Шутка

*** Это уже конкретно начинало бесить! Вино — отвратительное! Запах табака, что успел намертво впитаться в платье, из-за чего избавится от него будет практически нереально — невозможен. Все эти взгляды, которые его не то чтобы раздеть — вытрахать во всех известных позах Камасутры успели. И главное, были же смельчаки, подходящие и напрямую предлагающие ему почувствовать «неземное удовольствие». Если бы не миссия, то Чуя уже давно разрушил бы это место к чертям. Хотя даже в этом всём мафиози начал сомневаться. Получить такой приказ не напрямую от босса, так ещё и с этой мумией в придачу, а ведь такое объединение нужно обговорить заранее, обойдясь без посланий неизвестно куда, неизвестно в чём и неизвестно за кем. Дазай не сказал даже о внешнем виде, хотя в слежке это самое основное знание. Не то, чтобы исполнитель не доверял бывшему напарнику. Он его ненавидит, да и работа с ним в дуэте наверное единственное, что их объединяло. Их отношения были как у двух свирепых овчарок, которые не могли смириться с тем, что кто-то ходит по их территории и мусолит каждому глаза. Ненависть, отвращение, постоянные подколы, чтобы задеть по больному. Конечно, очень редко, они могли спокойно говорить и выпивать в баре, после особенно долгой работёнки. И в такие моменты, даже за приятелей могли сойти, особенно, когда ещё не опьяневший шатен, нёс домой уже в стельку захмелевшего напарника, оставаясь на ночь. Накахара мог многое испытывать к этому горе-суициднику. Они через столько всего прошли в те года. Но одно никогда не менялось. Как бы Осаму не выводил его своими шутками, присутствием и просто слишком наглой и смазливой рожей, Чуя доверяет… Доверяет свою жизнь, во время активации Порчи. Доверяет и искренне радуется каждый раз, когда напарник останавливает то, что сидит внутри него и постоянно пожирает и уничтожает Чую изнутри. — Прошу прощения, мисс, — и вновь к нему так обращаются, правда на этот раз это был довольно привлекательный мальчишка-официант. На такого и огрызнутся жалко, видно, как тому неуютно, видно, что не часто с девушками общается. Накахара кивнул, слегка улыбнувшись и кажется после этого парень действительно успокоился. — Джентльмен, с которым вы пришли, попросил проводить вас в одну из наших приватных комнат. Следуйте за мной. — поклонившись в почтительном жесте, дрожащая рука потянулась к слегка опешившему исполнителю. Приватная комната? Это ещё зачем? Мысли продолжали крутится в голове, пока его вели по абсолютно незнакомому помещению, заводя всё дальше и дальше, пока они не начали спускаться глубже по деревянной лестнице. — Могу я поинтересоваться, зачем эти комнаты находятся так далеко от главного зала? — звук каблуков был слишком ярко слышен, а Чуя так и не получил ответ, ведь довольно громкий стон, за одной из дверей, лишь сильнее заставил его напрячься и приготовится к атаке. Понятно, здесь нет звукоизоляции. Конечно, кому будет приятно во время еды наслаждаться таким аккомпанементом? Конечно есть такие, но Чуя точно не относится ни к числу тех, кто хочет слушать это всё неподобство, ни к тем, кто желает, чтобы другие их слышали. — Вам сюда. Они остановились у самой дальней двери. Уши готовы были вянуть от всех этих криков, шлепков и прочего. Будто стены не только пропускают звук, но ещё и сделаны не из камня, а картона. Даже если он начнёт кричать и просить о помощи, его либо примут за конченного извращенца, если услышат. Либо ему сказочно повезёт, если вообще услышат. Парнишка рядом с ним нервно сглотнул. Не для него такая работа, слишком невинный и добрый, в отличии от такого грязного места. Видно, что не по своей воле пришёл сюда. В качестве благодарности и какой-ни-какой поддержки, Накахара протянул тому довольно неплохую сумму чаевых. Хорошо, что в ремешке на бедре, где был тайно спрятан нож, есть место и для купюр. Дверь закрылась так же быстро, как и открылась. Молнией захлопнулась сразу же, как только Чуя зашёл за порог. Сапфировые глаза с напряжённостью рассматривали комнату для утех, которая по сравнению с роскошным борделем сестрицы, где он не однократно был, чтобы помочь кому-то из девушек в подготовке к различным программам, да и просто навестить наставницу, была до одури скромной. Лишь кровать да небольшое зеркало с тумбочкой, внутри которой должен быть стандартный набор из смазки и презервативов. — Чуя, какой приятный сюрприз. Рад, что соизволил так быстро прийти. — раздалась сзади до одури бесящая интонация, от которой по привычке сцепливаешь зубы и шипишь сквозь них. Затем послышался щелчок замка, а также приближающиеся к недоумевающему Накахаре шаги. — Что это значит, Дазай? — обернувшись, начинающие загораться пламенем глаза синевы, столкнулись с карими радужками, которые выглядели в точности, как тогда, когда им обоим