Начало восьмеричного пути

Альянс Содружества, Галактика Жемчужина. Система Тау-с7, Верфи Виктория

      Все шло не по плану.       Тщательно выстроенному.       Годами вынашиваемому, логически высчитанному.       Она считала, что учла каждую возможную мелочь, каждый нюанс. Но нет, самоуверенность ее подводит и все пошло дьяволу под хвост.       И все из-за долбаного человеческого фактора.       Этот чертов фактор мешал ей еще на самом начале. Ненадежные люди позволяли себе слишком много. Слишком много.       Того, чего не допускали зеллонианцы. Дети Зеллы костьми ложились, но выполняли требуемое. Технику доводили до последнего винтика в идеал, поручения выполнялись до малейшего требования. Если не выполнялись, значит, исполнитель мертв. Погиб, выполняя волю Императора.       Но не люди.       Этот подвид гуманоидов позволял себе слишком много вольности.       Вплоть до наглости явиться перед ней и заявить, что сход со стапелей нового звездного суперразрушителя вновь откладывается на целых стандартных галактических полгода.       И это уже во второй раз, что ломало ее планы слишком сильно.       И плевать, что она сама в межвидовой иерархии относится именно к людям, а не зеллонианцам.       То, что она человек — лишь досадная ошибка Вселенной, но и это поправимо. Император лично курирует это направление биологических разработок. Хвала Зелле, никто не тычет этим в лицо.       Хватает того, что она сама постоянно себе об этом напоминает. Ежесекундно.       Глаза невольно застревают на блестящей прозрачной поверхности обзорного экрана, но она не видит, что происходит за стеклом.       Прямо сейчас хочется заорать в голос, сорвать этот голос до сипения, до царапающего горло хрипа. Недовольство рвет ребра изнутри так рьяно, что вот-вот выскочит наружу и выплеснется. Она даже будет рада, когда окончательно искоренит в себе вот это все поганое, присущее для человека.       Избавится от истинно человеческих слабостей.       Выжжет из себя всю ненадежность, все слабое и гнилое.       И тогда она действительно, без всякого кривляния душой, сможет назваться тем именем, что дали ей Отец и Мать. Имя, что позволило ей действительно стать той, кем ее видят. Кайло Реэн, Шестое Дитя Императора Зейну̀, правителя Империи Зѐлла. Тогда она окончательно докажет всем,хотя бы себе, что неспроста приняла это имя.       Сейчас же все, что она может себе позволить, это сжать кулаки, дабы не задеть уложенную прическу,волосок к волоску, в порыве гнева.       Всем докажет.       Кайло уже с битый час сидела конференц-зале управления Верфей Наивэ̀. Ей категорически не хватало сил для такого простого действа как раздумья. Все время что-то отвлекало, дергало за хвосты ускользающих мыслей… и отпускало, заставляя беситься от пустоты в голове.       Четкая, выверенная пульсация шепчущей крови стоявших позади детей Зеллы отдавалась невыводимыми пятнами на чувствительной коже, сливаясь в гармонию с музыкой рабочего шума, неизменной спутницей любых высокотехнологичных объектов. В обзорном экране на всю стену отражалась верная только ей охрана, сплошь все зеллонианцы — людям доверия не было уже лет десять как. Тяжело доверять людям, даже если самой себе не особо веришь.       По ее просьбе свет в этом помещении давно отключили и сейчас тут властвовала темнота, рассеиваемая лишь светом из окна.       Тьма была вязкая. Ласковая. Обнимала ее тончайшим покрывалом, настолько плотным, насколько ей это было нужно. Цепляла некие потаенные струны души своим ликованием.       Разве что не шептала нежности.       С математической точностью дозированные глотки гнилого воздуха царапали легкие, воюя с этой самой тьмой. Жаль, что пока что она ничего не может поделать с этим тленом.       Пока что не может. Но время придет. Придет ведь?       Зародившийся океан слюны переполнял рот. Безвкусной, невыразительной субстанцией, коей даже слюной назваться нельзя было. Чистейшая фальшивка. Не выплюнуть и не проглотить, хоть бы какая горечь полезла, но нет.       