Общага

– Мы вышли из бара, когда во всех окнах погасли огни один за одним... - напевала блондинка, видимо радуясь за меня. Какой стыд! А Серега то? Вот хмырь! А я у него дома несколько раз ночевал. Ладно, мне надо успокоиться, а то скоро истерить начну, как девчонка. Я догнал Катьку и подпел: – Мы видели, как уезжает последний трамвай... И это просто констатация факта. Трамвай действительно уезжал. – Хрен вам! Ишь, как рванула, хорошо, что кроссовки при мне, а то Эдик мне предлагал шпильки. Мы все-таки успели и брякнулись на кресла. В вагоне почти никого, только бабулька и сонный кондуктор. – Что? - не выдержал я. - Что ты на меня пялишься? – У тебя тени размазались — серьезно сказала она — теперь вместо красоты фингал под глазом. Она полезла в рюкзак и вытащила влажные салфетки... – Давай я тебе аккуратно подправлю. Пока она водила салфеткой по лицу. Я сквозь наклеенные ресницы ее разглядывал. Пока рожи не строит она очень симпатичная, даже красивая и совсем не плоская, просто одевается так по-дурацки. Мои руки как то сами по себе обхватили ее за талию. Кэт затихла и мягко провела пальцем по моей губе. А потом уже губами дотронулась до моей сережки. Крышу сразу снесло у обоих, и очухались мы только через пару минут от крика кондукторши: – Ах, вы бесстыдные шлюхи! Они еще и лижутся в общественном месте. Ее поддержала подслеповатая бабка, которая сразу напялила очки: – А эта белая развратница еще и на колени уселась. Милая, тебе наверно неудобно боком?! Я чуть не окосел, хотел ответить, но вдруг вспомнил, во что меня нарядили. Я дулся, а Катька хохотала. – А вы, бабушка, слышали про сексуальную революцию? – Это когда девка с девкой что ли? - оттопырила она ухо. - Я, милая, много чего знаю! Только она, вовсе и не девка, вон как в штанах набухло! – Бабуля, постыдились бы — заворчала кондуктор — старая женщина... – Я-то старая, а ты молодая. Но видно сразу, давно тебя не тыкали. А чешется наверно! – Ну, бабулек, дает! - восхитился я, когда мы вышли из трамвая. – А ты думал! Не только старые, сморщенные мартышки у подъездов сидят. Есть вот и такие, боевые тетки. Если слушать, то много можно узнать от них. – Верю, верю, бабуля — отшутился я. - Когда 100-летний юбилей отметишь? – Уже! Мне, судя по мед. карте, уже в 2012 году юбилей был. Дата рождения у меня 1912 год. Я, милок, еще царя помню... Ха-ха-ха! – А мы куда направляемся? – наконец-то поинтересовался я. - Что то я упустил момент. – Ты же в будущем все равно станешь отцом? Так мы идем тренироваться. Я прижал ее к стене. – Может прямо сейчас и начнем? – А ты ничего не отморозишь? Вот так всегда! С ней разговаривать, как в прорубь нырять. А я может с серьезными намерениями, потому как от нее уже чувствую не отделаться. Если даже в Африку удеру, то и там найдет, или наткнусь на черный аналог. Мы медленно брели по улице с частными коттеджами. – Слушай, так это улица толстосумов. – Понятно дело. Иди себе спокойно — подтвердила она. - Постарайся не ковырять в носу, не чесать задницу, здесь везде камеры. Вот почему так?! Пока не говорят — не хочется. Безумно захотелось не просто почесать пятую точку, а расцарапать ее в кровь. За невозможностью почесаться самому, почесал своей спутнице. – Теперь мне надо тебе в носу поковырять? - смотрит вопросительно, а уголки губ так и прыгают от смеха. – А что, были прецеденты? - интересуюсь, стараясь выглядеть гордо и неприступно. - Чего ты ищешь? – Палочку, поковырять тебе в носу. Ну вот и пришли. Мы остановились около трехэтажного дома в помпезном стиле. Дом огораживал позолоченный забор с завитушками. На калитке тихонько поскрипывал флюгер в виде изображения смерти с косой. Что-то у хозяина черный юмор уж слишком черный. Стал оглядываться в поисках других приколов и у крыльца на приступочке увидел черепушку. Катька щелкнула брелоком, череп мигнул глазницами, и дверь открылась, пропуская на участок и, как мне показалось, сделав мне рентген. От неожиданности я чихнул и услышал шорох распечатки фотографии. Кэт, подхихикивая, сунула мне в