***
Чимин обещал Чонгуку и Ыну помогать войскам, прикрывая наступления стрелами, не вступая в открытый бой. Да, обещал. И да, он выполнял свое обещание, до момента, когда степные волки не хлынули волнами, словно новый и новый прилив, на поле боя. Никакие уговоры солдат, приставленных Чонгуком, не смогли сдержать его от прыжка со стены прямо в пекло сражения. Чимин не был самым сильным или самым опытным воином, но он был маленьким и проворным. Ему легко удавалось избегать ударов лап, мечей и топоров. И да, так и было, до момента, когда в глазах не потемнело от сильного удара в висок. Хрупкое тельце синего волка отлетело на метр в сторону. Еще какое-то время Чимин не мог прийти в себя, тряся мордочкой, чтобы картинка не расплывалась. — Так-так-так, Чимини, ты ли это, — послышался знакомый голос, — кажется в прошлую нашу встречу мы на этом и закончили, — крался огромный синий волк, облизываясь. Зверь напротив стоял в уверенной позе, готовый к броску в любой момент. Хвост перемещался из стороны в сторону, с пасти стекала слюна, а лапы рыли землю под собой. — Я надеялся, что ты сдох, — сказал максимально расслабленным голосом омега, стараясь подняться вновь на лапы. Его неплохо так протащило по земле и правая часть тела ныла, лапы задрожали от слабости, но он все же встал. Неуверенно, едва держась. — Знаешь, могу сказать тебе тоже самое. Совершить такой прыжок в реку и выжить, похвально, — с невероятной иронией говорил альфа, сверкая глазами, — Живучая сучка, но мы это исправим. — Не заблуждайся на мой счет, — рыкнул в ответ Чимин, хотя и понимал, что шансы ничтожно малы. — Ты сказал, что лучше сдохнешь, чем отдашься мне. Пора отвечать за свои слова, тварь, — с этими словами волк бросился на Чимина. Секунда. Молниеносный прыжок, омега сумел отскочить. Еще пара сантиметров и удар пришелся бы по его морде. Противник превосходил Чимина и по опыту, и по размеру. Омега старался из-за всех сил уворачиваться, при этом нанося удары, но казалось, что для зверя они не страшнее комариных укусов. Удар. Кувырок. Еще удар. Прыжок. Третий удар. Падение. Темнота. Чимин лежит на земле. Он старался, но этого было мало. Синий волк лежит мордой на земле, тяжело дыша. Воздух из ноздрей поднимает пыль с земли. Все тело ломит от боли, нет сил подняться. — Сейчас ты сдохнешь, мерзкая полукровка, — оскалился альфа, нависая над изнеможденным телом. Трек 1 «Полукровка» — какая ирония. Чимин родился на этот свет с голубым окрасом шерсти, а не с синим, как у всей стаи. И первое слово, что он услышал «полукровка». Всю жизнь его преследовало это клеймо, наяву и во сне, он всегда слышал это пренебрежительное «полукровка». Даже забавно, что последнее слово, которое он услышит перед смертью, тоже будет «полукровка». Чимин слышал, как разомкнулась пасть над его шеей и шерсть обдало горячим дыханием, всего лишь момент, потом наступит тишина и облегчение. Всего момент. Секунда и конец. Вот оно. Облегчение… Но это было не то чувство, которое ожидал омега. Облегчение пришло, но лишь потому, что альфа больше не вдавливал его морду лапой в землю. — Ыну… — проскулил Чимин, распахнув глаза. Он увидел, как Ыну вцепился в зверя и волочет его по земле. Чимин может лишь наблюдать, его тело все так же отказывается шевелиться. Омега может только беспомощно смотреть на то, как два волка сражаются не на жизнь, а на смерть. Лежа на земле, как мешок камней, очень сложно оценить ситуацию. Кадры слишком быстро сменяют друг друга, поплывшему разуму сложно соображать. Вот Ыну вцепился в бок противника. А теперь альфа тащит Ыну за заднюю лапу. Его пронзительный скулёж отзывается болью внутри Чимина. Омега борется из последних сил с тяжелеющими веками, которые предательски закрываются, и он