было по восемнадцать лет. Эти глаза смотрели с такой пугающей, ничего не выражающей пустотой, хотя если хорошенько присмотреться, то можно увидеть много алых искр, которые ничего хорошего за собой не несли. Чуе это совершенно не нравилось. Ни этот взгляд, который обмазывал его похлеще, чем все те прилипалы. Ни эта манера речи, из-за которой хочется нервно сглотнуть набравшуюся во рту слюну. Он никогда не боялся Осаму. Знал достаточно хорошо. И сейчас это скорее было простое непонимание происходящего, чем какой-то страх. Исполнитель был полностью уверен, что тот никогда не причинит ему боль. Но их сейчашнее положение больше походит на комнату пыток, в которой Бессердечный пёс изводил своих жертв, доводя их до того, чтобы они просто умоляли о скорой кончине. Вот только в такие моменты, Чуя всегда находился рядом с Дазаем, а не перед ним. Словно очередная жертва… — А на что это похоже, Чибби? — голос подобно патоке растекался по ушам, от чего Чуя резко передёрнул плечами. — Неужели ты так ничего и не понял. — шаги не были широкими, походка раскрепощённая и неспешная, но от этого никак не становилось легче, а Накахара походу начал понимать, что же это за чувство преследовало его на протяжении дня. То что кричало ему «Ловушка». Из груди, которую сдавливал женский бюстгальтер, вырвался смешок, который ещё больше позабавил подходящего детектива. — Думаешь, я с тобой тут шутки шутить буду? Не шутки. Это выходит уже далеко за рамки их шуток. — Тебя убьют. — нет, Чуя отказывается в это верить. Насколько Осаму не был сволочью, но он никогда не делал ему больно нарочно. По-крайней мере физически. Словами они могли зацепить за больное сколько угодно, но чтобы драться… Это больше природа Чуи и то, все удары, которые тот наносил ему, были ни чем, если бы исполнитель бился по-настоящему. Используй он силу на полную, Осаму был бы мёртв, ещё тогда, закованный в кандалы, когда они встретились спустя четыре года. — Мори, Кое, мои люди. От тебя мафия и пепла не оставит. Он не врал. Чуя прекрасно осознавал, что для мафии он является весьма ценным эспером и что терять такого подчинённого Босс совершенно не хочет. Как и сестрица, которая заботилась о нём с самого его вступления в это всё. Они не станут закрывать на это глаза. Особенно сейчас, когда самый малейший недочёт между ВДА и мафией может перерасти в войну. — Чуя-кун, послушай. — Между ними оставалось несколько сантиметров, а мафиози начал ощущать, как внутри его иголками кто-то прокалывает. Неужели, это и называется страхом, перед неизведанным? Ведь сейчас он даже и представить не может, что творится у Осаму в голове. — Сперва, я хотел тебя избить. Действительно, хотел нанести тебе такие увечья, на которые смотреть будет отвратительно. Но раз ты в таком виде… — когда начало доходить осознание… Платье показалось слишком тугим, ведь как объяснить эту резкую нехватку кислорода? Температура подскочила, а затем резко упала, от чего захотелось немедленно вырвать. Он же не… Он же это не серьёзно?... — Ты не… — Просто убить тебя будет мало. И не слишком интересно. — На губах расцвёл оскал и теперь человек перед ним был похож на самого настоящего психа. Чуя был в ловушке, в которую его заманит тот, от кого он ожидал этого меньше всего. И Накахара уже не знает от чего больно. От этого факта или от того, что он даже пошевелится от шока и неверенья не в силах. — Я лучше сделаю то, что ты никогда не сможешь забыть или простить. *** Солнечные лучи играли в каштановых волосах и ослепляли темные радужки. Даже погодка под стать его настроению. Хах, как же удивительно это всё. На дворе тёплая осень, земля покрывается «огненным» ковром, ветер колышет бежевый плащ. Смотря на падшие листья, что летят по воздуху, можно на миг подумать, как те свободны. Им открыто море пространства, где можно лететь куда вздумается. Но это лишь очередная иллюзия. Ведь их ведет ветер, даже если это и не всегда понятно. Никогда в этом мире не будет свободы. Каждый из нас на поводке. Осаму на нём столько, сколько себя помнит… Даже если его сегодняшний поводок он взял добровольно. Четыре года назад… — О любезная, — змеиная хватка схватила в свой плен тонкую, девичью руку. Просто обыкновенная прохожая, которой с трудом дашь шестнадцать. — Юную красу вашего облика я не посмею сравнить ни с чем. Ещё не появился цветок, которым можно было в полной мере описать вас, миледи. Не желаете ли совершить двойной суицид со мной? Как и предполагалось, незнакомка, что смотрела на него сперва с недоумением, а затем и с лёгкой застенчивостью, после сказанного в конце, поспешила вмиг испариться, придумывая самую нелепую отговорку, только бы отвязаться от симпатичного, но малость сумасшедшего мужчины. Осаму на этот выпад лишь продолжил улыбаться, смотря на удаляющийся силуэт