***
Робин лежал на скамье и смотрел в маленькое высокое окошко. Квадратик серого неба постепенно темнел, все сильнее затягиваясь плотными тучами. Дождевая вода начала затекать вовнутрь, падая вниз тяжелыми каплями и монотонно разбиваясь вдребезги о каменный пол. За остаток ночи Робин ни разу не сомкнул глаз, без конца пропуская меж пальцев скользкий атлас голубой ленты. Пустота, образовавшаяся внутри, неумолимо разрасталась. И вот уже, словно чёрная дыра, она затягивала в себя всё вокруг, закрашивая яркие краски жизни в однообразный серый цвет. Она придавала всему тусклый налёт бессмысленности и незначительности. Робин отчаянно хотел видеть Марию, но с горечью осознавал, что после всего, что произошло, просто не имел на это права. Он понимал, что девушка, однажды признавшаяся ему в любви, больше никогда не захочет его видеть. И он сам планомерно уничтожал её любовь... Робин постоянно вспоминал черты её прекрасного девичьего лица, воссоздавал в памяти детали замысловато сшитых юбок платья, а его сердце сжималось всякий раз, когда он думал о том, что в лесу Принцессу могли догнать отцовские псы... Неизвестность была невыносима. Он должен был выбраться отсюда. И чем раньше, тем лучше. Из размышлений его вырвали тяжелые размеренные шаги. Младший Де Нуар спрятал ленту в карман. К двери камеры подошёл Кер. Дюлак остановился поодаль, в ожидании скрестив руки на груди. Лицо Кера было бледно, он выглядел уставшим и даже разбитым. Он посмотрел на сына. Робин приподнялся на лавке и молча уставился на отца. — Каким будет твоё решение? — Без лишних церемоний сразу перешёл к делу немногословный и прямолинейный Кер. Робин подошёл к двери. Он посмотрел на отца в маленькое окошко. Младший Де Нуар сглотнул и решительно произнёс: — Я согласен. На лице Кера не дрогнул ни один мускул. — Отопри дверь. — Приказал он Дюлаку. Дюлак зазвенел ключами, нанизанными на кольцо, и отворил замок. Дверь щёлкнула и открылась. — Смотри мне, чтоб без глупостей! — Низким басом предупредил Дюлак и схватил Робина за руку выше локтя. Мужчины вывели юношу из темницы. Каменные серые стены замка намокли и стали ещё темнее. Из глазниц черепов, коронующих арку жутким венцом, словно слёзы, струились капли дождевой воды. Они быстро пересекли главный двор, вошли через трапезную залу, поднялись на второй этаж и остановили Робина у гостевых покоев Кэтрин. — Туда меня тоже под руки затащите? — Недовольно проворчал Робин, пытаясь выпутаться из железной хватки Дюлака. — Думаете, ей понравится этот цирк?! — В этом цирке главный клоун – это ты, мальчишка! — Съязвил Дюлак и отпустил руку Робина. — Не переживай, мы подождём тебя здесь. Морщась от боли, Робин потёр предплечье. — Очень смешно... Тупоголовый... — Огрызнулся он. Юноша с надеждой перевёл взгляд на отца, но тот, по-прежнему, был непреклонен. — Пшёл! — Рявкнул Кер. Окончательно потеряв терпение, он сам постучал своим огромным кулаком, украшенным увесистым перстнем, в деревянную дверь. — Войдите... — Послышался тонкий высокий голос. Дюлак довольно осклабился и приоткрыл дверь. Он с силой втолкнул нерешающегося юношу внутрь, и тут же её за ним захлопнул. Робин пролетел по инерции несколько метров и остановился почти на середине просторной светлой комнаты. Он с достоинством поправил шляпу-котелок и посмотрел на девушку. Кэтрин читала в кресле у окна. Увидев внезапно влетевшего Робина, она подскочила с кресла и во все глаза уставилась на него. Что-то в его взгляде смутило её. Книга выскользнула из её пальцев. Она с опаской