Драбблы

- Ну и тупое же у тебя имечко, - уже незаинтересованно поднимаешь взгляд на парня, сталкиваясь с прывычной грубостью и ледяными иглами, которыми пропитан почти каждый диалог в этой дыре, которую язык не поворачивается назвать штабом. К тебе на колени прилетает мелкий предмет, заставляющий исказить губы в быстрой ухмылке. Конфета с заедающим в голове названием  Milky Way, из-за которой в памяти непроизвольно всплывает глупая реклама, крутившуюся давным давно на экране тв. Пускай сразу понимаешь, что это нельзя назвать простым "поделился", нет, отдал, чтобы напомнить о забавном псевдониме, а ещё потому что это одна из тех конфет, которые дружелюбно раздала Тога ещё утром. А разве такой как он примет что-либо от другого? Нет, конечно, так что гадать остаётся, что это: недоверие или просто обычное поведение, свойственное для похуистичных и не принимающих добра мудаков. - Не глупее твоего, Даби, - выделяешь последнее слово особым тоном, свойственного каким нибудь эпичным девушкам из американских фильмов. Встречаетесь взглядами в полумраке, забавно становится от того недовольства, пылающего в глубине его зрачков на твою дерзость. - Следила бы за языком, иначе можешь его лишиться, - он взгляд отводит, словно скучает, пока ты вертишь в руках сладость, внимательно рассматривая порезы на своих руках. Одно такое повреждение на указательным пальце, совсем недавно тобой полученное, разошлось от активности, извергая тёмного оттенка жидкость. Голубо-белая обёртка пачкается в красный, а вскоре и сам шоколад, который вылез из упаковки, несчадно сдавленной тобою до смятого звука выскочившего из бумажки воздуха. - Шигараки очень разозлится, если ты посмеешь тронуть такого ценного, как говорит он, сотрудника, - незамедлительно отвечаешь, отчего-то тяжело вдыхая от болезненно чувства, появившегося в груди комом из колючей проволоки. Желание исчерпать это криком появилось быстро, но каковы будут последствия. Несомненно, Шигараки от твоей причуды в восторге. Квирк твой позволяет преобразовывать отрицательные эмоции, как и свои, так и чужие, в разрушительную силу, сметающую все на своём пути в крике. Люди стираются до ничтожной каши на асфальте, в которой, если постараться, можно различить куски органов, быть может глазных яблок, а потом встретиться с неприятнейшим запахом, коим обладают внутренности. Страдаешь и ты, иначе бы кровью из глаз и рта не разбрасывалась бы. - А у вас с Шигараки отношения особые, раз хранит тебя как зеницу ока? Может вы там- Он замолкает, как только ты слабо бьёшь его носком потертых кед по ноге, внимательно наблюдая за твоей более чем шкодливой улыбкой. Уже жалеет, что сел на один диван с тобой. - Совсем страх потеряла? - он наклоняется, как ты подумала, чтобы стереть пятно, оставленное тобой, но в реальности хватает тебя чуть выше лодыжки и стягивает рывком с дивана. По помещению сразу слышится тяжёлое приземление на деревянный пол, а случайно сбитый твоим телом в сторону ненужный столик издаёт скрип ножек по покрытию. Вскоре вошедший лидер мог испустить лишь тихое недовольное ругательство, наблюдая за побоищем.