Шутка

*** Сырая, обшарпанная комната, в которой витает до жути отвратительный аромат. Запах свежей крови въелся намертво в каждую деталь помещения. Со всех сторон слышаться звуки чего-то соития, а запах секса протискивался сквозь каждую щель. Мерзко… Отвратительно… — Ну и чего же ты замолчал, Чиби? — бледно-синее тело, от недостатка крови и кучи ссадин, просто не могло уже шевелится, дёргаться. Кажется, словно исполнитель даже не дышал, хотя слух довольно чётко улавливал всё, что ему говорят. — Или мне надо ещё больше постараться, чтобы ты подал свой голос? Резкий рывок! — Гхм… Хр… Вокруг двух сцепленных тел выцветают пятна алой крови, смешанной со спермой. Из истерзанной — как снаружи, так и внутри — груди не выходит ничего, кроме хрипа. Колени содраны и на них уже давно Чуя не может стоять. Даже не потому, что больно и под кожу проникло несколько заноз. Дерево здесь и вправду старое. Тело просто онемело. Он и сам не заметил, как не смог в роковой момент не то, что пошевелиться, но и стоять. Неужели вино было отравленным? Это объясняет ужасный вкус, хотя он и сыграл роль. Подозрений было бы больше, если бы ему принесли по-настоящему изысканный напиток, в котором он на раз-два смог определить отраву. За что? — Хах, ну разве не замечательно? — карие, с красным отливом глаза смотрели в потерявшие блеск, голубые омуты. На лице Дазая сумасшедшая улыбка, а взгляд, что был направлен на обездвиженное тело, тонкие запястья которого до сих пор были в захвате и — вероятнее всего — сломаны, так сильно походил на ту демоническую гримасу, когда Бессердечный пёс проводил свои пытки. — Подумать только, как долго я ждал этого момента. — опустив руки мафиози, немного полюбовавшись огромными синяками, с которых, в месте вен, начали проступать капельки крови, запачканные пальцы поочередно проходились по безэмоциональному лицу, истерзанной укусами шее, поцарапанному и побитому торсу. Тело было полностью обнажённое, а лоскутки, что прежде были действительно красивым нарядом цвета алой розы, впитали в себя кровь пострадавшего мужчины. Остальные атрибуты затерялись в темноте. И кажется, что их больше никогда в жизни не наденут. — Как ты когда-то говорил? Шедевр на миллион долларов. Почему… Чуя не ответил… Лишь лежал в полной отключке. Живой, но внутри и снаружи полностью убитый… И главное кем? Главное, за что? Да, они ненавидят друг друга. Да, не редко дрались, хотя инициатором всегда был этот неугомонный коротышка. Подколы… Это что, тоже один из твоих подколов? Почему? Зачем так жестоко, Дазай? Его вновь предали… И на этот раз не просто всадив нож в печень… Его сломали, растоптали и унизили… И главное! Это сделал тот, от кого Чуя не смел ожидать подобного… Дазай Осаму. *** — РАССЁМОН! — ТИГР! Шин-Соукоку великолепно справлялись со своей задачей, хотя Ацуши был крайне против такого способа вывода посетителей прочь из заведения. Но честно признаёт, что мирные переговоры здесь бы всё-равно не помогли. Посетители устроили бунт и началась потасовка, благо Чёрные ящерицы подоспели и теперь было намного проще со всем справляться. — Рюноске! — мужчина, пистолет которого был направлен на слепую зону брюнета, не успел издать и писка, как вмиг его труп лежал возле ног старшей-Акутагавы, позади которой Ацуши также обезвредил пьяниц, выкидывая их на улицу, стараясь не сильно вредить когтями и клыками. Мафиозник кивнул мысленно гордясь сестрой и с неохотой признавая слаженность их с тигром дуэта. Хоть где-то их тренировки не прошли даром, хотя всё-равно не идеально. Тренироваться нужно ещё больше. Взгляд фиолетово-жёлтых и прозрачно-серых глаз пересеклись, а затем послышались звуки выстрелов и свирепое рычание. Некоторые собирали спуститься в подвальное помещение, где буквально минуту назад исчезли Дазай, Куникида и Кёка. Им нужно расчистить этот паб, пока сюда не пришла вмешиваться полиция. Иначе мафии и ВДА не поздоровиться. *** — Ты точно знаешь, куда идти? — Куникида едва поспевал за ускорившимся напарником, держа наготове только что созданный пистолет. Кёка была далеко впереди, её красное кимоно развевалось от скорого бега, а волосы слегка выбились из ухоженной причёски. Но разве сейчас это важно. Освободив Снежного демона, девушка открывала каждую дверь, без церемоний и стыда выгоняя обнажённых посетителей прочь, ища глазами только одного. Сердце после новости не переставало сжиматься. Она впервые волновалась за Чую настолько сильно. Он всегда был сильным, всегда мог постоять, как за себя, так и за неё. Они оба воспитывались у Кое. Стали друг для друга братом и сестрой. Чуя всегда о ней заботился, старался уберечь от самых страшных картин мафии. Достаточно уже и того, что ей показала сестрица и Акутагава. Чуя не должен пострадать… Не должен… Она не может опоздать! Чуя в опасности! — Кёка, последняя дверь! Скорее! — маленькая точка на экране телефона, вот этот маячок, который и вёл их к Чуе. Всё-таки Осаму навсегда запомнил этот чокер, который даже во сне был одет на шею напарника. Как-ни-как, а это был