God is my only hope

      Грёбаные пробки на дорогах, куда всем, блять, так надо именно сейчас? Я начал срезать через дворы, успев угодить в какую-то огромную лужу, из которой еле выехал, проклиная все на свете. Куда смотрят работники ремонтных служб? Чуть колёса там не оставил. Мужчина, стоявший у подъезда, крайне долго звонил кому-то в домофон, не давая пройти, отчего зубы противно заскрежетали.       -Извините, может, я открою уже вам дверь или вы дадите мне войти?       -Господи, что ж все нервные такие, идите, — видимо, я выглядел недоброжелательно, он осторожно попятился назад, отходя от двери.       -Благодарю сердечно, — сейчас из меня сочился какой-то яд, который не хотелось выливать на обычных людей, но сдерживать его не получалось, за что, конечно, надо бы извиниться, но займусь этим когда-нибудь… не сегодня.       Дома, как назло, всё валялось словно не на своём месте, словно вещи специально путались под ногами и прятались в шкафах. В таком случае обязательно нужно немного успокоиться, что-то типа «не смотреть на экран компьютера, тогда он подумает, что тебе всё равно, и начнёт быстрее грузиться». Я достал рюкзак Фрэнка, на всякий случай открепляя значки, всё же это острые предметы, и стал аккуратно складывать то, что считал самым необходимым и нужным. Конечно, по максимуму старался брать его любимые вещи с классными принтами, хотя и понимал, что вряд ли это спасёт ситуацию, но, может, чуть-чуть сгладит. Интересно, а плеер можно? Он же без него и дня прожить не мог, такой уж любитель музыки. На всякий закинул его в боковой кармашек, закрывая, чтобы тот не выпал по дороге. В контейнеры положил немного домашней еды, всё же особо не напасешься, она быстро портится и становится невкусной, в пакет завернул несколько вишнёвых слоек, которые он так и не смог попробовать после учебы. На тумбочке я заметил нашу фотографию, сделанную на одном из свиданий, аккуратно вынимая её из стекла и погружая в прозрачный файлик — это так, чтобы даже когда меня не было в палате физически, он мог смотреть на неё, если это необходимо. Фрэнки был влюблён в это фото.       -Ого, впервые нормально получился, — он засиял.       -Ты всегда шикарно выглядишь, малыш.       -Но тут я нравлюсь себе. Распечатаем и поставим дома? — спросил он меня тогда, повиснув на руке, слегка растягивая свитер.       -Ну конечно же, поставим на самое видное место.       Нахлынувшие воспоминания заставили слезы навернуться на глаза. Тот день был таким прекрасным, и он был таким счастливым… Блять, тряпка, соберись давай, ему сейчас в тысячи раз хуже, и ты должен помогать, а не хныкать. Я похлопал себя по щекам, приводя в чувства, уже жалея, что упустил драгоценное время на нытье, вместо того, чтобы давно ехать в больницу.       Госпиталь располагался не слишком удобно, и хоть мне доводилось знать практически весь город, туда пришлось выстраивать маршрут по навигатору, который сам не понимал, куда меня ведёт. Покружившись и перепутав пару поворотов и развязок, я всё же выехал на слегка разбитую дорогу, вдоль которой располагалась табличка с названием больницы. Территория была довольно большой и походила на парк, наверное, классно тут летом, но я бы предпочёл погулять в другом месте. На улице заметно стемнело, и лёгкие сумерки опустились на здание, почти полная луна, еще белесоватая, чуть показалась из-за полупрозрачных туч. Некоторые окна уже зажглись, можно было даже разглядеть пациентов, решивших полюбоваться улицей.       