её выжидающим взглядом. Юмэ пожала плечами.       — Всё, — легко решил проблему Рюноске.       — Цена? — снова уточнил консультант.       — Не имеет значения.       Юмэ едва не подавилась воздухом.       — Рюноске...       — Ты сама сказала, что я выбираю.       «И уже пожалела об этом», — поёжилась Юмэ, всё ещё ощущавшая неловкость. — «А в принципе, раз хочешь тратить деньги, трать», — смирившись с происходящим, подумала она, разглядывая красивый потолок и принципиально игнорируя окружающие стенды и разговоры.       В голове не к месту всплыл факт, что из-за приближающегося фестиваля звёзд, Танабаты, большая часть ювелирных и магазинов подарков продлили свой рабочий день. Владельцы явно рассчитывали на таких, как они, людей с поздним зажиганием или внезапными озарениями на ночь глядя. Судя по тому, что у соседнего стенда с серьгами в компании другого консультанта щебетала какая-то парочка, а рядом с сосредоточенным видом рассматривал кольца одинокий парень, рассчитывали они не зря. Многие перед праздником осознавали, что именно в этот день должны подарить что-то, сделать предложение руки и сердца или просто признаться в любви.       — Как насчёт этого? — отвлёк её от размышлений Рюноске.       Юмэ медленно перевела взгляд на то, что, собственно, предлагалось, и уточнила раньше, чем успела оценить всю красоту скреплённого цепочкой двойного браслета из белого золота:       — Это ты мне шутку про наручники припомнить решил?       — Не нравится? — он указал на соседнюю ажурную цепочку с какими-то забавными висюльками. — Тогда этот.       — Да, это на наручники не тянет, — пробормотала Юмэ, кивая.       — Пройдёмте на кассу, — радостно предложил консультант.       «Вообще это вроде хорошо, когда парень на тебя так охотно деньги тратит, да?» — размышляла она, машинально идя следом. — «Просто как-то резко это всё... С другой стороны, браслет красивый. Интересно когда у него день рождения? В шутку к нормальному подарку подарю ему розовые меховые наручники из секс-шопа просто из вредности».       — А у тебя когда день рождения?       — Первого марта, — отозвался Рюноске, как раз отворачивающийся от кассы.       — Уже прошло, — расстроенно протянула девушка, понадеявшаяся, что откладывать месть надолго не придётся.       «Значит, задарю наручники просто так, чтобы повеселиться, а то к марту я забуду», — решила она.       — Протяни руку, — попросил Рюноске.       Юмэ послушно вытянула правую руку, испытывая целую гамму чувств, и он застегнул на ней только что купленный браслет.       — С днём рождения? — уточнил он. Неловко улыбнувшись, парень невесомо провёл пальцами по её запястью прежде, чем выпустить руку.       Это было... Трогательно.       — Ага, — покрутив браслет немного у себя перед носом, с благодарной улыбкой кивнула Юмэ. — Спасибо, — под умильным взглядом консультанта в очередной раз сцапав Рюноске за локоть, она потянула его к выходу. — А теперь домой, нас всё ещё ждёт торт!       Ей хотелось отблагодарить его как-то иначе, зацеловать до смерти, например, не из-за дороговизны подарка, а из-за красоты поступка в целом, но набрасываться с благодарностями уже было поздно, ведь они почти дошли до дома, где возле калитки виднелась вездесущая бабуля-соседка и Юмэ без лишних расшаркиваний кивнув бабуле, молча прошла мимо.              *.*.*              Оказавшись в доме девушка сразу же потянула юношу на кухню, где заблаговременно расставила на столе свечи, которые сразу же зажгла, создавая романтическую атмосферу уюта и комфорта. Однако, судя по лицу Рюноске, ему комфортно не было и на него свечи действовали как-то удручающе, словно он девственная дева на зловещем ритуале кровожадных колдунов. Заметив это, Юмэ не стала долго его мучить и, когда они съели по кусочку торта и выпили по бокалу вина, она, сожалея о неудавшемся ужине, потушила свечи и повела парня в гостиную на их уже родной диван. Свет было решено не включать, поскольку им хватало и тусклого освещения от телевизора, да луны, любопытно заглядывающей в окно.       Решив не ломать привычную схему и чтобы помочь расслабиться партнёру, Юмэ включила очередную комедию, хотя изначально телевизор в планы не входил, да и смотреть что-то настроения не было, поэтому несколько минут повтыкав в экран и собравшись с мыслями, она решила, что вот он, тот самый момент для… благодарности. Подарки это конечно хорошо, но её в отношениях они интересовали куда меньше, чем физическая близость.       