смотрела на Робина, невинно хлопая ресницами. Разбойник молча двинулся в её сторону. Он быстро и уверенно надвигался прямо на неё. Виконтесса попятилась. Робин подошёл к девушке вплотную, хищно пялясь на неё ярко подведёнными по нижнему веку огромными тёмными глазами. Кончики соколиных перьев уткнулись в её шею. Кэтрин уже некуда было отступать, она наткнулась на подлокотник стоящего у окна кресла и плюхнулась в него, так и не отрывая настороженного взгляда от лица Робина. Он не выдержал и рассмеялся. — Испугалась? — Ухмыльнулся он, глядя на перепуганное лицо Виконтессы. Не дожидаясь ответа, младший Де Нуар резким движением настежь раздвинул шторы и распахнул створки окна. Он плотнее надвинул шляпу, ловко запрыгнул на подоконник, пригнулся и был таков.***
— Я не дал ему кольцо! — Прислонив ладонь к нагрудному карману, всполошился Кер. Он приоткрыл дверь и заглянул в щель. У распахнутого настежь окна стояла растерянная виконтесса. Воздушные шторы поднимались от ворвавшегося в комнату сквозняка. — Гадёныш смылся! — Закричал Кер. Он с топотом подбежал к окну и вцепился пальцами в подоконник. Кер высунул голову под моросящий дождь и, ища сына взглядом, во всеуслышанье заорал: — Догнать мальчишку!!!! Дюлак уже летел по лестнице вниз. Он выбежал во двор и огляделся. Робин добрался до ворот крепости, но стражник уже запер створки на замок. Уоллес с растерянным видом шёл прямо на Робина. — Ну... Эт самое... Кер, стало быть, отдал приказ.... Не обессудь.... — Оправдывался он, все ближе подходя к Робину и пытаясь его схватить. Робин резко развернулся и хотел бежать к хозяйственному двору, но Дюлак быстро пересёк площадь и неумолимо надвигался прямо на него. — Держите его!!! — На бегу кричал Дюлак. Робин кинулся вверх по узкой лестнице, ведущей к обзорной башне крепости. Каменные ступени, как на зло, намокли от дождя и стали предательски скользкими. Позади слышался топот, громкие возгласы и металлический звон. Робин поднялся на самый верх и остановился на обзорной башне рядом с развевающимся на ветру флагом. Он посмотрел вниз. Отвесный склон был слишком высок и густо порос кустарником. Тёплый дождь висел в воздухе серой стеной, заволакивая собой лес. На площадку вылетел Дюлак и охотничьи псы из свиты Кера. Следом за ними подоспел и сам глава клана. Грузно поднимаясь по ступеням, он тяжело дышал. Его тёмные волосы намокли и облепили лицо. Робина загнали в угол. Кер с немыслимой яростью буравил сына взглядом. Дюлак ехидно скалился. — И что ты будешь делать, Робин? — Усмехнулся он. Робин балансировал на самом краю стены крепости, как вдруг его нога соскользнула с мокрой поверхности. Он схватился за флагшток, но тот хрустнул и остался в его руке. Робин, так и сжимая в руке флаг клана Де Нуар, улетел спиной в пропасть и кубарем покатился по крутому склону. Раскрыв рты, мужчины ринулись к самому краю, чтобы посмотреть, как юноша, сшибая кусты и молодые деревья, наперегонки с собственной шляпой, стремительно летел вниз. — Туда тебе дорога, предатель! — Громко прокричал ему вслед Кер. — Ты мне больше не сын!!! Он махнул рукой, отвернулся от пропасти и медленно опустился прямо на край стены. Сидя на мокром камне, он запустил толстые пальцы в густые тёмные волосы. Кер вдруг тихим, жалостливым голосом произнёс: — Катись к своей сестрице... И больше никогда не возвращайся...***
