Надежда

Обняв себя за плечи, Хейли стояла на балконе, всматриваясь в улочки такого родного, и чужого города, одновременно. Не о таком она мечтала, когда когда-то связалась с Клаусом. Не думала о том, что будет вынашивать девочку, его дочь, не думала, что будет терпеть общество блондинки. Не думала, что придётся сидеть взаперти, в то время, как Маршалл любила свободу. Новый Орлеан — был гордостью Клауса, да и Маршалл он первое время нравился, но сейчас Хейли устала от этого города и всего, что с ним связано. — Ты не пришла сегодня в мастерскую, — голос Майколсона не напугал девушку, но слегка удивил, особенно тем, что он, всё-таки, это заметил. Девушка хмыкнула, пожимая плечами. — Я думала, ты будешь так занят, что даже и не заметишь, что меня там нет. Клаус нахмурился, делая пару шагов вперёд. — Кэролайн — не помеха, Хейли, не считай её врагом. Маршалл лишь усмехнулась, всё так же смотря на ночной город. Клаус стоял где-то за спиной, но Хейли была не уверена, что хотела видеть его, и тем более — говорить с ним. Вчера он приготовил для Кэролайн омлет, и тот случай сразу же перестал быть особенным, когда Клаус стоял у плиты, чтобы накормить беременную Хейли. Видимо, у него входит в привычку готовить своим девушкам, пусть Хейли уже и бывшая. Да и девушка ли она ему была? Одна лишь ночь, и если бы не ребёнок — они бы никогда не встретились снова. — Я хочу уехать. Голос Хейли заставил Клауса перестать рассматривать комнату девушки и перевести взгляд на Маршалл, которая наконец повернулась к нему лицом. — И куда ты собралась, позволь узнать? — Клаус жёстко усмехнулся, складывая руки за спиной и делая шаг к девушке. — Подальше отсюда, — рыкнула Маршалл и тряхнула головой, словно успокаивая себя этим. — Мне отвратительно находится взаперти, я хочу к своей стае. Они позаботятся обо мне. Мне нужна природа, Клаус. — Нет, волчонок, — Клаус заметил, как Хейли задохнулась от возмущения, и прежде, чем она кинулась на него, продолжил: — Но я скажу вампирам подготовить дом в лесу. Только жить ты будешь со мной, а не со своей стаей. И пока девушка не стала сопротивляться, покинул комнату, оставляя Хейли одну. Эта несносная волчица злила его, но и так же будила в нём странные чувства. За время, что она была в его мастерской и читала свои книги, он начал привыкать к ней, и тому, что ему с ней удобно. Когда сегодня она не пришла, Клаус заметил, что настроение рисовать сразу же пропало. Её шаль одиноко лежала на софе, книги были всё так же на столике, но не было самой Хейли. — Всё в порядке, Клаус? — Кэролайн тронула гибрида за плечо, и только сейчас он заметил её, буквально врезаясь. — Да, небольшие проблемы, — Клаус поморщился и внутреннее усмехнулся — когда он стал считать Хейли небольшой проблемой? — С Хейли? — вскинула брови блондинка, и Клаус лишь кивнул, сжимая челюсть. — Мне жаль. — Всё в порядке, я просто забыл, что она и не должна была приходить в мастерскую, — Клаус кинул взгляд на комнату Маршалл и положив ладонь на плечо Кэролайн, прошёл мимо неё. — Может, я смогу составить компанию? — девушка улыбнулась, когда Клаус обернулся. Из-за Хейли, Клаус считал, что рисовать в обществе кого-то — достаточно комфортно, но как оказалось, с Кэролайн всё было иначе. Она не мешала, но и не была, как Хейли. Она сморщилась, когда увидела книги, оставленные Маршалл, бродила по мастерской, трогала картины. Даже открыла окно, чтобы проветрить. Этим она вечно отвлекала гибрида от того, что он пытался нарисовать. Кэролайн любила порядок, а Клаусу было необходимо, чтобы это место осталось его, и только с Хейли он чувствовал, что всё на своих местах. — Ты изменился, — всё-таки заговорила Форбс, когда Клаус уже достаточно долго смотрел перед собой, поглаживая края