***
Вскоре Сокджин понял, что безнадёжно влюбился в Чонгука и мог позволить ему всё и простить также все его выходки, чем Гук довольно часто пользовался. Чаще всего он пользовался положением Джина в универе, а точнее, тем, что он - преподаватель. - Чонгук, я ухожу! — громко сказал омега, когда надел белую, чуть свободную толстовку, на чёрные, облегающие брюки. — Когда ты пойдёшь на пары, просто захлопни дверь. - Я не иду сегодня, — Гук вышел из ванной комнаты, одетый в серую толстовку с капюшоном и тёмные джинсы, стирая с губ остатки зубной пасты. - Опять?! — Джин мгновенно нахмурился. - Ну не кипятись, малыш, — Гук не дал даже обувь омеге надеть и усадил его на свои колени, когда сам сел на пуфики и начал нежно целовать его, чем вызвал улыбку на губах старшего. - Скоро церемония первокурсников, — между поцелуями произнёс омега. - Я буду там, — провёл носом Чонгук по щеке Джина, вдыхая аромат лилий. - Только давай не как в аудитории! — раздражённо закатил глаза Джин. — На церемонии не только студенты будут, а ещё декан и куча преподавателей. А ты у нас немного не умеешь себя контролировать, среди студентов уже слухи ходят. - Хорошо, малыш, — Чонгук оставил лёгкий, почти невесомый поцелуй на щеке старшего. — Буду вести себя, как примерный студент. - Ок! Но что насчёт пропусков? — Джин был явно недоволен. - Сегодня точно не пойду, — Гук снова провёл носом по щеке омеги, чуть прикрыв глаза. — Голова после вчерашнего болит. - А член не болит?! — вспылил Джин. — Вот у меня задница болит, а я всё равно … Чонгук не дал договорить омеге, требовательно впиваясь в губы напротив. - Ладно … — смягчился омега. — Я тебя прикрою … снова, — добавил он, после чего встал и быстро ушёл прочь, не давая искушать себя. Кто же знал, что Чонгук умеет так нагло пользоваться … Но Сокджин был готов всё простить Чонгуку и закрыть глаза на все его косяки. Почему же омега разрешал так относиться к себе?! Всё просто. Ким Сокджин был очень одинок. Омега был родом из города Квачхон, провинции Кёнгидо. Семейный дом Кимов находился на окраине города, в достаточно тихом месте, но мать и отец Сокджина очень хорошо зарабатывали, чтобы содержать большой дом, а также оплачивать элитную школу сына и ни в чём себе не отказывать. Родители очень любили Джина, во всём поддерживали его, а он, в свою очередь, не хранил от них никаких секретов. Но когда Сокджин заканчивал среднюю школу, его родители погибли, и опекунство над ним взяла единственная бабушка. Вследствие чего ему пришлось переехать из своего дома, предварительно продав его, в дом бабушки, живущей на окраине Сеула. Но на этом несчастья семьи Ким не закончились, вскоре, бабушка тяжело заболела, и на плечи Джина легли ответственность и уход. Деньги из семейного бюджета, в основном, уходили на лекарства, вкусные и качественные продукты. Хватало редко, не говоря уже о развлечениях для молодого парня и нормальную одежду. Помощи никакой не было, в школе над ним смеялись, а учителя относились предвзято. Мальчишка вмиг стал одинок, ведь дружить с ним никто не хотел, и положение усугубилось ещё больше, когда в результате обязательного теста, с наступлением шестнадцати лет, Джин и все вокруг узнали, что он - омега. Если ты родился альфой, то автоматически попадаешь в список элиты: к тебе относятся с уважением, с твоим мнением считаются в обществе. Так же неплохо если ты девушка — альфа, но их достаточно мало. Так же мало парней — омег, вот только к ним относятся не так хорошо, как к девушкам — омегам. Вот и Джин столкнулся со всей несправедливостью и дискриминацией в обществе. На него опрокидывали еду в столовой, выкидывали его вещи, издевались и унижали, а также приставали и даже пытались изнасиловать, но Сокджин терпел, терпел ради себя и своей бабушки. Чтобы хоть как-то свести концы с концами, юноше пришлось устроиться на работу, и он почти не высыпался, но смог окончить школу на "отлично". Это позволило ему поступить в один из лучших университетов Сеула, хоть и другие смеялись над ним, но бабушка, как единственный его близкий человек, верила в него и всегда поддерживала, и Джин поступил на преподавателя экономики. На первом курсе к Киму относились ещё хуже. Альфы, учащиеся курсами старше, постоянно приставали к нему, а некоторые унижали и иногда даже руку поднимали на беззащитного омегу. Ближе ко второму курсу у Сокджина появился его первый парень, но встречались они всего восемь месяцев, потом тот бросил Джина, но другое несчастье полностью растоптало омегу. В середине второго курса бабушка умерла, и Сокджин, впав в депрессию, начал употреблять спиртное и вести немного беспорядочную половую жизнь. Он хоть и менял партнёров, но не каждую ночь находил нового. Так было почти два года, затем он взялся за голову и перестал уходить в загулы, полностью окунувшись в учёбу. После чего продал бабушкин дом и приобрёл студию в центре Сеула, а потом, закончив учёбу с красным дипломом, омега пошёл в аспирантуру. Там он и встретил парня-альфу, который был немного старше его, но вступать в серьёзные отношения они не спешили, давая друг другу возможность доучиться. Общались они очень хорошо, помогали друг другу в учёбе и, конечно, проводили время после учёбы вместе. Вот только Сокджин учился на преподавателя экономики, а этот альфа учился на преподавателя юриспруденции. За полтора года до окончания обучения альфа предложил Джину встречаться и переехал в квартиру омеги. Первое время они жили душа в душу. Альфа относился к Джину со всей любовью и заботой, и непривыкший к такому омега стал требовать многого, надоедать своей навязчивостью и постоянным требованием внимания, а так же нежеланием отпускать его от себя куда-то далеко. Из-за этого ребята начали часто ссориться, отношения трещали по швам, и в конце концов альфа бросил Сокджина, что привело его к знакомству с Чонгуком. И вот уже Чон проявил ту заботу, которую, как казалось Джину, он нигде больше не почувствует, от чего крепко вцепился в эти "недоотношения" с альфой. Хоть первое время Чонгук и относился к этому нормально, не считая это ничем задевающим личное пространство, ведь он просто приходил к Джину заняться сексом, весело провести время и, конечно, пользовался хорошим отношением Кима к себе и тем, что омега всё ему позволял. Но со временем Джин заметил, что Чонгук приходит к нему лишь тогда, когда ему плохо, чтобы воспользоваться омегой, который примет и утешит, хотя всё равно отрицал это, надеясь, что Чон просто так проявляет свою симпатию к нему.***
