Танец смерти кровавых глаз

Люди в деревне кажутся незнакомыми, а некоторые шиноби вовсе одеты в повседневную одежду, что нехило смущает Наруто, неспешно плетущегося к месту встречи с Отшельником. Это немного странно, ведь сейчас идут приготовления к Экзамену на Чуунина, и в большинстве случаев некоторые ниндзя работали сверхурочно, а этим вечером практически все отдыхают, ведя себя максимально непринуждённо. Конечно, есть шиноби, помогающие с приготовлениями, но чутье Узумаки подсказывает, что что-то здесь нечисто, учитывая количество горожан, которых он видит впервые в своей жизни. Не могли ведь столько людей в одночасье переселиться из одной деревни в другую... Или, может, память действительно подводит. Неужели поиски Саске так влияют на него? Интересно, что думает Сакура-чан по этому поводу? Заметила ли она это? Проходить мимо Ичираку особенно больно, ведь для Наруто смотреть на рамен и не иметь возможности отведать его – худшая мука. Эро-Саннин вообще сам не свой, даже кошелёк не отбирает на собственные нужды. Редко можно застать его таким серьёзным не во время тренировок. Что тут говорить, если даже тогда он умудряется пустить пару шуток. Он, конечно, из Великой Троицы, но подростку непривычно видеть своего учителя таким. Тем не менее, стоит признать, что Джирайя-сенсей действительно крутой! Не стоит за него беспокоиться. Если верить посланию Какаши, то они с Исуши находятся на тренировочном полигоне и ждут их. Честно, этот Исуши не вызывает доверия у Узумаки, поэтому у него нет ни малейшего желания принимать помощь от такой мутной личности. Он из Акацуки, Ками-сама! Убьёт кого-то и бровью не поведёт. Они с Лисом точно подружатся. Но также подростка немало волнует тот факт, что наедине Исуши относится к нему совсем по-другому, как-то по-доброму, словно приходится старшим братом. Ну, как наедине... Одних их не оставляли, но одноглазый менялся на глазах, стоило ему отвлечь внимание остальных на что-то другое. Наруто всегда носит с собой свиток, подаренный им. Да, это может оказаться ловушкой, но он ничего не потеряет, если воспользуется свитком в критический момент без шанса на выживание. Внутри него, Узумаки, противоречия насчёт этой фигуры с повязкой на глазу, ведь он не может окончательно определиться со своим отношением к нему. Будет ли правильно делать выводы, не поговорив с ним? Разве не нужно давать шанс всем, вне зависимости от происхождения? Чёрт. Это действительно сложно. Блондин всем сердцем ненавидит неопределённость и таких скрытных личностей, как Исуши. Под мягким светом полумесяца виднеются два силуэта, стоящие рядом друг с другом недалеко от пня. Вероятно, это они. Джирайя уверенно направляется к ним, и Наруто еле поспевает за его темпом, поскольку немного отстал, пока пытался разглядеть Какаши с Исуши. Подросток засовывает руки в карманы своей кофты, когда останавливается напротив Исуши, и отводит взгляд, выражая этим своё недоверие к нукенину. Похоже, того такое отношение лишь забавляет. — В вашей деревне довольно мирно, так и не скажешь, какая гнилая верхушка здесь правит, – иронично усмехнувшись, складывает руки в замок на груди и выдерживает тяжелый взгляд Хатаке, а Джирайя, на удивление, заливается смехом в ответ на сказанную колкость. — Ну же, ну же, не злитесь вы так на парня. И ты, Какаши, разве не осведомлён о подобных слухах за пределами Конохагакуре? – скрывает свои подозрения за маской извращенца в возрасте, падкого на алкоголь и развлечения. У Отшельника достаточно вопросов, но сейчас не время их задавать. Хатаки же лишь хмыкнул, предпочтя оставить всех без прямого ответа. – Исуши, нам всё ещё непонятны твои мотивы. Почему ты, вместо того, чтобы похитить Наруто, решил помочь ему стать