Из окна своей комнаты Мария с тоской смотрела на сумрачный лес. Вдруг она заметила, как между тёмных стволов деревьев замаячил слабый огонёк. Лунная Принцесса всмотрелась. Огонёк всё больше увеличивался и разросся до большого светящегося пятна. Это яркое пятно постепенно приобретало всё более четкие очертания и превратилось в силуэт белоснежной лошади. Мария узнала её, это была та самая лошадь, которую она видела во дворе особняка. Мария выглянула из комнаты, осмотрелась и на цыпочках спустилась по винтовой лестнице. Она быстро и бесшумно пересекла длинный коридор, бросив беглый взгляд на покрытое простыней стоявшее на полу большое зеркало. Убедившись, что Бенджамина нет в его любимом кресле, она миновала просторный каминный зал с высокими колоннами и выскользнула во двор. Крадясь босиком по выложенной камнями дорожке, Мария пересекла сад Мармадьюка и побежала в лес через открытое поле. Вдалеке, между деревьями, снова показался светящийся силуэт. Приподнимая подол шуршащего платья, Лунная Принцесса ускорила бег. Поле осталось позади. Мария погружалась в дикий лес, постепенно заходя всё глубже в чащу. Силуэт белой лошади постоянно исчезал и появлялся вновь, но каждый раз всё дальше. Сухие ветки больно кололи босые ноги. Мария шла, смотря вниз, и старалась ступать только по мягкому мху. Когда Лунная Принцесса снова подняла взгляд, светящийся силуэт исчез. Она остановилась и посмотрела по сторонам. Лес со всех сторон окружал её плотной стеной. Стало подозрительно тихо. Вдруг кто-то резко схватил её сзади. Сердце Лунной Принцессы едва не выскочило из груди. Мария попыталась вырваться, но сильные руки крепко сжимали её. — Попалась?! Она узнала голос и руки со шрамом. — Ты?... — Я! — Держа её сзади, Робин прижимался щекой к её щеке. Мария почувствовала запах вина и костра. — А тебя жизнь так ничему и не научила... — Мария снова услышала у своего уха его насмешливый голос. — Ты всё так же глупо продолжаешь лезть в лес! Ты просто маленькая глупенькая птичка! — Пусти! — Снова попыталась вырваться Мария, но он только крепче обхватил её. С его губ сорвался смешок. — Пусти?? Но я не могу тебя отпустить... — Продолжал издеваться над девушкой Робин. — Мне придётся снова вернуть тебя в темницу! Мария ловко вывернулась и укусила его руку. Он стиснул зубы, но продолжал её держать. Принцесса всё сильнее сжимала челюсти. Наконец разбойник вскрикнул и отпустил её. Мария отбежала на безопасное расстояние и прислонилась спиной к стволу дерева, восстанавливая сбившееся дыхание. Она настороженно смотрела на него. Робин сжал пальцами укушенную руку, и, морщась от боли, засмеялся. — Принцесса, ты в самом деле бешеная! Ты просто чокнутая законченная психопатка! Мария с неприязнью смотрела на него. Глядя на сердитое лицо Лунной Принцессы, Де Нуар удовлетворённо улыбнулся. — Вообще-то я искал не тебя... — Его лицо приняло суровое выражение. — Я ищу твоего дружка... Робин выхватил из ножен клинок, поднёс его к лицу и, внимательно разглядывая зеркальную поверхность лезвия, провёл кончиками пальцев по холодной острой стали. — Мне не понравилось, что он без спроса влез в мои владения... Мария почувствовала, как по её коже пробежал холодок. — Не смей! — Выкрикнула она. Де Нуар засмеялся. Внезапно из-за деревьев вышли Финн и Джейк и остановились позади Робина. Они скалились, глядя на Принцессу. Мария презрительно смотрела на троицу негодяев. — Только трус станет нападать на одного втроём! Робин сделал разочарованное лицо. Он опустил глаза. — Ну вот... Ты уже за него заступаешься... Как это мило с твоей стороны! Он снова посмотрел на неё и прищурился. — Вы оба такие милые... До тошноты! Робин спрятал клинок в ножны и серьезно