В тот день на улице во всю лил дождь, создавая в серой, одинокой квартире ещё более скучающую атмосферу. Чонгук ушёл ещё несколько дней назад и не отвечал на смс омеги и звонки. Впрочем, Джин уже привык, к тому же альфа уже не в первый раз так делал, но, как правило, не позволял себе отсутствовать в жизни омеги больше нескольких дней. Дождь начинал стихать, лишь слегка барабаня в окно. Иногда омега отвлекался на его звуки от интересной книги, что держал в руках. Сам же он с ногами забрался на широкий подоконник, укутавшись в плед бежевого цвета, а рядом располагалась кружка с горячим и ароматным зелёным чаем. В один миг Сокджин вздрогнул, то ли от раската грома за окном, то ли от стука в дверь, что так удачно совпали. - Открыто! — громко крикнул омега. Он почти никогда не закрывал дверь, ожидая всегда возвращающегося Гука. Дверь резко распахивается, и он видит запыхавшегося и мокрого Гука, ведь тот словно бежал от своего дома до дома омеги под сильным проливным дождём. - Хён … — Чонгук стоял на пороге, с его волос и одежды стекала вода. - Чонгук~и! — Джин тут же соскочил с подоконника, роняя на пол книгу и разбивая кружку с чаем, которую он потянул следом, и горячая жидкость выплёскивается на пол, попадая на ноги омеги, но тот словно не замечает этого, резко метнувшись к альфе. — Ты в порядке?! Чонгук ничего не говорит, а лишь быстро проходит в квартиру, скидывая насквозь сырые кеды и чёрную кожаную куртку, оставляя после себя целую лужу воды, и уходит в ванную комнату, где по-хозяйски берёт первое попавшееся полотенце и старательно вытирает им сырые волосы, прилипшие ко лбу. Омега же в это время что-то недовольно причитает себе под нос и убирает беспорядок, оставленный Гуком, и кружку, которую сам разбил, убирая ещё и остатки чая. Затем идёт в ванную комнату, потому что отсутствие Гука какое-то уж слишком долгое, и он находит альфу, склонившимся над белой, небольшой раковиной с полотенцем лавандового цвета на голове. - Всё в порядке? — спрашивает Джин, обнимая альфу сзади. - Я так больше не могу, Джин! — Чонгук чуть вздрагивает от объятий омеги. — За что он так со мной?! Джин знал, о ком идёт речь, ведь альфа уже не первый раз так приходил. Омега знал виновника такого поведения младшего. - Что опять натворил Юнги? — без нот удивления спросил омега. - Он опять клеил какую-то омежку у меня на глазах! — Чонгук напрягся и сжал края раковины до обеления костяшек и выступа вен. - Гуки … — медленно выдыхает омега. — Иногда мы не нравимся тем, кто нравится нам. Это больно, но так бывает, и это нормально. - Он мне не нравится, — Чонгук закрывает глаза и глубоко вздыхает, пытаясь унять ноющее сердце, после чего добавляет. — Я его люблю … Эти слова больно врезаются в сердце омеги, перехватывая дыхание, но ещё больнее ему становится, когда альфа поворачивается к нему, и видит застывшие капли слёз в уголках любимых глаз. - Почему ты так думаешь? — альфа роняет голову на грудь Джина, сглатывая ком слёз, поступающих к горлу. - Я знаю, что такое невзаимность … — сквозь боль улыбается омега, пытаясь унять странное ощущение в груди, где уже давно поселился Чонгук. - Джин, — альфа чуть отстраняется от омеги, а затем снова оказывается близко и шепчет прямо в губы. — Я хочу забыться! Поможешь мне? И Джин поможет. Он всегда помогает, даже понимая, что Гук просто пользуется им. Пользуется, чтобы тот отмазывал его от пропусков, давал советы, вместе с ним пил, если друзья не могут, и, конечно, помог забыть. Забыть боль, наступая себе на горло и чувствуя собственную. Они нужны друг другу. Чонгуку нужен Джин, а Джину - Чонгук. И пусть даже омеге альфа нужен больше … На утро Чонгук, совершенно обнажённый, прикрытый одним лишь покрывалом, сидел на полу и потягивал пиво, облокотившись на пуфы, на которых лежал совершенно обнажённый Джин. Старший задумчиво смотрел в потолок и перебирал волосы альфы. - Тебе нужно переключиться, — прикусывает губу Джин. - Что ты имеешь ввиду? — Чонгук поворачивает голову, заглядывая в глаза старшему, от чего рука омеги замирает. - Ну … Например, найти кого-то другого, — Сокджин отвёл взгляд от альфы. — Кто-нибудь обязательно полюбит тебя. - Хм … — лишь ухмыльнулся Чонгук и, отвернувшись, снова отхлебнул пива. — Я подумаю. Может, ты и прав. - Чёрт! — ругнулся Джин, резко вскакивая. — Мы же опаздываем на церемонию посвящения первокурсников … - Уже? — Чонгук внимательно вглядывается в часы и видит на циферблате, как маленькая стрелка указывает на девять часов, а к одиннадцати им уже нужно быть у здания университета. — У нас ещё полтора часа. - Нам ещё доехать нужно и привести себя в порядок, — Джин, схватив полотенце, пошёл в ванную комнату. - Я тебя довезу за пятнадцать минут, — Чон ставит полупустую бутылку на стол и встаёт, скидывая с себя покрывало, а потом подходит к Джину. — А чтобы сэкономить время, мы можем принять душ вместе. После ванных процедур оба наспех вытерлись и начали одеваться. - Не дёргайся! — Сокджин пытался уже, наверное, в пятый раз завязать альфе галстук. - Ну и нахер его тогда! — нахмуренный Чонгук убрал руки старшего и скинул галстук. — Чёртова удавка! - Какой же ты у меня красивый, малыш, — Джин, не скрывая восхищения, любовался своим альфой, надевая пиджак. - Малыш у нас здесь ты! — Чонгук резко разворачивается к омеге и оглядывает его с ног до головы. — А тебе идёт. - Пойдём. А то опоздаем! — сказал Ким перед тем, как надеть обувь и выйти. — Только пиджак не забудь. Чонгук хватает ключи от своей тачки, и они оба выходят.***
В какой же момент всё изменилось?! Когда Чонгук начал вести себя, как последний моральный урод?! Сокджин даже не заметил, когда именно Чонгук начал отдаляться от него. Вроде, только вчера они с Чоном проводили всё свободное время вместе, а сейчас альфы не было рядом, он перестал приходить даже иногда. Сокджин не сразу обратил внимание, что в Чонгуке что-то изменилось. Грубый и самоуверенный Чон стал чувствительным и совсем софтовым, словно влюбился. Это очень насторожило омегу. Чон хоть и отдалялся, но всё же однажды позвал Джина с собой в общую компанию, где и познакомил омегу со своими друзьями, тем самым, принимая его в свою «семью». Эта вечеринка была в один из уикендов, и пришедшие на неё вместе Джин и Чонгук ещё больше подогрели слухи вокруг себя. Чонгук стал стараться быть примерным мальчиком, кардинально поменяв свой стиль. Он был одет в светло-голубые джинсы, ярко-жёлтые кеды и голубую полосатую рубашку на несколько размеров больше, которую ему предоставил старший. Омега же старался держаться подальше от своего любовника, но вскоре не выдержал, поймав на себе пристальный взгляд младшего. Джин подошёл к Гуку и присел рядом, предварительно поправив тёмно-синие джинсы и чёрную рубашку со светлыми рисунками и коротким рукавом. Ким обнял свои колени, подтянув к себе ноги и соединив носки своих белых кед, и старался не смотреть на Гука. - Ты просто пожираешь меня взглядом, — без тени смущения произнёс Джин, смотря перед собой непроницаемым взглядом. — Это странно … Не находишь?! - Возможно, — произнёс Чонгук с лёгкой улыбкой. — Но мне не кажется это странным. Альфа придвинулся к омеге, чуть соединяя один из носков своих жёлтых конверсов с белыми кедами старшего, стараясь приблизиться для поцелуя. - Улыбочку! — как из неоткуда появился Юнги, держа в руках полароид. Сокджин моментально отодвинулся, а Чонгук перевёл смущённый взгляд на Юнги, перед тем, как тот их сфотографировал. Но после альфа вновь надолго пропал и лишь однажды, спустя время, оказался на пороге квартиры омеги. - Хён! — во все зубы улыбался Гук, когда Джин открыл перед ним дверь. — Поможешь мне?! - Конечно, Гуки, — Сокджин закрыл за альфой дверь, когда тот бесцеремонно зашёл в квартиру