Сборник всего, что трогает душу

Сокджин ненавидит званые вечера. На них он чувствует себя по-настоящему одиноким, мама велит ему принимать гостей, встречать их отрепетированной у зеркала улыбкой, приветливым рукопожатием или поклоном в зависимости от пола человека. А когда официальная часть разговора остаётся позади, он стоит у стены, надеясь, что его минует участь участвовать в пустом разговоре с предугаданными фразами. — Сокджин, не вздумай испортить ещё один вечер, ты не часть стены, возвращайся в зал и ослепляй дам своей красотой. И не забудь, пожалуйста, укрась голову лепестками роз, нынче — это модно. А на твоих волосах подобное украшение будет выглядеть просто изумительно. Госпожа Ким в своем неизменном пышном платье из самого дорогого синего атласа, сшитом лучшей швеей города, всегда старается выделяться. Она поддерживает собрания по правильному воспитанию детей, потому регулярно делает пожертвования в фонд с занимательным названием «дари детям добро». Добродетель — признак гуманности, символ, препятствующий проявлению человеческой черствости, вскоре из возвышенных идеалов преобразовался в количество нулей на чеке, чем их больше, тем выше добродетель. Разумеется, все знали, что сироты этих денег никогда не увидят. Госпожа Ким просто закрывала на это глаза, предпочитая красивую легенду уродливой правде. У её сына на цветы аллергия, всё его лицо незамедлительно начинает пухнуть, глаза краснеют и становятся похожими на два огромных рубиновых камня со зрачками, но отказывать просьбе матери — значит сыграть на руку сплетням и слухам. Сокджин этого не хочет, но не потому что дорожит незапятнанной репутацией… Он всё ещё любит свою мать, и даже светское ядовитое общество не смогло отбить у него эту любовь, не подкреплённую ни деньгами, ни связями, он любит потому что это просто она, а не любая другая женщина. На иссиня чёрных волосах белые лепестки выглядят действительно прекрасно, казалось, перед людьми стоит ангел без крыльев, так похожий на них сейчас, только взгляд у него печальный, не скрытый за преградой цветных линз, а настоящий, тот, который все эти господа и дамы в глубине души не терпят, потому что давно всё настоящее искусственным заменили. — Вам нравится время заката? — приветливый граф из соседних земель подаёт ему бокал, наполненный янтарной жидкостью. Фрак графа с крупными изумрудами на рукавах славится на всю округу. Говорят, ткань для его пошива была выбрана самим королём, но при отправке единственной в своем роде вещи слуги случайно перепутали адрес заказа, и в итоге чудеснейший фрак получил господин Жлен. Сокджин в эту историю не верит, отказывается верить. Человек не должен быть интересен лишь историей предмета гардероба, а господин Жлен больше ничего из себя и не представляет. Про закат он спрашивал неделю назад и ровно как и неделю назад получает точно такой же ответ. — Закат всегда отличается своим особенным шармом по сравнению с рассветом. За закатом следует тьма, а после — звезды. Рассвет же радует мир только солнцем, — Сокджин отказывается от напитка и спешит на балкон, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Аромат роз начинает раздражать брюнета, у него слезятся глаза. Он бегло осматривает столики у кресел, диванов, но не ходит там своего лекарства. Мама снова забыла предупредить слуг о недуге свого сына. Киму плохо… Он еле держится, чтобы не упасть на колени от недостатка кислорода. Однако материнское наставление, касающееся поведения на людях, буквально придерживает его за шкирку. Он не может позорить свой род. Здесь нельзя проявлять эмоции. Свои истинные чувства люди вынуждены прятать за красивой маской, Сокджин же этому только учится. На террасе никого нет. Обычно сюда выходят служанки, чтобы полить цветы. У Сокджина это место одно из любимых. Здесь он позволяет себе проявить слабость, выдыхает через рот горячий воздух и оттягивает на шее шёлковый шарф. Он мог бы снять с головы ароматные лепестки, но… обещание, данное матери связывает ему руки. — Господин Ким? У Сокджина идеально ровная осанка, его плечи расправлены, а подбородок высоко вздернут. Он смотрит на Кима Намджуна, известного как человека, покорившего