сильнее? Эта сила может в итоге погубить тебя и твоих товарищей. — Товарищи – слишком громкое слово для Акацуки. По счастливому сценарию от Исуши должен последовать ответ, в котором он изливает душу и рассказывает о своём тяжёлом прошлом, а те меняют мнение о нём и помогают ему избавиться от оков отступника, чтобы убедить в том, что выбранный им путь неправилен и существует другой, более гуманный и радостный. . . . К сожалению, этому сценарию нет места в реалиях шиноби. Вместо перечисленного выше, земля под ногами сотряслась от взрывных волн, идущих со стороны деревни. В ушах звенит от таких громких взрывов, а тело подростка переполняет ужас, когда он вспоминает о жителях деревни, находящихся на улице или, того хуже, дома, без возможности выбежать и обезопасить себя с семьёй. Сквозь режущий слух звон слышны крики безнадёжности и отчаяния, плач маленьких детей и гул животных, непонимающих происходящего. Наруто медленно поворачивает голову к Исуши, его взгляд наполняется ненавистью и неконтролируемой яростью, а тело постепенно покрывает чакра красного цвета, что говорит о пробуждении Девятихвостого. Появляется первый хвост. Узумаки находится в прострации, его единственная цель сейчас – устранить источник проблем и отомстить ему за предательство. — Так наивно было предполагать, что я решу вам помочь. Идиоты, что ли? – скрывает часть лица рукой в злорадном смехе, а в глазу виднеется жестокое безумие без единого зазрения совести. Исуши не жаль. Его обесценивание человеческих жизней пугает больше, чем непредсказуемое поведение. Над Скрытым Листом летает Дейдара, явившийся по просьбе Исуши, и, похоже, наслаждается процессом, судя по увлечённому выражению лица. Здания полыхают огнём, пожар охватывает всё вокруг и разрушает ту умиротворённость, воцарившуюся после войны. Прежде, чем Узумаки обезумеет сильнее, Исуши заключает мужчин в Гендзюцу и мигом перемещается к подростку, который не успевает отреагировать на резкое сокращение дистанции: нукенин резко хватает его за голову и надавливает, тем самым прижимая Узумаки к земле, но этого недостаточно для Джинчуурики Девятихвостого, так как его регенерация может выйти боком и лучше удостовериться в том, что раны не смогут зажить ближайшие полчаса точно, поэтому Исуши, придерживая Наруто за лицо, раз за разом ударяет его затылок о камни и игнорирует интенсивные брызги крови. Его отвлекает внезапная атака, последовавшая от Джирайи, но нукенин чудом успевает уклониться от расенгана. Как он выбрался из Гендзюцу становится очевидным, когда со спины выскакивает жаба небольших размеров и исчезает, когда призывают другую. Значит, Отшельник был готов к такому повороту событий. Вполне предсказуемо от небезызвестного Саннина. Призванная недавно жаба высовывает длинный язык и захватывает им Наруто, пряча его в своей пасти, или того хуже, в желудке, воспользовавшись тем, что Исуши отдалился от него. Не успевает он опомниться, как Джирайя выпускает огромную Пушку Пламени, для которой не требуются ручные печати. Для нукенина огонь – самая проблемная стихия, поскольку против неё он не имеет ничего, что можно было бы сопоставить. За ничтожную секунду он призывает ворону размером больше себя и, запрыгнув на неё, взмывает в небо, чтобы суметь избежать огня. Переждав какое-то время, с немыслимой скоростью пролетает вокруг Джирайи, создавая поток ветра, и целенаправленно лишает его баланса, чтобы оставить глубокую рану с помощью танто и обездвижить спонтанного противника, но один из Великой Троицы не столь прост, каким может показаться. Видя, как на него несётся Учиха, обыгрывает ситуацию в пользу себя и при падении заставляет свои волосы отвердеть, а затем выпускает заряды из них и сотнями пронзает