скромницы. Кстати, таких девушек, в этом захолустье, также встретишь редко. Зато всяких разукрашенных и «раздетых» пруд пруди. Ведь тут только так и можно подзаработать на — хотя бы — крышу над головой. Не факт, что хорошую. Может с этой миловидной шатенкой и можно было бы сходить погулять. Простота и искренность его привлекает намного больше, чем просто красивая оболочка, которая так запросто продаёт себя кому попало. Хотя вряд ли. Видно, что по-настоящему скромна и хорошо воспитана, чтобы в свою юность встречаться с таким «стариком». Да, пускай внешностью Дазай выглядел вполне впечатляюще, но умом он частенько стал походить на довольно пожилого мужчину. Хотя это и неудивительно. Бывший мафиози, чьи руки, ноги, тело окропиты чужой кровью. Не по-детски, развитый ум, хотя поведение частенько походит на мальчишеское ребячество. Удивительно, как он всё ещё не оказался в психушке. Может дело в том, что ему просто посчастливилось вовремя уйти из темноты? — Хм… По-моему совсем скоро мне дадут по первое число. Всё-таки это того стоило. Вот же будет интересно посмотреть на выражение лица Накахары, когда тот узнает, что всё это было лишь очередной подколкой. Осталось подождать ещё примерно несколько минут, пока разгневанный рыжий карлик накинется на него с криками и кулаками. А на душе стоит трепещущее чувство. Сейчас он спокоен. Даже не совершал попыток суицида. Слишком странно для него. Хотя не удивительно, ведь занят он был исключительно Чуей и разработкой своей шутки. Мирную тишину разрушил приближающийся рёв автомобиля и, судя по всему, не одного. — О, Куникида! — заметив знакомую блондинистую макушку, Дазай поднял руку вверх, привлекая к себе внимание детектива и малышки Кёки. — А вы двое чего здесь?.. — Дазай. — договорить ему не дали, да и рассмотрев поближе своих коллег, суицидник мог заметить насколько сильно они взволнованы. — Хорошо, что ты на месте. Быстро выкладывай свой план и мы будем ловить преступника. Карие глаза с недоумением уставились на идеалиста. Какой план? Что ещё за преступник? — Ты о чём? — Ты разве не получил моё сообщение? Разве не поэтому ты здесь? — сообщения не было, как и нормальной связи. Можно было поймать сигнал с помощью специального спутникового устройства, который встроен в телефоны мафиозников, но не на его старую, хоть и надёжную «раскладушку». — Давай по-поря… — Дазай-сан!!! Вот уж точно один из красных дней календаря для этой улицы. Ведь когда ещё здесь увидят получеловека полутигра, верхом на котором скачет один из самых разыскиваемых преступников их города. Дазай просто недоумевал, что здесь творится. Его голова раскалывалась от столь яркого контраста превращения беззаботного дня, в котором он хотел просто повеселится в какой-то хаос. Что здесь делает Портовая мафия? Хотя подождите, что-то начинает проскальзывать. Он слышал об каком-то эспере, который убивал различных людей. Правда из-за слишком сильной подготовки к розыгрышу не шибко заострял на этом внимание. «Маска», кажется. Осознание окатило ледяной водой, а мозг лихорадочно обрабатывает полученную информацию. Здесь преступник. Преступник… Но никого подозрительного он не видел, хотя в этой округе, убийцей, вором и маньяком может быть каждый человек. — Дазай-сан, где Накахара-сан? — у двоих парнишек вид был весьма потрёпанный. Естественно, ведь их буквально прервали во время спарринга, сообщив об срочной миссии, по освобождению одного из сильнейших исполнителей. Ацуши даже не препирался, когда Акутагава сказал ему трансформироваться и вести его. Всё-таки на кону стояла жизнь человека. Пускай и мафиозника, но человека, у которого, как и у всех есть право жить. И, хоть тигр конечно и не признается, Накаджима надеялся, что сегодняшнее настроение суицидального наставника со сложившейся ситуацией, было просто обычным совпадением. — В этом баре объявился преступник, который уже неделю терроризирует Йокогаму. — похоже Кёка была единственной, кто сохранял хладнокровие, хотя после вопроса Ацуши, её сердце забилось ещё сильнее от тревоги. Что-то с Чуей. Что-то серьёзное. — Мы с Куникидой-саном отправились на его поимку. Акутагава, — столь дерзкое обращение к тому, кто когда-то чуть не сломал её морально, в обычный день каралось бы смертью, но сейчас девушка находилось буквально на грани и ей нужен ответ. — Какое отношение к этому всему имеет Чуя-кун? Не одной девушке хотелось это знать. А Дазай вспомнил одну деталь. Это тот случай, когда мельком услышанная фраза становится на одном уровне по цене с золотом. Рыжие волосы. Эспер, который сейчас здесь находится убивал тех, у кого были ярко-рыжие волосы. Всё с ужасающей точностью совпадает. По его расчётам, Чуя должен был уже давно явится. Если только… — Чуя… — неверующе прошептав лишь одно имя, Осаму мигом скрылся в помещении.