свет своим собственным взглядом на мир. Он был в отношениях с человеком мало того, что из бедной семьи, так еще и своего же пола. Сокджин его не осуждает, по крайней мере он успел полюбить и быть любимым, хотя бы на время… пока тот бедный парень не оказался в петле. Намджун поднимается к нему с красной рубиновой жидкостью, так похожей на глаза Сокджина сейчас. Если бы мама увидела его, разговаривающего с Намджуном, она бы тут же его наказала. — Не желаете немного выпить, алкоголь напоминает мне вкус вина из винограда, выращенного на юге страны. Удивительно, попробуйте… Сокджин смотрит на вино с недоверием, его волнует белый осадок на дне бокала, но Намджун на него не смотрит, опирается о перило локтем и ждет ответной реакции. Кима не могут убить в собственном замке, наверняка кто-то из гостей видел его в обществе Намджуна, и в случае чего, подозрения все равно упадут на него. Терять ему нечего. Вино оказывается невероятно вкусным, с легкой горчинкой на кончике языка. Почему его раньше не приказывали подавать? Берегли для особых случаев? Сокджин не понимает, почему вдруг становится легко на душе, его дыхание выравнивается, а глаза перестают слезиться. — Это мое лекарство? Но как вы узнали об этом? Рецепт знает только моя семья. — Я прихожу к вам уже в третий раз, разве вас бы не удивило то невероятное количество бутыльков с таблетками внутри, расставленных по всему замку? Вынужден признаться, я забрал у вас один, подумал, что когда-нибудь это может вам понадобится. Намджун Сокджину искренне улыбается, он не прячет эмоции и говорит совсем не то, что Сокджин ожидает от него услышать. Его внешность не соответствует местным эталонам красоты, но даже так его пухлые щеки, которые слишком сильно выделяются на лице кажутся Сокджину необычайно красивыми. — Трудно жить в обществе? Мне вот да, невероятно трудно. А еще у Намджуна руки с аккуратными пальцами, на них кольца выглядят ещё роскошнее, чем на витрине ювелирного магазина. — О вас ходило много слухов, господин Ким… Говорят вы встречались с… — Юнги. Да, мы с ним были вместе. Сокджин Намджуна не торопит, он смотрит на свои искривлённые, как будто поломанные пальцы, и возможно… завидует. Почему-то Ким кажется ему слишком идеальным при наличии недостатков. — Вы его сильно любили? Вопрос звучит так тихо, как это только возможно. Сокджину кажется, что вот она, тайна человеческого мироздания, вот сейчас он услышит заветные слова, которые навсегда исчезли из словарного запаса. — Он с собой моё сердце забрал, и в груди у меня — пустота… Намджун говорит о мифическом образе Юнги, которого Сокджин никогда не видел. Он уверен, что Юнги был особенным, потому что Намджун говорит о нём намного возвышеннее, чем многие люди — об обычном рассвете или закате. Но глаза… они сияют так, как будто перед Намджуном раскинулись звёзды, а на деле он просто человека, забравшего его сердце, вспоминает. — Он должен был жениться на дочери богатого фермера, его родители нашли ему достойную партию. Как вы понимаете брак с мужчиной невозможен… вот он и не выдержал, разлука со мной его так напугала… Позади них начинают играть музыканты, скрипка поёт протяжно и совсем грустно, можно сказать, очень подходяще к атмосфере беседы. Намджун, на них оглянувшись, быстро взмахом ладони убирает с волос Сокджина белые лепестки, они танцем кружат вокруг их фигур, придерживаемые потоком тёплого воздуха. Сокджин не может избавиться от тяжёлого чувства внутри, ему кажется, что стоя с известным Намджуном, он заражается неизлечимой болезнью. Он даже не замечает, как теряет самообладание, он не замечает, как ярко начинают блестеть его глаза. С того дня его жизнь меняется странным образом, он с нетерпением ждёт каждого собрания гостей, сам встречает их у двери, торопливо делает поклоны, пожимает многочисленные руки, но желает коснуться лишь только одной. Шелест дорогого атласного платья, и мама встревоженно берет его за локоть: — Дорогой, с тобой все в порядке? Ты меня пугаешь? — Все хорошо, правда. Не волнуйся за меня, мам. — Гости посчитают, что тебе не здоровится, лучше усмири-ка свой пыл, — она ведёт его вглубь зала, мимо стола, где сидят мужчины и