старшего с чёрной сумкой и скинул чёрные кеды. — С чем нужна помощь? - Покрась мне волосы! — Чонгук буквально в лицо старшему сунул коробку с краской. - Эм … О ‘Кей, — чуть смутился Джин. — В какой цвет? - Хочу … — чуть задумался Гук. — В ярко-красный. - Хм … — омега потрепал младшего по волосам. — Тогда я тоже покрашу волосы. - Серьёзно? — Чонгук очень мило захлопал глазами. — И в какой цвет? - Хочу стать блондином, — после небольшой паузы задумчиво произнёс Джин. Покраска проходила небыстро, так как обоим пришлось несколько раз осветляться. В перерывах парни много смеялись от шуток, распивали лёгкий алкоголь и сидели в обнимку. Но изменения в поведении Чонгука немного напрягали омегу, он совершенно не понимал причину, пока не увидел своими глазами, как Гук идёт за руку с миловидным омегой. Чон буквально не сводил глаз со своего нового увлечения. От этого внутри Сокджина всё трескалось, рушилось и разбивалось на миллионы осколков. Когда Джин предложил Чонгуку отвлечься от безответной любви и переключиться на кого-то другого, омега, конечно же, имел в виду себя, он и не думал, что Чон послушает его таким образом, тем самым сделав ему так больно.***
Одиночество давило на Сокджина, но ещё больше давило похмелье. С тех пор как счастливое лицо Чонгука начало омрачать жизнь омеги, Джин не просыхал, каждый вечер прикладываясь к бутылке до беспамятства. Но Киму становилось ещё хуже от того, что постоянно видел парочку вместе: на парах, за приделами университета и даже на практике, куда поехал преподаватель, сам Чонгук со своей второй половинкой и ещё несколько человек. Эта парочка прямо мозолила глаза старшему. На парах в университете Ким словно мысленно отсутствовал, чаще всего скидывая материал студентам по электронной почте или на флешки, и отпускал их. Каждый его день был похож на другой, в холодильнике мышь повесилась, по всей квартире были разбросаны пустые бутылки и банки из-под пива. Джин чувствовал себя одиноким, как никогда, серое пространство квартиры давило. Боль со временем прошла, и внутри осталась только жгучая тоска, от чего Джин стал скучать и нуждаться в Чонгуке ещё больше, чем раньше. Чтобы заполнить пустоту в душе и дыру в сердце, Джин решил активно действовать любыми методами, лишь бы Чонгук принадлежал только ему. Тоска по общению и доброму отношению Чонгука к нему породило внутри старшего новое чувство — эгоистичное желание сделать чужого альфу своим. Готовый на всё Сокджин стал чаще звонить Чону, причём изрядно подвыпившим, чем раздражал младшего. Из-за частого нытья старшего альфа стал игнорировать его, но Джин не унимался и не давал ему проходу. Омега пользовался даже самыми гнусными методами, которые иногда заставляли идти буквально по головам, ведь Джину так хотелось быть нужным единственному лишь человеку, что обратил на него внимание. Джина очень злило, что Чонгук был счастлив без него, ведь именно из-за этого он больше не нуждался в омеге, ему не нужно было больше плакаться. Вскоре из-за частых звонков Джина, проблем дома и непростого характера Чонгука, он и его партнёр стали часто ругаться, и, не выдерживая этого, Гук начал зависать дома у Кима, но в нетрезвом виде, хотя старший был рад ему любому, продолжая доставать альфу, что неимоверно злило Чона. Однажды, когда Чонгук проходил мимо кабинета Джина, тот резко открыл дверь и буквально силой втащил младшего в свою аудиторию, усадил альфу на стол, нависая сверху. Не давая альфе опомниться, омега одним движением снял нежно-персиковую спортивную кофту, открывая вид на белую рубашку с коротким рукавом, заправленную в тёмно-бежевые брюки. Он запустил руки под белую футболку Гука, оглаживая тело, и припадает к губам, а затем к шее альфы, расстёгивая пуговицу на чужих джинсах. - Джин, — еле отдышавшись, останавливает старшего альфа. — Перестань, пожалуйста … - Нет, Чонгук! — Джин лишь сильнее прижимается к младшему. — Пожалуйста … - Джин! — Чонгук слегка отталкивает от себя омегу, придерживая того за плечи. Джин отстраняется, с обидой поворачивается к альфе спиной и прикусывает губу. - Ты не можешь уйти! — Ким так и продолжает стоять спиной к альфе. — Я жду ребёнка! - Ты не можешь быть беременным, — Чонгук разворачивает к себе омегу, заглядывая тому в глаза. — Я хоть и был пьян, но помню, что в нашу последнюю ночь мы предохранялись. Джин не поднимает свой взгляд, от чего Чонгук, громко выругавшись, резко разворачивается и идёт прочь, но перед тем, как повернуть ручку двери, его останавливает голос омеги. - Если ты уйдёшь, то я расскажу твоему парню, что ты после ваших ссор приходишь спать ко мне!***
Чонгук вновь начинает пропадать в клубе, особенно после расставания со своим парнем. Откуда это знает Джин?! Во-первых, вероятно, что именно с его лёгкой руки Чонгук так серьёзно поругался со своим парнем. Во-вторых, Джин внимательно следит за каждым шагом Чонгука и буквально знает распорядок его дня, а особенно то, когда и с кем он приходит в клуб, чем напивается и с кем уходит. Также он постоянно интересуется Гуком, спрашивая о нём у всех в заведении, иногда даже делится историями про младшего, чем отталкивает от Чона других омег. В тот вечер Чонгук ушёл довольно рано, под руку с ним шла какая-то омега, которую Джин даже не знал. Когда Сокджину стало скучно и он, как ему казалось, выпил весь доступный для него алкоголь, отправился домой. Войдя в свою квартиру, обнаружил там Чонгука, сидящего на пуфах в полнейшей темноте, его выдал лишь слабый свет зажжённой сигареты. - Что ты здесь делаешь?! — недовольно спросил старший, плотно закрывая за собой входную дверь. — Как ты сюда попал? - Я сделал дубликат ключей, — спокойно сказал Чонгук, выдыхая дым, который тут же наполнял одинокую комнату. - Без моего согласия?! — возмутился Сокджин, опираясь плечом о косяк двери и скрещивая руки на груди. — Не находишь, что это сталкерство?! - Хм … — Чонгук затушил окурок в пепельнице. — А то, что ты везде ходишь за мной, следишь, спрашиваешь у всех обо мне - это не сталкерство? - Я ничего такого … — Чонгук не дал Джину продолжить и, налетев на него, прижал к стене, жадно целуя. Чонгук кусал пухлые губы и тут же зализывал ранки, до боли сжимая ягодицы и тут же оглаживая их. Он срывал одежду с Сокджина, мечтая, чтобы на месте одежды был сам омега. Утром на плече Чонгука спал омега, будучи весь в укусах, засосах и кровоподтёках. Было очевидно, что ночью альфа перестарался, но если бы старший не сопел мирно рядом, то Чона бы съело чувство вины. Альфа погладил Джина по волосам, перебирая пряди, чем немного вывел того из состояния сна. - Чонгук~и, — сонно протянул омега. — Который час? - Спи, малыш. Ещё рано, — альфа оставил невесомый поцелуй на лбу старшего. — В выходной нельзя так рано просыпаться ... - Ты такой хороший и заботливый, — сонно произносит Джин. — Именно поэтому я так люблю тебя … Жаль, что ты этого не видишь. После сказанного омега снова провалился в сон, и его слова заставили Чонгука задуматься. Значит, всё это время омега был влюблён в него и продолжал любить до сих пор, считая хорошим, даже несмотря на то, сколько плохого сделал ему альфа, и от этого младшему становится тошно. Вероятно, из-за своих чувств старший его идеализирует, и это значит, что Чонгук должен пасть в глазах омеги, ведь он уверен, что если сделает это, то розовые очки спадут с глаз Джина, и тот больше не будет так сильно привязан к нему.***
