Если дракон полюбил, то это на всю жизнь.
Говорят, что небеса живут своей жизнью. Это отдельное королевство, где высоко в облаках, есть кто-то, кто обладает неземной мощью, чарующей перламутровой чешуёй и огненным, сносящим всё на своем пути, дыханием. Это не боги, не цари, не короли. Это драконы: огромные, сильные, способные одним взмахом своих крыльев уничтожить целый город, оставить горстку лесного пепла огненным дыханием и убить взглядом золотых глаз. Среди людей ходят истории: давным-давно дракон спустился на землю, дабы найти свою любовь. Бродил по лесам, полям, мимо шумных рек. Дракон почти отчаялся, никто не встречался ему на пути, а если и были такие, то бежали в страхе от огромного чудовища. Но однажды дракон решил вздремнуть на поляне в лучах яркого солнца, благоухающих цветов и приятного щебета птиц. Он позволил себе забыться во сне, погружаясь в мир фантазий и вымысла, но спать долго ему не дали — кто-то столь красивый мелькнул перед золотым взором драконьих глаз, кто-то с нескрываемым интересом рассматривал великолепную чешую и гладил своими тонкими музыкальными пальцами. Девушка, чей взгляд был подобен чистейшему небосклону, в волосах золото и лицо ангела. Дракон влюбился. В день, когда солнце и луна сошлись воедино, дракон стал прекрасным юношей, держащим в своих объятиях ту самую девушку, что вскоре стала его женой. Драконы влюбляются лишь раз и на всю жизнь. Те, чья любовь была отвергнута, покидали небесное королевство, спускаясь на землю, и отрекались от всего, что ныне связывало их с сущностью зверя. Они становились обычными смертными с разбитыми и втоптанными в грязь сердцами. Драконы после такого не живут долго. Они умирают в облике человека, будучи растерзанными жалящей болью в душе и теле. Эта легенда и по сей день ходит среди народа, однако, чем больше времени проходило, тем сильнее люди начинали бояться того неизвестного и неизведанного, что таят в себе могучие небеса. Будучи ещё совсем ребёнком, Джисон, запрокинув голову, смотрел в небо, ища хоть что-то среди мягких пушистых облаков. Его детский интерес заволакивал сознание, а глаза продолжали всматриваться туда, где правит нечто огромное и пылающее. Мальчик мечтал хоть раз увидеть взмах могучих крыльев в вышине и блеск золотых глаз; услышать громкий пронзительный рёв небесного чудовища и осознать, что ничего нет на свете более потрясающего, чем те, кто выше всех правителей в мире. Выше самого Бога. Джисон никогда не умел сидеть на месте. Интерес ко всему живому был неотъемлемой частью мальчишеской души. Он, как солнце над головой, сопровождает на протяжении всех тех лет, что ему удалось прожить. Бывало, поздней ночью, Джисон, завернувшись в теплый плед, лез на крышу дома. Его детские глаза пылали интересом, отражая тысячу звёзд черного неба. Мальчишка верил, что где-то там, где солнце сходится с луной, живут чарующие своей мощью звери. И в мгновения, когда нечто проплывало мимо яркой луны, он выдыхал восхищённо, замирая, не в силах отвести взгляд, ибо мощные крылья дракона разгоняли звезды вокруг себя, а луна в страхе теряла своё сияние. Джисону казалось это настоящей, непосильной магией, той, что обрушит небеса на грешных людей. Но разве все на земле относятся с должным восхищением к тем, кто извергает из пасти пламя, способное превратить целый город в кучку пепла? Легенда перестала быть простой сказкой детям на ночь: доброй, светлой и искрящейся теплом о настоящей любви. Время испортило людские сердца, сделав их черствыми, сухими, злыми и трусливыми. Некогда полные веры они стали твердить одно и тоже: — Драконы опасные существа. Им не место среди нас даже в облике человека. Пусть они и добрые, но всё же твари, которые мечтают спалить наши деревни, сёла, города, убить мужчин и забрать женщин. От них нужно избавиться. Но разве человек способен противостоять могучему существу? У Джисона есть мечта: встретить небесного ангела лично, с глазу на глаз, чтобы чувствовать своей кожей его горячее дыхание, упиваясь величием крыльев и блеском перламутровой чешуи. Пожалуй, это единственное, что заставляет юношу каждую ночь совершать свои небольшие вылазки на крышу дома, всматриваясь в звездное чёрное небо. Каждый раз Джисон смотрит на то самое место, где еще совсем маленьким, он увидел огромного прекрасного зверя, в