Standing in the Way of the Light

      Ноа помнит, как его собственное воплощение говорило о ней. Старший Ханно Таубер рассказывал, что впереди ждёт прекрасное будущее — стоит только всё сделать правильно. Забавно, но юноша поверил на слово без особых усилий. От взрослого себя Ноа услышал о девочке по имени Элизабет Допплер. Светловолосой, храброй и прекрасной.       «Когда встретишь её, ты сразу поймёшь: эта девочка — особенная. Вам суждено быть вместе».       Ханно загорелся интересом почти мгновенно. Кто она такая? Почему так важна? В голове юноши мелькало множество мыслей. Таубер хотел понять, как же он станет таким — молчаливым, печальным, загадочным и мудрым, повидавшим столь многое за свою жизнь. Как он придёт к этому? От старшего Ноа веяло тоской и потерей, словно всё, что он имел, обратилось в прах.       Глубоко внутри Ханно надеялся, что станет другим: будет счастлив и сыт в этом неизведанном новом мире. Он ведь не зря обрёл цель и выбрался из таверны, где провёл всю свою недолгую жизнь и насмотрелся в избытке на пороки людей. Готовя незнакомцам комнаты, помогая по хозяйству, убирая со столов он видел и слышал многое — сальные шутки, кровавые драки, бурные ссоры, страстные примирения. В комнатах, которые прибирал Таубер, творилось немало мерзких вещей. Ему встречались люди, грязные и смердящие не только внешне, но и внутренне. С гадкими поступками и гадкими помыслами. Все они были такими. Кто-то больше, кто-то меньше, но рассказы его собственного воплощения…в них всё было иначе. В каждом слове Ханно, в любой из поведанных им историй о Элизабет слышалось столько нежности и тепла, сколько Таубер совсем не ожидал услышать.       Пастор научил его читать и писать, вложил в протянутые ладони Слово Божье, а Адам пообещал, что он найдёт цель — Землю Обетованную. Рай, где нет места боли, ни смерти, ни страданиям, лишь любовь и искупление. Отправляясь в путь, Ноа знал, что его ждут испытания. В мыслях он прокручивал всё, что сказал себе сам о будущем, прошлом и о конце мира, который ему предстоит отстроить заново с девочкой по имени Элизабет.       В жизни она оказалась ещё более чудесной, чем по рассказам: длинные волосы оттенка спелой пшеницы покоились на худеньких плечах, а в глазах, таких не по-детски глубоких и умных, пряталось целое множество чувств — от страха и какой-то невесомо-лёгкой тоски. Мир вокруг содрогнулся от взрыва и грохота, ударной волной пробежавшихся на мили вокруг прямо через Винден, и глаза девочки округлились от удивления. Ноа мгновенно понял, о чём говорило его старшее воплощение и почувствовал — они с Элизабет будто бы поняли друг друга без слов. — Не бойтесь, скоро всё закончится.       Она не могла говорить, но Ноа видел — тоже поняла его.       «Я никогда тебя не обижу», — откликнулось его сердце на встревоженный девичий взгляд. — «Обещаю».       И лицо Элизабет в тот же миг приняло куда более расслабленное выражение, будто тяжкий груз свалился с хрупких детских плеч. Ноа ободряюще ей улыбнулся, и девочка ответила осторожной и смущённой ответной полуулыбкой, да такой невесомо-лёгкой, что у юноши внутри словно что-то расцвело. Девочка не разрывала этого зрительного контакта ещё долго. Ощущение теплоты и безмятежности наполнило Ханно изнутри. Нет, при взгляде на Элизабет голова не шла кругом — напротив, всё словно становилось гораздо яснее.       «Эта девочка послана мне Богом и я ни за что её не оставлю. Буду рядом, во что бы то ни стало».