проваливается в темноту. — Чимин, Чимин! — слышится где-то далеко эхо, — Чимин, очнись… Ну же, — омега разлепляет глаза и видит морду Ыну, который толкает его в бок, — нашел время когда разлечься, а ведь большой уже. — Ыну, я не… — пытается что-то мямлить Чимин, судя по всему, омега превратился обратно в человека. — Давай, перекинь руку, я тебя увезу отсюда, — заботливо говорит Ыну. Его шерсть вся в грязи и крови, — ну же… Ааааа, — Чимин слышит крик у себя в голове, но кричит не он. Кричит Ыну. Отрезвляющий крик боли приводит омегу в сознание за секунду. Моргнув пару раз Чимин видит стрелу вонзённую в спину Ыну. Весь мир рухнул в одночасье. — Сдохни вместе со своим щенком, — говорит альфа в паре метров от них. — Ынуууу, нет, — омега ловит руками повалившегося на бок волка, — нет-нет-нет, Ыну, посмотри на меня, — Чимин шарит рукой за спиной, пытаясь нащупать стрелу в колчане. Руки трясутся, но он нащупывает подушечками пальцев оперенье стрелы. Подхватив рукой лук, лежавший на земле, из последних сил он натягивает тетиву и выпускает стрелу. Наконечник попадает ровно в голову, противник падает замертво на землю. — Ыну, ты меня слышишь? — Чимин подползает обратно к человеческому телу, — ты не можешь умереть. Прошу тебя. — Чимин, послушай, — хрипит в ответ альфа. — Нет, не буду. Ты не умрешь, — кричит сквозь слёзы омега, прикрывая рану от стрелы, пронзившей Ыну насквозь. — Я…я так горжусь тобой, — говорит Ыну, прижимая руку к щеке омеги. — Не надо, пожалуйста, Ыну, не умирай. — Послушай, я очень горжусь тем волком, которым ты вырос, и еще больше горжусь тем человеком, которым ты стал. — Нет, — продолжал мотать головой Чимин, — ты не умрешь, я не отпущу тебя, нет. Не сейчас! — Должен мне кое-что пообещать! — откашливался кровью Ыну, его рука уже не лежала на щеке у Чимина, она покоилась на земле, не слушая хозяина, — стая. Она теперь твоя. Прости их, и не бросай. У тебя большое сердце, больше моего, — Ыну смотрел на него, как тогда в детстве, когда впервые его увидел, — Мой щенок, Чимини. — едва слышно закончил альфа, последний раз стирая слезы с прекрасного лица. Он вспомнил его маленьким щенком с потерянными глазами, такого одинокого, дрожащего от холода и страха. Он увидел в этих глазах целый мир, он увидел в них доброту. — Но ты же, ты же вожак стаи! — но Ыну уже не слышал этих слов, блеск в его глазах померк, — Ты же…ты же…ты же мой папа, — омега еще долго продолжал сжимать тело, орошая слезами побледневшее лицо. Как в один миг может померкнуть значимость этого мира. Это же Ыну! Ыну, который ругал его, когда Чимин убегал за территорию леса. Ыну, который заставлял часами заниматься стрельбой из лука, хотя зачем она волку. Ыну, который раз за разом баюкал его на руках, потому что Чимин не мог уснуть из-за кошмаров после смерти родителей. Ыну, который всегда был на его стороне, несмотря ни на что. Ыну, который безмолвно лежит у него на коленях. Как жить теперь зная, что его нет?! — Папа, — шепчет парень, аккуратно поглаживая спину альфы, — Хватит играть, ты же сам меня ругал, — трясущимися руками Чимин провел рукой по волосам, — Я…я… Люблю тебя, папа. Ну же, открой глаза, ты ведь откроешь?.. Чимин слышит за спиной тяжелые шаги от лап. Он знает, что к нему приближается зверь. Ему надо встать, ему надо бежать, но он лишь сильнее прижимает к себе Ыну и закрывает глаза. «Пожалуйста, вставай» — слышит он отдаленный голос Ыну у себя в голове. «Пожалуйста, вставай» — доносится голос Чонгука, такой тёплый и родной. «Пожалуйста, вставай» — кричит ему голос Тэхена почти угрожающе. «Ну пожалуйста, вставай» — эхом из глубин его сознания доносится тонкий незнакомый голос. — Чимин, вставай, — отчетливо различает знакомые нотки голоса Юнги, — Ты меня