На дне Рима

Открыл глаза Эцио, лежа на земле. Перекинутое поперек коня тело девушки так и осталось безвольно там же и лежать, какое-то время назад, судя по солнцу, не менее пяти часов назад, привязанное еле послушными руками парня. Со стороны она вообще не выглядела живой, только хорошенько присмотревшись можно было заметить, что она все еще дышит. Тяжело ухнув, он медленно поднялся на ноги, голова, казалось, раскалывалась на две равные части. Конь занес их в чей-то задний двор и теперь спокойно стоял, поедая сено из, наверное, раньше по-настоящему большого стога сена, удобно разбросанного по всей тележке. Придя более-менее в себя, парень подошел к тут же насторожившемуся животному, которое от сена все равно не оторвалось. В голове возник тот отрезок времени пока они добирались до сюда. Он даже вроде сам слез в животного, а не упал, но вот в этом он был уже совершенно не уверен. Аккуратно отвязав девушку, как оказалось, узлы уже держались на честном слове, но, главное, что они все-таки выполняли свою функцию, он поддержал ее, укладывая на пол, параллельно подсовывая тюк сена ей под голову. Ее черное от гари лицо, даже несмотря на то, что она сейчас была явно без сознания, выглядело каким-то слишком измученным, а на левом рукаве куртки он обнаружил большое количество крови, которая успела засохнуть. Судорожно втянув воздух, после чего в глазах на секунды три потемнело, он прикрыл их, спокойно укладываясь рядом с незнакомкой. Раздались чьи-то шаги, но все, что смог заставить себя сделать Эцио, так это вытащить потайной клинок и посильней сжаться в комочек, сжимая зубы. Посмотреть на вошедшего не было ни сил, ни даже желания. Незнакомец, видно удивленный представшей перед его глазами картиной, некоторое время просто молча потоптался на месте, потом направился в их сторону. Молодой ассасин тут же затаил дыхания, дожидаясь когда прохожий присядет рядом, и он сможет приставить клинок к его горлу, не убив, конечно, но хотя бы запугав, по крайней мере Эцио на это надеялся. — Быстро ты однако же, — незнакомец благополучно обошел парня и присел на корточки рядом с девушкой. Эцио моментально разлепил глаза и посмотрел на неожиданного гостя. Голос был слишком знакомым. — Леонардо? — прохрипел парень, гулко кашлянув, но так и не сведя с мужчины глаз, который в свою очередь тут же в ответ вздрогнул и не с меньшим удивлением посмотрел на окликнувшего его. Какое-то время его лицо выражало крайнюю задумчивость, потом он удивленно открыл рот, но так и не издав не единого звука, захлопнул его, чуть прищуриваясь и наклоняясь вперед. — Эцио Аудиторе да Фиренце? — неуверенно поинтересовался он, принимаясь мотать головой, а потом, усевшись на пол, чуть отполз назад, с глазами полными недоверия и ужаса, смотрящими прямо на болезненное лицо парня. — Не может быть, — прошептал он, поднимая взгляд вверх, будто бы надеясь, что, когда он снова посмотрит перед собой, то ассасин пропадет, но он этого не сделал, лишь выпрямился с явным недоумением продолжал поглядывать на испуганного собеседника. — Ты… Ты погиб при том кораблекрушении. Это я чудом выжил, потому что ты бросился под ту мачту, а ты… Ты вывалился за борт, я лично видел, — принялся бормотать художник, теперь уже не моргая смотря на Эцио, который в ответ лишь судорожно сопел. В последние полдня он как-то не успел вспомнить о том, что произошло, его голова чудом вообще оставалась в здравии, так что задумываться над тем, как он оказался в Риме в тысяча пятисотом году, в чем теперь он точно не сомневался в этом, он не успевал. — Да, — пробормотал парень. — Я знаю, — добавил он после короткой паузы, рассеянно поглядывая на так и продолжавшую лежать без малейших признаков жизни девушку. — Ты поможешь ей? — неуверенно поинтересовался Аудиторе, поднимая глаза вверх. А там снова небо, все такое же голубое, как тогда на корабле. Ничего не меняется. — Конечно, — моментально кивнул головой мужчина, аккуратно поднимая лежащую без сознания девушку и неуверенно оглядываясь вокруг. — Нужен врач, — выдохнул он, боясь снова посмотреть в ту сторону, где все еще лежал Эцио. Леонардо даже не понимал, что его пугает: то, что он там будет или нет. — Хорошо, сейчас приведу, — услышал он ответ двадцать лет назад погибшего друга, и моментально вышел из дворика, быстро скрываясь в мастерской, где тут же уложил на все еще чистый стол больную. К тому времени, как вернулся Аудиторе вместе с врачом в маске с характерным длинным, изогнутым носом, Леонардо успел разбудить Салаи, который, как ни странно, не украл его деньги и не ушел с друзьями их пропивать, а просто завалился спать, так еще и не особо прячась. Парень быстро отыскал так все еще и не убранные после вчерашнего ведро и тряпку, сбегал