***
Весь день ворота стены были открыты. Еще никогда прежде эти стены не видели такого количества людей. Все они находились в смятении, были напуганы и смотрели на происходящее с подозрением, но они были объединены одной целью. Выжить и защитить эти земли. С каждым часом на стену прибывало все больше и больше воинов. Чонгук умеет убеждать людей, его слава и его поступки идут молвой по всему свету. Поначалу имперские воины, которые решили остаться на стене, были шокированы появлением армии синих волков. После появления Сокджина с сотней волков-изгнанников они были удивленны, но к появлению у ворот язычников, они уже отнеслись спокойно. На каждом клочке этой земли была пролита кровь и не раз, северные волки, южные, лесные — Империя не видывала еще такого. Все они собрались тут, чтобы защитить свои земли, все они забыли о боли, злобе и вражде. Чонгук проходил по лагерю за стенами крепости. Все поле было усеяно разномастными палатками и шатрами разных цветов и размеров. В воздухе витал запах металла из кузниц, жареного мяса на костре, навоза от сотен коней, свежескошенного сена и соломы. — Капитан, — подскочил к нему волк, перекинувшись в человека, — кузнецы вооружили всех воинов, они работали два дня, спасибо северным волкам. Кто бы мог подумать, что среди них столько мастеров. Все воины вооружены мечами, а также мастера сделали более тясячи стрел, все они готовы к битве, — отчитался солдат. — Хорошо, — кивнул капитан. Чонгук лично решил убедиться в готовности всего к бою, поэтому направил своего коня к кузням. У печей его обдало горячим воздухом, люди работали не покладая рук, изготавливая оружия и доспехи. — Вам нужна помощь? — поинтересовался альфа. — Еще бы угля или дров для печей, — альфа в возрасте утер грязным рукавом взмокший лоб, — капитан, мы сделали облегченые латы для волков, чтобы не стесняли движения во время боя. Мастера северной стаи творят что-то невероятное. Мы сделали и вам. — Спасибо, — улыбнулся Чонгук. На самом деле, мчась по лесу на обратном пути после разговора с Ыну, мысли о том, что волки и люди перегрызут друг другу глотки еще до появления врагов, не покидала его голову. Но на деле он такого не ожидал. Во время обхода лагеря он наблюдал удивительные картины: имперские солдаты и северные волки сидели у одного костра, слушая рассказы о похождениях Хосока; Тэхен вел жаркий спор с отступниками о том, что с 20 шагов попадет в монету; Ыну рассказывал легенды о древних волках, которые еще вчера делали подношения Луне, чтобы не слышать ее зов. Из клубка мыслей его вытащил голос Сокджина: — Чонгук, ну это безобразие — окликнул его сзади Сокджин, ворча себе под нос и размахивая руками, — где все вино? Я весь день ползал в этой чертовой смоле, маскируя ее на поле боя, расставлял отметки, чтобы вечером прийти и лечь спать трезвым перед битвой? — Джин, — протянул Чонгук, прикрывая лицо рукой. — Не надо мне тут Джин, не Джин. Где мое вино! И прекрасные омеги. Умирать так с полным животом и пустыми яйцами! Альфа не нашел в себе сил, чтобы спорить. Он лишь указал направление. И проводил взглядом друга, распевающего песни и хватающего двоих проходящих мимо омег за талию. — Он не изменится никогда! — тихо сказал Чон. — Конечно нет, это же Джин, — донесся голос Хосока из-за спины. Он подошел к нему с кружкой чего-то крепкого в руках. — Это безумие! — еле слышно сказал Чонгук, как будто боясь признаться самому себе. — Так точно, капитан, — отчеканил Хосок, как солдат, наигранно выпрямив спину. — Прекрати, это лишнее, — усмехнулся он. Ведь они с Хосоком не просто капитан и подчиненный, они друзья. Лучшие друзья, и хоть их мнения часто расходятся, но он всегда был подле него. Всегда