Поднявшись с дивана, девушка встала перед юношей, загородив собой экран и не оставляя выбора, куда смотреть.       Рюноске всё это время смотрящий в никуда с отрешенным выражением лица, отмер и вопросительно поглядел вверх, не совсем понимая, чего от него хотят, ведь, пусть и не очень хорошо, а всё же зная свою девушку, он мог ожидать чего угодно: танцев, шарад, лекцию на тему здравоохранения...       Поймав его взгляд, Юмэ стушевалась. Все её планы на вечер и так посыпались из-за невосприимчивости кавалера к простым радостям жизни, и нынешний план по «оцеловыванию» Акутагавы тоже мутировал в экстренную импровизацию, из-за чего она на мгновение даже засомневалась в правильности своих действий, всё-таки, первый поцелуй должен быть романтичным и запоминающимся, а тут... как снег на голову, хотя, тоже, наверно, по своему романтично?       Несмотря на лёгкий оттенок сожаления она, все ещё предвкушая забавную реакцию, бесцеремонно толкнула его ладонью в грудь, усаживаясь к нему на колени, и чувствуя, как её собственные упираются в спинку дивана.       Растерявшись, Акутагава даже воспрепятствовать ей не успел, только автоматически положил ладони на бёдра, словно хотел скинуть девушку, но передумал, оказавшись с ней слишком близко лицом к лицу.       Он замер всего на секунду, но ей хватило и этого, чтобы с плутоватой улыбкой слегка огладив его плечи ладонями, поцеловать в губы, которые лишь слегка приоткрылись, чтобы озвучить очевидный вопрос, который так и не прозвучал.       Юмэ чувствовала как он напрягся. Как непроизвольно сжались пальцы на её бёдрах, и это было чертовски волнительно.       Это было… неловко. С его стороны. Он даже не сразу понял, что нужно делать, а когда захотел ответить, она отстранилась.       — Мне стоило спросить прежде, чем делать? — с невинным выражением лица осведомилась Юмэ, в полной мере оценив его красные щёки, которые даже при отсутствующем освещении было прекрасно видно.       Он выглядел ошарашенным, но всё же нашёл в себе силы, чтобы медленно покачать головой в ответ на её вопрос. Конечно, она ожидала подобной реакции, но всё равно не смогла совладать с желанием подколоть его ещё разок, наслаждаясь собственными мыслями о том, что подобным образом в реальность его вряд ли хоть кто-то когда-либо возвращал.       Приложив указательный палец к своим губам, она поинтересовалась:       — В таком случае, не хочешь вернуть мне поцелуй?       — А... — Рюноске осёкся, не справившись с наплывом непривычных, но очень приятных эмоций. Он не успел распробовать поцелуй, но ему, определённо, нравилась тяжесть девушки на коленях. И всё же, её напор ошарашивал и ставил в тупик, из-за чего ему было очень трудно скоординировать свои желания и действия.       — А ещё желательно обнять, — Юмэ переместила его руки с бёдер на талию, хотя ему, признаться, нравился и предыдущий вариант, но возразить он не успел и не смог. Не то чтобы он раньше не держал её за талию, но… в новых, заданных условиях это воспринималось немного иначе. И чтобы убедиться в том, что руки его, а изгибы её, ему пришлось сжать пальцы чуть сильнее, что бы… что? Потянуть на себя? Повторить поцелуй?       Он растерянно поднял взгляд на девушку, а она, вновь испытав непреодолимое желание продолжить, в отличие от него сдерживаться не стала, вновь приблизилась к его лицу и мягко коснулась губами щеки.       Таким, застигнутым врасплох, он ей очень нравился.       Рюноске не мог отвести от неё взгляда, и у него всё никак не получалось справиться с собой и удержать в узде разогнавшуюся фантазию, где он уже успел зайти гораздо дальше объятий. В реальности же он не смог даже выдавить из себя простейшего вопроса из разряда «зачем же так внезапно?». Ему было даже немного обидно — для первого настоящего поцелуя у него, вообще-то, было задумано свидание, на которое он рассчитывал позвать Юмэ на днях.       Справившись с собой, Акутагава попытался задать интересующий его вопрос:       — За-а...       Договорить ему не дали — Юмэ снова его поцеловала. На этот раз поцелуй длился дольше и был больше похож на поцелуй влюблённых.       