руки фотку, где, как раз, запечатлелся момент чиханья — глаза в кучу, сморщился весь и Катька рядом с высунутым языком. – Поздравляю! Ты попал в картотеку этого дома. А теперь серьезно. Она отвела меня к черному ходу. – Стой здесь, сейчас хозяйка уедет и зайдешь. Главное ничего не трогай! Сверкнув на меня мефистофельским глазом, Кэт ушла и вскоре ее шаги затихли за поворотом. Ну и сколько мне здесь торчать? Решил присесть на ступеньки и чуть не подскочил от испуга, отделался на первый раз сильным сердцебиением. Рядом пристроилась фигурка ворона. Решил дотронуться до него и услышал: – Отпечатки пальцев правой руки успешно сняты. Проверка по базам данных проведена. Павлов Кирилл Алексеевич. Не женат. Судимостей не имеет. С террористическими организациями не связан. Характер мягкий, легко поддается чужому влиянию. Курит. Пьет. – Не пью, а выпиваю — забубнил я и щелкнул по клюву. В ответ меня ощутимо шарахнуло током, и голос предупредил: – Целенаправленная агрессия карается ответным ударом тока от 220 Вт и выше. Пришлось дальше слушать лекцию о себе самом. – Рост 185 см., вес 65 кг. Рекомендация — полноценное питание в связи с потерей веса за последний месяц. Возможная причина — анорексия... – Чего?! – ...склонность к дистрофии. – Я тебе сейчас покажу, говорилка пернатая! - обиделся я, но помня о токе, погрозил пальцем. Интересно, какие еще сюрпризы мне уготовила судьба и извращенный ум хозяина. – Состоит в молодежной группировке поклонников J-Rockа, возможно латентный гомосексуалист. Вот сто процентов, если сюда поместить Эдика или Антона, то уж их то она определила бы, как натуралов. Через полчаса я начал замерзать, пришлось попрыгать. А эта дебильная птица вновь открыла клюв: – Внимание, внимание! Оставайтесь на месте. Дальнейшее сотрясение почвы будет трактоваться, как попытка подпрыгнуть и взлететь. Охренеть можно. Интересно, а если я буду прыгать с шестом, то по мне запустят ракеты земля-воздух? Опять присел на ступеньку. В кармане завибрировал телефон. – Неопознанный телефон. Возможна попытка разговора с террористами. Прослушивание телефона разрешено. Я быстро достал телефон. – Да!!! – Кирилл, привет. Как дела? Это Эдик. Ага! Террорист Эдик! – Хотел узнать, как там у вас дела? – Да вот торчу у заднего прохода, тьфу ты, у черного хода. – Красивый домик? – Охрененный! Особенно снаружи. За спиной голос продолжал бубнить: – Ваше время истекает. У вас осталось 30 секунд. – Говори быстрей чего надо? – Ну, я в том смысле, если у вас с Катькой там не сложится, то у меня тут друг свободен... Давай мы к вам придем... – Я то тут при чем? Белобрысой звони, тут ее епархия. Заодно напомни обо мне, скажи, что скоро она получит эскимо на двух палочках. – А сам почему не позвонишь? – Боюсь! - перехожу на шепот. - Долбанут еще из ракетной установки, а у меня даже каски нет. – Ваше время истекло — бубнила ворона и вдруг повернула голову в мою сторону. Я сразу выключил телефон, да еще на всякий случай разобрал его. Так прошло еще минут десять. Замерз! Все хватит торчать под дверью, как падчерице. Я решительно и энергично дернул за ручку. Дверь тихо открылась, а под ногами разверзлась пропасть. Падал я не долго, но душевно, с огоньком, приземлился удачно, не по частям. И куда меня нелегкая принесла, самонадеянный я козел? Пощупал под собой — мягко. Стал отряхивать руки, хлопнул в ладоши, включился свет. Все! В русском языке уже не осталось эпитетов, что бы выразить мое восхищение. Но рот я не открыл. Кто знает? Может у них еще и штрафуют за сквернословие. Я встал и решил оглядеться. Занесло меня оказывается в прачечную. Отлично, а то я ожидал уже пыточную камеру. Ну, теперь дело пойдет веселей. А еще мне хочется выразить благодарность лично Кэт. А как она здесь ориентируется? Наверно с подробной картой ходит или навигатором. В туалет. Да, стоит первоначально уделить внимание моему организму. Куда девать отходы жизнедеятельности? Шагнул к ступенькам, запнулся: – Хрен моржовый, якорь вам в глотку! Сверху на меня что-то обрушилось. Выглянул. О! Гладильная доска. Круто! Хорошо, что не утюг. Прям сейчас, без проблем, заделаюсь домохозяйкой. Ну, где же все-таки туалет? Набравшись смелости, я поднялся по ступенькам и, выглянул в коридор — темно, страшно! Через пятнадцать минут блужданий, я не выдержал и взвыл: – Где же здесь туалет?! Мой голос гулко проскакал по коридору и где-то потерялся. Все я погиб! Найдут мой скелет лет через пять, и сделают из него подставку для визиток. И тут с потолка опять раздался голос: – Уровень тревожности в голосе — высокий. Рекомендуем посетить туалет для гостей на третьем этаже. – Б...