был его опорой. — Чего ты боишься? Это не первая твоя битва, — альфа подошел ближе. — Тут столько волков. Они все разные, это же не обученная армия. — Ты прав. Армия — это выдержка, дисциплина, подчинение и приказы. Это не армия, — Хосок сделал паузу, — это нечто другое. Это люди и волки, у которых есть одна цель. А это пострашнее муштры старого капитана, помнишь?! — Этот старый пёс, как же я его ненавидел. Он мучил нас сутками напролет, — альфа смеется, выпуская всю тяжесть минувших дней. Они смеются так отчаянно, как будто это смех исцеляет и нужно насмеяться вдоволь, чтобы отпустило. — Мы не можем проиграть, — успокоившись говорит Хосок, — потому что мы уже выиграли в каком-то смысле. Посмотри на это, — Хосок указывает на палаточный городок в огнях, — ты объединил стаи волков, которые враждавали сотни лет. Они будут сражаться бок о бок из-за тебя! — Из-за меня? — в недоумении спросил Чонгук. — Ты объединил их! Ты! — Хосок встал перед лицом друга, он положил руки ему на плечи, чтобы привлечь все его внимание, — твои родители объединили в тебе два разных народа. Ты живое доказательство того, что мы все можем жить в мире, невзирая на метку на своей груди. Завтра, ты поведешь нас в бой, а я буду рядом, как и всегда прикрывая твою спину. Они еще долго стояли в тишине, глядя на звезды, на небо и на Луну, что светила так ярко, словно наблюдая за ними.***
Чонгук возвращается к себе в шатер после осмотра. Звуки в лагере уже утихли. Он сделал все, что было в его силах. Исход завтрашней битвы решит судьба. Отодвинув полог шатра, служащий дверью, альфа переступает порог. Его уже ждет мягкая постель, чаша с водой, чтобы умыться, легкий ужин, хотя вряд ли ему кусок в горло полезет. Скинув с себя одежду, он окунает голову в прохладную воду, ему просто необходимо смыть с себя этот день. Холодные капельки падают с его волос на плечи, спину и грудь. Они медленно скатываются по рельефным мышцам вниз. Запрокинув голову назад, Чонгук пытается освободить свой разум от мыслей, но в голове на репите всё крутится и крутится одна мысль: «Чимин». — Что ты тут делаешь? — спрашивает Чонгук, не поворачиваясь к омеге лицом. — Не прогоняй меня, — топчится на входе омега. — И не думал, — ровно отвечает он. Чонгук слышит нерешительные шаги омеги позади себя. С каждой секундой его запах наполняет комнату все больше. Чонгук готов упиваться этим запахом до конца своих дней, он дурманит и подчиняет себе. Чимин подходит к нему не спеша, он стоит так близко к нему, что альфа чувствует его дыхание на своей спине, недостаточно близко. Мягкие подушечки пальцев касаются его лопаток, вызывая табун мурашек. Чон только что окунулся в холодную воду, но ему уже невероятно жарко. Чимин ведет руками медленно вниз по позвоночнику к пояснице, нежно огибает бока и талию, оставляя за собой выжженный от прикосновений след. Его губы невесомо касаются плеч, перемещаясь к шее и оставляя мокрые поцелуи. Омега слизывает кончиком языка капли воды, падающие с мокрых волос. — Что ты со мной делаешь, — на выдохе шепчет Чонгук. — Мы завтра можем умереть, — отвечает омега, пальцы которого уже давно развязали шнурки на штанах и щупают горячую плоть, — если я умру, то сегодня с твоим именем на устах. Этих слов достаточно, чтобы все триггеры и предохранители слетели к чертям. Волк Чонгука уже давно мечется внутри, ему нужен воздух, ему нужна свобода, ему нужен Чимин. Сегодня ночью он упьется вдоволь его плотью. Всё тело Чимина трясло в возбуждении, от жарких ненасытных поцелуев. Он чувствовал как чужая рука скользит по его торсу, цепляя сосок, вдоль подтянутого живота, сжимает упругие ягодицы. — Ах, — слетает с губ омеги, когда Чон проталкивает