Она ощутила, как его руки обхватывают талию куда смелее и решительнее, нежели раньше. Ощутила, как пока ещё экспериментально, но настойчиво он пытается перехватить у неё инициативу. Придвинувшись ближе, Юмэ удовлетворённо выдохнула — в глубине души она опасалась, что он от неё шарахнется в лучших традициях своей впечатлительной натуры.       Сидя настолько близко, насколько было возможно, она с удивлением осознала, что от него почти ничем не пахло, если не считать едва уловимый аромат мяты от волос. Это было немного странно: сама Юмэ любила духи, да и многие в её окружении тоже, но почему-то именно сейчас мозг зацепился за то, чему она ранее не придавала значения.       Рюноске отвечал на поцелуй неуверенно, и это вызывало у неё не столько умиление, сколько удовлетворение. Она медленно переместила руки на его скулы, провела пальцами по щекам и зарылась в волосы.       — Это был твой первый поцелуй? — шёпотом уточнила Юмэ через несколько минут, проводя носом от подбородка до щеки и замирая так, чтобы её губы находились напротив его уха.       — Это на что-то повлияет?.. — осторожно уточнил Рюноске.       — М-м-м, — задумчиво протянула Юмэ. — В целом нет, но мне будет очень приятно.       — Тогда первый.       — В смысле — тогда? — нахмурилась она, возвращаясь в предыдущее положение, чтобы смотреть ему в глаза, настороженная быстротой и формой его ответа. — Может, ты ещё и спал с кем-нибудь?       — Ты же не думала, что я девственник, правда? — усмехнувшись, уточнил он, разрушая этим вопросом всё очарование момента. — Мне просто странно, что ты так искренне хочешь меня целовать.       Юмэ зависла. Вообще-то, она именно так и думала, но если он так говорил, может просто с девушками не везло? В конце концов, не все же любят поцелуи, она, в прочем, не относилась к числу этих людей.       — А почему я не должна хотеть тебя целовать? — озадаченно поинтересовалась она. — Ты симпатичный и милый.       — Забудь об этом, — посоветовал ей Рюноске. Отвечая, он думал не столько о поцелуях, сколько вообще обо всех этих отношениях, и своих реакциях на её искреннее желание находиться с ним рядом.       Но Юмэ как обычно, не пожелала сдаваться так легко.       — Из наших разговоров я сделала вывод, что я первая, с кем ты пытаешься в отношения.       — Я говорил, что ты первая девушка, которая пригласила меня на свидание, — отозвался Рюноске, сам не зная, почему отрицает очевидную правду, которую не осмеливался озвучить.       — То есть до этого ты приглашал сам? — нахмурилась Юмэ, окончательно запутавшись. — И девушка у тебя была?       — Нет, — качнул головой из стороны в сторону он, уже сожалея о сказанном минутой раньше. Теперь исправляться было ещё более неловко, чем до этого подтвердить правильность её суждений, так что ему оставалось надеяться, что девушка сама сделает верные выводы, неверные его, впрочем, тоже устроили бы, например, если бы она всё свела к тому, что он не способен в этот раз ответить честно. Однако он недооценил полёт её фантазии.       — Тогда я ничего понимаю… — нахмурившись, вздохнула Юмэ.       Если задуматься, существовало ещё пару вариантов, но в её голове они совершенно не вязались с тем Рюноске, которого она знала. В самом деле, разве после всего увиденного, могла она всерьёз задуматься о том, что он либо периодически «снимал» девушек в клубе, либо был клиентом проституток?       — Ну вот и не думай об этом, — сказал он, чем внезапно подтвердил закрадывающиеся опасения.       — Только не говори мне, что ты спал с проститутками... — удивлённо вскинув брови, озвучила одну из своих догадок Юмэ, решив начать с наименее вероятной, да и, если честно, шутки ради.       — Хорошо, не скажу, — покладисто согласился Рюноске, ужаснувшись точности её догадок. Он не был уверен, стоит ли говорить с девушкой о подобном, но и врать ему не хотелось, поскольку он воспринимал совершённое просто как опыт.       — Нет, ты серьёзно с ними спал? — обескуражено уточнила Юмэ, пытаясь сопоставить услышанное с картинкой у себя в голове. Теперь ей очень хотелось спросить, как он к этому вообще пришёл.       — Так мне нужно сказать правду или нет? — окончательно запутался парень.       — Говори.       — Мне было интересно.       — И что, и всё? — разочаровалась его словами Юмэ, ожидавшая несколько более развёрнутого ответа, пытаясь пересесть поудобнее и задевая коленом пульт от телевизора. До этого едва слышная игравшая в фоне комедия зазвучала намного громче.       — Ещё мне говорили, что секс хороший антидепрессант, — с явным сомнением добавил Рюноске, отворачиваясь и глядя в сторону.       Взрыв смеха, донёсшийся со стороны телевизора, подпортил серьёзность момента.       — Ну, вообще-то они говорили правду, — протянула Юмэ, взяв его двумя пальцами за подбородок и развернув обратно.       — Не думаю, что можно как-то отвлечься, когда чувствуешь фальшь и страх.       — Фальшь и страх? — ещё больше запуталась Юмэ, шутливо потянув его за воротник и проведя указательным пальцем по шее, как бы намекая на ошейник. — Ты что, поклонник ролевых игр или БДСМ? А хотя вряд ли, если страх не нравится, хотя там больше подчинение… Может, ты просто не тех выбирал?       — Нет. Мы серьёзно будем говорить об этом?       — Ну, ты меня заинтриговал, — честно отозвалась Юмэ, пожав плечами. — Проститутки как-то не вяжутся у меня в голове с тобой. И почему они тебя боятся?       — Поверь мне, ты не хочешь это знать, — нахмурился Рюноске, не довольный тем, как оборачивается разговор. К тому же его начинали раздражать звуки, доносившиеся со стороны телевизора.       Юмэ связала это заявление с тем типом, который сегодня на улице говорил что-то про «тайное всегда становится явным» и озвучила эту мысль:       — Это как-то связано с тем типом, который сегодня давал тебе советы?       Выражение лица Рюноске стало прямо таки похоронным.       — Поняла, не буду спрашивать, — легко свернула тему она, пытаясь нащупать пульт рядом с ногой и, заметив его удивление, пояснила:       — Ну, мы ведь с тобой уже говорили об этом. Твоя работа явно какая-то секретная и, как ты говорил в нашу первую встречу, даже как-то связана с правительством, ты знаешь об одаренных, сам одарённый, и убиваешь людей. Безопаснее не знать подробностей. И вообще, неужели ты думал, что из-за слов какого-то мужика, которого я вижу впервые в жизни, я начну относиться к тебе по-другому?       Рюноске, помедлив, кивнул. Развеселившись, Юмэ щёлкнула его по носу.       — Перестань об этом думать, — посоветовала она, всё-таки подбирая пульт и выключая телевизор. — Я знаю тебя. Для меня ты милый, скромный, немного апатичный, и отчаянно пытаешься вести себя как хороший парень. По-моему, этого вполне достаточно.       Однако на лице Рюноске вовсе не появилось облегчения. Юмэ показалось, что это была некая... Обречённость.       Акутагава ощутил безысходность. Он не мог представить себе хоть сколько-нибудь адекватной реакции, если станет известно, что он работает на мафию. Даже если реальные дела мафии были скрыты от глаз общественности, люди знали о ней или о якудза из тех же фильмов и книг, или из редких просачивающихся куда-нибудь новостей… и он сильно сомневался, что то, что там показывают, хоть как-то обеляло бы их дела в глазах людей, никак с ними не связанных. Даже если она спокойно относилась к смерти и к тому, что он убийца, Акутагава был уверен, что это отношение объясняется исключительно тем, что она напридумывала себе про «героя» и «работу на правительство», используя информацию из его уклончивых ответов, озвученных в одну из первых встреч.       С трудом, но он мог бы ей всё рассказать и во всём признаться, но ему… было страшно. Учитывая то, как она рассуждала, он не смог бы оправдать её ожиданий. Это удручало.       — Вообще-то, он был прав. Ты действительно не знаешь меня, — озвучил он свои мысли. — И, как только узнаешь, всё закончится.       — Зачем мне знать то, что ко мне не относится? — поинтересовалась Юмэ, задумчиво потирая подбородок.       — Людям свойственно любопытство. Когда-нибудь тебе захочется узнать.       — И ты хочешь испортить настоящее из-за этого когда-нибудь? — со снисходительной улыбкой уточнила она. — Перестань думать об этом, Рюноске.       — Не получается, — снова качнул головой из стороны в сторону он.       Юмэ зарылась пальцами в его волосы: он выглядел таким несчастным, что хотелось либо приласкать его, либо ткнуть лицом в сиськи, так сказать, для отвлечения внимания. Вздохнув, она уточнила:       — Тебе страшно?       — Нет.       Ответ был слишком быстрым для того, чтобы она могла счесть его за правду.       — Хорошо, скажу по-другому, — вздохнула девушка, думая о том, что сама бы чувствовала, если бы имела некую страшную тайну. — Ты опасаешься, что потеряешь меня, правильно?       Рюноске медленно, нехотя, кивнул.       — И почему ты этого опасаешься? — попыталась подтолкнуть его к поиску ответа Юмэ.       Посомневавшись немного и всё же смирившись с настойчивым желанием признаться хотя бы в каком-то из опасений, Акутагава всё же решил озвучить самое общее, не вдаваясь в подробности. Больше всего его пугало то, что за прошедшее время он успел к ней привыкнуть, и думал о встречах и не только слишком часто.       — Потому что я никак не смогу это изменить.       — Неправильный ответ, каждое наше действие может повлиять на будущее, — девушка не смогла подавить нервный смешок. — Что именно ты не хочешь потерять?       Парень снова выглядел смущённым.       — Что именно тебе так нравится в отношениях со мной, что это заставляет тебя опасаться? — и не подумала отстать она.       — Иллюзия нормальной жизни, — наконец сформулировал Рюноске. — Хотя я не уверен, что знаю как это «нормально». Часто я совсем тебя не понимаю. Разве обычные люди не должны бежать в полицию, когда узнают, что тот, кого они знают, на постоянной основе убивает? Вдруг я маньяк, который просто притворяется?       — Ох, бро-о-ось, — фыркнула Юмэ. — Ты же не серьёзно. Ну в каком месте я обычный человек? Я же одарённая, которая знает, когда умрёт. Да, я, как правило, живу как нормальные люди, но тебе не нужно пытаться всегда мерить моё поведение общепринятыми нормами. Да и зачем? Разве я не заинтересовала тебя, потому что я такая странная? Потому что таскаю в дом обморочных незнакомцев, помогаю им и кормлю завтраками? Я уверена, ты не раз задавался вопросом «какого чёрта?» Я же права? Права, да?       — Права, — не слишком охотно признался Рюноске, не без причины опасаясь, что услышав подобное, девушка может разозлиться. Мало кому вообще могло понравиться признание в том, что его считали или считают странным.       — Ну вот тебе и ответ! — Юмэ снова несильно щёлкнула его по носу. — Даже если я узнаю о тебе что-то, что ты так не хочешь говорить, почему ты думаешь, что я поведу себя так же, как все нормальные люди? Я уверена, что достаточно странная для того, чтобы удивить тебя!       Рюноске неловко и даже как-то немного нервно улыбнулся.       — Вот и не думай об этом больше, — она снова наклонилась так, чтобы губы были на уровне его уха, и понизила голос до шёпота. — Может, мне даже нравится то, что я мало о тебе знаю. Знаешь, многим девушкам нравится некоторая таинственность, и даже м-м-м ощущение лёгкой опасности. Некоторым из тех, кого я знала, очень нравилось представлять, что их парень крутой правительственный агент, шпион, якудза или мафиози…       Рюноске судорожно вздохнул.       — У кого-то, конечно, фантазии попроще, вроде учителя, маньяка-извращенца, или стриптизёра, — со смешком продолжила Юмэ. — Многие пары из-за этого используют ролевые игры. На самом деле это ведь так забавно — обычные люди, работающие, скажем, продавцами, притворяются кем-то другим в постели, чтобы разнообразить ощущения.       — И… зачем ты мне это говоришь?       — Ты явно в плюсе, с какой стороны не посмотри. Весь из себя загадочный герой, разгоняющий всяких гопников грозным видом, провожающий ночами до дома, и не рискующий лишний раз распускать руки. Весьма… романтично.       Вечер откровений неожиданно был прерван завибрировавшим телефоном в его кармане. Юмэ нехотя отстранилась, позволяя Рюноске достать телефон. Она не успела заметить имя звонившего, но на таком расстоянии ей вполне был слышен мужской голос:       — Акутагава-кун, срочное дело.       — Понял, сейчас буду.       Закинув телефон обратно в карман, он попытался было ссадить её со своих колен, но наткнулся на неожиданное сопротивление — так просто слезать девушка была не согласна.       — Прости, — с немного виноватым видом сказал он. — Работа.       — Рюноске… будь осторожен, — уже почти традиционно пожелала она, выдавливая из себя немного нервную и натянутую улыбку. Периодически Юмэ никак не могла избавиться от навязчивых мыслей о том, что его работа была далека от безопасности — и перед глазами то и дело всплывали картинки того, в каком затрапезном виде она лицезрела его пару раз. Так что девушка считала нужным как можно чаще напоминать ему перед уходом:       — Я… буду ждать тебя.       Это заявление, как и последующие объятия с лёгким поцелуем, были слабым утешением для окончания вечера, который вышел вовсе не таким, каким ей бы хотелось.