стакана, наполненного бурбоном. Картину он так и не закончил, и постарался как можно скорее покинуть свою мастерскую, закрывая ту на ключ. Хейли хочет на природу, а Клаус не оставит её одну, а значит, придётся отложить всё, чем он привык заниматься. И снова дело в Маршалл. И удивительно, что он снова ей уступает. — С чего ты так решила? — Клаус усмехнулся, наконец делая первый глоток. Он даже и не замечал, что всё это время рядом с ним была Кэролайн. Как оказалось, она уже не была такой идеальной, какой казалось со стороны. Теперь, когда она в его доме, спит в комнате напротив, и даже может позволить провести с собой ночь — Клаус понимал, что этого не хотел. Ему куда больше было интересно, как там Хейли, только вот волчица избегала его, взяв в свои союзники его сестёр. — Клаус, я не глупая, — девушка вздохнула, мягко улыбнувшись. — Ты был рад моему приезду, и я даже поверила, что ты хотел, чтобы я была рядом, но стоило Хейли выразить своё недовольство, как ты отстранился. Дело в ней? Клаус молчал, потому что и сам не понимал, что с ним творилась. Кэролайн была его мечтой, она была идеальной. Светловолосая, с голубыми глазами, широкой улыбкой, мягкими чертами лица, благородная, умная, терпеливая, но почему-то, ему не хватало огня, что он видел только в глазах Маршалл. Но Хейли была лишь матерью его ребёнка, она никогда не значила для него больше. Клаус растянул губы в улыбке, мягко касаясь пальцев Форбс. — Ничего особенно, Кэролайн. Я всё ещё рад тебе. Клаус врал ей и сам этого не понимал, а так же не знал, что Маршалл это слышала, стоя на втором этаже, но скрываясь в темноте. Он ещё долго болтал с блондинкой, а Хейли уже на второй минуте скрылась в своей комнате, смахивая злые слёзы. Хейли не была наивной, но она пыталась верить, что нужна Клаусу больше, чем просто залетевшая девчонка. И снова она в нём ошиблась. *** Раз перемирию был конец, Хейли приняла приглашение Элайджи пообедать в кафе, и пусть она замечала то, как два брата отличались друг от друга, общество Элайджи ей было по душе. Он был галантным, заботливым, обращался с Хейли, как истинный джентльмен, и Маршалл не могла скрыть того, что это чертовски приятно, быть нужной хоть кому-то, особенно, если учесть, что тот, кто важен ей — забыл про неё, в обществе прекрасной Форбс. И так же, к концу прогулки, когда Хейли уже заметно устала, милый и такой не похожий на Клауса, Элайджа — преподнёс девушке букет, оставив на щеке легкий поцелуй. — Спасибо за день, он был восхитителен, — Хейли улыбнулась и обняла Элайджу, почувствовав, как тот обнял её в ответ, прижимая чуть ближе, но не так крепко, чтобы не надавить на живот. — Рад, что тебе понравилось, — Майклсон погладил костяшками пальцев щеку девушки, и наконец, оставил её отдыхать, отправляясь в свою комнату, в то время, как Хейли закрыла дверь в свою. Девушка вздохнула, поставив цветы в вазу, и осела на кровать, зарывшись руками в волосы. Элайджа был милым, он был обаятельным, но он видел в ней больше, чем видела в нём она. И Хейли не планировала, связывать себя отношениями с этой семейкой ещё больше, чем уже связала, но ей хотелось быть любимой. Всегда. Она видела, как девушкам дарили цветы, как тех целовали по утрам в сериалах, видела это и в жизни, но самой Хейли не удавалось быть той, кто смог бы на себе испытать эти чувства. Все любили пользоваться её телом, да и она имела со всех мужчин свой расчёт и выгоду. И Клаус не был тем, кто смог бы ей подарить всё то, о чём она мечтала. Он предпочёл другую, оставив Маршалл снова не удел, как и своё обещание, попытаться быть семьёй. — Радуйся, дорогуша, твой дом мечты в лесу, почти готов, — Клаус вошёл без стука, когда Хейли уже стянула с себя платье, оставшись в одном нижним белье. И оба