Исуши, но, присмотревшись, замечает, что попался на ловушку, ведь перед ним был не сам нукенин, а его остаточный образ. Самого парня нигде не видно. Почему он упустил возможность застать врасплох своего противника и не воспользовался случаем?.. Отшельник приподнимается с земли, не теряя бдительности, и осматривается вокруг. Среди криков и взрывов ничего не расслышать, поэтому остаётся надеяться лишь на зрение и чутьё. — Ты ответишь перед Скрытым Листом и будешь казнён за свои гнусные злодеяния! – восклицает Джирайя в надежде обнаружить врага, но тот до сих пор не подаёт признаки жизни. Должно быть, к чему-то готовится. Раз – атака сверху. Исуши, с техникой Стихии Молнии в руке, спрыгивает с вороны, но Отшельник удачно уклоняется влево, благодаря чему избегает прямой атаки. Парень перед ним растворяется, словно его и не было вовсе, что заставляет Джирайю напрячься – неизвестно, что может выкинуть нукенин. Гендзюцу ли это или теневые клоны? Не стоит недооценивать противника, имеющего Мангекё Шаринган. Два – техника Лесного Заключения, принцип которой заложен в обездвиживание врага путём его заключения в деревянный купол. Очевидно, что следующая стихия будет огонь, поэтому Джирайя выбирается из ловушки, сделав достаточно большое отверстие при помощью Расенгана. Но ожидаемый огонь не последовал. Понемногу Отшельник понимает замысел Исуши, который, скорее всего, желает извести его, нежели сражаться в полную силу. Похвально, так как не бросается в открытую на врага, чьи способности ему неизвестны. Битва умов никогда не нравилась мужчине, но он не намерен проигрывать задравшему нос нукенину. Три – земля под ногами содрогается, на ней с молниеносной скоростью появляются трещины и образуются ямы, в одну из которых падает Джирайя, не нашедший путь к временному отступлению, поскольку почва повреждена на всей территории длиною и шириной в четыреста квадратных метров. Должно быть, в деревне под землю ушли множества домов. Деревянные корни обвивают тело Отшельника и сковывают, дабы не дать шанса ни сбежать, ни атаковать. Саннин пытается освободиться, но всё безуспешно. Над ним возвышается Исуши, гордый, самолюбивый и грозный, в его глазу полыхает пламя даже сильнее, чем то, коим он собирается атаковать. Ситуация набирает серьёзные обороты, кажется, тот действительно настроен покончить с Джирайей раз и навсегда, поэтому остаётся лишь одно – войти в режим Мудреца. Времени было предостаточно, поскольку бой не был щедр на динамичность со стороны Отшельника, который не применял всю свою силу по многим причинам. Энергия распределилась по всему телу, восполнив весь запас чакры, а стремительный рост физической силы позволил избавиться от деревянных оков, разломав их. Нукенин, почувствовав опасность, отпрыгнул от Джирайи, чья внешность подверглась серьёзным изменениям. Нет сомнений. Это – Искусство Мудреца, подвластное лишь тем, кто пройдёт суровые испытания. Отшельник встаёт на ноги, демонстративно отряхивает одежду от пыли лёгкими хлопками, расплываясь в азартной улыбке в предвкушении боя. Давно ему не попадались серьёзные противники. Против обладателей Шарингана нужно использовать все карты. Две жабы, до этого прятавшиеся в его жестких седых волосах, высовываются наружу и занимают места на его плечах. Сказочно повезло, что атака нукенина не задела их или, по крайней мере, не сильно ранила. — Должен признать, не ожидал такого поворота событий, – равнодушно констатирует, поправляя кожаные перчатки на своих руках, а затем переводит прямой взгляд на Джирайю. Смотрит в упор, словно надзиратель, открыто и тяжело. – К сожалению, Вы должны умереть. Акацуки не нужны камни под ногами на пути достижения великой цели. Сквозь темную завесу поглощающего всю деревню