Сейчас не время позволять нестабильным эмоциям брать вверх.       Посредник, человек, ушел с час назад, поставив ее перед унизительным фактом. Спуск со стапелей заказанного Империей Зелла суперкорабля снова откладывался. Оскорбляться этим фактом она не стала.       Не было смысла копить яд.       Проще было найти тех, кому было это выгодно.       Возможно, кто-то пытается саботировать постройку корабля. Либо есть кто-то или что-то, что заставило руководство верфей сдвинуть очередь, отдать ресурсы на что-то другое.       Это стоило обдумать. Разложить по составным частям и осмотреть, вынюхать все детали. Расковырять до самого нутра.       Выуженная мимоходом информация из головы посредника не принесла нужных знаний. Этот человек был лишь пешкой, курьером, он ничего не знал, его просто отправили сообщить неудобный факт.       Причем, просто сообщить.       Он не смог ответить ни на один из ее вопросов.       Обычный секретарь, которого отправили к назойливому клиенту. Руководство даже не посчитало ее хоть какой-то значимой персоной, чтобы отправить кого повыше, хотя бы сделать вид, что пытаются отмазаться, хотя масштаб заказа должен был, как минимум, поразить их.       Сформированный образ простого наблюдателя только навредил, но не будь она собой, уж точно найдет способ ответить им. Кайло уже примерно знала, как накажет этих самоуверенных людишек, посмевших намекнуть ей что-то подобное. Пока что нужно найти способ ускорить выход ее суперразрушителя. Зелле крайне необходим этот корабль, обещавший стать венцом инженерской мысли зеллонианцев. И она потерпит хамство людей.       Пока что…       Она лично попросит каждого зеллонианца, остающихся здесь для контроля и корректировок, потерпеть, ведь каждый из них знает, что все изменится, когда у Императора появятся столь масштабные верфи, наподобие Наивэ.       Само собой, Зелла строила и свои корабли. У Императора было множество верфей. Но таких, как Наивэ, способных на постройку заказанного звездного суперразрушителя, не было.       Удивительно, как вообще люди при всей своей гнильце и продажности сумели отгрохать это монструозное сооружение, занимавшее такую площадь, что не каждая звездная система могла бы похвастаться подобными размерами. Верфь была такой огромной, что запросто собственной гравитацией легко соперничала с местной звездой.       Невольная, совсем незваная сейчас мысль, что далекие, очень далекие предки детей Зеллы тоже были людьми, снова покоробила. Обычными людьми, чью колонию позабыли после очередной масштабной войны. Лишенная дотаций, оставленная на произвол судьбы, колония тысячелетия назад осталась одна, со своими внутренними проблемами, бедами и горем. Голодная, пораженная безразличием прошлых правителей, обездвиженная внутри одной системы. И без возможности вернуться к истокам.       Но колония выжила.       Оставленные беспризорными люди выжили. И мутировали. Эволюция сделала свое дело, выведя нынешних детей.       Кайло невольно улыбнулась, разглядывая отражение высоких, гибких тел, закованных в эластичную броню. Вид зеллонианцев доставлял ей истинное эстетическое удовольствие. Четырехрукие, но двуногие, с подвижными телами, что давали возможности на порядок выше, чем у их предков. Венец эволюции, возможной только под Зеллой, центральным светилом материнской системы. Бледно-серая кожа, настолько плотная, что не каждое оружие может повредить ее, длинные руки с когтями на каждом пальце. Хищники с острыми клиновидными зубами, веками вырывавших первенство у опасной флоры и фауны. Глазами, идеально адаптированными под излучение родной звезды, без радужек и зрачков, казавшимися серой манящей бездной без малейшего проблеска иного света. В который раз Кайло пожалела, что пока что не может физиологически взаимодействовать с ними.       Это было бы… уместным.       