женщины в компании карт. Она не останавливается даже ради приветствия с дальней родственницей, что уже наводит на странные мысли. Её внимание сосредоточено на невзрачной фигуре в тёмно-сером платье, что жмётся в углу. Эта миниатюрная девушка с болезненным лицом поворачивается в его сторону и кивает головой вместо приветствия. — Познакомься, дорогой… Это твоя будущая невеста. В тот вечер Намджун не пришёл. Сокджин ждал его, сидя на террасе и до побеления костяшек сжимал руками прутья балкона. Его сердце бешено колотилось в груди, стремясь увидеть того, кто смог бы его успокоить. Он перестал спать по ночам, везде в каждом углу темноты ему виделся образ Намджуна, тоскующего по парню, который посмел против Бога пойти. Отчего ему самому так больно? Шли дни, а Кима все не было. Сокджин отправил ему письмо с просьбой о визите, в котором изложил все свои чувства и переживания. Он не надеялся на взаимность, ему хотелось получить ответ, написанный настоящим языком, лишённым красивых оборотов и ненужных слов. Когда до свадьбы остаётся чуть меньше двух дней, Намджун приезжает в замок под предлогом запланированной деловой встречи. Он сразу же выходит на террасу, где видел Сокджина в последний раз. Сокджин сидит на полу посреди террасы в своем роскошном свадебном наряде. На его плечах красуется идеально выглаженный белый пиджак, а на ногах надеты аккуратные зауженные ближе к щиколоткам брюки. — Хорошо выглядишь. — У меня ещё будет венок на волосах. Мама сказала, что цветы всё делают прекраснее, чем оно есть на самом деле. — Тебе не нужны цветы. Сокджин медленно умирает, смотрит на притихшего Намджуна. Почему он хотя бы не подойдёт к нему, не поддержит? Он же знает, что скоро состоится его свадьба, от которой он не может отказаться. Ему предстоит поцеловать женщину, не любившую его. Этот комплимент, сорвавшийся с его уст, звучит так по-настоящему, что всё тело Сокджина немеет. Его счастье на расстоянии вытянутой руки находится, но подойти ближе не решается, потому что Сокджина не любит. Ким это только сейчас замечает. — Ты запутался, Сокджин… Я не единственный человек в этом мире, который может говорить с тобой о чём-то кроме моды, природы, прочего… Таких много, их нужно просто найти. Я не думал, что случайно украду твоё сердце. — Оно само оказалось у тебя, ты его и не воровал. Юнги должен Намджуном гордится сейчас, Ким его до сих пор любит. Сокджин чувствует себя эгоистом, Намджун изнутри умер уже давно, когда узнал о гибели любимого, а Сокджин мёртвым лишь притворялся. Обычную вежливость Намджуна, пусть и отличную от всех, Сокджин принял за проявление симпатии к нему. Ему кажется, что это не он сошел с ума, а общество… Как такое вообще возможно? Люди перестали относится друг к другу искренне, потому и воспринимается это в совершенно другом ключе, вместо положенного. Намджун показал ему, какими должны быть здоровые отношения людей, не важно в дружеском плане или в романтическом. Тогда Сокджин обрёл своего лучшего друга. Когда до свадьбы остается чуть меньше часа, Сокджин переодевается в костюм и смотрит на себя в отражении огромного зеркала, висящего на стене. Его невеста, неизвестно зачем пожелавшая увидеться с женихом раньше времени, сидит рядом, уперевшись взглядом в пол. Они с самой первой встречи так ни разу и не разговаривали. Брюнету было крайне интересно к чему приведёт их совместная жизнь, мысленно он уже готовился к беседе о разводе. — Я боюсь выходить замуж. — Что? Почему? В их кругу не принято говорить о своих страхах, но она говорит, и это очень удивительно. — Вдруг я сделаю что-то не так. Не смогу уберечь тебя от цветов, а твоя мама их очень любит. Как я смогу защитить тебя? Меня пугает твоя аллергия, вдруг тебе станет плохо? Я даже от букета отказалась. Сокджин думает, что ему невероятно повезло. Она красива, действительно красива. Почему он раньше не замечал её чудесный овал лица, пусть не такую розовую, но не испорченную косметикой кожу? В её голосе ни капли фальши, а белое платье с маленькими жемчужинами на подоле создает образ настоящей принцессы. Как ему только досталось такое сокровище? — Сокджин? — Мм? — У тебя так блестят глаза. — У тебя тоже.