дыма жители Скрытого Листа несутся со всех ног, хаотично толкают друг друга и вовсе не замечают, как случайно давят упавших. Плачущие младенцы в руках своих матерей жмурятся от страха, а отважившийся обернуться назад становится свидетелем появления Зелёного Воина титанического размера с сияющим злом оружием в руке. Он больше не видит смысла бежать. Медленно останавливается с угасанием надежды на спасение, пусто и тускло смотрит на представившуюся перед собой картину. Люди продолжают мчаться, не единожды задевают мужчину и даже не думают извиниться. Раньше, тринадцать лет назад, было так же: обезумевшие от тревоги горожане, полная разруха и неминуемая катастрофа. Животные скулят и прячутся в углах, снова став жертвами разборок людей. А люди ли это? Такая мощь недоступна простому человеку. Это кровавое сражение Богов за свои идеалы, чтобы построить мир на костях и крови убитых ими невинных людей. Зелёный Воин расправляет крылья, словно ангел смерти, и устремляется вверх. Знамение конца. Деваться некуда. Отшельник призывает две жабы: Гамабунта и Гамакена. Гамакен по приказу в высоком прыжке пытается повредить Сусаноо Исуши сасуматой, своим оружием, но оказывается откинутым лишь одним взмахом руки. Разрушает в падении бесчисленное количество деревьев, раня свою спину, и не в силах больше встать из-за кровотечения. На проверке прочности Сусаноо его задание было завершено, поэтому он, извинившись за свою неуклюжесть, возвращается обратно на Гору Мьёбоку. Оружие нукенина, напоминающее чем-то бур или шпагу для фехтования, достаточно велико, чтобы суметь продырявить Гамабунту на смерть с первого же раза. Джирайя не желает рисковать чужой жизнью, поэтому будет осторожен, в первую очередь, для других. Оставшаяся жаба подпрыгивает на месте, когда Джирайя складывает печати для Техники Великого Огненного Шара, и пускает в Сусаноо масло, чтобы увеличить урон Дзюцу. Исуши взмахивает оружием и создает ветряной поток, что сильнее атаки противника, направляя его прямиком в жабу. Обжигающее пламя задевает лапу Гамакунты во время уклона, но тот с достоинством терпит боль и аккуратно приземляется, чтобы не ранить Саннина. Исуши взирает на Деревню, полыхающую и неузнаваемую, которую должен был защищать ценой не только своей, но и жизнью всех близких ему людей. Он уничтожает её силой, дарованной для обратного. Вершит судьбу сотни людей и даже не узнает, кто из них погибнет. Интересно, наблюдает ли кто за ним с небес? Что испытывает тот, кто видит разрушение, устроенное бывшим полицейским? Быть может, стыд. Вокруг всё мутнеет. Исуши дотрагивается до своего глаза и смотрит на руку – кровь. Скоро предел. Использовать Сусаноо с одним Мангекё крайне сложно, а поддерживать его – так тем более, даже для нукенина. Он крутит меч вокруг своей оси и выпускает из него иглы, количество которых увеличивается со скоростью вращения. Огненные вихри заключают Джирайю в ловушку, но тот создаёт волну Стихией Воды вокруг себя, позволяющую не получить ожоги. Техникой Земляного Подъёма заставляет землю под ногами увеличиться в вертикали, что позволяет выбраться из сужающегося круга. На фоне Сусаноо Исуши Гамакунта кажется небольшой жабой, которую не составляет труда случайно задавить, и он прекрасно это понимает. Отшельник также осознаёт риски, ведь он впервые сталкивается в бою с обладателем Вечного Мангекё. До этого он лишь слышал об этом Шарингане и не представлял, что когда-то столкнётся с его вселяющей юношеский страх силой. Сегодня он стоит перед ним с Колоссальным Расенганом в руке на жабе с Горы Мьёбоку в режиме Мудреца и лишь надеется, что Наруто простит его. Секунда. Зелёный Воин скрещивает свой меч с Расенганом Джирайи и надавливает, но вместо желанного хруста