***
Побродив немного по лагерю и прячась от людей, Чимин не смог отделаться от скверных мыслей. Омега решил прогуляться по лесу, чтобы проветрить голову, да и волк внутри скребет на душе и рвётся наружу. Он уже так давно не превращался, боясь быть пойманным, что начал забывать каково это, когда под лапами чувствуешь землю и слышишь любой шорох и даже запах на мили вокруг. «Может, если достаточно отойти, я смогу перекинуться в волка» — подумал Чимин. Миновав стражников и отойдя достаточно далеко от лагеря, как думал сам Чимин, он скинул с себя накидку и превратился в прекрасного синего зверя. Потянувшись, Чимин скреб коготочками по земле, прогибаясь в спине, вдыхая все ароматы ночного леса. Букет из разных запахов ударил ему в нос. «Как они могут без этого жить» — подумал омега. Жить в клетке из собственного тела, не ощущая этот зов и единение с самим собой. Волк радостно помчался в глубь чащи, наслаждаясь свободой. Но эта свобода затуманила разум Чимина и он совсем забыл о дистанции. «О боже, запах влажного мха, сосны и лилий. Как прекрасно» — вдыхая, думал Чимин. «Стоп, что, лилии?!» — Омега вспомнил о том, что Чонгук был в дозоре лишь тогда, когда стрела пронеслась в сантиметре от его головы. Благо инстинкты у Чимина развиты хорошо, он успел прижать ушки. «Ох, нет» — подумал Чимин, — «Он заметил меня». Омега рванул со всех лап наутек, пока стрелы летели вслед за ним. Чонгук был слаб после боя, вряд ли он кинется в погоню за ним, тем более не в обличии волка, а в образе человека, он его быстро потеряет, думал омега, скрываясь и петляя меж деревьев. «Только не ходи за мной» — сердце стучало так бешено в груди, что его стук приглушал мысли в голове. Чимин остановился вдохнув полной грудью, он больше не ощущал запаха лилий. Обратившись обратно в человека, он осел на землю, потому что ноги подкосило то ли от усталости, толи от страха быть пойманным. Почему он дрожит как осиновый лист?! Почему он вообще переживает из-за страха быть пойманным. И быть пойманным именно ими. Чимин пытался обуздать бурю эмоций у себя внутри и распутать клубок мыслей в голове. Он часто попадал в передряги, страх за свою жизнь естественнее, но тут было что-то еще. Неужели за столь короткое время он смог прикипеть к этим людям. Они были так добры к нему, омегу тянуло к этой компании, он ощущал себя на своём месте. Даже в своей стае он не чувствовал такое, это и не удивительно. Неважно, люди или волки, в столице или за стеной, они всегда сторонятся тех, кто отличается. Чимин был полукровкой. Ему повезло родиться с синей шерстью и меткой полумесяца, иначе его бы просто бросили волчонком в лесу. Его папа влюбился в чужака и забеременел, но к сожалению, погиб при родах, оставляя сына с таким багажом за спиной. Стая хотела избавиться от полукровки, но Ыну не позволил. Он растил его и оберегал, насколько это было возможно, но не все в стае готовы были забыть о его происхождении. Омега очень привязан к Ыну, для него Ыну больше, чем просто вожак стаи, он словно родитель, но даже он не может защитить Чимина от самого себя. Сидя ночью в лесу в полном одиночестве у дерева, Чимин впервые вспомнил про свой дом за долгое время. Вот он его шанс, он может сейчас бежать, вернуться в стаю, он достаточно окреп, да и его вряд ли хватятся сейчас. Мысль, что так внезапно появилась в голове омеги, расползлась, как ядовитый плющ в глубинах разума. Чимин поднялся на ноги и начал бежать все дальше и дальше от лагеря назад домой. Спустя пару минут, что-то заставило его остановиться, внутреннее чутье. В воздухе встала угроза, тонкая