первый подарок Чуи от него, когда тот вступил в Портовую мафию. Дазай спешил, но не мчался со всех ног. Это же Накахара! Он лучший боец во всей Йокогаме, не говоря уже о способности. Хотя от мыслей о ней невольно хочется сглотнуть. Ведь если Чуе будет что-то угрожать, то он бы напрочь здесь всё с землёй сравнял, хоть тот факт, что вокруг невинные люди. Знал ведь Дазай, что слишком большая человечность Чуи, его когда-то погубит. Способность не была использована. Это страшило и вселяло надежду. Может она ему и не нужна была? Стоны вокруг стихли и на смену пришли крики и визги. Нагие шалавы и не прочий скот города бежали подальше от них. Дазаю до этого всего не было дела. Главное успеть. И нет. Он не боится за Чую, за него никогда не боялся. Всегда верил, ведь это такой слизень, что везде проползёт. Он уверен, что ему ещё и задницу наваляют с лихвой. Он совершенно не ожидал увидеть то, что предстанет перед ним… Никто из них никогда не забудет этот кошмар… Дазай никогда себя не простит. Телефон просто выпал с бинтованных рук, а рот раскрылся не в силах издать и звука. Рядом, хватаясь за дверной косяк, пытаясь не упасть от шока, стояла Кёка и Осаму был уверен, если бы не мгновенное неверенье в происходящее, девочка выпустила бы настолько громкий крик, что даже гиперчувствительный слух Ацуши не нужен был. Пистолет, в руках Куникиды, медленно стал опускаться. Блондин и слова не мог выдавить. — Явился наконец… И даже с подмогой. А раньше ведь только его тебе было достаточно. — от этой картины хотелось блевать. На полу в позе лотоса сидел никто иной, как сам Дазай Осаму, на на его коленях, лицом к двери, словно безвольная кукла, сидел бессознательный Чуя Накахара, полностью нагой и уничтоженный. Голубые глаза открыты, но смотрят в никуда… Видя то, как сильно было изувечено прекрасное, сильное тело… Девушка закрыла рот ладонью и начала кричать. Глаза в полном ужасе, руки дрожат от чего держаться за что-то было просто бессмысленно. На исполнителе не было живого места, некоторые конечности были вывернуты под неестественным углом. Но самое страшное… — Тебе не кажется, что я в полной мере смог показать, кто для тебя этот подонок? — то с каким маниакальным удовольствием была сказана эта фраза. Дазая передёрнуло. Ведь когда-то он также говорил, когда показывал врагам мафии результат своих действий с их людьми. На избитой, обнажённой груди ножом было выцарапано: П С И Н А — Жаль, что я его не убил. — поднявшись на ноги, пихнув Чую под рёбра в их сторону, преступник посмотрел прямо в глаза своего «оригинала». — За то я сделал кое-что получше. Я разрушил самый опасный дуэт за всю историю Портовой мафии. Я разрушил Соукоку!!! Куникида начал стрелять, вот только всё было бессмысленно. Также, как и Кёка, что всё-таки вырвалась из оцепенения и пустила в ход демона. Но было поздно. Они оба просто смотрят на двух Дазае и не знают, как реагировать. — Наслаждайся, Дазай. Вести с тобой игру, будет весьма занятно. — Стена перед ними взорвалась и Маска исчез в облаке дыма. Прийдя в себя от последних слов, Дазай оказался возле Чуи, осматривая раны которые «он» же и поставил, опускаясь перед ним, с целью как можно аккуратнее взять на руки, следя за малейшими изменениями в голубых глазах. Он ещё не отключился, просто оглушён и парализовал, как под змеиным ядом. Из приоткрытого рта идут хрипы. Как только тот начал тянуть руку к затылку, зрачки, вместе с радужками пропали, а тело Чуи начало покрываться красными узорами. Воздух отбросил троих в разные стороны, а сам Накахара воспарил, выпуская свою Порчу, повернув голову в сторону своего насильника. Изо рта вырывается обрывистый хрип, за которым следует кровавая рвота. Сила настолько мощная, этот выплеск ещё никогда не был таким опасным. Такое чувство, будто сейчас тело Чуи не просто наугад выполняет функцию «убей». Чувство, будто им кто-то управляет и этот кто-то знает свою цель. — Чуя… — ДАЗАЙ! СДЕЛАЙ УЖЕ ЧТО-НИБУДЬ! — Куникида держался за обломок стены из последних сил. На его крики Чуя даже не обернулся, продолжая атаковать гравитационными дырами в направлении Осаму, с каждым разом плюя кровью ещё больше. Его тело и так повреждено хуже некуда. Он не выдержит, если его не остановить. — ДАЗАЙ! Способность: Исповедь неполноценного человека От силы ветра невозможно на ногах стоять, но благо, что демон Кёки достаточно высок для того, чтобы прикрыть эти порывы и помочь Дазаю дотронуться до пылающего алого узора, обхватить ладонью кисть и позволить невольному телу упасть на руки. Девочка, не могла перестать труситься и держать подвеску с телефоном. — Кёка звони Йосано и скажи пускай она приготовит операционную! — Дазай, — подошедший к ним Куникида, чей потрёпанный вид оставлял желать лучшего, смотрел напарнику прямо в душу, боясь опустить взгляд ниже. — Ты немедленно всё объяснишь. Начиная от вашего появления в этой глуши, заканчивая Маской. В ответ лишь кивок, а на костлявых руках слишком холодное и безжизненное тело. Он не хотел, чтобы всё произошло именно так.