костей Саннина чувствует, как трескается его оружие. Вот оно, Наследие Четвёртого Хокаге, в самом лучшем его виде. От взаимодействия Стихии Ветра и меча Сусаноо появляется яркое свечение, за которым следует взрыв, оттолкнувший соперников друг от друга на пару десяток метров. Гамакунта защитил Отшельника от ударной волны, скрыв его за передними лапами, но при этом пострадал сам. Он не может продолжать бой, поэтому пропадает, оставив Джирайю одного. Тот лежит на земле, пытаясь встать на ноги, но каждый раз пошатывается и падает. Тело не слушается и адски болит. Должно быть, переломано несколько рёбер и правая рука. Медленно поднимает голову, когда слышит звук шагов, становящийся всё громче и отчётливее. Этого стоило ожидать... Учиха на другом уровне, сколько бы ты ни тренировался. Существуют несколько исключений, и Джирайя с кривой усмешкой признаёт, что не входит в это число. Он проиграл. И предъявить ему нечего. Главное, что Наруто в порядке. Его отведут в безопасное место, туда, куда Акацуки не смогут проникнуть даже за продажу своих душ. Отшельник жалеет лишь об одном – он не успел рассказать Наруто об его родителях. О лучезарном тихом Минато, отважной Жёлтой Молнии Конохи, что пожертвовал своей жизнью ради спасения своей деревни и сына; о вспыльчивой, но такой понимающей Кушине, сильной Джинчуурики Девятихвостого, что никогда не унывала и подарила миру такого же героя; мужчина не сомневается, что Наруто станет героем, который освободит мир от цикла ненависти. Застать он это, похоже, не сможет... Исуши развеивает Сусаноо, когда подходит к вымотанному Саннину. Земля впитывает всё ещё тёплую кровь, а глаза Джирайи пустеют: в них пропадает искра. Нукенин становится на корточки и поднимает голову мужчины за волосы, чтобы обратить его взгляд на себя. — Досадно, что даже ты не смог стать для меня достойным противником. В сказках ты описывался грознее, – разочарованно высказывает своё мнение и демонстративно вздыхает, сжимая в кулаке клочок жёстких волос. – Хей, хочешь быть униженным? Я не стану добивать тебя. Если выживешь, то будешь винить и презирать себя до конца своих дней, разве не забавно? – издевательски смеясь, ядовитыми словами лишь усугубляет ситуацию. Исуши, небрежно отпустив голову Джирайи, поднимается, чтобы приступить к тому, за чем пришёл изначально. Немного устало потягивается – что бы он ни говорил, а сражение его всё-таки немного потрепало. Оно не было долгим, так как долгожданный десерт всё ещё впереди. Отшельник – лишь ступень, которая не стоит времени и сил. — С моей смертью... – начинает Отшельник хрипящим голосом. – Мои товарищи... Станут лишь сильнее... – перед глазами кромешная тьма, он не надеется быть услышанным или что-либо доказать. – Я не буду униженным... Пока они рядом... – Исуши замирает. Его пробирает дрожь, в сердце что-то глухо откликается. Он испуганно оборачивается к телу Саннина, чьи губы растянуты в слабой улыбке, а предсмертный взгляд устремлён в никуда. Показалось?.. Нукенин дёргает плечом, будто этот жест поможет ему откинуть неприятное тоскливое чувство. Оставаться здесь больше нет смысла. И оглядываться тоже. Будь Джирайя эгоистичнее, то непременно выжил бы, но он предпочёл ринуться в бой, чей исход был предрешён ещё с самого начала. Тело Исуши – совершенное оружие, улучшенное множеством экспериментов Орочимару и тренировками организации. Смесь Учиха и Хаширамы Сенджу, чьи клетки прижились ему, как родные. Он обречён биться, утопать в войнах и жить ради других. Симфония счастья для него недоступна, и Шисуи не желает обременять кого-либо своим существованием, пребывая в цветущей агонии. Смерть Отшельника будет для него напоминанием о мирской несправедливости и необратимости судьбы.