белая кожа покрылась табуном мурашек. Чимин поежился от морозной свежести, обнимая свои плечи, он скинул накидку в лесу. «Так вот как он меня нашел» — прикрыл глаза омега, виня себя за свою безалаберность. — Ты это потерял? — раздался голос позади омеги. У Чимина перехватило дыхание. Он медленно повернулся и увидел свою накидку в руках у альфы. — Что ты тут делаешь? — спросил омега, инстинктивно отступая назад. — Это что ты тут делаешь! — кинул накидку в руки Чимина Юнги. — Далековато ты от лагеря забрался. Не боишься потеряться? — альфа подходил все ближе. — Ты за мной следишь? — омега на ощупь сделал пару шагов назад. — А за тобой стоит следить? — Юнги продолжал играть с омегой, как кот с загнанной мышкой, обходя его вокруг. — Зачем ты это делаешь? — Чимин упёрся в дерево, наблюдая, как Юнги осматривает его. — А ты что, меня боишься? — без каких-либо эмоций спросил Юнги. — А мне стоит тебя бояться? — принял правила игры Чимин. — Хм, — почти невесомо улыбнулся Юнги от такой дерзости. — Да, я наблюдал за тобой. — Зачем? — Чимин следил за взглядом Юнги, который остановился на шее омеги. — Мне стало интересно, что такой хрупкий и беззащитный омега делал в лесу. — Юнги остановился в паре шагов от тяжело дышащего омеги, — Да еще и метка выжжена. Ты сделал это сам?! Не похоже на методы имперских. Ты сделал это, чтобы тебя не раскрыли, — холодно и с нажимом произнес альфа. — Допустим, что с того? ‐ Чимин все больше вжимался в дерево, ища выход отступления. — Ты владеешь клинками и луком. Я наблюдал за тобой в бою, твои движения выдают тебя. Это был не первый твой бой, — омега начал заметно нервничать. «О боже, он знает, он знает» — звучал собственный голос в голове. — Давай-ка мы кое-что проверим, — неожиданно Юнги вытащил короткий клинок из сапога и занёс руку аккурат рядом с Чимином. Он бы попал, если бы омега не среагировал. — Какого черта, — увернулся от удара Чимин. Юнги решительно наступал, размахивая клинком, но омега умело уворачивался от них, вызывая все больше восторга у соперника. — Превратись! — крикнул Юнги, нанося очередной удар. «Блять, он знает» — голос омеги звучал отчаянно. — Превратись! — Юнги воспользовался тем, что омега отвлёкся и ударил его. Омега рухнул на землю, нижняя губа треснула от удара и алая кровь потекла из раны. Чимин отползал к стволу сосны, понимая, что в человеческом обличии у него нет шансов. Но если он перекинется в волка, все будет кончено. Юнги убьет его. — Попробуем иначе, — альфа подошёл к Чимину и взявшись за рубаху, поднял его на ноги, — превратись. — Обойдёшься! ‐ огрызался Чимин, цепляясь за руки Юнги. — Сам напросился, — альфа с силой разогнул руку омеги и вытянул ее над головой, одним ударом он пригвоздил рукав белой рубахи к дереву, ограничивая движения омеги. Вторую руку он держал своей. — Нет, пожалуйста, — вырывался Чимин. — Отпусти меня, — молил волк, его нижняя губа начала немного подрагивать. Юнги схватил свободной рукой подбородок омеги и прильнул к губам Чимина. Он бессовестно целовал и кусал пухлые губы блондина. Поначалу омега онемел от неожиданности. Такого он уж точно не ожидал от белого волка. «Что он себе позволяет» — подумал Чимин, ничего не понимая. Руки Юнги беспардонно гуляли по телу омеги, пока тот отходил от шока. Чимин мог стерпеть насмешки, издевательства, боль от ударов, но он никому не позволит взять его насильно. Он лучше сдохнет, чем лишится своей гордости. Зверь внутри омеги моментально отреагировал на непозволительные действия альфы в его сторону. За долю секунды Чимин превратился в синего волка, ударяя