слышишь? — омега открывает глаза и видит перед собой Юнги. — Юнги, это ты? Это правда ты? — не верит в проиходящее Чимин. Он уже ни во что не верит, только прижимает Ыну ближе. — Нам пора уходить, тут небезопасно, — говорит Юнги, пытаясь отцепить руку омеги от тела Ыну. — Нет, я не могу, — как в бреду качает головой омега и еще сильнее сжимает кулаки, не позволяя Юнги завершить его действия. — Послушай меня, — альфа выглядит потрепано, по его виску струится алая кровь, руки разодраны, на шее след от укуса. Его ханбок пропитан кровью, — мы должны уйти, ты должен уйти. — Ты ранен, — Чимин медлено переводит взгляд на окровавленную ткань. Глаза омеги опять наполняются ужасом. — Это не моя кровь, — врет Юнги. Ему пришлось пройти через людей и волков, чтобы найти Чимина, — смотри на меня, — альфа хватает его лицо, влажное от слез, руками. — Ты должен жить, поэтому ты сейчас встанешь и уйдешь. Ты должен. — Я не могу, — говорит Чимин еле слышно, как будто силы окончательно покинули его, он смотрит прямо в глаза Юнги, ища хоть каплю понимания. — Отпусти, — Юнги положил свою ладонь на маленькую ручку Чимина, сжимающую кусок рубашки, — верь мне, отпусти. — и Чимин отпускает. Юнги бережно кладет руку омеги на его живот, накрывая своей, — я не смогу защитить вас обоих, если ты останешься здесь, — альфа смотрит на него умоляющим взглядом. — Тот голос, — внезапло говорит омега, кажется до Чимина начинает доходить. Ему надо выжить. Он должен. Юнги отталкивает его в сторону, защищая от пролетающего копья. — Чимин, уходи, — слышится рык белого волка. И у Чимина не остается выбора, как собрать всю волю и силы в кулак, и перекинуться в волка. — Юнги, а ты… — останавливается в метре омега, беспокоясь за воина. — Я найду Чонгука, уходи, — быстро говорит Юнги и следит за тем, чтобы омега ушел. Синий волк убегает с поля боя, не оглядываясь назад. Ведь там, за спиной, три самых любимых человека на свете, но вернутся не все. От этого ноет душа и сердце обливается кровью. Чимин бежит вперед.***
Чонгук знал, что вряд-ли выйдет с поля боя живым, но он не думал, что примет бой в схватке один на один с врагом, в окружении волков, как на арене. — Вот мы и встретились Чон Чонгук, — произнес вожак песчаных волков, стоя на против черного волка. — Здравствуй, Сульги, — ответил Чонгук, глядя на то, как расступаются волки перед альфой. — Я ждал этого момента так много лет, — волк кружил вокруг Чонгука. Он обходил его медленно, как хищник обходит свою жертву перед броском. — И как видишь зря. Я убью тебя и все эти годы ожиданий будут впустую. — Впустую? О нет, я уже выиграл. Великий Император Ди, который согнал мою стаю на голые скалы, чтобы мы замерзали и умирали с голоду, отступил. Где же его войска, капитан Чон Чонгук? А? — рычал и огрызался рыжий волк. — Император не будет тратить время на такое ничтожество, как ты, — Чонгук пытался играть на эмоциях врага, чтобы вывести его из равновесия. Ему нужно было, чтобы враг ошибся. — Он жалкий трус! Он испугался моей армии. Он думал, что мы все давно сдохли в тех забытых богами краях, но нееет, — расстягивал Сульги, — мы выжили, мы воспитали новое поколение и теперь наша очередь править Империей. — Кто, ты? Император? Да ты не пройдешь дальше этих стен, — капитан продолжал давить на больное, — мы вшестером завалили весь твой передовой отряд. Ты все еще думаешь, что тебя ждет слава и победа? Ты сдохнешь тут, как вшивая псина, которая решила ухватить кусок, который ей не по зубам. — Молчать! Я отомщу, за моих людей, за мою стаю, за все страдания моего народа и за моего отца! — волк начинал злится, его когти вонзались в землю от ярости. — Давай решим все как настоящие воины. Только ты и я. Зачем погибать остальным. Или ты боишься