Сквозь шиповник к белой розе

      Лола проснулась ранним утром. Тело нестерпимо болело, руки затекли, а на лице и шее остались красноватые отпечатки. — Затяни меня в чревоточину! Почему меня не разбудила соседка, и куда она делась? — шептала Лола сквозь зубы, старательно массируя ладони.       Только после завтрака она заметила книгу, оставленную на сиденье. «Сто советов домохозяйке. Что-то не похожа та госпожа ни на хозяйку, ни, тем более, на ответственную за что-либо. Надо будет вернуть ей книгу», — думала Лола, медленно перелистывая страницы в начале. Дверь в купе со скрипом отворилась. — Вы уже убрали всё, да? Вот и славно. Надеюсь, Вы хорошо отдохнули, скоро приедем к последней станции, — словно на одном выдохе произнесла проводница и, не медля, ушла. Лоле же оставалось держать в руках потерянную книгу девушки, имени которой она не знала.       На перроне стояла толпа людей. Их было гораздо больше, чем видела Лолита на массовых мероприятиях в своём городе. Солнце то и дело скрывалось за тучами; противный запах гари и дым преследовали её, пока она не прошла к выходу с вокзала. Она тщетно пыталась выискать кого-то, похожего на худую маленькую девочку в красивом платьице, со злобным взглядом и волосами цвета спелой пшеницы. Взгляд её цепляли лишь женщины в шляпах с большими полями, расфуфыренные, в платьях, кажется, по последней моде — Лола в этом не разбиралась и не хотела разбираться. Мужчины в строгих костюмах вели под руку свох дам. Те, что выглядели похуже — шли следом, неся огромную поклажу женщин. — Эй, ты. Ты ведь Литота, да? — Лола повернулась, и увидела около себя девочку, которая доходила ей до плеча. — Хмпф! Я знаю, о чём ты думаешь. И это не я такая маленькая, а ты такая большая! Меня зовут Аннабель, если твоя садовая голова успела забыть моё имя. Или все твои мозги плавно перекочевали в длинные волосы? Может, ты язык проглотила? Чудо-поезд отбил всю способность мыслить? — Я Лолита, — она весело ухмыльнулась, — рада с тобой познакомиться. Катрин называла тебя не иначе, как Эшли, потому я удивлена. — Что-то не верится, что ты моя ровесница. И не думай, что если ты приехала в столицу на деньги своей мамочки и моей сестры, то теперь всё можешь, — тон девочки сменился на более мягкий. — Ну да ладно. Я проведу тебя в отель, и даже — милость, оказанная только из-за моей сестры — заплачу за тебя. Я удивительно хороша, не правда ли? — она по-детски улыбнулась, чуть ли ни мурча, как кот на солнышке.       Увесистый багаж тяготил Лолу, но отель был довольно близко. Метлу соблаговолила взять Эшли, и они вместе, сквозь толпу людей, продвигались к месту назначения. — Вот. Давай документы, я тебя зарегистрирую. Что это у тебя за книга? — Эшли внимательнее на неё посмотрела, затем перевела взгляд на Лолу. — Что за книга? — с угрозой проговорила она. Лола лишь пожала плечами. — Её оставила моя попутчица, но я даже не успела спросить её имени, чтобы вернуть. Да и высадилась она раньше меня. — Это ещё ничего не значит, — Эшли выхватила книгу и, открыв середину текста, быстро её захлопнула. — Ты что, с ума сошла?! — шипела она Лоле в ухо. Та лишь с изумлением смотрела на Эшли. — Да за такое сразу в тюрьму! — Эшли толкнула ведьму к стенке, приперев её рукой. — Глупая девчонка! Сейчас зарегистрируемся и ты мне всё сразу расскажешь про эту твою попутчицу! Эшли метала глазами искры, но при администраторе и виду не подала, что рассержена. Лола, краснея то ли от собственной невнимательности, то ли от того, что тепло от дыхания её подруги так приятно щекотало ухо, тёрла его, переминаясь с ноги на ногу около багажа.  — Что стоишь, пойдём за мной скорее. Несмотря на свою кажущуюся хрупкость, и рост, и внешность Эшли с запасом покрывал её нрав, делая её если не самоуверенной, то точно знающей, что и как делать.       Затёртые каблуки скользили по лакированной лестнице, и Лола каждый раз крепко вцеплялась в перила. Её руки, покрытые мозолями от неустанной работы в огороде, нестерпимо жгло. — Вот потому знатные дамы и носят перчатки даже в жару. Это вам, бедным, можно иметь рабочие руки, — голос Эшли дрогнул. — Да и… Одежда у тебя не для города. Конечно, сразу понятно, что ты ведьма, но вообще-то в зданиях шляпы снимают, если ты вдруг не знала. Её тоже поменять, — она без энтузиазма осмотрела Лолу. — Мда… Нет слов, одни междометия, но чего уж тут, проходи давай.       Маленькую, но светлую комнату освещало одно-единственное окошко. Плотные шторы с грязными концами портили весь уют: на высоком платяном шкафу клубочками витала пыль, жалкий, но убранный журнальный столик стонал от прикосновений к нему, и только большая, свежезаправленная двуспальная кровать отдавала чем-то поистине мягким — то ли из-за трёх подушек с наполнением из лебяжьего пуха, то ли из-за теплого, красного в рыжину покрывала.       Лола сразу поняла, что эта комнатка будет принадлежать ей — аккуратная и комфортная, она напоминала её место под крышей. Правда, окно тут было несоизмеримо больше, но это только прибавляло ей привлекательности. — Ох, пылищи. А я ведь приличную сумму отвалила вот за это, — тонкий и длинный пальчик Эшли коснулся пыли, и она поморщилась. — Нужно будет сказать управляющему. Не трогай пока ничего тут, вещи оставь здесь и запри комнату. Можешь пока погулять по отелю, если хочешь.       Эшли резко развернулась и ушла вниз. Лола вдохнула и закашлялась, и, не рискнув открыть окно, закрыла дверь. Напротив неё — открытый выход к лестнице, и Эшли нигде не было видно. Она всматривалась вниз, тонкие перила доходили ей до бедра, и иррациональный страх падения сковал её. — Эй, милашка, если хочешь спуститься, я тебя провожу, — хамоватое приветствие парня заставило Лолу вздрогнуть. В её маленьком городке никто даже помыслить не мог о том, чтобы так нагло к кому-то обращаться, но столица — совершенно иной мир. — Пожалуй, обойдусь, — Лола с трудом заставила себя убрать возникшую улыбку, больше похожую на оскал. Юноша, стоящий рядом с пристающим парнем, передёрнулся и положил руку на рукоять меча. — Да что ты, не бойся, я не кусаюсь! — самоуверенная ухмылка ещё больше злила Лолу, и когда он дотронулся до её плеча, она резко дёрнула рукой. — Зато я… кусаюсь, — внутри всё клокотало. Даже вежливо ухаживающему сыну пекаря она не позволяла прикасаться к себе, но что делает этот хмырь? Мысли проносились одна за одной, и если бы не подоспевшая вовремя Эшли, всё могло закончиться плачевно. — Приветик, Алекс, рада тебя видеть, — из злобой кошки она моментально превратилась в милого котёнка. — И тебя тоже — прости, имени совсем не помню.       Юноша, облачённый в доспехи, вежливо улыбнулся Эшли, и легко стукнул Алекса. Тот лишь хмыкнул и отошёл от девушек. — Думай, что делаешь! — прошипела она в ухо Лоле, оттягивая её в номер. — Позже встретимся, хорошо, ладушки? Я приведу подружку в чувства, она просто впервые в столице! — она сладко улыбалась, и, помахав обоим парням, скрылась в комнате.       