пальцы внутрь. Влажные от смазки пальцы напористо двигаются в омеге, заставляя прерывисто дышать. Чимин хватается руками за шею, чтобы сохранить равновесие. Ощущения такие сладкие, жаркие, но их непозволительно мало. Хочется большего, всего и сразу. — Чонгууук, — тянет омега, разрывая поцелуй и утыкаясь в его шею. Одним рывком альфа поднимает почти невесомого парня на руки и несет на кровать, облизывая его шею и ключицы, как самое лакомое мороженое в мире. Укладывая его бережно на спину, Чонгук скидывает с себя остатки одежды, стягивает ее и с Чимина, отбрасывая в неизвестном направлении. Омега переворачивается на живот, прогибаясь в спине, поскорее мечтая принять альфу в себя, но его ждет разочарование. Потому что в следующий момент его нагло тянут за лодыжку и переворачивают обратно на спину. Устроившись между ног омеги, Чонгук жадно целует припухшие губы омеги и вновь проникает в него лишь пальцами. Он начинает двигать рукой, тяжело дыша и ускоряясь. Омега закусывает губу, чтобы не застонать от муки возрастающего желания. Движения частые, рваные, невыносимые. Этого мало. — Чонгууук, — снова тянет жалобно омега и в ответ получает ничего. Ощущение наполненности от пальцев исчезает, мягкие губы больше не целуют его, на лице омеги замирает недовольное выражение лица. С невероятным наслаждением альфа прикусывает сосок Чимина, от неожиданности и острых ощущений тот запрокидывает голову, громко заскулив. Чонгук его дразнит, облизывая и покусывая его нежную кожу. Медленно он спускается по животу вниз, нагло вбирая в себя головку сочащегося предэякулятом члена, заставляя Чимина вскрикнуть и ухватиться за простыню. Чонгук повторил махинацию, наслаждаясь реакцией омеги, который извивался рядом с ним и сладостно стонал. — Ты кажется хотел умирать сегодня… — откуда-то снизу доносится голос альфы, Чимин уже не сильно разбирает что происходит вокруг, он лишь чувствует напористый горячий язык Чонгука, который творит невероятные вещи, выбивая всю душу из омеги. Чимин выгибается, скулит и просит о большем, терпеть эту сладкую пытку становится все сложнее. — Прошууу, — невнятно стонал омежка, мечась по простыни от желания. Чонгук отстранился от желанного тела, чтобы насладиться восхитительной картинкой: дрожащий от желания Чимин, вцепившийся руками в шкуры, лежит в неприлично открытой позе, тяжело дыша. Его волосы небрежно падают ему на лицо, губы вспухли и покраснели от страстных поцелуев, член блестит от его собственной слюны, а из желанной дырочки сочится смазка. Он завтра не умрет, одной ночи безбожно мало для того, чтобы насытиться этим омегой. Чонгук переворачивает нежно омегу на живот, разводя его ноги, проводит ласково рукой от шеи до копчика и резко входит в податливое тело. Ускоряя темп и уже быстро трахая, стонущего омегу, новая волна возбуждения сносит крышу от стонов и всхлипов под альфой. Чимин сдержал обещание, он умирал этой ночью и не раз с именем Чонгука на устах.***
Утро выдалось на редкость холодным и угрюмым. Они были готовы к битве, они собрали людей, подготовили оружие, продумали план, они были готовы. Но они не ожидали… Все началось как в тумане: сначала они услышали барабаны, сотни и сотни волков приближались к стене. Дикий вой стоял в ушах, когда вожак дал команду к наступлению, рыже-коричневое море из волков ринулось к ним на встречу. Они перепрыгивали горящие костры, уворачивались от стрел, перекусывали копья. Их было слишком много. Кони, волки, люди — все сливалось в одно ужасное месиво. Чонгук не успел опомниться, как враги оттеснили Хосока и Тэхена по правому флангу. Чимин и Ыну тоже пропали из виду, когда Чонгук бросился на помощь Джину, перекусив глотку смердящему рыжему псу. — Блохастая шавка, — рычал Джин, поднимаясь с земли, — Чонгук, их слишком много, ты должен прикончить вожака, пока мы все не сдохли. — Найди Тэхена и Хосока, уходите в крепость, — кинул капитан, перекидываясь в волка и уносясь в глубь сражения, на ходу откидывая врагов.***
