Вишнёвый пирог

Солнечным утром одного из последних дней истекающего отпуска мирно дремлющего на диване Марио разбудила звонкая реплика Джердана, который всегда был ранней пташкой: — Марио, а давай что-нибудь приготовим? Манджукич лениво распахнул глаза цвета крепко заваренного чая, не без труда идентифицировал буквально-таки светящуюся улыбкой мордашку Шака и его же обнажённый торс и, зевнув, ответил, будучи привыкнувшим к тому, что тот любит совершать неожиданные поступки: — В принципе, можно... Правда, если честно, мои кулинарные способности настолько скромные, что я рискую нашим здоровьем. — Не бойся, я возьму тебя под личный контроль, — подмигнул Шакири, по-прежнему сверкая улыбкой. — Ладно, уломал, — улыбнулся в ответ тот (да и как сдержаться при виде такого солнца? Лично Марио был абсолютно не в курсе, да и не пылал желанием, чтобы ему открыли эту тайну). — Ты уже решил, что будем готовить? — Я, честно говоря, скучаю по пирогам, которые готовила мама... — опустил глаза вниз Джердан. Но, справившись со смущением, поднял взгляд и продолжил, — поэтому я сегодня утром, пока ты спал, позвонил ей и спросил рецепт моего любимого, вишнёвого. Стоит признать, она была удивлена моим кулинарным рвением — еле-еле убедил, что всё в порядке, что ничего страшного не произошло, и что никто, включая тебя, от меня не забеременел. Ты не против? От неожиданности Манджукич, севший на диване и вслепую нашаривавший ногами тапочки, громко закашлялся. — Хэй, ты чего? — взволнованно спросил Шак. — Да я просто, прямо скажу, не совсем понял, против чего я не должен быть — пирога или собственной беременности. Если честно, второй вариант меня не очень устраивает... — сквозь кашель, мешавшийся с хохотом, выдавил тот. Пару секунд понаблюдав за ним, Джердан присоединился к звонкому заразительному смеху. — Дурак! Понимаешь же, что я имел в виду! Ну Ма-а-арио, прекрати уже, мы так вообще ничего не испечём! — Ладно, пошли уже, горе ты моё. У нас хоть всё необходимое для этого пирога есть? — Естественно, а ты думал! Я, пока ваше величество дрыхло, успел в магазин сходить и купить всё, что нужно, — Шак показал хорвату язык и, не дожидаясь, пока тот, наконец-то обувшись, встанет с кровати, слинял на кухню. Тот, ухмыльнувшись, последовал за ним, взяв на заметку необходимость отомстить за эту выходку. Но лучше уж как-нибудь приятно... Так, стоп, сейчас в планах должен был быть только пирог. Войдя на кухню, Манджукич первым делом взял со стола рецепт, прошёлся по кухне с инспекцией и с облегчением обнаружил, что все ингредиенты и вправду куплены и потом не придётся второпях бежать за чем-то недостающим. Джердан наблюдал за этим досмотром, сморщив нос. — Ты зануда, — сообщил он окончившему проверку Марио, который, заслышав это, отвлёкся от прочтения инструкций к приготовлению и чмокнул того в забавно наморщенный нос. — Не дуйся. Прекрасно же знаешь, что если у нас чего-то не хватит, в магазин отправлюсь именно я, потому что ты найдёшь сотню причин, чтобы этого не делать. Что я, первый день тебя знаю, что ли... — пробормотал нападающий, отложив рецепт и одёргивая футболку в попытках морально приготовиться к кулинарным приключениям. — Так, ладно, мы сейчас не об этом. В общем, вишню я уже почистил от косточек, кстати, тебе надо будет потом стирку запустить, а то твоя футболка изрядно пострадала, — на этом моменте Шакири искусно увернулся от кинутого в него влажного полотенца, к слову сказать, тоже заляпанного кроваво-красными следами от вишни. — Не, ну а что, свою мне, что ли, пачкать было... Так что теперь нам нужно тесто делать, — с этими словами он отвернулся к холодильнику, планируя достать что-то из ингредиентов. Марио тем временем не без потерь высыпал в миску необходимое количество муки, по окончании процесса облегчённо вздохнув и несколько картинно вытерев лоб, из-за чего весь лоб и короткая чёлка оказались в муке. Как раз к этому моменту развернувшийся Джердан, который, как выяснилось, полез за яйцами, увидел это ни с чем не сравнимое зрелище и в голос расхохотался. Он хотел ещё что-то добавить уже вслух, но ловко пущенный Манджукичем залп муки его опередил, обсыпав добрую половину лица и покрыв волосы преждевременной сединой. Тут пришла уже очередь Шака делать круглые возмущённые глаза, из-за чего он стал