Было трудно найти отделение, здание поражало своими огромными и запутанным, длинными коридорами, которым, казалось, нет конца. Даже ориентировочные надписи и вывески не особо помогали, ощущение, будто я заблудился в глухом лесу. Пара молодых девушек в хирургических костюмах любезно сказали, как пройти, но выглядело это примерно как «поверните налево, потом направо, потом сто этажей вниз, потом сделайте сальто, пересядьте на метро и вот вы уже почти на месте». И вот, наконец-то, большущие красные буквы над дверью — «ХИРУРГИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ, СЕКЦИЯ 5». Именно сюда мне и сказали приходить. Я толкнул тяжелую белую дверь, одновременно задумываясь, что это крайне неудобно персоналу, хотя, они наверняка приноровились, или у них есть что-то типа автоматического открывания. Яркие лампы освещали вход в палаты, а обеззараживатель воздуха издавал еле слышимый шум, видимо, единственный, потому что всё остальное было подозрительно тихим. Ну, или же у них тут крутая шумоизоляция, которой позавидует каждый человек из квартиры. Вдалеке показался пост медсестры, к которому я стремительно направился, всё же стараясь не издавать сильного топота своими ботинками на толстой подошве. Женщина, минуту назад спокойно сидевшая и перебирающая бумаги, никого не трогавшая, явно была удивлена появлению тут кого-то извне, потому что с каждым моим шагом её брови хмурились всё сильнее и уже чуть ли не сходились вместе.       -Молодой человек, что вы тут делаете? Время посещения с трех до пяти, и оно давным-давно закончилось, посмотрите на часы. Для кого мы каждый раз объясняем правила? Это просто какое-то неуважение со стороны людей к распорядку в больнице и к персоналу. Кого хочешь с улицы пустят. А я давно говорила, что пора вводить и в нашем отделении электронные пропуска, но никто не слушает, видимо, руководству давно наплевать. Потом и появляются такие кадры. Ещё и в пальто своих расхаживают, вам не стыдно? — она тараторила, не давая вставить и слова.       -Извините, что перебиваю миссис…       -Мисс, прошу заметить, — женщина недовольно скрестила руки на груди, окидывая ещё более недоверчивым взглядом.       -Да, простите, мисс — я быстро снял пальто, чтобы не чувствовать себя слишком глупо перед ней. — Видите ли, мой парень попал сюда сегодня, его забрала скорая помощь, и врач сказал, что я могу прийти в любое время, чтобы передать несколько вещей для него.       -Тут каждый второй приходит и доказывает, что доктор разрешил, а на самом деле оказывается, что они всё выдумали. Мы несём за это ответственность, между прочим, это не шутки, молодой человек.       -Никаких шуток, мадам, при всём уважении, мне незачем врать, — я показал ей полный рюкзак в знак доказательства.       -Что тут за шум, когда-нибудь в мою смену всё пройдет спокойно, но не в этой жизни, — из кабинета показался врач, с которым мы виделись днём, устало потирая слегка сонные глаза, возможно, он решил себе позволить немного вздремнуть на каком-нибудь мягком диванчике.       -Да вот, мистер Андерсон, очередной «не такой как все» посетитель, это тихий ужас, не дают работать даже вечером.       -Вам следовало бы внимательнее читать мои указания, которые я оставляю на столе, или хотя бы для начала спросить фамилию человека, а не ругаться. Пройдемте со мной, мистер Уэй, а вы, мисс Харрис, займитесь своим делом, или сходите, попейте чая с конфетами, отдохните, успокойтесь, — он бросил взгляд на медсестру, которая самодовольно запрокинула голову и пошла, видимо, перекусить, цокая небольшими каблучками по плитке.       -Здравствуйте, доктор, вот целый рюкзак привёз, не знаю, всё ли можно, но если не всё — просто заберу лишнее!       -Отлично, я очень рад, что вы успели сегодня выполнить нашу просьбу.       -Для меня это скорее как приказ — помочь любимому человеку.       -Тем не менее, кхм, не каждый так ответственно относится. Скажу по секрету — некоторые сдают своих родственников, ни разу не навещая. Сейчас у нас тихо, только недавно закончились вечерние перевязки и уколы, большинство пациентов отдыхает после процедур или читает какие-нибудь книжки, ваш молодой человек любит читать? У нас много всякой литературы на полках.       -Спасибо, но я взял для него пару новых выпусков комиксов.       -Что ж, пойдемте в палату, только тихо. И не говорите ему ничего резкого, хорошо? Он очень потерян и истощён, почти ничего не съел на ужин, но мы не можем насильно запихивать еду в рот, поставили капельницу с питательными веществами, чтобы хоть как-то компенсировать убытки. Честно скажу, я давно работаю хирургом, но много лет не встречал подобных ран, нанесённых такими предметами, мы, конечно, постараемся сделать всё возможное, но, полагаю, эти шрамы с ним на всю жизнь. Повезло, что лицо лишь исцарапано и несколько синяков, это должно быстро зажить. Ну и конечно придётся восстановить отколотый зуб, но это мелочи в сравнении со всем остальным. Я более, чем уверен, что ему понадобится помощь психолога, а может даже психиатра, но наша первичная задача — излечить тело, к сожалению, души людей у меня плохо получается восстанавливать, хоть и пытаюсь подбирать слова и подбадривать пациентов.       -Вы всё равно очень многое сделали для него, по крайней мере, пришли на помощь, не отказали в госпитализации и пошли на некоторые уступки, нарушая распорядок больницы.       -Я оставлю вас наедине, но не слишком долго, лучше потом прийти ещё раз, когда ему будет получше.       Благодарно кивнув головой и накинув предоставленный халат, я вошёл в палату, тихо ахая про себя, когда увидел Фрэнки. Он лежал на боку, чуть ли не уткнувшись в стенку, и тихонько всхлипывал, цепляясь дрожащими пальцами за складку простыни. Его тело окутывали бинты и в некоторых местах даже виднелись наложенные швы. Я даже не мог представить, как ему больно.       -Солнце, это я, пришёл принести твои вещи, — говорил осторожно, боясь ещё больше напугать и довести до неукротимого рёва.       -Мне ничего не нужно, уйди, пожалуйста, не хочу, чтобы ты меня видел.       -Я люблю тебя и не собираюсь бросать в данной ситуации, если ты хочешь, чтобы я ушёл сейчас — уйду, но потом снова вернусь. Пожалуйста, мне надо хотя бы показать тебе, куда положу вещи и что вообще захватил.       -А я тоже люблю тебя, Джи… Но сейчас у меня нет сил ни на что… Хочу побыть один, — он повернулся, закрывая лицо руками. Сквозь пальцы виднелись белые пластыри, которые, судя по всему, наложили на царапины. — Прости, пожалуйста.       -Ты не должен ни за что извиняться, обещаю, что быстро всё покажу и уйду, ладно? Только открой хотя бы один глаз, чтобы видеть, — он положил голову на подушку, закрывая ей почти всё, кроме маленькой части глаза, и выглядывал, внимательно щурясь. — Так, вот, привёз немного еды, положу в холодильник, там всё подписано по датам, медсестры не будут ругаться, тут куриный суп, котлетки и ещё слойки…       -Слойки с вишней? — он скромно перебил меня, еле шепча.       -Да, малыш, с вишней, твои любимые. Скушаешь, если будет аппетит. Так, ещё вот набрал много всякой одежды, это вот футболки, смотри, чёрная с твой обожаемой группой, ну и ещё много разных, несколько шорт, вот нижнее белье. На всякий ещё взял что-то потеплее — штаны и толстовку, вдруг замёрзнешь, тапочки ещё и носочки. Можешь менять хоть несколько раз в день всё, я буду заезжать и забирать грязную одежду, постираю дома и привезу снова. Знаешь, я даже прихватил плеер, но доктор попросил пока не создавать громких агрессивных звуков, так что получишь его попозже, пока он в целости и сохранности со мной.       -Включи что-нибудь спокойное, пожалуйста, я соскучился по музыке, тут слишком тихо, — Фрэнк пролепетал куда-то в подушку, сильнее сжимая её руками.       And sometime around one       Иногда, ближе к часу ночи       We fell asleep to escape from the sun       Мы засыпали, чтобы сбежать от солнца       And we woke up to the sound of a storm outside       И просыпались под шум шторма       We stood at your front door       Мы стояли у твоей входной двери       You looked at me and said «Baby, this rain changes everything»       Ты смотрела на меня и говорила: «Малыш, этот дождь изменит всё»       And my heart ran away from me       И моё сердце выскакивало из груди*       -Смотри, у меня ещё есть фотография, твоя любимая, — я робко протянул ему цветастую бумажку, которую Фрэнк вырвал из рук и засунул под матрац.       -Кхм, простите, время посещения уже истекло, руководство иногда заглядывает в этот час, поэтому вам лучше уйти, чтобы ни у кого не было проблем, — врач устало произнёс и вздохнул, глядя на нас.       -Джи, никогда сюда не возвращайся, я хочу исчезнуть, я больше не хочу быть ни в чьей жизни. Это фото навсегда останется со мной, а ты… Может тебе стоит наконец-то стать счастливым…       -Фрэнк, — я строго и отрицательно покачал головой. — Ты знаешь, в чём заключается моё счастье. Выздоравливай, слушайся персонал и не забывай кушать. Если так будет лучше — все продукты и вещи в дальнейшем передам через пост или врача.       С грустью погладив прядку его волос, свисающих на подушку, и поцеловав в плечо сквозь толстое одеяло, я вышел из палаты, оглядываясь и тяжело вздыхая. Он зарылся с головой в постельное белье и, кажется, вновь заплакал, но дверь тихонько закрылась, ставя между нами стену, хотя так хотелось прижать его тёплое мягкое тело и пожалеть.       -Мистер Уэй, не сочтите за грубость, но я считаю, что Фрэнку всё же нужно побыть одному и подумать о своём. Он слишком мал для того, чтобы вынести это и забыть, особенно так быстро, даже взрослый человек редко когда справляется с подобным и действительно отпускает ситуацию. Думаю, больше всего сейчас он по-настоящему боится потерять вас, что вы уйдете из его жизни сами, поэтому пытается прогнать, хочет уменьшить боль, хочет взять всю вину на себя, потому что дорожит вами больше, чем всем остальным. Но в глубине души Фрэнки всё еще маленький ребёнок, который надеется, что с ним останутся навсегда. Лучший выход из этой ситуации, который я вижу — это передавать ему всё необходимое, но пока не контактировать физически и зрительно. Не вторгайтесь сейчас в его крайне нестабильную и маленькую зону комфорта, чтобы лишний раз не навредить, но не разрывайте связь, давайте о себе знать, иначе мальчик не выдержит. Он гонит вас прочь, мистер Уэй, но всего час назад шептал лишь ваше имя, желая поскорее увидеться. Как говорят: «мы ответственны за тех, кого приручили», хоть так и не принято употреблять в сторону людей, но если вы взялись спасать чью-то жизнь и судьбу, то сдаваться — это самое подлое и последнее дело. У него больше нет надежды, кроме вашего существования. Однако, решать, как поступать, дано лишь вам. Но не забывайте, что одно решение и одно слово может воскресить или разрушить чью-то жизнь. Я видел много слёз, пока работаю в медицине, моё сердце слегка очерствело и выгорело, но искренняя человечность всегда находит своё место.       -Хочу поблагодарить вас за советы, возможно, иногда действительно не хватает взгляда на жизнь от человека с большой буквы, как вы. Вы настоящий профессионал, и я очень рад, что именно такой врач достался Фрэнку. Верю, что он в надёжных руках, мистер Андерсон, — я усиленно пытался не заплакать после его душещипательной речи, чуть ли не закапывая слёзы обратно в глаза, подписываясь под каждым словом.       Мы обменялись номерами, чтобы более тесно сотрудничать, к тому же впереди было много работы и разбирательств, и нам в любом случае пришлось бы контактировать. Конечно, я не собирался ему звонить каждые пять минут, отвлекая от работы и спрашивая про Фрэнка. Но если что-то случится, мне казалось, док обязательно придёт на выручку. После посещения я даже как-то стал меньше волноваться, зная, что там никто не обидит моего мальчика, такого запутанного, с кучей мыслей, разбросанных по всей голове. Ему было тяжелее всех, словно он остался на песчаном острове под палящим солнцем посреди океана — обстоятельства, от которых никуда не спрятаться и никуда не деться, а помощь может никогда не прийти. И лишь доля веры в то, что вдали показался корабль, а не обман зрения, хранится где-то в самом укромном уголке сердца, заставляя дыхание замирать. *Vance Joy - I`m with you