сильными лапами с когтями по грудной клетке альфы, который повалился на землю от удара. — Невероятно, я был прав, — сказал Юнги с улыбкой на лице, глядя на оскалившегося волка напротив него. Чимин начал скалиться, когда увидел, что альфа поднимается на ноги и хватается за меч. Юнги достал из ножен длинную катану, смотря на реакцию волка. «Я знал, что так будет» — подумал Чимин с горечью в голосе, глядя на острие меча в руках у альфы, но действие Юнги удивило его. Юнги смотрел прямо волку в глаза, он воткнул меч в землю, а затем достал и кинжал из другого сапога и кинул рядом, демонстрируя, что он безоружен. Медленными шагами он приближался к омеге. Чимин не понимал, что происходит и как реагировать, поэтому продолжал рычать и клацать челюстью всякий раз, как Юнги пытался к нему подойти. — Тише-тише, я тебя не трону, — Чимин услышал голос Юнги, но его губы были сомкнуты. «Не может быть» — подумал омега, голос Юнги раздался в голове у Чимина. Омега остановился в ступоре. Чимин все же позволил ему приблизиться, хотя все еще и ждал известной ему реакции, но ее не последовало. Юнги приблизился непозволительно близко к волку. Его тонкие пальцы коснулись шелковистой синей шерсти. Чимин чувствовал тепло ладони, что гладила его по голове. Ни один человек еще не гладил Чимина. — Ты слышишь меня, я это понял еще на поле боя, — улыбался Юнги, — ты невероятно красивый, — сказал Юнги, глядя на великолепного синего волка перед собой. Чимин с легкостью мог прокусить ему шею и убежать прочь, но ему совсем не хотелось этого делать. От нежных прикосновений броня омеги рушилась с каждой секундой, еще никто и никогда не был так близко к нему. Никто не говорил ему, что он красив в обличие волка. Волк прижал ушки от удовольствия и сам ластился, поддаваясь навстречу руке. «Ауу» — заскулил волк, когда Юнги дотронулся до его лапы. Во время обращения он поранил руку об нож, которым был прибит к дереву его рукав. — Прости, это моя вина, я не знал, сработает ли это, — Юнги сделал пару шагов назад. На мгновение Чимину стало невероятно холодно, когда тепло руки Юнги исчезло. Альфа снял с себя ханбок, который изящно проскользил по ногам и упал на землю. Спустя мгновение перед Чимином стоял белый волк со шрамом на левом глазу. Во время боя омега не замечал, что Юнги намного больше его. Альфа склонил морду над раной омежки и неожиданно для него начал зализывать рану на лапе. Синий волк продолжил скулить от неприятных ощущений шершавого языка, но через пару секунд ноющая боль от пореза стихла. Чимин сидел на попе, поджав под себя задние лапы и прижав уши в недоумении наблюдая за поведением опасного, сурового и холодного альфы, который сейчас зализывал его раны. Его, синего волка, которого презирают все по ту сторону стены. Его, полукровку, который терпит издевки от своей стаи. Его, никому ненужного, брошенного и вечно одинокого Чимина. Зализав раны омеги, белый волк вел носом по шерсти омеги, вдыхая его чудный запах. Юнги обошел вокруг омеги несколько раз, периодически прикасаясь к нему, подталкивая носом. Он терся мордочкой о мордочку Чимина. Он облизывал морду и кусал его уши, заигрывая с Чимином, но в этот раз прося разрешения у омеги. «Ты можешь уйти туда, куда собирался. Я не буду тебя останавливать» — сказал Юнги, — «Но ты можешь остаться, если хочешь». И Чимин остался. Этой ночью он остался с Юнги, который был нежен с ним, возможно впервые за всю свою жизнь Чимин почувствовал нечто такое. Он дарил ему столько ласки и заботы, которой омега никогда и ни от кого не получал. Юнги был первым, кто видел в синем волке Чимина, а не зверя. Именно ему этой ночью омега отдал частичку себя, потому что сам этого захотел. Проснувшись на рассвете, Юнги не обнаружил рядом синего волчонка, который засыпал у него под боком после проведённой вмести ночи. Запах Чимина исчез, как и он сам.***