жутко похож на только что разбуженную сову, а Марио — сгибаться пополам от смеха. — Ах так, значит, война? Манджу непонимающе вскинул голову и тут же получил в лоб предательский удар чего-то влажного, при ближайшем рассмотрении оказавшегося тем же испачканным в вишне полотенцем. А вслед за этим самым полотенцем навстречу летела хохочущая маленькая торпеда, явно более чем довольная своим броском. Тут к хорвату пришло понимание, что, если сейчас он не возьмёт ситуацию под собственный контроль, то развеселившийся Джердан, абсолютно не являвшийся хрупким слабым мальчиком, может устроить на кухне нечто, напоминающее иллюстрацию последствий 8-балльного, как минимум, землетрясения. Поэтому он ловко ухватил уже было шутливо размахнувшегося Шакири за талию, отчего тот от неожиданности ухватился за его шею, боясь упасть, и усадил его на стол, используя главное и запрещённое оружие — щекотку. И оно, как, впрочем, и всегда, подействовало — Джердан зашёлся в хохоте и, не удержав равновесия, опрокинулся на спину, потянув Марио за собой. Манджукич навис над ним, опираясь руками об стол и глядя прямо в глаза, отчего по-детски заразительный смех Шакири оборвался, а сам он немного приподнял голову, возвращая взгляд. Джердан переглотнул и, переместив руки с шеи Марио на его затылок, осторожно притянул его к себе, прижимаясь призывно раскрытым ртом к тонким губам нападающего и легко, почти невесомо целуя того — ещё не совсем осознавшего, что происходит, и поэтому не успевшего привычно перехватить инициативу. От нежных поцелуев его маленького любимого швейцарца у Марио чуть ли не сразу помутнело в глазах, отчего он, до конца осознав ситуацию, начал целовать его уже по-французски, склонившись ещё ниже и таким образом вжав совершенно не сопротивляющегося Джердана в стол. Надолго того не хватило — буквально пару минут спустя он, нетерпеливо зашипев и на мгновение оторвавшись от губ хорвата, потянул футболку того вверх и неразборчиво пробормотал за секунду до того, чтобы возобновить поцелуй: — Сними ты её уже... Долго уговаривать Манджукича не пришлось — осторожно отстранившись от явно недовольного этим фактом Джердана, он торопливо стянул с себя такой мешающий сейчас кусок ткани и вновь заключил того в объятия, синхронно выдохнув, когда фарфорово-светлая обнажённая кожа коснулась загорелой, и вызвав у Шакири первый невнятный стон. Этот стон был единственным, к которому можно было приурочить хоть какое-то числовое значение, потому что дальнейшие не поддавались пересчёту и уходили своим числом в бесконечность — в особенности когда рука Марио скользнула под пояс мягких домашних штанов и начала с мягкой уверенностью ласкать его, в то время как сам Манджукич не прекращал поцелуев, от которых уже чуточку саднили губы. Но такую боль Джердан был готов терпеть бесконечное количество времени, подаваясь навстречу и алея щеками. Надолго, чего и следовало ожидать, его не хватило — разорвав поцелуй, он откинул голову назад и, крепко обхватив Марио за шею и прижавшись к нему грудью, с хриплым стоном кончил, в последний раз толкнувшись вперёд. Вновь лёг на стол, потянув хорвата к себе, и шепнул ему, будучи не в силах сказать что-то в полный голос: — А что, неплохой пирог... получился... — и, осознав сказанное, тихо фыркнул. — Мой маленький кулинар, — усмехнулся ему прямо в ухо Манджукич и, выпустив его из объятий, уселся на столе рядом. — Меня больше интересует, как мы теперь за этим столом есть будем... Джердан приоткрыл один глаз, ехидно покосившись на того. — Часто и с удовольствием. Ну если ты понимаешь, о чём я, конечно. Тут уже настала очередь фыркать для Марио: — Ещё б я не понял. Извращенец мелкий. — Какой есть... — А другого мне и не надо, — с этими словами Манджукич наклонился над всё ещё лежавшим Шакири и поцеловал его в нос. — Мне вот только хотелось бы узнать, а ещё на один... кулинарный раунд тебя не хватит? — У тебя хватает совести недооценивать шеф-повара? — рассмеялся Джердан, приподнимаясь на локтях. — Только предлагаю для дальнейшей готовки переместиться в спальню. — Возражений не имею, — шутливо отсалютовал нападающий. Шак, улыбнувшись, соскользнул со стола и, взяв руку хорвата в свою, привычно переплёл их пальцы. И пока ладошка Джердана держала его ладонь, Марио готов был идти за ним куда угодно.