за водой, и на двоих с мастером отмыл черное лицо девушки, ставшее таким из-за сажи и пыли, поднявшейся из-под копыт лошади. Не сказать, что он был особо рад этому, да еще немного спал, но все-таки успел заметить, что с Леонардо явно что-то не так, но, даже после того, как спросил, то ответа все равно не получил. Дверь открылась, когда Салаи отлучился менять воду, так как в ведре она стала уже черного цвета, а Леонардо, что-то промычав себе под нос, что он даже сам, наверное, не понял, отвернулся к своему рабочему столу, принимаясь разбирать записи, чтобы хоть как-то отвлечься, но помогало ему это хреново. Единственный вопрос, который крутился в голове — это, конечно же, как Эцио попал сюда, да и еще нисколько не изменившийся за двадцать лет? — Вот она, — махнул рукой Эцио, сам усаживаясь на ступеньки и тяжело откидываясь назад. В его руках Леонардо заметил какую-то бутылочку, но интересоваться не решился, даже как только встретился с ним взглядом, то сразу отвел глаза и уселся на стул, принимаясь внимательно наблюдать за врачом, делающего свою работу и попросившему помочь ему Салаи. Осмотр прошел в полнейшей тишине, только иногда врач что-то требовал от ученика Леонардо, что последний выполнял не без неприязни, но все же делал, наверняка задавая себе вопрос чем он вообще тут занимается? Девушка же все так и продолжала безвольной куклой лежать на столе, хотя лекарь иногда что-то делал, а потом бормотал себе под нос: «Хорошо, это очень хорошо…» — Ну что же, ничего серьезного нет, — выдохнул мужчина, тяжело опираясь о стол рядом с девушкой и оборачиваясь к Эцио спустя порядка семи минут. — Сейчас я пропишу вам кое-какие лекарства, в сознания приведу и все. Ваша главная задача — обеспечить ей обширный приток свежего воздуха, можно освободить от корсета, но это не обязательно, так как шнуровку я уже ослабил. — На ней есть корсет? — невольно вырвалось у Эцио, широко распахнувшего глаза. Было видно, что ему полегчало. — Как же она вообще бегала, — задумчиво произнес он уже гораздо тише, открывая бутылку в руках и на чистом автомате делая из него глоток, а потом закашлился. Видно, лекарство было не из приятных. Расплатившись с врачом, в стоимость, кстати говоря, по большей части входила цена за молчание, Леонардо выпроводил мужчину в маске за дверь, приняв какой-то пузырек, с помощью которого можно было привести девушку в сознание. Салаи же, громко заявив, что его все достало, быстро смылся следом за доктором, оставляя давних знакомых один на один, не считая, конечно, продолжавшую лежать на столе девушку. С тяжелым вздохом, открыв окно, Леонардо уселся рядом с Эцио, принимаясь крутить в руках выданную врачом скляночку и мешочек с порошком, который еще нужно было развести в воде. — Что думаешь? — тихо поинтересовался он, чувствуя острую необходимость, что ему надо начать разговор. — Что я не сплю, — ответил Эцио, поглядывая исподлобья на заметно постаревшего друга, который, судя по всему, понял, что особенно смущает Аудиторе. — У тебя есть догадки? — вздохнул Леонардо, окидывая взглядом парня и в лишний раз убеждаясь, что да, это он и есть. — Ни одной, — покачал головой парень, устало опираясь руками о колени и тяжело вдыхая свежий воздух, залетевший в мастерскую через открытое окно. — От куда ты ее знаешь? — кивнул головой в сторону девушки Леонардо. — Она меня вроде как спасла, — неуверенно ответил Эцио, зарываясь пальцами в собственные волосы. — Интересоваться на счет твоей одежды, чувствую, нет смысла, — добродушно улыбнулся Леонардо, на что Аудиторе тут же спокойно кивнул головой. На его лице проскользнуло что-то вроде намека на ухмылку. — Что нам делать? — выдохнул да Винчи, встречаясь взглядом с поджавшим губы парнем, который в ответ тут же перевел плечами. — Может, она что скажет? — с надеждой в голосе произнес он, вставая со ступенек и подбирая выданное для пробуждения девушки лекарство. — Странная она, конечно, — задумчиво добавил он, подходя к ней параллельно открывая сосуд и тут же морщась от резкого запаха. — Фу, какая гадость, — буркнул он, резко поднося ее к носу девушки, которая тут же через несколько секунд разлепила глаза, отворачиваясь на бок и принимаясь кашлять. Боль тут же отозвалась в руке, но она никак не могла остановиться. По крайней мере на это ей понадобилось немало времени. Наконец-то перестав чуть ли не задыхаться, она попыталась подняться и тут же практически не ударилась головой о деревянную поверхность. От этой участи ее спас Эцио, вовремя схвативший ее за рубашку. — Привет, — поморщилась она, хватаясь за его руку и с ее же помощью принимая сидячее положение тела. Аудиторе удивленно вскинул брови, но девушка не обратила ровно никакого на это внимания, переводя взгляд