***

Насладиться великолепием сегодняшнего шоу было честью для Зецу, сопровождающего Шисуи ещё с того момента, как он покинул Логово Орочимару. То было неожиданностью, так как до этого момента Учиха был весьма подозрительным и, ничуть не преувеличивая, опасным членом для Акацуки. Обито был уверен, что за утечкой информации стоит именно он, учитывая нынешнее положение дел, но после пересказа случившегося от лица Зецу Масочник теряет убеждённость своих слов. Он нервно постукивает ногой о пол, дёргается на ровном месте и пытается понять суть действий Шисуи, вторгнувшегося в свою деревню, чтобы устроить там переполох. Зецу за этим заинтересованно наблюдает, ведь нечасто становится свидетелем замешанности Обито. Сложнее всего, пожалуй, было не попасться под удар. Столько разрушений от одного сражения он видел лишь на Убежище Учиха, когда произошёл весь сыр-бор между братьями и их другом. А другом ли? Их отношения – одна из главных загадок, поэтому использование кого-либо из них в качестве приманки или шантажа может привести к неудаче. Каждый из них может рискнуть всем ради достижения своих целей. У них одинаковые цели, поэтому лучший способ отблагодарить друг друга – выжить и добиться того, чего они хотели. Также немного смущает конкретность их целей, поскольку неизвестно, чего добиваются Итачи с Шисуи. Но следуя из последних событий, Акацуки всё же остаётся для них в приоритете. Стоит признать, Зецу поначалу действительно думал, что Учиха собирается предать их. Все эти разговоры, встречи с врагами, какие-то предупреждения... Он даже раздвоился, чтобы одновременно следить и за Шисуи, и за Саске, чтобы в удобный момент суметь использовать его. Средства одноглазого неизвестны, ведь количество его техник и идей растёт с каждым днём. Он единственный, кто разбирается в Ирьёниндзюцу в Акацуки, не считая Сасори и базовых знаний Конан. Только его знания совершенно на другом уровне, так как клетки Сенджу приоткрыли ему двери, закрытые для людей из других кланов. Совсем недавно он научился запечатывать определённое дополнительное количество чакры у других, чтобы те могли восполнить свои запасы в критический момент. До этого приходилось возиться со свитками, да и доступ был только у Сасори и Конан, но теперь практически любой может активировать технику, дотронувшись до этой печати чакрой в виде тонкой игры из пальца. Специально, чтобы была возможность воспользоваться ею даже выдохшимся. Для нукенинов, чьи техники требуют больших затрат чакры, данная техника оказалась весьма полезной. Правда, применять её может на них только сам Шисуи. Это не весомая проблема, чтобы отказываться от такого бонуса. — Вероятно, Шисуи сейчас направляется к Данзо. Тебе известно, где он сейчас находится? – Обито, на удивление, не комментирует услышанное. И нервничать перестал резко... В такие моменты он сопоставляет всё в голове и придумывает план дальнейших действий, интересно, что у него на уме в этот раз? Масочник редко делится своими идеями и мыслями, а Зецу приходится с этим мириться. — Я могу проводить, – предлагает тёмная сторона Зецу, лукаво улыбаясь. Обито тошно от этой улыбки, как и от всего в этом мире. Но, тем не менее, он молча соглашается и скрывает своё лицо за привычной оранжевой маской, в которой, честно говоря, настолько душно, что дышится тяжело. Без неё, в принципе, тоже.