Ставка ценой всего?

Знаком ли вам миг, когда вообще сердце замирает, словно вы вот-вот опустите голову и увидите как сорвались с каната? С каната, который ты плёл сам. Да, этот канат — твоя жизнь. Чёртова жизнь, что может оборваться из-за одного неправильного действия. Но я любил этот миг. Мне нравилось ощущать взгляды этих разных, но всё же столь похожих уродов. Они хотели видеть моё испуганное, злое лицо. Вот только одно не давало мне менять лицо — моя способность. Каждый раз я жульничал хуже любой лисицы из детских сказок. Мои способности позволяли мне прорываться вперёд, загребая под себя кучу денег. И пока они метались в догадках о том, к какой же ведьме я хожу, сам я с гордостью принимаю их рычание. —Твою ж! — мужчина в строгом костюме сбрасывает кости со стола, хватая юношу за шиворот дорогой чёрной рубашки. —Да ты ж совсем мелкий. Я найду тебя, слышишь? Найду и прикончу! — мужчину начинают оттаскивать пара охранников, но тот лишь вырывается, смотря на брюнета, что самодовольно поправлял рубашку, забирая стопку денег в тёмную сумку. Он довольно выходит из закрытой алыми шторками комнаты, подбрасывая пару золотых игральных костей в руках. —Прости… Чёрный игрок, верно? — парень с ясно-небесными глазами останавливает Чейза своим уверенным голосом, приподнимая уголки губ. —Верно. Чего-то хотел? —весьма резко и даже, казалось, грубо выдаёт Хадсон, даже не оборачиваясь на того полностью. —Я хочу сыграть с тобой. Я достаточно много следил за твоей игрой в кости. Не хочешь сыграть до шестидесяти очков? Я дам тебе высокую ставку, если уж мне нужно как-то задержать тебя. — Юбэнкс показывает пару небольших, но приличных стопок денег, дожидаясь решения младшего. —Не вздумай задерживать меня. Идём.— Чейз кивает в сторону открытого столика, протягивая сжатую в кулак ладонь Ноену. —Бросай первым, ладно? — брюнет разомкнул пальцы, когда Ноен раскрыл ладонь, подхватывая падающие прямо в его ладонь кости. Чейз встаёт к другой стороне стола, прикусывая губы, делая вид, что хоть как-то заинтересован игрой. Он любил играть с новыми соперниками на открытых столиках. Обычно на таких условиях, он сразу давал тем принять поражение, устраивая при этом шоу для других игроков казино или левого заведения. Сейчас, когда Ноен поднимает свой, казалось, ангельский взгляд, проникая им в самые льдинки сердца парня напротив, Хадсон даже не успевает понять,когда кости останавливаются. На двоих сразу выпадает по четыре очка, отчего Чейз рисует еле заметную улыбку. —Неплохо.—Хадсон забирает кости, начиная трясти их в ладонях. Через мгновение, те падают на стол, завораживая на себе взгляд десятка людей, что вытягивали шеи, чтобы понаблюдать за игрой двух молодых игроков. Когда кости показывают строгие девять очков, Хадсон пожимает плечами, забирая кости и вновь собственноручно вручая их в чужие ладони. Игра продолжалась в том же духе впредь до того момента, как Ноен не выбивает десятку, вырываясь с сорока девяти очков на все пятьдесят девять. Тогда-то в горле брюнета застывает ком. Чейз поставил грёбаные 5000$, а ведь он совсем не ожидал такого прорыва соперника. —Эй, дорогой.—вдруг прерывает чужие мысли Юбэнкс, постукивая накрашенными ногтями по полированной поверхности бортика столика. —Как насчёт того, чтобы увеличить ставку? Знаю, сейчас это нечестно. Я повышаю очки до восьмидесяти. Чейз опускает взгляд на кости. Он прекрасно понимал, что если хочет перескочить со своих пятидесяти шести до восьмидесяти, то ему нужно будет довольно часто выбивать большие числа, а это весьма палевно. Но Ноен тоже удивлял своим везением, которое так резко пришло к нему в самом конце игры. —Что за ставка? —Наши жизни. Вокруг сразу поднимается шёпот, а сам Хадсон еле сдерживается от эмоций. Может Юбэнкс и показался ему странным, но сейчас, предлагая такую ставку, Чейз был уверен, что тот просто полнейший идиот. Хотя, до него ему уже не надо было шагать. —Я вполне серьёзно. Моё состояние стоит того. А вот что сказать о тебе? —Играем.—Чейз резко хватает кости, на что Ноен лишь усмехается, опуская взгляд на поверхность стола. И вот, одна за другой, кости выпадают так, словно это игра на смерть. Чейз уже кусает губы, бросая кости, когда его очки уже были равны семидесяти пяти. Тогда, использую телекинез, юноша начинает улыбаться. «Что?»-Чейз словно чувствует какое-то сопротивление своей силе, скрипя зубами. Очко начинают будто меняться местами. На одной грани появляется сразу десять точек, отчего Чейз впадает в ступор. Он резко переводит взгляд на чужие глаза, которые так пристально наблюдали за костями. Тогда-то Хадсон всё и понимает. Хотя, нет. Он просто не верил в то, что понял всё так. Но он точно понял одно — если он будет сопротивляться, то кости будут двигаться слишком неестественно, а значит — его вычислят. Тогда Хадсон решается рискнуть, начиная борьбу с чужой силой. Но тщетно. Из-за того, что Юбэнкс изменял его зрительное восприятие, Чейз даже не мог понять какое же число очков находится на грани. Когда кости останавливаются, показывая четыре очка, Хадсон чувствует дрожь своих рук. Его взгляд поднимается на Юбэнкса, что уже бросал кости с довольной ухмылкой. —Восемьдесят три! — урчит кто-то из толпы, собравшейся вокруг, отчего в ушах брюнета начинает звенеть. Ноен хватает его за запястье, выводя из казино силой, хоть тот и сопротивлялся. Юбэнкс толкает его к стене дома, когда они уже были на улице, поднимая пару пальцев, указывая что-то паре парней за своей спиной. —У тебя есть си!..—Чейза затыкает тёплая ладонь, отчего он возмущается ещё больше, кусая светлую кожу незнакомца. —Эй, всё честно! Ты сам согласился на ставку, идиот. И держи язык за зубами, ясно, хитрожопый гад? Ты считал, что тебя так трудно вычислить? Успокойся, ясно? Тебе будет только лучше, если ты поймёшь, что этот проигрыш — твоя главная победа.