Сборник всего, что трогает душу

Внутри огромной Вселенной в лице города существует их маленький мир, ограничивающийся всего лишь одной тёмной двухкомнатной квартирой, находящейся на конце города, где редко ездят автобусы, потому что «дыра» это, а не район, никакой нормальный человек добровольно туда не сунется, а уж жить и подавно. А они живут, говорят странные вещи, которые никто не понимает, потому что в них нет смысла, иногда это обрывки фраз, полноценные предложения, полностью построенные на инверсии, если её можно так назвать. Тэхён ему говорит: -Ты такое солнце поднялось. А Хосоку от боли курить хочется, Ким не может выражать свои чувства, эмоции. Всё скрыто в этих совершенно чистых ассоциациях, на основе которых можно было бы написать полноценное стихотворение, только не будет в нём ничего светлого. Оно — призыв о помощи несёт, в нём крик обозначен знаками препинания. Соседи называют их странной парочкой, люди же не должны спать при свете, а их шторам просто необходимо быть в строго задёрнутом виде, чтоб силуэты фонарей едва виднелись. Тэхен любит на город, не принявший его, из окна смотреть, любоваться и представлять, как он с любимым за руку идёт, и никто на него пальцем в этот момент не показывает. Там призрак их счастья блуждает, ищет свою тень, а тень на неё через прозрачную преграду смотрит, но знает, что на улицу выйти не сможет, люди засмеют. А Хосок любит этот район, здесь птицы поют знакомые тебе песни, а в других частях они не такие, не отзывается сердце в груди на их протяжную трель. Парень их колыбельные на телефон записывает, а потом включает по три раза, чтобы Тэхён спал ночью, не просыпаясь. В кошмарах тень оживает, обретает странные краски и умеет разговаривать, она пения птиц почему-то боится, только услышит их и уходит куда-то. И тогда он ему вымученно квадратно улыбается, плачет от бессилия совсем тихо и молчит, вслушиваясь в знакомые звуки. — Мы ему ничем не поможем, видимо это психическое отклонение, советую вам в психушку его отдать и всё, чего вам с ним мучиться. У врача было самое мерзкое лицо, которое только могла придумать эта «адекватная» Вселенная. Его толстый нос, блестящий на солнце от пота, недовольно морщился, пока Тэхён неловко пальто на себя натягивал. — Неужели ничего нельзя сделать? — у Чона последняя надежда в глазах горела, да так ярко, что даже недовольный врач взгляд устремлял в пол. Он сам женат на женщине, которую любил безмерно и даже её инвалидное кресло не оттолкнуло его. — Ты уж прости меня глупого, что не признал сразу. Я вижу, что любишь, но помочь, правда, не могу. А разве тебе нужно исправлять то, что изменить невозможно? Мне кажется, вы и без вмешательства врачей понимаете друг друга. Из больницы они вышли, держась за руки, парень предложил купить Тэхёну самое вкусное мороженое из ларька на углу, на что он ответил: — Есть ты мороженое куплю. Им и слова не нужны, он и по взгляду его все прекрасно понял, позволил Тэхёну купить мороженое, даже если это означало то, что они снова получат порцию оскорблений, эти «адекватные» люди по-другому не могут. Они спокойно выслушали брань продавщицы о том, что Киму надо работать над речью и также спокойно забрали холодное лакомство. В его изящных руках — белоснежный лист бумаги вдоль и поперёк изрисованный странными каракулями, в ушах — дорогие наушники, которые Хосок купил ему на Новый год. Он рисует также странно как говорит, но и такие рисунки Чон хотел бы вставить в рамку и повесить на стену. Почему-то все, что бы Тэхен не делал, кажется Хосоку искусством, почему-то всё, что Тэхен пытается ему сказать, начинает казаться нормальной речью. А может это Хосок становится самым адекватным человеком в этой Вселенной?