Подобное стало бы новой нотой в той устроенной гармонии, чьей идеальности она добивалась последние десять лет. Но пока что увы. Она слишком сильно отличалась строением тела, чтобы иметь возможность понести от зеллонианца. Иное тело, иные размеры, иной способ размножения. Даже способ деторождения уже стал совсем другим. От предков остался лишь срок вынашивания. Те же девять стандартных месяцев, в течение которых дети Зеллы не могли принимать участия в обряде очищения. Большой срок был и после рождения ребенка. Еще целый стандартный год зеллонианка не могла участвовать в обряде. Дитя могло не узнать мать после обряда.       Но это пока что.       Потом, когда ее план будет приведен к концу, она сможет и в этом аспекте жизни стать истинной дочерью Зеллы. Пока что приходилось обходиться ничего не значащими связями с людьми в империи. Благо, последние десяток лет дети Зеллы стали намного благосклоннее к людям. И даже перестали их поедать.       Пусть и не везде.       Она нечаянно хмыкнула вслух последней мысли. Ей даже вроде как повезло, что ее приняли. А могли бы и просто сожрать, как это делали еще с десяток лет назад. Мысли потекли совсем в другую сторону и Кайло улыбалась сама себе, пока не раздался шипящий клокочущий голос одного из телохранителей.       — Шестое Дитя. Наши инженеры готовы слушать.       Всякому, незнакомому очень близко с детьми Зеллы, манера разговора зеллонианца на общегалактическом могла показаться очень высокомерной, необоснованно горделивой. Они словно выплевывали слова, награждая неким чувством ущербности. Но только чужакам. Ей самой даже было приятно, что с ней говорят на общем языке из уважения, ведь вживленный в череп чип давно позволял понимать скрежет детей Зеллы, разве что повторить пока не могла. Речевой аппарат ей еще не изменяли — с разработкой подобной технологии дети Зеллы еще не достигли особых успехов. Вот если бы ее чистый геном был способен без проблем перенести горячую переделку, наживую…       Даже в этом она была камнем преткновения для Отца и Матери.       По ее кивку к ней поднесли голопроектор. Пара взмахов когтем стражника и один за другим подключались те, кто уже очень много времени бесполезно торчали тут, пытаясь изображать наблюдателей за постройкой заказа. Голограммы наслаивались друг на друга, но еще один взмах когтя и картинки выровнялись в несколько рядов. На нее смотрели серые лица, за напускным безразличием скрывавших тревогу.       Кайло прекрасно понимала их тоску. Она тоже была готова завыть. Все эти зеллонианцы были оторваны от Зеллы, от ее благ, от ее целительного, всепрощающего и дарящего истинное счастье, света. И за этим равнодушием отлично уловила весь груз, легшего на плечи ее сородичей невыносимым булыжником. Если бы можно было, она бы сразу приказала им грузиться на корабль и отправляться как можно дальше от этого места. Желательно, сразу домой, с ласковой и доброй Зелле. Но в ком уж она была уверена, так это только в детях Зеллы. Никто из них и не подумает отступиться от приказа, ей даже не придется запрещать каждому из них совершать ритуальное самоубийство. На высветившихся квадратиках чернели глаза, колыхающие в недрах сознания откровенную уверенность и гордость. Никто из них не поклонился, как положено приветствовать особу ее положения, но Кайло и без всяких этих показушных телодвижений знала, как ей рады. К каждому из них она потянулась разумом и крепко обняла эфемерными руками.       И каждый из них в ответ улыбнулся.       Внутренне, чтобы никто не увидел их настоящие чувства, ни единым мускулом не дернули, не показали истинных чувств. За каждым из них велась тотальная слежка и не нужно было давать людям ни единого повода, а эти люди ведь могли докопаться по малейшему поводу.       С каждым на голограммах она поделилась всеми своими эмоциями. Искренне упрашивая чуть подождать, сохранить силы.       И каждый из них снова улыбнулся. Кто-то с тревогой, кто-то с горькой обидой, а кто-то с нескрываемым гневом и недоумением. И никто даже не допустил и мысли отказаться.       