- Ты снова не был на парах? — произнёс Джин, скидывая с себя чёрные лакированные туфли и с негодованием смотря на Чонгука. Чонгук ничего не отвечает, а лишь, развалившись на пуфах в своих чёрных брюках и белой рубашке с зелёными крупными полосами, подчёркнутой чёрным ремнём, запрокидывает голову на спинку импровизированного дивана и вздыхает. - В чём дело? — Джин слегка смягчился и сел рядом с Чоном, поджимая под себя ноги и, оперевшись на свою ладонь, смотрит на альфу. Чонгук поворачивает голову на омегу и чуть приоткрывает глаза. Сокджин злится на Чонгука, ведь ему приходится прикрывать его пропуски и помогать в учёбе, но когда Гук так смотрит на него, старший тут же ему всё прощает. - Я устал … — еле переплетает языком Чон. - Я вижу! — Джин с тоской смотрит в чуть затуманенный алкоголем взгляд напротив. — Так устал, что вместо пар решил выпить?! - Давай хоть ты не начинай! — хмурит брови Чонгук. - Опять Юнги? — Сокджин кладёт свою ладонь на руку альфы. - Не только … — чуть улыбается Чон, когда Джин сжимает его руку своей. — Отец бесит! - Но это не дело, пропускать пары и не выполнять задания! — Сокджин поправляет чёрные брюки и двигается ближе к альфе. - Ты же прикроешь меня и поможешь, — Чон опять делает это, опять смотрит на омегу так, что тот не может ему отказать. - Конечно, — омега немного грустно улыбается и слегка треплет волосы альфы. — Начну прямо сейчас. Джин наклоняется и достаёт из сумки, оставленной на полу, какую-то стопку бумаг и кидает их на колени Чону. - Прочти это и запомни как следует. - А что это? — от действий омеги альфа немного протрезвел и попытался прийти в себя. - Это твоя работа для моего зачёта за семестр, — хмурился Ким. - Профессор Ким? — Чонгук с ехидной улыбкой подвигается вперёд и начинает развязывать чёрный бант с белым рисунком на вороте кремовой шёлковой рубашки старшего. — Может, договоримся? - Прекрати! — Джин убирает руки альфы со своего ворота и укладывает их на бумаги. — Отнесись хоть раз серьёзно! На зачёте будет декан. - Зачем? — Чонгук недовольно хмурит брови и закусывает губу, понимая, что его обломали. - На мою работу хочет посмотреть, — Сокджин ни за что не скажет любимому альфе, что декан уже не в первый раз вызывал омегу на ковёр. Из-за пропусков и халатного отношения Чонгука страдает его репутация и рабочее место, а всё от того, что старший покрывает альфу и будет покрывать, а также помогать, ведь он любит его и боится потерять, пускай даже пострадает от этого сам. — Будь внимателен хоть в этот раз ... Пожалуйста! Оба, даже не переодевшись, так и продолжали сидеть. Чонгук лишь снял ремень и стал усиленно грызть гранит науки. Альфа ненавидит учёбу, но угрызения совести по отношению к хорошим поступкам омеги, несмотря на плохие к нему в ответ, заставляют младшего наступать себе на горло и влиться в изучение материала. Сокджин сидел рядом и любовался погружённым в науку Чоном. Старшему казалось, что Гук в данный момент времени выглядит дико сексуально. Омегу срывает, желание берёт над ним верх и поэтому, недолго думая, Ким кладёт одну из рук на крепкие бёдра Чона, заставляя того оторваться от чуть более половины изученного материала. - Что ты делаешь? — Чонгук нахмурился и с недоумением смотрит на старшего. - Я … хочу … тебя … — после каждой паузы омега расстёгивал по паре пуговиц на рубашке альфы, положив руку на крепкую оголённую грудь. - Не ты ли требовал от меня серьёзности на занятиях? — Чонгук ухмыльнулся, но снова уставил глаза в материал. - Чонгук~и, пожалуйста! — омега заглядывает в глаза альфы щенячьим взглядом. — Это будет плюсом к оценке. - То есть, ты мне предлагаешь заработать оценку сексом? — Чонгук ехидно смотрит в ответ и облизывается, но уже через секунду он серьёзен, как никогда. — Нет! Не ты ли говорил мне, что декан будет на зачёте и мне нельзя подвести тебя? - Чонгук … Гуки … Пожалуйста! Я потом помогу тебе! — омега наклонился вперёд и после каждого произнесённого им слова оставлял поцелуйи на шее Чона, от чего альфа не мог устоять и, прикрыв глаза, просто наслаждался процессом. - К чёрту всё! — Чонгук переложил документы с колен на кофейный столик и одним движением усадил омегу к себе на бёдра. — Ты сам напросился! Мешаешь мне готовиться к зачёту?! Сейчас я тебя накажу! Чонгук сжал аппетитные половинки блондина, тем самым прижимая его к себе сильнее, от чего омега в голос застонал и стал тереться о нарастающее возбуждение альфы. Младший припал к его шее, оставляя на ней лёгкие укусы, которые сразу же зализывает, из-за этого Сокджин вынужден закусить ребро ладони, чтобы не стонать на всю квартиру. - Я хочу слышать тебя, — Чонгук убирает ладонь омеги от рта. - Нас могут услышать соседи, — Джин как мог, пытался сдерживаться. - Пусть слышат и завидуют! — Чонгук буквально сорвал рубашку с омеги, вырвав пару пуговиц с корнем. - Чёрт! — омега недовольно нахмурился, когда его рубашка оказалась на полу. - Я куплю тебе новую, — Чонгук стал расстёгивать пуговицу, а затем и молнию на брюках старшего. — Если это так тебя волнует. - Лучше сделай мне приятно, — соблазнительно протянул блондин и, расстегнув сначала пуговицу, а затем и молнию на брюках альфы, запустил руку в боксеры. — О! Ты уже готов?! - Заткнись! — рыкнул Чон и, поменявшись местами с Кимом, оказался сверху, тем самым прижимая омегу к пуфам. Он стянул со старшего брюки и боксеры, но Сокджин взял инициативу на себя и, оказавшись сверху, стянул с альфы одежду, оставляя того полностью обнажённым, после чего присел на крепкие бёдра. Альфа хотел было взять инициативу на себя и прижать омегу к пуфам, но Ким не дал ему этого сделать. - Я хочу быть сверху, — Джин обхватил член альфы и, слегка приподнимаясь, стал заводить руку за спину. — Я хочу сделать тебе приятное. Без подготовки Сокджин начал насаживаться на твёрдый, внушительного размера, член альфы. Блондин поджал губы и, заломив брови, стал потихоньку проталкивать член внутрь себя, обхватывая орган горячими узкими стенками. Младший не торопил его, хотя ему уже давно хотелось овладеть омегой полностью и оттрахать грубо, не останавливаясь. Когда Сокджин полностью насадился на член партнёра, он стал двигаться медленно, пытаясь привыкнуть к немаленькому размеру внутри себя. Но в какой-то момент альфа всё же не выдерживает и, больно ухватив омегу за бёдра, делает резкий толчок, от чего блондин скривился от боли и застонал, ухватившись за руки Чона, тем самым давая ему понять, чтобы тот так не делал. Гук замер, но не от того, что омега своим жестом попросил его прекратить, а от того, что в следующую секунду увидел, как на лице старшего читалось наслаждение, когда тот двигался в своём темпе. Чонгук старался прислушаться к чувствам Джина, а тот, в свою очередь, медленно и чувственно двигался на бёдрах альфы, при этом мелодично выстанывая. Так альфа понял, что блондин