Левиафан, или Взгляд из тени

– Нет. – Но Ле... – Я сказал, НЕТ! – рявкнул Левиафан, хватая Оле за локоть и разворачивая в обратную сторону от ларька с шаурмой. – Это чудовищная антисанитария, и ты не будешь это есть! Только через мой труп, не хватало ещё отравиться! Оле душераздирающе вздохнул, отворачиваясь от источника соблазнительных запахов, плюхнулся на ближайшую скамейку и достал телефон. Тёплые осенние дни подходили к концу, дул неприятный ветер, и скамейки по большей части пустовали. Занятый происходящим на экране, Оле не замечал, что Левиафан стоял рядом и сверлил его беспокойным, неуверенным взглядом. Демон плохо выглядел в последнее время, мало пил, мало внимания уделял работе, забросил даже любимые прежде детективные сериалы. Но сейчас Левиафан думал не о себе. Он смотрел на Оле. Что бы ни говорили Внизу и Наверху, какими бы ни были остальные големы, Оле вовсе не казался ему безликой куклой, которой можно найти замену в любой момент. Неизвестно, что тому причина – обычный брак производства, долгие года жизни на земле, влияние самого Левиафана, но за столетия Оле умудрился стать ему... ну, да, другом. Не просто самым близким – единственным, кого вообще можно было так назвать. Можно бесконечно притворяться перед самим собой, но правда есть правда, и когда Вик обратил на голема свой хитро поблёскивающий взгляд, Левиафан испугался по-настоящему – не меньше, чем мог бы испугаться за свою шкуру. Оле любил музыку. Любил море и солнце. Мог до ночи решать уравнения, которые им задавали в университете. Однажды спросил, а не могут ли они при следующей смене жизни и документов открыть арт-кафе. Оле был живым, что бы там ни думали остальные. Кому же довериться, как ни ему? – Оле, – наконец решился Левиафан. – Нужно поговорить. Оле спрятал телефон и выжидающе выпрямился, сложив руки на коленях. – Вернее... рассказать, – Левиафан глубоко вздохнул и потёр лицо ладонями, усаживаясь рядом. – С чего бы начать... Ты помнишь, как я убил Вика? Глаза Оле стали тревожными – он не жаловал прямые убийства и знал, что Левиафан тоже предпочитает действовать чужими руками, а не пачкать свои. В конце концов, он искуситель, не легионер, и привык охотиться за душами, а вовсе не за телами. – Из-за неё, – Левиафан достал обёрнутую в пакет книжицу и положил голему на колени. – Это ключ. Ключ к другой жизни. Оле открыл книгу и, нахмурившись, перелистал. – Создание мира? – Не совсем! – Левиафан возбужденно взмахнул руками. – Реальность та же, но мы как бы открываем новое её окно, и в нём мы – абсолютная власть. Целый мир – и только наш, мы задаём правила игры! Никакого контроля Ада, никакой угрозы Небес, никаких эпидемий... Левиафан подался вперёд, меняя голос на вкрадчивый. Разумеется, можно просто приказать. Но... так хотелось, чтобы Оле согласился сам. Демон он или кто? – Я убил Вика не просто так. Наша адская верхушка – глупцы, они пытаются отобрать уже занятый трон, когда куда легче создать новый. Но... ты представляешь, что они сотворят с миром, попади им в руки эти схемы? Со своей страстью к бессмысленному разрушения? Они же не умеют отделять полезное и красивое от мусора... Оле заворожённо смотрел ему в глаза. Левиафан понизил голос до шёпота: – Да, то, что я предлагаю – опасно. Очень. Не дай... кто угодно, чтоб они прознали, чем мы тут занимаемся – тебя тут же развеют, а я пожалею, что сотворён почти бессмертным. Но подумай... Мы сможем сделать всё лучше. Для нас. Сохранить то, что понравилось в этом мире, и удалить в другом. Чистовик. Я бы не смог предложить это кому-то другому. Решай. Оле улыбнулся и вдруг положил ему руку на плечо. Совсем просто, по-дружески, как равный, а не как слуга. – Я уже всё решил, Леви, ещё в самом начале. Я с тобой. Только с тобой. Когда начинаем?