посмотрел вглубь леса. — Значит, ты продолжаешь играть в святошу... Де Нуар сделал вид, что задумался. Он снова посмотрел на Марию и склонил голову на бок. — А может, ты просто на него запала?! Он медленно сделал к ней шаг. — Принцесса... Расскажи мне... Разбойник подошёл к ней и поставил ногу на корни дерева. Он прищурился и испытующе посмотрел на Марию, слегка наклонившись к её лицу. — Ты уже отблагодарила его за своё спасение? Де Нуар встал почти вплотную. — Ты уже поцеловала его?! Мария вжалась в ствол. Юноша медленно приблизился губами к её губам. Она почувствовала его обжигающее дыхание. — Позволь мне угадать, как всё было... — Неторопливо продолжал говорить Робин. — Ты подошла к нему близко... Очень близко... — Смакуя каждое слово, он жадно пялился на Марию. — И он обнял тебя... Вот так... Де Нуар крепко стиснул пальцами нижний изгиб её талии и поднял на неё хищный взгляд. Его глаза странно блестели. — А потом он поцеловал тебя... — Тихо, с придыханием произнёс Робин, практически касаясь губами её губ. Мария стояла ни жива ни мертва от этой близости. Опасной, безумной, но слишком сладкой. Она почувствовала, как стало тяжело дышать. Будто бы намеренно доведя её до дрожи, до исступления, Робин снова отступил. Он посмотрел, как Мария, содрогаясь, впивалась пальцами в толстую кору дерева, и удовлетворенно улыбнулся. Робин прищурился и невозмутимо заговорил: — Расскажи мне, как это было? Он был нежен? Или страстен? Даю руку на отсечение, что этот тюфяк просто не способен быть страстным! Скорее всего его губы на вкус как размокшая тряпка. И несёт от него протухшей армейской балладой... Мария отчётливо осознала, что Робин просто играл с ней. И ему доставляла удовольствие эта игра. Он играл с ней, как кот играет с пойманной им птичкой. И Робин, как истинный хищник, ревностно не хотел делить ни с кем свою добычу. — Ты не смеешь так говорить о нём! Ты не стоишь и одного его пальца! — С презрением бросила Мария ему в лицо. Губы разбойника исказила ярость. Он вжал Марию в ствол. Глядя ей в глаза, Де Нуар прикусил нижнюю губу. Мария вдруг почувствовала, как ткань её юбок зашуршала, становясь будто невесомой от того, что медленно поползла вверх... — Ты не посмеешь... — Побледнела она. — Ты так думаешь?! — Улыбнулся Робин. — Так давай проверим! Есть только один способ узнать.... Мария часто дышала и испуганно смотрела на него. Он засмеялся. — Не надо на меня так смотреть... Неужели ты ещё не поняла? Я всегда делаю, что хочу, когда хочу и с кем хочу! Мария выхватила из ножен его клинок и дрожащей рукой протянула его к рёбрам парня. Он опустил взгляд на клинок и удивленно посмотрел на девушку. Её сердце колотилось о ребра. Робин стиснул зубы, крепко обхватил ладонями кисть девушки и направил кончик острия прямо между своих рёбер. Он дышал ей в лицо. — Ну? И чего же ты ждёшь? Давай! Смелее! Это твой шанс, Принцесса! Другого не будет! Он смотрел на неё, и в его глазах полыхало адское пламя. Мария уже не могла пошевелиться от ужаса. Робин засмеялся и разжал её онемевшие пальцы. Он вызволил из её руки клинок и вернул его в ножны. — Ты не можешь убить меня. — Усмехнулся разбойник ей в лицо. — А знаешь, почему? Да просто ты любишь меня, глупая ты маленькая дрянь! Мария дала ему звонкую пощечину. От удара его лицо склонилось на бок. Де Нуар снова с насмешкой посмотрел на неё. Вдруг раздался громкий настойчивый стук. — Мария! Открой сейчас же! Мария приподняла тяжелые веки. От резкого пробуждения всё в комнате сливалось в неясные пятна. Сон ещё