После произошедшего на патруле Чонгук не смог больше находиться на посту, он поставил нескольких солдат Дэхви, а сам отправился к своему шатру, в его голове всё крутился образ синего волка, откуда он и почему не напал, что-то тут не чисто. Его мысли прервал Дио, что оказался на его пути, преграждая путь к месту отдыха и размышлений. — Господин Чонгук, — уважительно начал Дио, этот парень хоть был будущим придворным служителем, но не походил на них. В нем ещё сохранилась какая-то искренность, или это страх перед более сильным соперником? В данный момент это не играет никакой роли, ведь двор Императора точно испортит мальчишку, — Я хотел поблагодарить вас за защиту моих людей и моей семьи. — Это мой долг, — учтиво ответил Чонгук. — Я бы хотел поговорить о моем отце, — робко начал юноша. — Слушаю, — нотки удивления прозвучали в голосе Чонгука. — Я знаю, что он кажется высокомерным ублюдком, порой это так и есть, но он неплохой человек. Я…я… — было начал Дио, немного покачиваясь и пытаясь поднять свой расфокусированный взгляд. — Вы как-то бледны, — перебил его Чонгук, присматриваясь к парню, — Вы хорошо себя чувствуете? Я думал у вас было несерьезное ранение? — поинтересовался командир, вспоминая о первой стреле. — Мне сделали перевязку, здесь нет ни… — Парнишка не успел закончить свою фразу, как резко упал в обморок. Чонгук сразу же подхватил парня, не хватало тому помереть ещё до того, как они дойдут до стены. — Твою мать, — тихо прошипел Чонгук, ведь его ранения ещё не успели хорошо затянуться, — Лекаря! — крикнул он, поднимая и уже неся парня в его шатёр, не обращая внимания на ноющую боль в теле. Шатер будущего советника был обставлен достаточно просто, но куда богаче любого другого человека, но если говорить без лукавства, всё тут кричало о его состоятельности. Кровать из шкур и богатых мехов, на земле была шкура медведя и импровизированный стол, на котором находились фрукты. К чему вся эта роскошь? Неужто на тот свет решили забрать. Мда, такие люди рождены с ложкой меда, не иначе. Чонгук быстро укладывает парня на кровать, раскрывая края ханбока и рассматривая плечо, тут нет никакого стеснения или подтекста на что-то большее, его волнует только ранение. Сегодня точно день сюрпризов, то синий волк, то неприятности с Дио. Вокруг раны пошло заражение, как может показаться на первый взгляд. Кожа была красной и оставались следы запёкшейся крови, края раны были надорваны, словно это была не стрела, а какая-то пытка, что-то вроде крюка. — Что за чертовщина? — озвучил свою первую мысль Чонгук, как в шатер ворвался лекарь с Тэхеном. — Что случилось? — поинтересовался пожилой бета, который подошёл ближе к парню. — Мы разговаривали, а теперь его трясет. Взгляните на его рану. — Указал на руку парня Чонгук. — Похоже на яд, — заключил лекарь. — А стрела, что попала в Дио, случаем, не могла быть отравленной? — поинтересовался Чонгук, рассматривая манипуляции лекаря, что осматривал и прощупывал рану. — Боюсь, что могла, — подтвердил Тэхён, — Но страх даже не в том, что она была отравлена, а главное чем — выделив последнее слово, произнес серьезно он. — Что ты хочешь сказать? — Мы не знаем что за яд, — перебил разговор воинов бета, — Я еще не видел подобной реакции. У нас нет похожих растений, что действовали бы на организм так медленно, и с таким радиусом. Вернее нет, простите, — замялся лекарь, внимательнее рассматривая ранение и прислушиваясь к каждому движению и дыханию парня. Дио начало лихорадить, а тело покрылось испариной и мелкими красными пятнами.