дь! - не выдержал я. А поближе есть? – Есть. Запишите координаты: 5°37' широты 31°15' долготы. – Б...дь, б...дь, п...ц! Ребята, вы меня поймете! Это еще что за новости? Это где-то в районе Америки что ли? – Уровень тревожности в голосе критический. Рекомендуем воспользоваться средствами защиты. Из стены выдвинулся ящик с подгузником. Я засмеялся и чуть не обоссался. – Прямо по коридору, центральная дверь. Я рванул вперед и впечатался в дверь, дернул за ручку — закрыто. – Положите голову на подставку. – А член вам не положить?! - взревел я, теряя остатки цивилизованности, но голову положил. По глазу резанул свет. – Закончено сканирование сетчатки глаза. В доступе отказано. Оказывается у меня есть высшая степень бешенства. Только выражается она как то очень странно — затопал ногами. – Делаю лужу прямо здесь! - взвизгнул я и попытался расслабиться. Дверь с тихим шелестом открылась. Влетел в туалет, уже теряя на ходу джинсы. Вот что нужно для счастья? Многие сказали бы деньги, любовь... Я только сейчас допетрил, что для счастья нужно всего лишь пописать. До того устал, что пришлось присесть — скульптура Родена «Мыслитель» в современном варианте. Через пять минут отдышался ,и глаза вроде бы обратно в глазницы вернулись. Вдох-выдох, вдох-выдох. – Рекомендуем принять слабительное, у вас запор. – О-о-о-у-у-у! - взвыл я. – Осторожно, рядом с вами находится бешеное животное. Дурдом! Среди всей этой свистопляски я как-то не сразу услышал интеллигентное постукивание. – Кирилл это ты? – Нет! Это всего лишь снежная обезьяна под названием йети. Сейчас меня пристрелят, а труп отдадут на поругание студентам мед. вуза. Как там в стихотворении: Трупа зверский оскал, и разворочено пузо. Видимо что-то съестное искал студент медицинского вуза! – Последний раз спрашиваю — раздался смех из-за двери — ты, это ты? А то я это я, сейчас испарюсь. – Я, который я, слезно умоляет вытащить меня отсюда, желательно целиком. Ага, наигрался уже. Я же сказала, ничего не трогать. – Я чуть не замерз! – В утешение могу сообщить, что мне досталось не меньше сюрпризов. – Ты меня выпустишь или нет? У меня уже прямая кишка из задницы сейчас выпадет. – Спокойствие! Только спокойствие! - пробормотала она голосом Карлсона — я захожу... – Нет! Я без штанов. – Вставай! – Не встану! – Глупый мальчишка, лучше встань! А то получишь лечебную клизму! Я не шучу. Скажи спасибо, что предупредила. – Спасибо — машинально повторил я. Перед носом закачался рулон туалетной бумаги. Осторожно встал, натянул штаны и на цыпочках пробрался к двери. Выглянул. Блондинистая стояла у стены и на панели набирала цифры. – Что поделываем? Она подмигнула глазом и подтолкнула к небольшому экранчику, где я успешно просмотрел запись пребывания в гостеприимном доме. А что? Приятно на себя посмотреть со стороны. Нет!!! Ужасно! – Выключи! Пришлось спиной прикрыть экран, когда дело дошло до туалета. А Кэт все порывалась выглянуть. – Ну дай посмотреть. Жалко что ли? – Жалко. А вдруг сглазишь и что я буду делать? – Ну дай. Может там и сглазить нечего? – Как это нечего? Пока никто не жаловался — возразил я и закрыл ей глаза рукой. – Ладно, ладно. - вздохнула она — пусти. Надо же стереть, а то нажму не туда и привет слава и почет! В смысле в интернете. – Стирай давай. – Да ты не переживай. Резервная копия сохранена. Блондинка отскочила на пару метров и на лету поймала маленькую карту памяти, убрала ее в задний карман и показала