Лица на голограммах по-настоящему верили ей.       А она им.       Зелла не бросает своих.       Для чужаков могло показаться, что она и лица с голограмм молча таращились друг на друга. Чужакам было невдомек, какое таинство общих мыслей происходило. Подобным могли похвастаться немногие существа.       Ей повезло, она была такой.       Или не повезло?        Была такой же, как и ее Император.       В человеческом Альянсе такие, как она, были наперечет. Таких, как она, там знали поименно. Под постоянным надзором, называемым ими уходом. А на деле Альянс постоянно искал среди своего населения подобных, чтобы запереть в клетках и использовать для блага руководящих чинов, не давая и толики выбора, даже шанса на него.       Мало кто знал о ней, иначе бы люди давно нашли способ надеть ей на руки ограничители, спеленать разум до самых потаенных закоулков, не посмотрев на подданство Зеллы. Ведь по мнению людей, так было бы безопаснее, гуманнее. Не для нее, для окружающих, например для того же Альянса. По крайней мере, люди этими отговорками вешали лапшу на уши всем остальным. Ей бы день за днем кололи препараты, от которых разум терял четкость, дали бы бездну тупой пустоты. Что скрывать, ей бы даже дали кляп. И глаза бы завязали, держа в той темноте, не нежной и уютной, а грубой, колючей и безжалостной. А что, так-то вселенная будет в безопасности, а кое-кто даже в выигрыше. Человеческий Альянс очень любил строить из себя жертвенного агнца, за маской невинного ребенка скрывая ужасы, от которых натурально блевать хотелось.       Пожалуйста, дайте мне сил завершить начатое.       Такие, как она, существа с подобной силой были и в Империи Крии, подданные которой отличались вспыльчивостью и ростом. Туда вот Альянс уже не полез бы. Это не дети Зеллы, которые долго торговались и в итоге бы остались с краю. Крии как раз отличались вспыльчивостью и молниеносным ответом на любую агрессию. Пусть они потом сидели и годам жалели о своей импульсивности, но по крайней мере их горячность сослужила им отличную репутацию.       Ничего…. Скоро все узнают, что и дети Зеллы тоже не беззубые и беспомощные.       Крииден, тоже потомки людей, выходцев с праматери человека Земли, в свое время откололись сами. Развились в такое могучее государство, что с ними считались все.       Крииден боялись все.       Даже Хва̀нжи, инсектоиды, промышлявшие грабежами и пиратством. Крии были мощными, агрессивными, жутковатыми, как на ее взгляд.       Но, как ни странно, честными до зубовного скрежета.       Весь мир знал, что крииден скорее отрежет себе язык, лично вырвет сам себе горло, чем сболтнет заведомую ложь. Умаляло лишь то, что они, эти суровые Крии, как и любое существо во Вселенной умели недоговаривать. И если люди на прямой вопрос, нежеланный, или того хуже, просто опасный вопрос, начинали юлить, могли нести полную чушь и мямлить, или как дети Зеллы, технично вуалировать ответ в пятиэтажную словесную завесу или просто резко сменить тему, то крииден — молчали. Предпочитали просто смолчать, глядя равнодушными лицами на собеседника, оставляя двойственные чувства из непонимания и гневливого ожидания.       Из всех подданных Крии, что она успела увидеть, лишь один вызывал в ней некий трепет.       И страх.       Наследник всей их империи, принц Рейнар Уничтожитель, чудовище, возвышавшееся на целую голову над ней. Тот, кто был в ладах со своей мощью. Тот, кто мог спокойно проломить ее ментальную защиту.       И остаться безнаказанным.       На очередном саммите в составе делегации Зеллы она осмелилась коснуться его ментальной лапкой лишь единожды, как можно аккуратнее потрогала его ауру, чтобы быть мимоходом сметенной прочь. Из голого любопытства опрометчиво сунулась в самое логово мирно дремлющего монстра.       Пинок выписали ей тогда весьма нехилый, но и сам принц еще долго косил глазами по сторонам в попытках найти самонадеянного наглеца, посмевшего не просто подумать о попытке залезть к нему в голову, но еще и осуществить это. По-честному, он мог бы одной своей ручищей проломить ей и голову или походя свернуть шею. Если бы захотел.       