— Похоже этот яд поражает дыхательные пути и заражает кровь, я такого ещё не разу не видел, — честно признался бета, не сводя глаз с паренька, — У него поднимается температура, а дыхание еле слышно, словно отек лёгких и он не может нормально дышать. — Может это заражение так действует? — поинтересовался Тэхён, лучше рассматривая Дио. — Если это так, то обрежьте мне руки, но я не знаю, что делать, — с удивлением говорит бета, — Боюсь представить что может случиться дальше. — А если сделать компресс и отвар из тех трав, что принес Чимин, они отлично справляются с отёками и воспалением, — не унимался омега, вспоминая перевязку Намджуна. — Э-это конечно можно, — уже заикался лекарь, рассматривая ранение и кровь возле него, — Но что делать с кровью? Тут я в растерянности. А мальчишка то ещё молод, но хватит ли сил это вытерпеть… — Сколько у нас времени? — спросил Чонгук, понимая суть сказанных слов лекаря, прерывая будущую болтовню о жизни и смерти, как это не справедливо. Сейчас важна жизнь человека, важно время, которого катастрофически мало. — Если продержится хоть трое суток, это будет удачей, — сообщил не самую приятную новость бета, — Я смогу снять боль и только продлить его время, компресс и отвар должны помочь, но я ни в чем не уверен. — А противоядие? — спросил Тэхён, всё же надеясь. — К сожалению, я не могу приготовить противоядие, не зная состава яда. Мне нужно время, — ответил старший, — Однако, — он замялся, — скорее всего у нас этих трав не будет. Подходящие могут быть на другой стороне континента или очень редкие травы в горах, но сейчас не сезон. — Делайте то, что в ваших силах, — попросил Чонгук, — Нам нужно время, хоть сутки. — Если продержится ночь, будет о чем говорить, а пока… Лекарь развел руками. — Тогда помогите ему продержаться эту ночь, — заключил командир, — Тэхён, нужно поговорить, — он перевел взгляд, — Не будем вам мешать. — Тут только Бог поможет… — прокряхтел бета, убирая пряди со лба Дио и протирая его от пота, — Он ещё так юн. Не успев дослушать лекаря, Чонгук уже вышел из шатра, а следом и Тэхён, прокручивая всевозможные варианты событий. — Если мы не спасём его, значит задание провалено, а мы изменники родины, — начал альфа, не церемонясь и подбирая правильных слов, — Успокой господина Дэхви, он поднимет взбучку и будет верещать, как свинья, которую режут. Дай ему чай с лавандой, или еще чего, пусть успокоит свои нервы и уволит нас от лишних разборок. Если что-то случится, сразу ко мне, — он прикрыл глаза, откидывая голову назад, — После посмотри известные тебе травы, я не могу полностью доверять лекарям, такое чувство, что нас водят за нос, даже этот бета. — Скажешь остальным? — холодно спросил омега, игнорируя вышесказанные слова командира, прекрасно понимая всю ситуацию. — Хотел бы я их не волновать, но, — горько усмехнулся Чонгук, — Эта ночь будет нелёгкой. — Тэхён! — окликнул альфа, стоило омеге чуть отойти, — Ты не видел Юнги, нигде его не могу найти. — Нет, капитан. Стоило Тэхену скрыться с глаз альфы, как Чонгук стремительно пошел к шатру Намджуна, где обычно все воины находились в свободное время. Войдя в шатер, он почувствовал легкие нотки гардении. Он быстро прошел внутрь и поймал вопросительные взгляды воинов. — Чимин был здесь? — спросил командир. — Да, — замешкался Намджун, посматривая на