***
— Сегодня на улице слишком ветрено, — сказала Хюррем одна из ее помощниц. — Вы уверены, что хотите пойти прогуляться? — Не думаю, что мне что-то сделает ветер, — горько улыбнулась женщина. С момента изгнания Фирузе из дворца прошло уже несколько недель, но в душе Хюррем все по-прежнему неспокойно. А все из-за Сулеймана, который ведет себя как ни в чем не бывало, и его сына — Мустафы, который не покидает ее мыслей. Ей иногда даже сняться с ним постыдные сны, где парень целует ее, и очень-очень страстно. Надев свое любимое бирюзовое платье, она накинула себе на плечи накидку и на голову платок, с золотой вышивкой на нем. Волосы ей одна из помощниц заплела в косу. Медленно шагая по огромному саду, где на каждом углу были прекрасные цветы, которые так и манят своим запахом и видом, она увидела, как неподалеку стоит Ибрагим и наблюдает за ней. Девушка не стала никак на него реагировать, сегодня было настроение не до разборок с ее заклятым врагом. И видимо ему тоже не хотелось с ней разговаривать, потому что он просто ушел, так и не подойдя к девушке. Ветер становился все сильнее, и ей приходилось все время придерживать на голове платок, чтобы он не улетел, из-за чего стало слишком проблемно гулять. И как только Хюррем решила пойти во дворец — начался дождь, и ей с ее прислужницами пришлось спрятаться в беседке. Было забавно наблюдать, как люди вокруг начали бегать, чтобы побыстрее забежать во дворец. Еще забавнее было то, как смешно к ее беседке направлялся Сюмбюль, пытаясь укрыться от дождя с помощью ладошки. — Сюмбюль, беги сюда, — захохотала она, когда евнух потерялся и свернул не на ту тропу. — Госпожа, — тяжело дыша забежал к ней Сюмбюль. Дождь был такой сильный, что он будто бы промок насквозь. — Что-то случилось? — беззаботно спросила женщина, снимая с себя накидку и набрасывая ее евнуху на плечи. — Госпожа. Не стоило, — сразу же запротестовал он, пытаясь снять с себя накидку. — Вы можете замерзнуть. — Не волнуйся, не могу, — улыбнулась она ему, все же настроение несмотря на такую погоду, у нее было отличное. — Огонь, что говорит внутри меня, согреет меня. А вот ты сильно промок и потому лучше укутаться, чтобы не заболеть. — Вы самая щедрая Госпожа в этом мире, — кланяясь, льстил ей Сюмбюль. — Но я прибыл к вам, потому что только что вам пришло письмо из Манисы от Шехзаде Мустафы. — Что? — удивилась женщина, забирая из рук Сюмбюля протянутый футляр с письмом. Хюррем было страшно читать его, потому что она даже представить себе не могла, что в этом письме может быть написано. Где-то в глубине души ей хотелось, чтобы это было любовное письмо, но здравый смысл ей подсказывал, что письмо связано с какими-то ее раскрывшимися интригами. И если поразмыслить, она даже не знала какой из этих вариантов хуже. Тот и тот слишком опасный и неизвестно чем может закончиться для нее. Хорошее настроение в мгновение ока пропало, и Хюррем немного трясущими руками открыла письмо, быстро начав читать его содержимое. «Султана, вы — мать моих четверых братьев и единственной луноликой сестры. Вы — любовь и опора для моего отца, Султана Сулеймана. И вы — самая влиятельная женщина в этой стране, если не во всем мире. Но что же вы делаете, Султано? Целуете меня в лоб, будто я ваш родной сын, а потом позволяете мне себя поцеловать совсем не с любовью, с которой сын может поцеловать свою мать. Так что же это было? Опять ваши интриги и планы? Или желание изранить мое сердце? Ответьте поскорее, потому что мысли о вас и о том поцелуе, о котором я пусть и должен жалеть, но не жалею, мучают меня каждую ночь» Перечитав письмо еще раз, у Хюррем задергался глаз. Потому что она не понимала, что творит этот Шехзаде, ведь попав это письмо кому еще — и им двоим бы пришел конец. Так что либо Мустафа совсем потерял разум от любви к ней, либо же он так же задумал слишком сложный и запутанный план, чтобы изжить ее со свету. Она быстро сложила письмо и спрятала его к себе в потайной карман в платье, чтобы потом, придя во дворец, сжечь его, чтобы оно никому не попалось на глаза. Хюррем еще не знала, что она будет делать дальше и как ей лучше стоит ответить и нужно ли вообще отвечать, но об этом она подумает позже, а пока ей нужно отдохнуть и просто насладиться шумом дождя.***
Когда дождь немного утих, Хюррем быстро добежала до дворца со своими слугами и сразу же направилась в хаммам, чтобы немного согреться. Придя наконец-то к себе в комнату, она поняла, что уже настало время ужина, тогда-то она поняла, как много пробыла в саду сегодня. Но иногда полезно посвятить день только себе и отдыху. Удобно сев на диван, женщина вспомнила о письме от Мустафы и быстро поспешила достать его из кармана. Недолго думая, она поднесла бумагу к горевшей рядом свечи и быстро сожгла его. Она не будет рисковать так и оставлять его, чтобы потом этим письмом не смогли использовать против нее. Сидя на диване, Хюррем раздумывала, насколько далеко она сможет зайти с ее попытками убить Мустафу? Она ведь уже несколько раз нанимала людей, чтобы убить его, но у нее ничего не выходило. Так может стоит и дальше пытаться? Или же попытаться сделать это своими руками? После того, как из ее жизни пропала Фирузе, Хюррем снова могла здраво мыслить и понимала, что ее план, который базировался на любви Мустафы к ней очень глупый и ненадежный. Так что его просто стоит откинуть в сторону? Или попытаться изменить, улучшая? Но каким образом? Может это было совершенно не в ее стиле — пустить все на самотек, но женщина решила, что лучшее, что она может сейчас сделать, — ответить на письмо, давая понять, что он для нее не больше, чем ребенок. Сев за стол, она взяла в руки перо и принялась писать: «Шехзаде Мустафа, как я была рада получить от тебя письмо, ведь знаешь, что ты мне как сын! Как твои дела? Как Махидевран? Надеюсь, у вас все хорошо. У меня и у моих детей все замечательно…» Кратко написав о каждом своем ребенке, Хюррем запечатала письмо и позвала одну из служанок, чтобы та отправила письмо Мустафе. Ей было интересно посмотреть на реакцию парня, когда он получит такой ответ на свое письмо. Жаль, ей никак не удастся это лицезреть! А ведь если подумать, Хюррем никогда бы не стала воспринимать Мустафу, как угрозу ее детей, если бы не глупая Махидевран, которая управляет парнем, используя его жалость к ней. И это так глупо звучит. Хюррем понимает, что рано или поздно Махидевран начнет действовать, пытаясь убить ее сыновей, и хоть скорее всего его сын будет не в курсе этого. И, конечно, логичнее было бы убить Махидевран, чтобы она не доставляла проблем, вот только тогда Мустафа поймет, что эта смерть — дело рук Хюррем, ведь никому кроме нее она не может мешать. И тогда месть Хюррем и ее семьи станет для Мустафы делом принципа, потому такой вариант невозможен. А жаль, ведь жить стало бы так проще!