не полностью ушёл, и сквозь него начала проступать обстановка её комнаты. — Мария, это совершенно некрасиво с твоей стороны вот так вот запираться! — Взывал к совести племянницы стоящий под дверью Бенджамин. Темнота леса окончательно развеялась, обнажив будничную серость предметов. Всё в комнате снова приобрело привычную форму. Голос Бенджамина стал мягче. — Вполне возможно, что я был слишком строг с тобой вчера... Но и ты должна меня понять! Я... Мы!... Мисс Хелиотроп места себе не находила! Мария.... Ну конечно же я не стану держать тебя под замком... Но ты должна пообещать, что будешь относиться к моим просьбам серьезнее! Я ведь желаю тебе только добра... Спускайся обедать... Мы все тебя ждём... И ещё... Справедливым будет признать... Я рад, что ты вернулась.... Его голос затих. Мария поднялась с кровати и подошла к двери. Она открыла щеколду и выглянула в щелочку. Бенджамин стоял у стены напротив и смотрел на висящий на стене портрет молодой женщины. — Кто опять его повесил?! Я же сказал убрать его! Догвуд!!! Мария снова захлопнула дверь.***
Вечером, в просторной гостиной с высокими стенами, покрытыми голубым лаком, у большого панорамного окна Мария играла на старом фортепьяно. Грация вальсов Шуберта и элегантность этюдов Шопена попадали в ноты её тоскующей души. По стеклу застучали капли дождя. Не отрываясь от игры, Мария посмотрела в окно. Тёмный лес стоял мрачной холодной стеной, а над ним нависало угрюмое серое небо. По стеклу спускались серебрянные струйки воды. Перед её мысленным взором возникла гладь кожи на юной мужской груди. Бледная, ровная, гладкая. Стекая по ней и спускаясь по животу мелкими каплями, кожу Робина ласкали капли дождевой воды. Казалось, сама природа ласкала его, трепетно любя. Будто бы он был рождён самою ею. И природа любила его, как своё лучшее творение. Сильное, ловкое, совершенное. Но у него был один большой недостаток: он сам не способен был любить. Он – будто грациозный хищный зверь, которым правят лишь инстинкты. А жестокость – его единственный ориентир в мире, где сильнейший всегда побеждает, а слабый, неизбежно, проигрывает... Прекрасный юноша, созданный для любви, даже не признавал её право на существование. И это была не его вина, что он был таким. Эта была не его вина, что он не оправдал ее напрасных ожиданий. И что было больнее всего, он похитил её сердце, даже сам того не желая. Она понимала, что сама виновата во всем, и ей просто не кого было обвинить в том, что сейчас она чувствовала себя так плохо. И она не могла ненавидеть его за это. Хотела, но не могла. Она хотела ненавидеть его, но постоянно искала его тёмный силуэт среди деревьев. Мрачный лес манил её, как манит мотылька яркий убийственный свет открытого огня. И даже сейчас она готова была поклясться, что видела чёрный силуэт у большого дерева на границе леса. Мария на мгновение закрыла глаза, чтобы развеять наваждение, и он, словно призрак, исчез. Её мир рухнул. Иллюзии обрушились, и она увидела мир таким, каким он был. Серым, равнодушным и холодным. И она уже не хотела спасти этот мир. Она со странным удовольствием считала уходящие часы, ожидая его полнейшего краха. Она продолжала отчаянно любить юношу с большими тёмными глазами, лицом и телом прекрасного бога, но с уродливой душой и сердцем, высеченным из камня. И эта любовь была не просто глупа, вредна, опасна, запретна и разрушительна. Она была невозможна... Мария почувствовала, как вода уже текла и по её щеке. Она с громким хлопком захлопнула крышку старого фортепьяно.