победить меня в честном бою? — мда, аргумент был так себе, но Чонгуку надо было выиграть время для отступления его людей за стену. Степных волков слишком много, если они и победят, то жертв будет слишком много. — Ты назвал меня трусом? — Сульги бросился на Чонгука. Завязалась драка. Оба волка сеяли удары один за одним. Они казались равными друг другу в силе. Вонзаясь пастью в глотки друг друга, никто не хотел уступать. На кону было слишком много. От удара лапой, Сульги попятился назад, оступившись о камень, волк на секунду потерял равновесие. — Назад! Он мой! — рыкнул на волков Сульги, которые хотели помочь вожаку, — никому не вмешиваться, я сам его убью. Волк поднялся на лапы, довольно слизывая кровь с морды. Чонгук понимает, что сейчас преимущество на его стороне. Сульги хромает на одну лапу. У него нет сил затягивать этот бой надолго, он должен напасть сейчас. И борьба возобновилась вновь. Всего одна правильная атака и бой будет закончен. Чон наступает на своего врага, он поддается и пропускает удар, еще один. Он дает понять противнику, что тот побеждает. Обманчивое преимущество затуманивает бдительность. И вот момент. Сульги кусает альфу в загривок, но Чон отвечает тем же. Враг не рассчитал, что в равной борьбе Чонгук сильнее. Как и предполагал черный волк, нога дает о себе знать, и он с силой давит на рыжего пса, который валится на землю. Мощными чёрными лапами он придавливает пса к земле. — Аррр, помогите же мне, — скулит Сульги, чуя свое приближающееся поражение. Первые секунды ничего не происходит. В глазах волков недоумение, это же поединок один на один, но вскорее кто-то из стаи все-таки решается ринуться на помощь вожаку. Белый крупный волк с шрамом на левом глазу перегораживает рыжему путь. — Сначала, попробуй пройти через меня, — и шавка тут же отлетает в сторону. Юнги становится в угрожающую оборонительную стойку посреди круга, не давая никому подойти. Он слышит рычание волков со всех сторон, но никто не решается вступить в бой с ним. За спиной раздается рык, скулеж и клацание зубов, но вскоре все звуки стихают. Он лишь слышит хруст переломанных позвонков. Обернувшись назад, он видит Чонгука размыкающего пасть в районе шеи Сульги. Конец. Он победил. — Аууу, — раздается пронзительный вой самого сильного альфы на этом поле. И все это понимают. Инстинктивно волки поджимают уши с склоняют головы перед альфой. — Хватит! — говорит Чонгук, — Хватит проливать кровь друг друга. Сотни лет все волки сражаются за землю, за веру, за цвет шерсти. Довольно. Уже достаточно пролитой крови, — черный волк делает паузу, осматривая волков вокруг, — Да, мы все разные, но это не значит, что мы не можем жить в мире, — песчаные волки начинают переглядываться, никак не ожидая такой речи. — Вы можете уйти в свои края, вас никто не будет преследовать. Я даю свое слово. Но вы можете и остаться. Вы можете попытаться забыть прошлое, разрушить стену, что наши предки возводили так давно. Вы можете остаться и попробовать начать жить. Никто не говорит, что будет легко, что завтра вы встанете на рассвете одной стаей, но надежда на лучшее существование стоит того, чтобы попробовать. Какая разница: люди или волки? Северные, песчаные или полукровки? Тут за стеной начинается новая жизнь и вам решать, как ее прожить. Так закончилась война в тот день: было много потерь, много крови было пролито, многие больше не вернулись к своим родным. Но никто не вернулся прежним с поля боя. — Ты вернулся, — Чонгук взглянул на своего друга. — Я дал тебе когда-то слово, слово всегда прикрывать твою спину, брат! — сказал Юнги, гладя на друга, который так же, как и он еле стоял на ногах. — Снег идет, прямо как в ту ночь, — Чонгук на минутку прикрыл глаза, вспоминая ту самую