Хосока, — что-то случилось? — У нас проблема, — начинал Чонгук. На его слова Хосок сразу встрепетнулся. — Что опять? — простонал он. — Стрела, что попала в будущего советника была отправлена. Лекарь не знает, что это за яд, у него нет подходящих трав. Парня лихорадит, а лекарь не знает что делать. — Ты хочешь сказать, что этот парень откинуться может?! — рявкнул Хосок, возмущаясь такой ситуации. В этих краях у них одни проблемы. — Хилый он, — бросил Сокджин, пытаясь отшутиться. — Если он умрет, то мы не выполнили задание, — серьезно произнес Намджун, пытаясь приподняться и кряхтя падает обратно. — Ну и каков план на этот раз? — спросил Хосок, в голове ища выход, — После боя мы вряд-ли что сможем сделать. Как будем выбираться, командир? — Тэхён сейчас разбирается с Дэхви, — устало сказал Чонгук, — Помоги ему, — он обратился к Хосоку, на что тот только фыркнул. — Не лучшее время для разговора. — Блять, не до этого сейчас. Уладь это! — приказал Чонгук и альфа сразу вышел из шатра. — А вы видели Юнги? — поинтересовался альфа у оставшихся. — Он вроде в патруль собирался, можно сказать, что только к утру явится, — пробормотал Намджун, почесывая затылок. — Где носит этого засранца, — рявкнул капитан. — Хмн, Юнги засранец, мдам, — захрапел Сокджин, перевернувшись на другой бок. — Только бы пережил эту ночь, — тихо произнес альфа, прикрывая глаза, — Только бы пережил…***
На другой стороне лагеря обосновался шатер Дэхви, важного альфы, что попивал дорогое соджу и смеялся как поросенок с тупых шуток своих воинов. Он резко останавливается, стоит на горизонте появиться Тэхену, он переводит серьезный взгляд то с одного своего воина, то на другого. Что могло приключиться вновь, неужто эти великие воины Императора снова принесли несчастье. — Господин Дэхви, — серьезно начал Тэхен. — Что случилось? — интересуется альфа, прищуривая свои и без того маленькие глаза, — Что, ваш героический капитан еще кого-то подобрал во время дозора? — рассмеялся альфа, которого поддержали войны. — Ваш сын… — начал Тэхен. — Что с Дио? — как-то неожиданно забеспокоился он о сыне и стал серьезным. — Ваш сын находится в своем шатре с лекарем, — аккуратно прощупывает почву Тэхён, стараясь быть более мягким и осторожным с этим стариком, ведь шуму от него всегда столько, что позавидовать может даже армия. — Что?! Как это понимать? — не понимает альфа, начиная пыхтеть и оборачиваться на всех, — Да вы знаете кто я? Да вы знаете, что с вами будет?! — Успокойтесь, вы ведь даже не знаете зачем лекарь, ваш сы- — Я вас всем головы отрублю, да вы…да вы… да вас посадят за измену! Что вы сделали с моим сыном! — уже кричит Дэхви, не соображая о чем говорит, — Где мой сын! Что вы с ним сделали?! — Мы ничего с ним не делали, — отвечает спокойно омега, пытаясь прекратить этот цирк и фарс, хотя старик почти попал в точку, — К чему столько шума? — Вы ещё смеете мне словом перечить? — Но я ничего вам ещё не ска- — Довольно! — рычит сбоку Хосок, что подоспел вовремя. — А ты ещё кто? — возникает советник. — Господин Дэхви, — начинает Хосок спокойным голосом, переходя на шёпот, чтобы его начали слушать, а не возникать так, словно свинью режут. Противно. — Стрела, что попала в вашего сына была отравлена. Лекарь делает всё возможное, поэтому будьте добры, заткнуться и послушать. — М-мой сын, — начал заикаться Дэхви, и хвататься за грудь, совсем позабыв о том, что Хосок ему только что нахамил. Казалось даже, что он и вправду переживает. — Мы просим вас оставаться у себя, но если хотите прийти к нему, то будьте любезны не кричать, ему нужен