застыли, встретившись взглядом. Клаус не был скромным, обводя взглядом тело Маршалл, но и волчица была не из робких, поэтому сложила руки на груди, выгибая бровь и не предпринимая попыток прикрыться. В конце концов, что он там не видел? — А стучаться не учили? Клаус хмыкнул, наконец, поднимая взгляд к лицу девушки. Хейли изменилась с их последней ночи. Грудь стала заметно больше, как и бедра, контуры талии не были такими резкими, но они были плавными, а милый, ещё недостаточно большой, животик — был украшением и напоминанием того, что она и вправду беременна. Беременна от него. На секунду, у Клауса перехватило дыхание. Но он постарался вернуть себе контроль и прокашлялся. — Совершенно упустил этот маловажный факт, — хмыкнул гибрид, ухмыляясь в своей издевательской манере. Клаус почти забыл зачем зашёл, и вид полуголой волчицы отвлекал его чертовски сильно, пока он не наткнулся взглядом на букет у её кровати. И весь момент был только что разбит, а во взгляде Майклсона появилась сталь. — О, от кого букетик? — Клаус придал лицу изумленный вид, сжимая кулаки за спиной. — Не твоего ума дело, — огрызнулась Хейли, наконец накидывая на тело халат. — Что ты хотел? — Они вычурные, — проигнорировал Клаус девушку, осматривая цветы. — Они красивые. — Банальщина. — Ты ничего не понимаешь, — рыкнула Хейли, делая шаг вперед и сжимая кулаки. Клаус не хотел бесить Хейли, но видимо, жить в мире им никогда не удастся. — Чувствуется вкус брата, — сморщился Клаус, и Хейли нахмурилась, оглядываясь на цветы. — Значит, ты решила разбить бедному Элайдже сердце? Как жестоко. Клаус специально драматизировал и выводил девушку из себя, но Хейли вдруг улыбнулась, присаживаясь на кровать и сложив ногу на ногу. — А знаешь, я решила, что мы можем попробовать быть вместе, — Хейли пожала плечами, наслаждаясь удивлением на лице первородного. — Попробовать быть семьёй. Это был удар в яблочко, и Клаус зарычал, надвигаясь на девушку, резко поднимая её и хватая за шею. Он сжимал не сильно, позволяя ей дышать без труда, но всё-таки, это было ощутимо, чтобы напугать её достаточно сильно. — Если ты вздумала играть, то не советую, милая, я умнее и хитрее, а ещё, сильнее вас обоих. Гибрид ещё пару секунд смотрел в расширенные глаза девушки, наконец разжал руку, отпуская и отступая на шаг, позволяя Хейли схватится за горло. — Если ты думаешь, что я буду бояться — обломишься, Никлаус. Ты сам отказался от попытки статься семьёй, когда притащил Форбс. И ты упустил свой шанс, но Элайджа — нет. А теперь смотри, как я строю свою семью с твоим братом. Хейли была серьёзна как никогда, чувствуя ком в горле от обиды. Она верила в него, она хотела верить, и он снова доказал, что не достоин ничего из того, что Маршалл питала к нему. Он не заслужил и каплю её слёз, но всё-таки, было больно принимать разочарование в том, в кого верила тогда, когда не верил больше никто. Клаус может и хотел сделать Хейли как можно больнее, но сдержался, вспоминая и чувствуя, что внутри неё есть то, что всегда будет принадлежать ему — его ребёнок. И это никто не сможет изменить. Никто и никогда. Даже если Хейли больше не будет принадлежать ему. Хотя кто сказал, что он отступится? — А цветы всё-таки мерзкие, — добавил Клаус, замирая у двери. — Ты любишь не такие дорогие и роскошные, тебе нравятся полевые. И даже не смей отрицать, волчонок, возможно, я знаю тебя больше, чем ты думаешь. Клаус покинул комнату девушки, желая утопить свой гнев в виски, а Хейли пыталась осмыслить всё, что случилось. И ей не нравилось, что ситуация была такой неординарной. Клаус не хотел быть с ней, но пытался доказать, что он знает её больше, чем Элайджа. Вот только какая разница, если Клаус не приносил ничего, кроме боли и разочарования?