Прижавшись к двери, она медленно сползла, закрывая лицо белыми руками. — Вот горюшко-то мне какое… Ты хоть думай, кому грубить. Это был сын барона, а рядом с ним — помощник начальника королевской охраны. Если продолжишь себя так вести, нас никуда не пустят, и все старания моей сестры будут напрасны, — худые открытые плечи Эшли содрагались. Тонкое платье с декольте показывало её маленькую грудь, и корсет больно давил на бедра. — Все ведьмы, которые появляются в моей семье — сплошное несчастье, — горечь её слов заставила Лолу проникнуться к Эшли гораздо большей симпатией, чем при их мимолётном знакомстве, и она обняла её. — Отстань, — вяло проронила Эшли, прижимая ведьму к себе. — Сегодня переночуешь у меня.       Вечер лениво тянул к себе ночь. В поместье было скудно на свет, и маленькие свечки освещали большую спальню Аннабель. Плотно задёрнутые шторы пресекали последние лучи, и девушки лежали в пижамах на одной кровати так близко, что тепло от тел согревало их в прохладной комнате. — Как дошло до того, что ты будешь спать со мной в одной кровати? — Эшли цокнула и, сщурив глаза, посмотрела на Лолу, задумавшись, словно пытаясь найти что-то на её лице, что невозможно заметить. — С того момента, как умерла моя мать — мне было тогда лет семь — сестра всегда заботилась обо мне. Именно она первой стала называть меня другим именем, тем, которое мне так сильно нравилось — в честь любимой героини, таинственной рыцарки, которая спасла принцессу лунного цветка. — Рыцаря? Но разве там не была колдунья? — пальцы Лолы дрожали, и Эшли, заметив это, взяла её за руку. — Укутайся одеялом, если тебе холодно, — она взглянула на свечу, стоявшую рядом, и в глазах её отразился огонь. — Полагаю, в разных местах по-разному говорят эту историю. То ли было, то ли просто сказка, выдуманная для детей, но та рыцарь была для меня намного большим вдохновением, чем кто-либо из ныне живущих. Мама часто читала её мне, и намекала на то, что я должна стать принцессой и ни в коем случае не сбегать — потому сказка имела разные вариации плохого конца. «Кто знает, что будет за воротами замка», — говорила она и целовала меня в лоб. Сестра продолжила эту традицию, только, на сей раз, финал был счастливым. Она много для меня сделала. Слишком много… — Эшли убрала руку и обняла подушку, пряча лицо. — Потому я так воспротивилась, когда она стала раньше уходить, быть с кем-то, помимо меня — это было больно. У меня не было подруг, отец после смерти мамы стал более отстраненным — но он и раньше не часто нами занимался. Больше поучал, чем воспитывал, поэтому его советы никогда не воспринимались всерьёз.       На глаза Эшли навернулись предательские слезы. Но сдерживать их, тем более перед той, кто впервые поддержал её, было глупостью, и она впервые так искренне плакала, выражая свою грусть и тоску. — Это была ведьма. Тогда я верила, что она наколдовала чары на мою сестру, чтобы похитить её сердце. Но, конечно, это было неправдой. Я и сама отчасти понимала это, но принять факт того, что я больше не нужна, было слишком сложно. В конце концов сестра уехала вместе с ней учиться, а затем, поругавшись с этой девкой, приехала обратно. Дальше ты знаешь, — Эшли посмотрела Лоле в глаза и, увидев понимание и сочувствие, продолжила. — Она уехала к тебе, в город… Как он там? Не помню. Но Катрин писала мне, писала часто. Я сначала не отвечала, но выбросить письма у меня духу не хватило, а она всё продолжала. В конце концов, я прочитала всё и стала ей отвечать — вот так Катрин и прислала мне тебя, — Эшли уткнулась в подушку, и Лола обняла её со спины, обхватывая её маленькие телеса, завёрнутые в шёлковую ночнушку. — Ты ведь меня не бросишь, да? Останься, — шёпотом проронила она. — Ты сама решишь, когда должна уйти. — И Лола, потушив свечу, укрыла себя и свою подругу. — Спокойной ночи. — Сладких снов, — и Эшли, счастливо улыбнувшись, закрыла глаза. Наконец-то, рядом был кто-то, кто поддержит и обогреет её, тот, кого ей всегда не хватало — друга.