ночь. Flashback Это конец. Нет сил больше сражаться. Белый волчонок лежит на холодном снегу. Кто-то защищает его. Но кто? — Но я буду его защищать! — противится мальчик с черными волосами и огромными глазами как у оленёнка. — Чонгук, оставь его, он не жилец, — рычит альфа. — Я буду его защищать. — заявил мальчик. Юнги схватил край его ханбока и едва слышно произнес: — Зачем? — Неправильное слово, так не выражают благодарность, — усмехается Чонгук, хотя в такой ситуации это выглядит абсурдно, — Потому что мы похожи. — А я и буду защищать его, — Юнги дает обещание, которое будет держать до последнего. End of Flashback — Чонгук, — окликает капитана Юнги, — Чимин, он… — не успев договорить фразу, альфа смотрит, как чёрный волк срывается с места и мчит без оглядки в сторону крепости, — береги их…***
Трек 2 Ночь. На небе светит полная луна, раскрашивая своими красками горную вершину. Звёзды горят потрясающе ярко, они мерцают, переливаются и даже срываются вниз. Альфе кажется, что он еще никогда не видел, чтобы они горели так ярко. Белые лапы ступают по холодному, хрустящему, свежевыпавшему снегу, оставляя за собой кровавые следы. Юнги не любит снег, он ассоциируется у него с детством. Кровавым детством, где все кого он любил умерли, орошая кровью белый снег. Он не любил снег, поэтому ушел и никогда не возвращался туда, где вся земля покрыта белым покрывалом. Он ненавидит горы, где они раньше жили, горы, которые выбиты у него на ключице. Вечное напоминание о доме. Юнги всегда ворчит, когда им приходится идти через горы, ведь он лучше потратит больше времени и пройдет через лес или поле. Забавно, что сейчас он пришел именно сюда, в горы, где полно снега. — Вот тут отличное место, — альфа облокотился рукой о дерево. Аккуратно прислонившись к стволу спиной, он медленно сползает вниз. Раны дают о себе знать, силы покидают его быстрее, чем он ожидал. Тяжело выдохнув, он поднял взгляд в небо. Как же он любит смотреть на звёздное небо. Кому-то кажется, что звезды рассыпаны в беспорядке, но это не так, у всего есть порядок и смысл. Юнги может часами смотреть на звездное небо. Маленькие огоньки складываются в загадочные узоры. В его стае есть легенда, что волки после смерти превращаются в звезды, которые ярко мерцают на небосводе, освещая путь другим. Он так долго нес в себе эту ношу, последнего выжившего из стаи. Последний, как клеймо на всю спину. Его предки уже давно так наверху сияют в созвездии, все вместе. Они ждут его. — Теперь, не я последний, — сказал Юнги, улыбаясь и провожая взглядом падающую звезду.***
Семь дней спустя Семь дней понадобилось людям после окончания этой страшной войны. Семь долгих ночей они оплакивали и хоронили друзей и товарищей. Семь дней понадобилось осознанию, чтобы отпустить. Семь дней они проклинали своих врагов, желая им смерти. Семь дней они смывали кровь со своих рук и залечивали раны. Семь невыносимых дней они ходили как по лезвию ножа бок о бок с врагами. Лишь на восьмой день один из северных волков протянул кусок хлеба Имперскому воину. Лишь на восьмой день воин пригласил песчаного воина погреться у одного костра. Еще пройдет немало времени прежде чем эти люди смогут простить друг друга и дать шанс. Но он подождет. Чонгук неспешно ступал по лестнице ведущей к стене, даже прославленного Чон Чонгука заставили обратиться в лазарет, чтобы залечить переломанные кости. Он поднимался медленно, боль отдавала в ребра с каждым шагом. Поднявшись на стену после столь долгого времени Чонгук вдохнул полной грудью воздух родных земель. Теперь он знал кто он, и зачем он появился на этом свете. На восьмой день к стенам крепости приблизилось войско Императора Ди с приказом арестовать капитана Чон Чонгука за предательство Империи Даль!