привык, и не видел больше смысла сдерживать себя. Обхватив омегу за талию, тем самым не только придерживая его, а иногда приподнимая и резко насаживая, Чон заметно ускорился, чем вызвал более громкие и протяжные стоны из уст старшего. Этим они и отличались. Сокджин очень любил нежность и ласку в сексе, а Чонгук, наоборот, был грубым и резким, от чего Джину приходилось подстраиваться под младшего. Но он любил альфу и поэтому терпел многие грубости со стороны Чона. - Больно! — простонал омега, когда Чон начал буквально вытрахивать из него всю душу, резко и быстро двигая бёдрами, при этом придерживая омегу за талию. - Терпи! — рыкнул альфа и сильнее сжал бёдра Джина, оставляя следы от пальцев на нежной коже. Джин уже стонал настолько громко, что соседи других квартир застучали в стены. - Чонгук! — омега запрокинул голову. — Прошу … Будь медленнее. Я больше не могу сдерживаться, а соседи сейчас полицию вызовут. - Плевать! — Чонгуку окончательно срывает крышу, и он уже сам не сдерживался, взгляд затуманился, а дыхание сбилось. Через некоторое время оба немного устали, да и к тому же обоим было настолько хорошо, что Сокджин даже не заметил, как пару раз кончил себе на живот, а Чонгук несколько раз был на пике, но сдерживался до последнего. - Я не могу больше, — Джин уже еле дышал, когда Чонгук перешёл на умеренный темп. Но долго омеге отдыхать не пришлось, Чонгук перевернул вниз и, оказавшись сверху, снова резко вошёл в омегу, продолжая совершать резкие и грубые толчки. Чонгук раз за разом проходил по простате старшего, от чего тот не мог сдерживаться и просто закрыл рот ладонью. Через пару-тройку толчков Чонгук почувствовал скорое приближение кульминации и, выйдя из омеги, кончил тому на живот. После Чон улёгся на спину, пытаясь отдышаться. Сокджин же быстро вырубился, а в голове альфы крутились слова Джина о любви, которые он так часто повторил. Чонгук мельком взглянул на мило спящего омегу и понял, что ему нужен другой план, более отталкивающий Джина от себя, ведь просто пропускать учёбу и не готовиться к парам, очевидно, слишком мало, чтобы снять с блондина розовые очки.***
Их отношения постепенно превратились во встречи исключительно ради секса и подготовки к учёбе, а также отмазки Джином Чонгука из-за пропуска пар. Но как бы альфа не старался, омега всё равно не отставал, что сильно злило парня. Ещё и отец постоянно выносил мозг юноше по поводу и без. Юнги, в свою очередь, уже открыто игнорировал ситуацию и не стеснялся заигрывать с омежками, которые вешались на него, но у Чона, конечно же, к ним был свой подход, и те быстро сливались. Альфу продолжало всё больше и больше угнетать общество «надоедливого» для него Джина, да и в целом всё вокруг давило, а младший лишь хотел расслабиться, так как понимал, что если не сделает этого, то сойдёт с ума. Так, Чонгук стал каждую ночь отдыхать в «Элите», иногда и сутками там пропадал, и добром это не кончилось. Чонгук с детства не был пай-мальчиком, ещё в двенадцать лет начал заниматься мелким и крупным хулиганством, дальше стало хуже, ведь через год он уже громил машины, а затем мародёрство и их угон. Вскоре, Чон старший устал бороться с нерадивым сыном, ведь, почувствовав вседозволенность, младший попробовал все «прелести» взрослой жизни: курение, алкоголь и лёгкие наркотики. Что касается последнего, ими он, к выпуску из школы, стал баловаться регулярно, но сейчас из-за всего навалившегося даже покуривание травки не давало расслабления. Тогда альфе предложили закинуться чем-то более серьёзным, и он впервые попробовал экстази. В тот вечер его жизнь кардинально изменилась: подсев и попав под влияние плохой компании, которая появилась в его жизни, ведь от своей «семьи» он благополучно отдалился, он решил сделать что-то эдакое с «навязчивым» поклонником в лице Джина, конечно, по дурости и под затуманенным от наркотика разумом. Позже он пришёл домой к омеге, точнее, бесцеремонно и шатаясь ввалился в чужую квартиру, падая на пуфы. - Джин?! Дорогой мой! — Чонгук очень громко крикнул, чем перепугал старшего, и тот буквально выскочил из ванной комнаты. - Что ты тут делаешь?! — Джин с испугом вылетел на встречу к альфе в своей голубой, полосатой пижаме, с зубной щёткой во рту и полотенцем на плечах. - Иди ко мне, малыш, — развалившись на пуфах, похлопал по месту рядом с собой. Омега лишь что-то фыркнул, затем ушёл обратно в ванную комнату, но быстро вернулся и сел рядом с альфой. - Малыш … — Чонгук слегка приоткрыл глаза и положил руку на колено омеги. — Ты что ли спать собрался?! Поехали лучше развлекаться в клуб! - Ты пьян, — больше как утверждение, нежели чем вопрос, прозвучала фраза из уст блондина. - Неа, — Чонгук попытался встать, но тут же упал на пуфы, снова развалившись всем телом. - Ты точно был в «Элите»! — Джин внимательно осмотрел Чона, тот был одет в тёмно-синие джинсы с разрезами на коленях, чёрную рубашку с закатанными рукавами и в любимые чёрные лакированные туфли. Лук был действительно как для клуба. - Ну же, малыш, поехали! — Чонгук чуть сжал бедро омеги. Он выглядел достаточно опьянённым, но алкоголем от него почти не пахло. - Ты решил напиться? — Джин пытался принюхаться. — Что ты пил? - Я не пил … — Чон смотрел на омегу, пытаясь сфокусировать взгляд. - Но … Ты же … — омега пытался понять, что же с Чоном. - Нет! Я. Не. Пил! — Чонгук в упор смотрел на блондина, и Сокджин понял, что у альфы совсем неалкогольное, а наркотическое опьянение. А понял он это по затуманенному взгляду, расширенным зрачкам и при этом отсутствию запаха алкоголя. - Не знал, что в «Элите» продают наркоту … — нахмурился Джин. - Бу-бу-бу, — младший сделал характерные движения рукой возле лица старшего. — Одевайся и пошли развлекаться! Блондин лишь вздохнул и уже хотел уйти, но альфа схватил того за запястье и, усадив на свои бёдра, прижал к себе. Сокджин уставился в глаза напротив, а Чонгук прикоснулся к его губам, стирая остатки зубной пасты. После альфа со страстью припал к чужим губам, проникая языком внутрь. На языке младшего что-то было, что тут же проникло в кровь омеги вместе со слюной. Альфа настолько сильно прижимал к себе омегу, что тот даже вырваться не мог. Разум старшего затуманился, следом пришли такие чувства, как эйфория и наслаждение. Младший, не давая тому опомниться, стянул с него рубашку от пижамы и пижамные штаны, чего Ким даже не заметил. Чон спустил свои джинсы и приподнял омегу, после чего насадил на свой член. Во время всего акта старший стонал имя партнёра и то, как сильно любит его, тогда-то Чона сорвало окончательно, и он засунул ему в рот усыпляющую таблетку, а после утащил бессознательного Кима в клуб, предварительно одев его в белую рубашку, чёрные брюки и туфли. Немного пришёл в себя омега уже в клубе, сидя в VIP-лаундж зоне, в комнате привата. Окончательно очнулся он от того, что младший тычет ему в лицо стакан с какой-то алкогольной жидкостью. Почти бессознательное состояние, плюс жажда сделали своё, и Джин моментально осушил бокал, не подозревая, что в том подмешан возбудитель с наркотиком, а затем блондин откинулся назад, крепко прижимаясь затылком