покой, а не ваша паника. — Ах, — схватился за сердце советник, привлекая всё больше внимания к себе, — Ой, что-то колит. Может я тоже отравлен? — Никак нет, — отвечает Тэхён, — В вас не попадала стрела. Но присядьте, — просит он альфу, а тот так и оседает на своё место, словно мешок, которому помогают его воины. Омега достает какой-то мешочек и просит развести его содержимое с водой, — Выпейте, это должно вас успокоить. — Я ещё доберусь до вас, если что-то случится с моим сыном, — шипит Дэхви, грозя указательным пальцем, но пьет всё до дна, держась после за сердце, — Я точно не отравлен? — спросил всё же советник. — Точно, не беспокойтесь, — уверяет Хосок, вызывая доверие, — Лучше отдохните, а завтра сможете проведать сына. — Так и сделаю, — отвечает альфа немного успокоившись и впервые прислушиваясь к кому-то кроме себя. Сейчас стоит на кону жизнь его сына. Какой никакой, но он родитель и всё же переживает за сына. Завтра утром он точно его проведает и потрепает его непослушные волосы, как раньше. Когда тому было всего пять, когда роль советника была лишь мечтой. Завтра. А сейчас только ночь и Луна вступает в полноправное хозяйство, приглашая всех в царство сна. Но только командиру великих воинов Императора хороший сон может только снится, как бы парадоксально это не звучало, эта ночь будет судьбоносной. Воины покидают шатер Дэхви, направляясь в сторону своих палаток. — Тэхен, постой, — Хосок остановил Тэхена, перехватив его запястье. — Я не хочу говорить с тобой, — резко ответил омега. — Прошу тебя, я знаю, что я конченный придурок, — голос альфы звучал искренне. — С этого момента поподробнее, — начал оттаивать омега. — Прости меня, я выпалил на эмоциях. Я так не думаю, я знаю, что у тебя это другое. Я знаю, что ты с этим борешься, но я не понимаю зачем. — Зачем? — искренне удивился Тэхен, — ты не превращаешься в волка по собственному желанию. Ты сделал этот выбор сам. Меня же лишили этого выбора. Я не могу преодолеть себя и свой страх перед перевоплощением. У меня забрали частичку меня, частичку моей жизни, — с грустью произнес Тэхен, — Знаешь, я даже завидую Чимину, — Хосоку показалось, что глаза Тэхена на минуту померкли. — Чимину? Этому дикар… — осёкся Хосок, — Ему? — Он свободен. Да, сейчас он бежит от чего-то или от кого-то, но он свободен, он настоящий. — Что ты имеешь ввиду, мы все здесь настоящие. — Нет, ты не понимаешь. Все мы тут играем какие-то роли, пытаемся определиться с тем кто мы на самом деле. Люди? Волки? Все так запутано. А он настоящий, понимаешь? Он это он. — Этот парень еще доставит нам массу неприятностей, не знаю, настоящий или нет, но вот это… — Хосок притянул омегу к себе поближе, — это точно настоящее. Альфа прижал Тэхена к себе, обнимая его за талию. Он чувственно поцеловал губы брюнета, забыв о том, что они стоят по среди лагеря полного людей. Забыв о том, что это запрещено законом, и их могут за это казнить. Хосок думал лишь о том, что этот омега единственное, что ему нужно, а омеге сейчас это необходимо. — С тобой я всегда настоящий, знай это, — Хосок прижался ко лбу Тэхена губами. — Как дети малые, — усмехнулся Чонгук, наблюдая за этой картиной. Он был искренне рад за своих друзей, хоть и иногда злился на них. Их отношения, вернее их ссоры мешали делу, но на поле боя и во время заданий они всегда оставались профессионалами. Он доверял им безгранично. Прохладный ночной ветер касался лица Чонгука, донося запахи леса, лагеря и людей, но среди них больше не чувствовался тонкий, ни с чем не сравнимый почти невесомый запах Чимина.«И где же ты?»