Его она видела лишь единственный раз, и этого раза хватило за глаза, чтобы понять, насколько опасно существо перед ней. Оставалось благодарить Зеллу за то, что этот громила не сумел заметить ее.       В тот миг она очень сильно… испугалась.       Мощь, пнувшая ее, была сокрушительной, необъятной. И навряд ли это было только в границах только ее сознания.       Но Кайло знала, что не ей решать, абсолютно заслуженно ли обладали Крии подобной силой.       Ведь в отличии от человеческого Альянса, прогнившего насквозь и вонявшего на всю исследованную вселенную, пытавшегося заграбастать все своими пятнистыми от тлена щупальцами и позволявшего себе совать нос не в свои дела, у Крии тоже был кодекс чести.       Воспоминания были лишними, грозили затянуть в пучину и Кайло с усилием воли отрешилась от лишнего и закопалась в анализ происходящего, даже не заметив исчезающих голограмм.       Заказ был очень, очень и очень важным, но постоянное откладывание сдачи объекта было невыносимым. Подобный корабль должен был стать всего лишь очередным винтиком в отлаженной машине превосходства Зеллы.       Но очень важным и нужным винтиком.       Теперь же что-то мешало верфям Наивэ.       Докладов о саботаже, по крайней мере явных инцидентов, наблюдатели не предоставили.       Значит, их просто подвинули.       Наверняка появился заказчик, заплативший столько, что руководство Наивэ решили отдать его заказу всю возможную производственную мощность и ресурсы. Локальные стычки были всегда, но у человеческого Альянса были и другие верфи, на которых они могли восстановить численность флота. Впрочем, как и у Крии. Едва ли Наивэ решили связаться с теми же Хванжи. Инсектоиды ни у кого не были на хорошем счету. Возможно, Торговая Федерация, но и эти были слишком хорошо оборудованы. Слишком много если. Слишком мало информации для анализа.       Кайло с ощутимым трудом оторвала глаза от отражения в обзорном стекле и сфокусировала глаза на происходящее за ним. Туша строящегося суперразрушителя была облеплена лениво двигающимися конструкциями, при всем этом очертания возводимого корабля околдовывали, сразу давали понять, кому принадлежал объект. Формы, присущие кораблям Империи Зелла узнавались всегда. Обманчиво покатые, но с острыми лепестками димагнетарных крыльев с зеркальными установками силовых дефракторных щитов, округлые изгибы внешне напоминали сброшенные в одну хаотичную кучку шарики. Как огромные смертоносные цветы с ядовитыми наслоениями лепестков.       Но те, кто сталкивался в бою с этими скопищами шариков, всегда были расстроены. Технологии Зеллы держались не в самом строжайшем секрете, и так-то не за счет боеспособности Империя имела немалый вес в обитаемой Вселенной, но все же.       Она до сих пор удивляется, как Крии, бравшие все нахрапом, до сих пор не полезли войной на детей Зеллы. Конечно, не самая податливая цель, но… Кайло невольно залюбовалась всей картиной перед глазами, благоговейно выдохнув остатки воздуха и снова нечаянно выпадая из реальности.       Ну ничего. Скоро все изменится.       Легкий шорох позади отвлек ее. Верный Шим чуть наклонился, заглядывая ей в глаза.       — Шестое Дитя. Нам пора. Канцелярия Его Императорского Величества уже запрашивает итоги переговоров. Нет гарантий, что прямую связь с ним не перехватят враги. Коннект будет после вылета, моя госпожа.       Кайло ни слова не сказала против.       Если ее страж поторапливает, значит, чуть нервничает.       Чуйка, интуиция, седьмое, восьмое или девятое чувство, инстинкты. Это можно было назвать как угодно, чем угодно, но она всегда доверяла детям Зеллы.       Торопит, значит, им действительно пора валить прочь.       По крайней мере из этого зала.       