к спинке дивана. В ушах резко зазвенело. Звуки музыки словно куда-то отдалились. Тело омеги не поддавалось ему, он его почти не чувствовал, пока возбудитель не начал действовать. Блондину вмиг стало тяжело дышать, от головы кровь прилила к члену, низ живота начало тянуть, как при течке, в дырочке, обильно истекающей смазкой, пульсировало, в ушах отстукивал пульс, а животные инстинкты взяли верх, тело, до боли, хотело альфу, любого альфу, а сердце же, наоборот, ныло о Чонгуке, и всё вместе это вызывало довольно смешанные чувства. Всё это заставило Сокджина с трудом, но разлепить глаза, и взгляд, сгорающий от желания, стал искать Чонгука, но всё было как в тумане. Ким даже пытался встать, но из-за того, что всё тело было ватное, он чуть не упал. От неизбежного падения его удержали сильные, незнакомые до этого омеге руки. - Эй, малыш! Ты чего? — шею омеги опалило чужое дыхание и совсем незнакомый, вязкий и прокуренный голос. — Куда же ты? Совершенно чужой альфа кинул Сокджина на диван, нависая сверху. От него исходил едкий, противный запах, который вызывал у омеги тошнотворное чувство, но из-за сумасшедшего желания руки Джина потянулись к чужой тёмно-синей рубашке. - Не трогай его! — рыкнул родной голос где-то рядом, после чего пальцы Чона больно сжали чужое запястье. — Отпусти! - О`Кей! О`Кей! — второй альфа скривился от боли, но отпустил плечи Джина лишь тогда, когда Чон отпустил руку парня в тёмно-синей рубашке. - Чонгук … — еле шевелил языком Сокджин. Он встал, желая прикоснуться к любимому альфе, но ноги снова подвели его и, чтобы не поцеловаться с полом, он еле успел выставить руки вперёд перед тем, как больно шлёпнуться на колени. - Эй, Джин~и, будь аккуратнее, — Чонгук присел на корточки напротив омеги, заглядывая тому в глаза. - Чонгук … — с томным вздохом произносит Ким, затуманенный взгляд которого преисполнен желанием. — Пожалуйста! - Хочешь меня? — Чонгук слегка наклоняет голову, при этом изгибая одну бровь. Сокджин мог только кивнуть в ответ, когда Чонгук положил ладонь на его щёку, а омега, взяв в рот большой палец партнёра, начал активно посасывать его. Альфа выпрямился, но руку не убрал. - Тогда поработай своим прекрасным ротиком, — Чонгук расстегнул пуговицу, а затем и молнию на своих джинсах, после немного приподнял омегу, оставляя того лишь на коленях, и стал направлять одну из его рук к себе в штаны, укладывая её на пах. Сокджин тут же достаёт член альфы и проводит по нему рукой, слегка припадая губами, а затем начинает выцеловывать каждую венку. - Ну же! — Гук тянет Джина за волосы. — Заглоти его полностью. Ким не может сопротивляться и ему приходится полностью заглотить член альфы, от чего давится, охватывая пульсирующий орган стенками горла. После чего он вынимает его изо рта, прокашливается и снова пытается медленно заглотить инструмент альфы, но Чон резко насаживает горло омеги на свой член, не давая тому продохнуть. Альфа слишком груб, а блондин, тем временем, пытается подавить рвотный рефлекс и не закашляться, а на глазах уже выступают слёзы. Чонгук буквально трахал Джина в рот, но после нескольких таких резких толчков снова потянул омегу за волосы, заставляя того вытащить член изо рта. Чонгук толкнул Сокджина на диванчик и резко сорвал с того брюки вместе с бельём, от чего старший заёрзал пятой точкой, а из заднего прохода уже обильно текла смазка. Без подготовки Чон резко вошёл в омегу и сразу же начал совершать быстрые, резкие толчки. Киму было очень больно, и он хотел было оттолкнуть альфу, но сил в руках совершенно не было, да и желание взяло верх, заставляя тело хотеть альфу и не важно, как. - Я люблю тебя … — едва смог прошептать Сокджин, но несмотря на громыхающую музыку, услышанное раздражало Чона всё больше. - Заткнись! — Чонгук стремительно вышел из омеги и, перевернув Кима на живот, снова вошёл. Через пару резких толчков снова вышел и кончил на ногу Джина. Ворча, Чон надел джинсы и чуть отошёл от омеги. - Какой красивый и податливый, — к омеге подошёл третий альфа с тягучим, низким голосом, который всё это время сидел в кресле напротив и наблюдал за «парочкой». Не дав опомниться, третий альфа схватил омегу за подбородок и, притянув к себе, впился в губы напротив. Ким как мог, пытался сопротивляться и оттолкнуть навязчивого, но сил в руках по-прежнему не было. — Какой же ты сладкий! — произнёс незнакомый альфа, облизнув губы. - Чонгук! — омега пытался получить помощь от любимого. - Малыш, — Чонгук отхлебнул немного янтарной жидкости из стакана. — Мы просто развлекаемся … Это же весело! Зрачки Чона были расширены, но он старался не смотреть на омегу, потому что его мучало отвращение от самого себя. - Но я не хочу! — омега из последних сил пытался возразить, но это у него плохо получалось, ведь если возбудитель уже перестал действовать, то парализующая таблетка ещё не выветрилась, она всё ещё сковывала его тело и сознание. — Не надо … Пожалуйста … Кима словно никто не слышал, хотя он звал Чонгука, порывался уйти, просил помощи. Когда Чону это надоело, то он снова отхлебнул янтарную жидкость, но уже из другого стакана и, поцеловав блондина, запустил тому в рот, заставляя проглотить обжигающий напиток, из-за чего омега закашлялся. И после желание с новой силой ударило в голову, ведь Чонгук влил ему в рот новую смесь алкоголя с возбудителем. - Чонгук, — Джин снова стал ластиться, умоляя Гука. - Ты же любишь меня? — Чонгук опять взял Джина за подбородок, заставляя заглянуть в свои глаза. — Хочешь быть со мной? Сокджин лишь кивнул в ответ, не в силах дать сопротивление. - Давай немного поиграем … Будет весело! — Чонгук облизал губы. — Доверься мне. Давай развлечемся втроём? - Я согласен, Чонгук, — выдавил из себя омега, надеясь, что после этого его наконец отпустят. Чонгук лишь ухмыльнулся и, подойдя к омеге сзади, спустил свои джинсы и резко вошёл, жестом подзывая к себе одного из альф. Вот тогда и начался настоящий ад. Третий альфа подошёл к омеге и, разомкнув его зубы, начал трахать того в рот. Сокджин правда пытался сопротивляться, но не мог из-за возбудителя и парализующего наркотика. Противоречивые чувства убивали Джина изнутри, на глаза навернулись слёзы. - Тебе же нравится? — Чонгук с силой сжал талию Джина. — Правда? Ким хотел, чтобы это просто закончилось, но казалось, что это длится вечно. Когда же Чонгук кончил, как и третий альфа, то дали Киму немного вздохнуть. Сокджин думал, что самое ужасное, что он испытал, наконец закончилось, но это было совершенно зря, дальше стало только хуже. - Будем дальше развлекаться? — второй альфа указал подбородком в сторону Джина. - Почему бы нет?! — третий альфа отпил виски и усмехнулся. — Чонгук, ты за? - Не нужно больше, Чонгук, — Сокджин пытался вразумить присутствующих, особенно Чона. — Я же люблю тебя! За что ты так со мной?! - Делайте что хотите, — недовольно скривил губы Гук. — Я пас! Эти слова больно ударили где-то в груди старшего, он опешил, даже не заметив, как к нему подошли два альфы и пристроились по сторонам от него. Сокджин, правда, вновь пытался сопротивляться, но чем больше и сильнее он это делал, тем было