Защищая одного из синих, Тэхён оказался в ловушке. На него движется крупный песчаный волк, залитый кровью, но не своей. Его острый взгляд прожигает каждого, кто смеет на него напасть, он раздирает жертву ещё до первого удара. Это сильный воин. Он движется тихой поступью, находя себе лучшего соперника, искусного воина с мечами вместо крыльев. Стоит Тэхену только увидеть своего оппонента, как кровь в жилах стынет, а по коже ползет противный холодок, отчего волосы встают дыбом. — Проклятье, — шепчет омега, покрепче перехватывая мечи. Его руки мелко подрагивают, а ноги еле держат хозяина, что минутой ранее спасал чужую спину. Волк кружит как коршун над добычей, с каждым шагом сокращая свой круг, омега же следит за врагом, прокручивая в руках мечи на манер восьмёрки. «Давно я не чувствовал шагов смерти за спиной, » — проносится в голове, как волк делает неожиданный выпад и рывок к омеге, Тэхён преграждает опасную атаку двумя мечами и отскакивает в сторону, держа дистанцию и наблюдая за каждым движением хищника. Волк всё скалится и нападает с каждым разом всё резче и напористее, отчего теснит свою жертву. Ещё один прыжок, как Тэхён своим клинком проходится по морде зверя и задевает переднюю лапу. Волк тихо воет, но так довольно, словно только этого и ждал, от его взгляда парализует всё тело, но омега чувствует острую боль в плече. «Спина открыта!» Его пронзил острый меч песчаника, нечестная игра. Не оборачиваясь, Тэхён прокручивает свой клинок, занося его за спину и пронзая им врага. На поле боя стоит быть внимательным ко всему. Один серьезный враг может приравняться к дюжине обычных. На него нападают слева на мечах, пока за спиной готовится атака с лука. Бой не может окончиться так быстро. Шаг, подсечка, быстрый удар клинком. Это танец со смертью, опасный напиток, который не получишь в обычной жизни, где-то слышится крик Хосока, но на него уже несётся тот волк, однако сил уже нет. «Похоже, игра окончена…» Тэхён делает последний выпад, поражая двух воинов клинками, он толкает их в сторону волка. Из раны бежит кровь, его ханбок окрашен красным. Омега оседает на землю. Умереть в бою — это честь для воина, только по щеке бежит предательская слеза и слышится родной голос Хосока. Flashback «Я буду защищать тебя, — как можно серьезнее произносит альфа, на что Тэхён лишь смеётся. — Смотри, как бы мне не пришлось защищать тебя, Хосок-а, — нежно тянет он, игриво улыбаясь. — Ну что за омега, — с укором произносит воин, но улыбается в ответ, обнимая свою пару и вдыхая столь пьянящий аромат.» End Flashback. Хосок рубит волков и людей без разбора, с его клинка стекает кровь. Удар, и у воина нет руки. Удар, и волк скулит от боли на пропитанной кровью земле. Удар, еще удар. Нескончаемый конвейер их трупов вокруг. Силы начинают покидать его. Да уж, в такую переделку они еще не попадали. Глаза горят красным пламенем, а жажда крови не угасает. — Хосок, сзади, — слишком поздно слышит альфа голос Джина. Стрела прилетает ему в правое плечо. Огонь расползается по телу. Не в силах устоять на ногах, он падает на одно колено, опираясь на меч. Дышать становится тяжелее в сто крат. — Твою мать, — шепчет он, когда видит рыжего волка, что вышел на одну прямую с ним. Зверь роет лапой землю готовясь к атаке. Он несется на него с такой скоростью и силой, что вариантов его остановить нет. Волк прыгает на него с раскрытой пастью и придавливает его