надежде, что удача ему улыбнётся и покажет то, ради чего он делает всё это. Но Джисон и подумать не мог, что удача улыбнётся ему так скоро и по-настоящему ярко. — Джисон-а, будь так любезен, сходи на рынок и купи всё, что есть в списке. Женщина появляется на пороге юношеской комнаты неожиданно, будто привидение. Ее длинные темные волосы собраны в косу, что змейкой легла на плечо. Карие глаза блестят добротой в те самые мгновения, когда единственное чадо прячет в стол свой небольшой альбом с самыми разнообразными эскизами. Джисон не любит никому показывать то, что является его увлечением и занимает большую часть свободного времени. Страх оказаться в центре внимания преследует с самого детства, будто ангел хранитель на плече. Рисование - это то самое занятие человека, которое не требует определенного внимания со стороны посторонних людей. Оно — отшельник, а вдохновение — невидимый спутник отшельника. — Что, мам? — Джисон стряхивает с колен несуществующий мусор. Мама скромно улыбается, заправляя прядь выбившихся волос за ухо. Своими руками она разглаживает складки передника, из которого в ту же секунду она вынимает аккуратно сложенный лист. — Дорогой, сходи на рынок и купи всё, что есть в списке, — она любезно вкладывает сыну в раскрытую ладошку клочок бумаги, — и долго не задерживайся, хорошо? — Хорошо, мам. Джисон выбегает из дома. В лицо тут же бьёт приятный ветерок, который тормошит светлые волосы на макушке и забирается под лёгкую рубашку, лаская кожу и выступающие косточки. Парень жмурится, подставляя лицо навстречу стихии природы. Вокруг ни души, потому что дом стоит на окраине города, рядом с лесом, где находится граница двух миров. Мама так говорит, а Джисон верит. Тропинка от дома змейкой тянется вдоль лесной опушки. Джисон с улыбкой на губах обводит взглядом пушистые, будто вата, облака над головой. Солнце льет свой золотой блеск на еще не пожелтевшую траву, а маленькие, будто пылинки, божьи коровки пролетают мимо джисонова носа, заставляя проследить за ними, в надежде зацепить взгляд за что-то более интересное. Он щурится. Один за другим дома сменяют друг друга, а тропинка под ногами превращается в вымощенную камнем ровную дорогу, по которой благородные дамы и господа стучат каблучками своих дорогих туфель. Джисон морщит нос, поджимает губы и глядит под ноги, сворачивая по направлению рынка. — Джисон! — позади раздается знакомый глубокий голос. — Ты чего давно не появляешься? Мы беспокоимся! Вдруг тебя дракон утащил. Джисон оглядывается назад и встречается с широкой улыбкой веснушчатого мальчишки, что своей светлой копной волос щекочет мягкую смуглую кожу на лице. Феликс отлипает быстро, смотрит, слегка сощурив голубые глаза. — Куда идёшь? — спрашивает, вставая по правую руку от друга, подстраиваясь под шаг. — На рынок. Ты со мной? — К сожалению, нет. Отец попросил прийти в мастерскую. Нужно помочь с расчетом доходов и расходов за прошедший месяц, поэтому я не смогу составить тебе компанию, — Феликс виновато улыбается и поджимает губы, закидывая свою руку на плечо Джисона. — Ладно, проведем время в другой раз, Ликс. Пока! — Пока, Джисон! И Феликс, завернув в противоположную сторону, уходит. — Так, мамин список… Джисон возвращается домой, когда корзина наполнена до краёв нужными продуктами, а карманы пусты от денег. На небе все ещё сияет солнце, а редкие облака проплывают мимо него, будто птицы среди деревьев. Мягкий ветер треплет спутанные волосы Джисона. Идя по тропинке вдоль леса, Джисон насвистывает незамысловатую мелодию, которая тонет в пении пташек высоко над головой. Он идёт, а славные мечты о встрече с драконом преследуют светлую голову. — Интересно, — шепчет себе под нос, разглядывая тропу, что ведёт в чащу леса, — насколько сильно там все изменилось, — а ноги так и хотят унести тело туда, где еще совсем мальчишками они с Феликсом обшарили чуть ли не каждый закоулок в радиусе километра. — Нет, нужно корзинку отнести маме. Шум, что идет из глубины старого леса, заставляет замереть на месте. Мурашки, которых вообще не должно было быть, тянутся вверх по позвоночнику. Джисон медленно поворачивается, делает шаг по тропе и останавливается, потому что шум повторяется. Парень сглатывает, а странные мысли пронзают каждую клеточку мозга. А вдруг это: — Дракон! Джисон срывается