больнее. Он умолял насильников, но никто не воспринимал его всерьёз и продолжали делать своё дело. Джин словно умирал изнутри, но позже Чонгук снова оттрахал блондина в рот, когда один из двух альф устал от такого «развлечения» и ушёл отдохнуть. Чонгук, совершенно не слушая мольбы влюблённого в него омегу, обильно кончил в рот. - Посмотри на себя! — Чонгук стёр ниточку слюны, которая вела от губ старшего до члена альфы. — Ты хотел быть со мной, и к чему это тебя привело? Тебе не противно от самого себя?! Ты мне омерзителен! Чонгук резко развернулся к омеге спиной, уходя прочь под полный боли взгляд Сокджина. Это разбило омеге сердце, но ему было не только больно морально, но и физически, ведь в следующую секунду в заднем проходе Кима оказалось сразу два члена больших размеров, что вызвало крики полные боли. Казалось, что это длилось бесконечно, но хуже всего было от того, что Чонгук не то, что не пытался остановить чужих альф, он просто бездушно наблюдал за всей это картиной, потягивая янтарную жидкость. Через несколько часов мучений, боли и рыданий, Джин отключился. Он в принципе терял сознание пару раз, но сейчас он не выдержал, после чего его вывезли из клуба и выбросили из машины в пустой, тёмной подворотне, всего в крови, грязи и сперме. Чуть позже омега очнулся и, преодолев боль, попытался сориентироваться и добраться домой. Поскольку было раннее утро, Джин смог сделать это без посторонних глаз, оказавшись у себя в квартире в безопасности. Плотно закрыв дверь, блондин сел на пол, прислонившись спиной к двери. Истерика накрыла его с головой, и он долго не мог успокоиться, чувствуя себя жалким и грязным, после чего вновь потерял сознание. Когда же блондин вновь пришёл в себя, он тут же попытался добраться до ванной комнаты, чтобы отмыться. В ванной его взгляд упал на отражение в зеркале, которое тут же повергло в ужас: на теле виднелись синяки, засосы, укусы, кровоподтёки и следы засохшей крови на некоторых участках кожи. Встав в ванну, Джин просто долго стоял под горячими струями воды, с мыслями о том, что Чон не мог так поступить с ним, но поступил. Горячая вода немного расслабила больные мышцы омеги, и он чуть пришёл в себя. После схватил мочалку и стал до красноты тереть нежную кожу, пытаясь отмыться от ощущения грязного тела, от запаха посторонних альф, их грязных рук, от следов, оставленных ими, от боли, что разрывала душу. Но чем сильнее и дольше он тёр, тем больше осознание произошедшего убивало его. Джин снова осел, но уже на дно ванной, захлёбываясь своими рыданиями. Пострадавший был в трансе и совершенно не мог прийти в себя, да и как после такого можно спокойно продолжать жить. Чон сломал его, наверное, сломав окончательно. Сокджину снились кошмары, паника накрывала его, и он не мог выйти из дома из-за страха. Руки тряслись, сердце ходило ходуном, было трудно дышать. Такие ощущения вызывали у него каждый звонок или сообщение пришедшие на телефон, но всё же ему нужно было выйти на работу, а так как в ближайшее время он никак не мог это сделать, пришлось взять больничный. - Дохён, привет, — Джин позвонил своему бывшему парню, с которым они расстались по глупости Джина,ещё до встречи с Чонгуком. - Здравствуй, Сокджин~и, — с улыбкой произнёс альфа. — Как у тебя дела? Мы давно не общались! - У меня всё хорошо, — без эмоциональным голосом произнёс омега. — А как ты? - Я на стажировке в Америке. У меня всё хорошо! Только времени почти ни на что не хватает, — До издал лёгкий смешок, что заставило Джина чуть улыбнуться в ответ. Только сейчас омега понял, насколько сильно он соскучился по родному голосу. — Ты уверен, что у тебя всё хорошо? По твоему голосу так и не скажешь … - До, — Джин не стал ходить вокруг да около и сразу перешёл к делу. — У тебя остался номер телефона того хирурга-онколога, который был лечащим врачом моей бабушки? - Конечно, у меня есть телефон моего брата, — по голосу До было слышно, что он немного напряжён. — Ты уверен, что всё в порядке? Может, тебе нужна помощь? - Мне просто нужно взять больничный, чтобы отдохнуть немного, — Джин пытался нормализовать голос, интонацию и даже немного улыбнулся, чтобы Дохён ничего не заподозрил. — Мне пора идти, прости. - Я скину тебе телефон Чонсока смс-кой, — бывший наконец понял, что Ким хочет быстрее закончить этот разговор. — Если тебе нужна будет помощь, звони, не задумываясь. - Хорошо, — Сокджин был явно не настроен на разговор сейчас. — Спасибо за помощь. Я обязательно позвоню. Дохён отключился, а Джин откинул телефон на одну из подушек на пуфах, положил голову на импровизированную спинку, прикрывая глаза и проваливаясь в забытьё, как из своего тяжёлого состояния его вывел звук сообщения с телефоном врача Ли Чонсока, родного брата бывшего парня омеги, Ли Дохёна.***
- На что жалуетесь? — Ли Чонсок сразу перешёл к делу, как только перед ним сел Джин. - В моей жизни кое-что произошло, — Джин явно не хотел вдаваться в подробности, чем заинтересовал врача. — Осмотрите меня, пожалуйста. - Что же, — после осмотра омеги врач снял перчатку. — Думаю, вы не очень хотите обсуждать это, а тем более обращаться в полицию. - Всё верно, — лишь кивнул омега. - Я помню вас, Сокджин, — чуть улыбнулся Чонсок. — Я лечил и оперировал вашу бабушку. Ким лишь опустил голову и прикрыл глаза ладонью, а его плечи немного задрожали. - Я выпишу вам лечение и, конечно же, больничный, пока на пару недель, — Чонсок что-то быстро написал на рецептурном листке и протянул его омеге. — Я советую вам обратиться к психологу, Ли Донуку. Думаю, он поможет вам, в том, в чём нужно. - Спасибо, — лишь смог произнести Джин. - Буду ждать вас на приём через две недели, — улыбнулся Чонсок. — Всего доброго и до встречи! - До встречи, — произносит Джин и уходит. В тот же день Сокджин созвонился с Ли Донуком, и психолог уже через два часа принял его. На вид Ли Донук был гораздо серьёзнее, чем Чонсок. Так и началась тяжёлая, долгая работа с обременяющей травмой Джина. Донук внимательно слушал, проводил терапию, но из-за того, что Сокджин сразу отказался назвать имена тех, кто сделал с ним это, называя их просто "альфа один", "альфа два" и "главный альфа", психолог не заставлял своего пациента выдать реальные имена насильников. Всё это помогло Джину немного прийти в себя, и вскоре он вернулся к работе, но порой снова забывался и мысленно переносился в тот страшный день, не замечая ничего вокруг. Вот и в тот учебный день пара у второкурсников, которую вел профессор Ким, подходила к концу, а Сокджин опять летал в своих мыслях. Студенты не отвлекали его, так как писали тест, а после сигнала сдали подписанные листы и начали удаляться, как перед преподавательским столом появился Чонгук, громко хлопнув какой-то папкой, чем вывел Джина из транса. - Чонгук? — Джин немного вздрогнул, его сердце быстро заколотилось, лёгкое чувство паники накрыло его. — Что это? - Это та самая итоговая работа, которую я сдаю для перевода на второй курс, — Чон взглядом указал на папку. - То есть, ты хочешь сказать, что это та работа, которую я для тебя подготовил, — как утверждение произнёс Джин, скрестив руки на