Выписывать прощальные реверансы было некому, впрочем, как и выкладывать трехэтажные слова прощания и она сразу встала, позволяя темно-синему одеянию уплыть к полу большими волнами. От брошенного взгляда на выстроившуюся цепочку телохранителей, Кайло невольно почесала ключицу. Совсем недавно вживленный поверх кожи клиновидный обод складного шлема все еще иногда давал о себе знать нестерпимым зудом, вылезавшим в самый неподходящий момент. Одно усилие воли и шлем бы закрыл ее голову. Ну, если бы кто вдруг надумал сорвать с нее сегментный шлем, ему бы пришлось приложить немало усилий. Обод выделялся на коже узкой полоской, поблескивая в искусственном свете в глубоком вырезе одеяния. Тут уже ничего нельзя было поделать — сегменты шлема складывались в обод, для мгновенного доступа к защите приходилось носить подобные вырезы.       Зато красивым блеском в этом вырезе сверкало кружевное ожерелье из простого металла, используемого для корабельных переборок. Это кривое, сикось-накось сделанное украшение было сделано собственноручно тем, за кого она, даже не раздумывая ни единого мига, отдаст жизнь.       Потому и было самым ценным в мире.       Нет, ну конечно, основная часть обода была спрятана под кожей. Технологии позволили и на ней повторить вживление прямо в кости. Ключицы, часть позвонков. Если кто и посмеет сорвать с ее трупа обод — тому придется потрудиться, выламывая кости.       Но и это было огромным достижением лабораторий Императора. Она и в этом была первой. Та, что сумела оставить на себе шлем, который носили в космосе зеллонианцы.       При этом будучи человеком.       Да и в общем это было удобно. Не только потому что она была так на шаг ближе к своей мечте. Очень, просто охренительно удобно. И связь, и все нужные данные.       Вся их процессия беспрепятственно шла по широким и очень светлым коридорам. Встречный персонал просто проходил мимо, иногда зыркая на них заинтересованными взглядами. Кайло понимала каждого. Не каждый день чужаки могут лицезреть вот таких зеллонианцев. Каждый из тех, кто окружал ее непроницаемой стеной, был образчиком тщательнейшего генетического отбора и селекции. Они были идеальными солдатами. Умными, сильными, хитрыми. И верными. Альянс до сих пор осуждал ее Империю за столь вопиющее безобразие, как они это называли, но все знали, что этот же Альянс не гнушается пользоваться услугами детей Зеллы.       Услугами зеллонианцев не пользовались лишь Крии.       Невнятный кодекс чести вроде запрещал им вмешательство в геном. Учитывая, как подданные Крии выглядели и вели себя, они и без всякого стороннего вмешательства отлично справлялись. В глубине души Кайло даже призналась себе, что немного, совсем крохотулечку, завидует.       Она вышагивала посреди жесткого окружения, беззастенчиво таращась на все. Одна мысль, и охранники попрятали улыбки.       Она намеренно вела их не к ангарам.       Ей нужно было больше информации.       А если и спросит кто, если осмелится задать вопрос, какого черта она тут шатается, всегда можно включить дурочку.       Волей случая, ей не пришлось покидать этого яруса. Пятнадцать минут быстрой ходьбы по коридорам и она уловила знакомую ауру. Очередной конференц-зал за закрытыми дверями скрывал тех, кто мог дать ей ответы.       Она достаточно выдержала времени, чтобы непостоянные люди смогли чуть затереть свою память, чуть припорошить ее образ, отвлекшись на другие важные дела. Чтобы позабыли о том, что вообще-то дети Зеллы все еще здесь, никуда не улетели. В этот раз она не будет придерживаться облика молчаливой, покорной слуги зеллонианской империи.       Этот облик принес ей только отрицательные выводы.       Эти двери даже не пришлось взламывать. Они сами отъехали в разные стороны, едва она подошла вплотную к ним, опередив телохранителей. Шаг, другой, и перед ней предстал точно такой же зал, в котором она провела три часа в ожидании нужного момента.       Сидевшие за большим столом люди подскочили.       