с места, к груди прижимая мамину корзинку с продуктами, и несется к дому. Дышать стало трудно еще в тот самый момент, когда неизвестный шум только-только пробрался в голову, будто ветер в потаенные уголки ветхого домика. Нет, Джисон не надеется встретить где-то там, глубоко в чаще, страшное небесное чудовище, о котором ходят не самые приятные истории. Но надежда не собирается покидать возбужденный разум и тело юноши, что бежит до дома, ставит корзинку в прихожей и срывается обратно под изумленный взор матери. Джисон не раз бывал в этом лесу, но сейчас, осторожно ступая по извилистой тропинке, он кажется каким-то чужим, неизведанным и страшным. Пальцы сжимаются в кулаки, дыхание замедляется до предела, а глаза выискивают в дали нечто, что могло бы занять все его мысли в будущем. Он сглатывает, продвигаясь всё дальше и дальше. Над головой порхают птицы, белки прыгают с ветки на ветку, а слабый ветерок шевелит кроны высоких многолетних стволов деревьев. Парень запрокидывает голову и видит, как лучи солнца старательно пробиваются сквозь густоту зелени. Неизвестный шум вновь привлекает всё имеющееся внимание в юном теле. Джисон делает глубокий вдох, решаясь идти до конца. Он помнит это место. С Феликсом они часто бегали именно тут, играли в разбойников, а компанию им составляли соседские мальчишки. Недалеко отсюда должна быть поляна, дорожки которой ведут к шумному водопаду. Лес этот полон тайн, удивительных мест и дорог. Джисон еще совсем юн, а интерес — огромный и слепящий — подрывает любой здравый смысл, что мог бы остановить перед лицом опасности. Джисон рукой отодвигает ветку и выходит на цветущую поляну. В нос бьёт аромат тысячи цветов, заставляя прикрыть глаза, в попытке запомнить это благоухание, но уже знакомый шум — более чёткий и явный — отвлекает. Джисон поднимает голову и застывает восковой фигурой, не в силах сделать что-либо.Черная чешуя переливается перламутром в свете солнца, горячее дыхание оставляет невидимые ожоги на коже, золотые глаза смотрят внимательно, с блеском интереса и ненависти. Дракон внушает ошеломительный страх и восхищение.
Джисон задерживает свой взгляд на крыльях, спускается ниже и чуть ли не падает, потому что дракон напрочь отказывается скрывать то, что вызывает ужас. Отвратное зрелище истерзанной плоти заставляет Хана сделать короткий шаг назад, но не уйти. У дракона тяжёлое дыхание, частое и пылкое. Чёрные ноздри широко раздуваются, глаза то и дело закрываются, а утробный рык пробирается далеко в сознание. Джисону кажется, что никогда в жизни он не был в таком оцепенении, от которого всё внутри ходуном ходит, а снаружи ни грамма движений, лишь шок, застывший на лице. Дракон вновь открывает полные золота глаза. Парень видит в них свое четкое отражение, будто в зеркало смотрит, и решает сделать шаг, второй, третий. Зверь не шевелится, продолжая мирно лежать на зеленой траве, наблюдая за человеком, который осмелился подойти непростительно близко. — Ты ранен, — Джисон скользит взглядом по кровоточащей ране, поджимая губы, — Если ничего не сделать ты умрёшь. Дракон не реагирует. — Что за жалкая черепашка? И ты посмел приблизиться? — это он говорит. Дракон. — Уйди прочь, ты ничем помочь не сможешь. — Но разве важен не сам факт? Я слышал, что вы можете становиться людьми, и если ты сделаешь это, то я могу обработать твою рану до того, как случится потеря крови. Ты хочешь умереть? Джисон не имеет ни малейшего понятия для какой цели он делает это, однако вид могучего зверя пошатнул в нём весь внутренний мир. Наверно, он действительно хочет помочь ему, чтобы тот не помер. — Кто сейчас умрет, так это ты, черепашка! — дракон рычит, дёргая хвостом, и яростно смотрит. — Это только мое дело! Джисон вздрагивает от страха, но бежать не собирается. Он подходит чуть ближе, сглатывает и смотрит в большие глаза. — А ты вредный. Как тебя зовут? — Не твое дело! Дракон рычит. Он дёргает крыльями и вскапывает землю чёрными когтями. Человек, что стоит напротив, не собирается уходить. Он раздражает драконье нутро одним своим видом. — Что же, очень приятно! Меня Джисон, и, знаешь, сейчас я побегу домой, принесу всё необходимое и обработаю твою рану. А ты, будь добр, стань человеком, потому что такая громадина мне не под силу. И Джисон убегает, скрываясь среди высоких деревьев.