за спину парня и тут же находя глазами уже знакомого ей мужчину. — Спасибо, — выдохнула она, кивая головой. — Я — твой должник, при чем дважды теперь. — Это да, — рассмеялся он. — Впрочем, ты мне все равно еще обещала, что позволишь с тебя срисовать. — Конечно, — по-доброму улыбнулась она, тут же принимаясь морщатся. — Почему ты меня не кинул там? — неожиданно поинтересовалась девушка, берясь за руку, которая причиняла ей боль. — Это было так легко сделать, ведь от куда ты знаешь, что я не собираюсь убить тебя? — тихо поинтересовалась она, явно обращаясь к тут же замершему рядом парню. — Навряд ли человек, который отвалил за твою жизнь деньги, собирается ее отнять, — пробормотал он, отворачиваясь и встречаясь взглядом с Леонардо. — Если я поведу тебя к моим, то ты пойдешь со мной? — тихо поинтересовалась Аделаида, с явной надеждой вглядываясь в его лучезарные карие глаза. — А «твои» — это кто? — мотнул головой он, складывая руки на груди и прислоняясь спиной к рядом стоящему креслу. — И где моя одежда? — У моих, — несколько даже загадочно улыбнулась девушка, вместе с тем поправляя не тревожащей ее рукой волосы, которые упали ей прямо на глаза. Леонардо же ушел на кухню готовить лекарство, но все слышал, ведь она находилась не так далеко. Аделаида вдруг мысленно прикинула, когда она в последний момент ела, и неожиданно поняла, что это была перед походом к Чезаре, ведь вчера она наотрез отказалась что-либо брать у хозяина мастерской, да и не особо хотелось. — Ну так что? — нахмурилась она, наблюдая за тем, как парень отшатывается от проходившего мимо со стаканом да Винчи, который в ответ на это лишь грустно опустил глаза в пол. — Вы знакомы? — выдохнула она, рассеяно принимая посуду и принимаясь переводить взгляд с одного на другого. — Да, если это так можно назвать, — кивнул маэстро, присаживаясь на стул и принимаясь изучать оказавшуюся прямо перед его глазами еще недописанную картину девушку, сейчас сидящую слева от него. — Кто ты? — после недолгого молчания поинтересовалась она, с вызовом смотря на ошарашенного от такого парня. — Ты не просто так появился в той тележке, ты не знал где ты едешь, на какой дороге находишься, ты ничего не знал, — на одном дыхании выпалила она, делая глоток из чашки и тут же закидывая голову назад. — Лучше бы прописали вино, конечно, — пробормотала она, не сомневаясь в том, что эта гадость — наказание врача. — Я родился в тысяча четыреста пятьдесят девятом году, — выдохнул он, на что девушка рассеяно повела плечом, а потом замерла. — Не может быть, — покачала она головой. — Тебе должно быть сорок лет, — тут же вычислила она. В ее взгляде парень заметил смешение испуга, недоверия и явного любопытства. — А мне двадцать один, по крайней мере было, когда я плыл в Венецию, — выдохнул он, поглядывая на Леонардо, который в ответ лишь еще ниже повесил голову. — Ммм, интересно, — покачала головой девушка. — Может, отец сможет нам помочь, — выдохнула она. — Аделаида, эээ… Дел можно, — после недолгого молчания неожиданно представилась она, вдруг поняв, что они так друг у друга и не узнал самое элементарное — имена. — Эцио Аудиоре, — кивнул головой парень, а потом, прикусив губу, добавил. — А кто твой отец? — девушка тут же улыбнулась. — Ла Вольпе, — выдохнула она, оборачиваясь на тут же поднявшего от пола глаза Леонардо, который был явно наслышан о том, как портил ее отец и его воры жизнь придворных. — Ла Вольпе? — одновременно произнесли парни, на что Аделаида тут же пожала плечами, а за тем кивнула головой. — Я его знаю, — вдруг выдохнул Эцио. — Ну вот и замечательно, — кивнула девушка. — Сегодня ночью и отправимся домой, — подвела итог она, тут же слезая со стола. В следующую секунду ее уже удерживал от плачевного падения Аудиторе. — Не думаю, что это хорошая идея, — усмехнулся он, помогая ей выровнять равновесие. — Леонардо, можем ли мы у тебя остаться на ближайших три дня? — вдруг поинтересовался Эцио, на что девушка замотала головой, попыталась возразить, но не смогла, закашлявшись. — Конечно, — кивнул да Винчи, вставая с насиженного места и подходя к девушке. Она покосилась на него, но ничего не произнесла. Ее кожа вмиг побелела, в отличии от Аудиторе. Которому на самом деле все становилось лучше и лучше: румянец даже вернулся. — Тебе надо отдохнуть, — добродушно улыбнулся хозяин, в ответ на что Аделаида лишь неопределенно качнула головой, а потом с тяжелым вздохом выпрямилась. С горем пополам добравшись до знакомой ей уже кровати, она завалилась на нее и, закрыв глаза, тут же провалилась в какой-то бред. Эцио и Леонардо уселись на лестнице рядом и молча думали о том, что произошло двадцать лет назад, в то время как именно молодой наемнице виделось бескрайнее синее море.