груди. — Можешь уходить! Зачёт я тебе не поставлю. Только через заместителя пропущу к себе, пусть он сначала на твои пропуски посмотрит. - Я уже от него иду, — усмехнулся альфа. — А пропусков у меня нет, и всё это благодаря тебе … - Я не поставлю тебе зачёт, — Джин сначала был не приклонен. - Ты же не хочешь, чтобы каждый в университете узнал о том, что ты спишь со студентами, — Чонгук ухмыльнулся, вызывая у Джина мурашки от страха, бегающие по коже. — А представь, как будет весело, когда все узнают о том вечере в «Элите». - Да ты! — омега резко соскочил со своего стула, громко хлопнув ладонями по столу. — Как ты смеешь!? Но Чон уже уходил прочь, когда Сокджин кричал ему в след. - Ты испортил мне всю жизнь! Я тебя ненавижу! Наверное, не такого эффекта хотел Чонгук. Возможно, поэтому он и сбежал сейчас. Может, испугался? Но Джину легче от этого не стало, паника снова накрыла его с головой. Чон добился того, чего хотел: розовые очки упали с глаз Джина и разбились вдребезги. Сокджин хотел бы ненавидеть Чонгука, но больше он ненавидел себя за то, что не мог возненавидеть и разлюбить альфу так сразу.***
Через какое-то время жизнь Сокджина потихоньку стала входить в норму, насколько это было бы возможно после того, что он пережил. И омега мог бы спокойно жить дальше, если бы не Чон, снова явившийся в его жизнь … Что же было с Чонгуком в то время, в течении которого Сокджин пытался прийти в себя после той боли, что причинил ему альфа? Он, как оказалось, тоже приходил в себя. После того как альфа протрезвел и понял, что натворил, он стал мучаться от мысли, какую боль причинил тому, кто был так безгранично и искренне влюблён в него. Желая заглушить чувство вины, которое душило его, Чонгук ещё сильнее подсел на наркотики, стал ещё больше и чаще напиваться до беспамятства и трахать омег, пытаясь забыться. Дальше стало только хуже, ведь он решил, что этого всего ему мало, и стал играть в карты на деньги. Сначала в ход шли маленькие суммы, но позже они стали больше, а альфе просто перестало везти. Вскоре он стал проигрывать огромные суммы денег, к тому же добавились долги за употребление алкоголя и наркотиков. Чон стал остро нуждаться в деньгах, поэтому перед ним встал выбор — участие в гонках. Альфа любил дороги, машины, а особенно свою чёрную, как ночь, "Lamborghini Huracan" и, конечно же, то, как его «малышка» рассекает воздух на гонках. В нём были жажда скорости и то чувство эйфории, которое накрывало с головой, когда он приходил первым к финишу. В тот роковой, дождливый вечер Чон приехал к старту на своей «малышке», под нестихающие крики толпы. Обычно он всегда был трезв за рулём, но именно в этот вечер был слишком напряжён, поэтому уже к началу гонки был под алкогольным и наркотическим опьянением, что и сыграло с ним злую шутку. Поприветствовав толпу, Чон сел в свою красавицу и завёл движок, успокаиваясь под приятный рык мотора. Грид-girl вышла вперёд, поднимая флаг, символизирующий о скором начале гонки для Чона и ещё парочки участников. Когда же флаг опустился, машины рванули вперёд, никто из участников не уступал друг другу, пытаясь догнать и обогнать Чонгука, вырвавшегося вперёд. Чон ухмыльнулся, когда посмотрел в зеркало заднего вида и, увидев прилично отстающих соперников, тут же расслабился, предвкушая победу, после чего достал из внутреннего кармана своей кожаной куртки белую таблетку в маленьком прозрачном пакете и, положив под язык, начал рассасывать. Из-за адреналина алкоголь и наркотики подействовали с удвоенной силой, зрачки Чона расширились. Принятые вещества окончательно затуманили сознание, от чего гонщик не сразу понял, что произошло в следующее мгновение. Всё, что запомнил альфа — это резко выскакивающая тень, озарённая в свете фар, удар, резкий разворот, визг тормозов, остановка о небольшое дерево, встряска, удар лбом о стекло с водительской стороны, кровь, шок, трясущиеся руки, тело парня на дороге, которое было всё в крови, хрипы из уст умирающего на руках Чонгука, безумно сильно колотящееся сердце, больница и квартира Джина, до которой он добрался на автомате. Почему именно к Джину? Наверное, потому что надеялся, что тот примет его, ведь он раньше всегда его принимал. В квартире Джина Снова дождь, гром и весь мокрый Чонгук вызвало у Джина чувство дежавю, явно неприносящее ничего хорошего. Вот только в этот раз Чонгук был не только мокрый от дождя, но и весь в крови, которая пропитала белую футболку и голубые джинсы, а также следы были на лице и руках. Чона всего трясло, он вмиг протрезвел, и осознание произошедшего привело его к единственному человеку, который, в данный момент времени, был близок к нему по-настоящему. - Что случилось? — ошарашенно спросил Джин, когда альфа оказался в его объятиях, сильно прижимая его к себе, от чего белая футболка и светло-салатовые домашние шорты омеги пропитались чужой кровью. - Обеспечь мне алиби, — произнёс Чон дрожащим голосом. — Скажи, что сегодня я был у тебя. - В чём дело? — лишь смог выдавить из себя Джин. - Я … сбил … человека, — Чонгук сильно затрясся на плече омеги. Ким обеспечил Чону алиби, сказав, что в то время Чонгук был у него. Омега ненавидел себя из-за того, что не мог отвыкнуть от Чонгука и просто выкинуть его из своей жизни. Через несколько недель все в городе знали, что парень, который умер, был сбит кем-то во время гонки альф, но вскоре дело закрыли за недостаточностью улик и в большей степени из-за того, что у всех подозреваемых было алиби. Сокджину, конечно, было тяжело, но он пожалел альфу, который оставался для него самым близким, несмотря на всё то, через что ему пришлось пройти по вине именно этого человека. Из-за жалости, видя, как мучается Чонгук, Джин решает помочь ему, чем сможет. Возненавидев себя, альфа впал в глубочайшую депрессию. Мучаясь чувством вины, он мог забыться только с помощью алкоголя и наркотиков. Чонгук очень изменился, словно умер изнутри, и чтобы соответствовать своей чёрной душе, он кардинально поменял имидж: стал отращивать волосы, вернул им свой природный цвет, забил почти всё тело татуировками, стиль и цвет одежды так же кардинально изменились, но больше поражала изменившаяся аура Чона, в след за которой изменились повадки и даже характер. Его стали бояться и уважать все вокруг, он стал самым известным из элиты альфой. Сокджин стал активно помогать Чону избавиться от зависимости, и пусть Чон кричал, часто ругался с Джином, но тот не отступал и помогал как мог, из-за чего альфа перестал так много пить и слез с тяжёлых наркотиков, за что он будет по гроб жизни благодарен омеге. После всего этого Чонгук всё же перестал так часто появляться в жизни Джина. Что же касается самого Сокджина? Чон и вправду добился того, чего хотел: он разрушил сильную привязанность омеги к себе. И Сокджин решил, что сам больше ни за что в жизни не побежит к Чону, но, если Гук позовёт его, отказываться не станет. За это он будет ненавидеть себя всю жизнь, а именно за то, что позволяет Чону вытирать об себя ноги и даже стал участником преступления из-за него, оставаясь при этом рядом. Почему? Наверное, потому что всё ещё любит его!