мне фигу. Вот выйду на пенсию и просмотрю архивчик. Позвоню тебе, Кир, и скажу, ну что старый пень еще шевелишься? Видимо задумавшись о пенсии, Кэт отвлеклась, и я быстро скрутил ее и полез в карман. – Осторожно! Предупреждение несколько запоздало. Я почувствовал увесистый удар по затылку и увидел стремительно приближающийся пол. Забытье длилось не долго, еще успел и тараканов считать, которые с платочками образовав вокруг меня круг вытанцовывали русскую плясовую. Я зашарил рукой в поисках тапки. – Кир, Кир очнись! Меня трясли за плечи и хлопали по щекам. Сильно болела голова. Ощущение еще то, как будто на макушке стремительно рос баобаб. – Что это было? - спросил я, на всякий случай не открывая глаз. – Защита. Забыла предупредить. - покаянно сообщил голос. - Ого какая шишка, даже парик закачался. Я приоткрыл один глаз. – Скажи честно, меня только немножко расстреляли или осуществили выемку головного мозга? Кэт зашевелилась, и я скатился с ее коленей. Бам! Адская боль. Ах ты ж ядрена медь, кажется мозги выплыли. Мою многострадальную голову опять подняли и положили на колени. К губам поднесли стакан, и я хлебнул от души. Жидкость приятно согрела горло и ухнула вниз по пищеводу. Вкусно! Даже смог вертикально посадить свое тело. В коридоре царил полумрак. Кэт сидела скрестив ноги по-турецки, и сочувственно улыбалась. Лично мне показалось, что сочувствия у нее с гулькин нос, а больше экспериментального интереса. Голос с потолка уточнил: – Труп спустить в подвал целиком? – Э-э-э... Они еще по частям могут порезать или сразу на фарш пустят? – Я еще живой! – Окей. Отменить. Гость в доме. Наконец то. Я отнял стакан и залпом опрокинул в себя. Ух, стены стали приятно покачиваться и пол слегка подпрыгивать. Откуда то сверху раздался детский плач. Катька встрепенулась и бросилась бежать на ходу крикнув: – Иди вперед, потом налево, вниз и снова вперед, Там спальни для гостей. Инструкция до меня долетела эхом. Так как мой мозг атрофировался, то и запоминать информацию будет нечем. Поэтому плюнув три раза через левое плечо и пожав плечами, я просто пошел вперед, добрался до какой то комнаты и еле-еле стащив кроссовки рухнул носом в подушки. На сегодня, надеюсь все плохие прогнозы уже сбылись теперь можно и отдохнуть. Ага! Щаз! Только я впал в дрему, как меня ухватили за задницу, и шаловливо укусили за ухо. Вначале меня это не насторожило, и я даже собрался ответить, но тут: – Ждешь цыпа? - ласково спросил мужской голос и чья-то мускулистая волосатая лапа полезла мне под майку. Я встрепенулся и сел на кровати, уставившись на незнакомого мужика. Прошла минута, я почесал затылок и стащил парик. – Ты кто? Мне в нос уперлось дуло пистолета. Промолчать что-ли? А язык так и чешется ляпнуть что-нибудь про бедного трансвестита, ожидающего гей-парада в родном городе. Судя по виду мужика, он был скорее озадачен, но не зол. Хотя прищур глаз и не обещал чай с пампушками. И где вообще эта белая спирохета бегает? На секунду захотелось отнять пистолет у мужика и застрелиться. Ну вот как ему в двух словах объяснить, что я тут делаю и кто я? – Кирилл — протянул свою руку. – Денис — пожал руку в ответ мужик и как-то подозрительно стал оглядываться. – Ну и где эта, болонка крашеная, камеры наставила? – Тут, по-моему, везде камеры — возразил я. Хозяин реально чокнутый. Денис вытащил сигареты и прикурил от пистолета. Зажигалка! Классно бы я выглядел в попытке застрелиться, только поджарил бы себе скальп и ухо. – Хозяин вообще то я. – А-а-а — задумался я, как неудобно вышло. Хотя... Человек пришел домой, а тут трансвеститы крашеные... - Так ты же в КПЗ. – Был. Отпустили под залог. Адвокат очухался. – Слушай, а у тебя попить есть что-нибудь? А то в горле пересохло. Денис затушил сигарету в пепельнице и махнул рукой. Только выходя из спальни, я обратил внимание на убранство помещения. Вся мебель и обои были выдержаны в розовом цвете. С трезвых глаз я бы не за что сюда не зашел. Это же сразу свихнуться можно. Кажется, я попал в спальню хозяйки и она брюнетка.