своим телом. Тяжесть. Он чувствует тяжесть зверя и растекающуюся кровь по своему животу. Нож в руке Хосока вошел в самое сердце зверю. Жалкий конец, умереть под смердящим волком, так и не увидя свой дом. Он обещал вернуться, вернуться домой с Тэхеном. Тэхен. Лампочкой горит в его голове. «Нет! Нет, нет, пожалуйста, нет!» — раздается в голове дикий крик любимого. Он пытается скинуть с себя тушу мертвого зверя, но у него не получается. Он видит Тэхена в пяти метрах от себя, стоящего на коленях с закрытыми глазами. «Нет, он не умрет, только не так. Только не опять» Он снова видит смерть любимого… Flashback. — Сок-а, ты же будешь смелым? — с прищуром спрашивает папа. — Конечно! — с надутыми щёчками ответил мальчик. — Тогда сдержи своё слово, рябинка. Только запомни, как только твой волк выбирает себе пару, выпусти его на волю, он защитит её любой ценой. — Ну папа, — протянул волчонок, — Я же и сам волк, разве я когда-нибудь откажусь от него? — Пусть будет так, — с мягкой улыбкой ответил папа. — Папа, папочка! Открой глаза! — умолял волчонок, тычась мордочкой, — Ну па-а, — красный комочек подталкивал лапу старшего волка, — Я буду хорошо себя вести. Я больше не убегу, я защищу тебя. Пап, только открой глаза, ну пожалуйста, папа…End Flashback.
Хосок хочет бежать, он тянет руку к Тэхёну, просит небеса остановить этот миг, спасти его мир. Всё тело ломает, в голове лишь Тэхён, его взгляд, руки, улыбка. «— Почему ты не пускаешь на волю своего волка? — спросил Юнги. — Потому что волк — это дикость, это опасность. Мне не к чему эта сторона. — Ты отвергаешь себя. — Но кто-то принимает меня и таким.» Песчаный волк делает последний прыжок, Тэхён смотрит с гордостью в глаза своей судьбе, готовый принять смерть. Но перед ним выпрыгивает красный волк, вгрызаясь в шею песчаному. Два волка начинают безжалостный бой. Красный — дикий, опасный и разъяренный, он не упускает ни малейшей возможности вцепиться в глотку врагу, терпит мелкие укусы и наносит последние удары, дожидаясь пока враг не упадет. Тэхён не может отвести взгляд от алого волка, что-то в нем настолько родное. — Хосок? — неверяще произнес Тэхён, смотря прямо на волка, прикрывая рану на плече, — Неужели ты, — волк подошёл прямо к омеге, утыкаясь мордочкой в плечо, — Я ждал тебя… — Тэхен, обхватил шею красного волка окровавленными руками. — Нам пора идти, — говорит Хосок со всей нежностью. — Я не могу, — едва слышно говорит Тэхен, — ты такой красивый, — омега смотрит на ярко-красную шерсть волка перед собой. — Я не уйду без тебя, — тычется носом волк, пытаясь поднять омегу на ноги, но тщетно, он лишь улыбаетьнся и гладит по шерстке. — Можешь, тебя ждут дома. — Я не уйду на своих двоих с этого поля, — кашляет Тэхен и сплёвывает сгустки крови на траву. — Значит убежишь на четырёх лапах. Тэхен смеется в голос, хватаясь за живот, — ты же знаешь, что я не могу. Я не слышу своего волка, а он не слышит меня. — Тогда ему придется услышать меня, — красный волк поднимает морду вверх и пронзительно воет. Душераздирающий вой заставляет кровь застыть в венах, он пронизан болью, безысходностью, отчаянием и мольбой. Тэхен хватается за уши, его голова разрывается от ужастного крика его сознания, крика переходящего в вой. Этот голос другой, знакомый, но такой далекий. Он помнит его, он помнит как просил его замолчать. Он молил об этом ночами, когда его душа рвалась на части. Но теперь он его снова слышал, он готов принять его и разделить всю боль с Хосоком. Омега падает на землю, все так же держась за уши, его крутит, ломает в разные стороны. В нем идет понятная лишь ему война. И он побеждает, проиграв. Волк, из-за которого чуть не умер Тэхен, спасает ему жизнь.