Целая стайка скучковавшихся в одно неопрятное пятно людей. Разноцветные, разноголосые, с невообразимой мешаниной мыслей и эмоций. Знакомый ей один из руководителей сразу принял лебезящий вид, превратившись из раздухарившегося начальника в милого чиновника.       — Госпожа… э-э-э…       Он даже не удосужился запомнить ее имя.       Ни капли искренности, ни грамма сожаления.       Человек еще что-то лепетал, заламывая руки и мелкими шагами приближаясь, но он уже не волновал.       Заинтриговал чужак, стоявший к ней спиной у самого обзорного экрана, заложив руки в перчатках за спину.       Этому Крии даже не нужно было оборачиваться. Помяни черта, вот и он.       Сам принц Рейнар, прозванный Уничтожителем, стоял и разглядывал корабль за бронированным стеклом.       Пялился на ее корабль.       Еще несколько крииден стояли по разную сторону от важной персоны, скрытые перистым сумраком. Что же, одна из ее догадок была верна, тут даже и думать много не надо было.       Ее подвинули крѝиден. Осталось выяснить, почему.       Очень много почему тут же зароились у нее в голове. Почему сам Рейнар здесь, не слишком ли высокая фигура? Если он лично курирует свой заказ, значит, для них это очень важно?       Но Кайло не слышала о том, чтобы Крии с кем-то воевали, чтобы потерять настолько значимое количество единиц боевого флота, дабы не просто начать постройку на своих верфях, но и обратиться к Альянсу, к коему принадлежала эта верфь. Стоило бы повнимательнее изучить обстановку. И если Наивэ решили отложить ее заказ, то Крии заплатили много.       Гораздо больше, чем она выложила за срочность.       — Миледи, простите, но позвольте узнать…       — Так вот значит почему мой корабль все еще на Наивэ.       Она сказала это очень вежливо, тихо, почти безмятежно, но все присутствующие уж должны были понимать, что это показуха.       На это ни в коем случае нельзя вестись.       Ведь должны понимать? Или… может она все делает неправильно?       От первого же звука ее голоса тени по углам зашевелились, замерцали тихой настороженностью. Кайло все сверлила глазами спину чужака, так и не удосужившегося повернуться.       Словно не считал нужным.       Посчитал слишком мелкой помехой, букашкой, которую можно размазать по стеклу.       Она бы стерпела.       Но он разглядывал ее корабль. Судя по всему, давно разглядывал.       — Мне нужны ответы.       — Миледи, поймите, мы рады нашему сотрудничеству, но…       — Крии заплатили больше?       Паника человека распространилась на весь зал. Человек начал озираться на замершие тени, старательно не глядя на самого главного из них.       — Мне нужны ответы.       — Простите, миледи, вы… Никак не могу привыкнуть к этим вашим названиям. Поймите, Виктория — крупнейшая верфь. Но даже мы не успеваем. Даже нам необходимо время и ресурсы для освоения того массива данных, чтобы закончить ваше судно. Мы прикладываем все усилия…       — Ваших усилий не хватает. Я считала, что заплатила достаточно для вашего энтузиазма.        Нет.       Точно нет.       Не так.       Крии им не платили.       Кайло бы и не удивилась, узнай она, что крииден не заплатили ни единой самой завалящей устаревшей монетки. Неприкрытая паника в глазах человека подтверждала ее догадку, даже в голову ему лезть не пришлось. Сразу стало любопытно, что заставило руководство Наивэ прогнуться под них. Что за причины, что за доводы продавили высокомерие и наглость людей? Что именно поставило людей на колени перед Крии?       Ей нужно это знать, она обязательно этим воспользуется.        Глаза руководителя заметались, но ей не было жаль человека, вдруг оказавшегося меж двух огней.       Еще один шаг оказался очень продуктивным.       Этого шага хватило, чтобы заметить на столе среди завалов документации и коммутаторов полусвернутые голосхемы и чертежи ее корабля.       Ее корабля.       — Объяснитесь.       — Простите?       — Чертежи. Это конфиденциальная информация. Объяснитесь, почему вы осмелились нарушить договор, выставив схемы моего корабля перед… посторонними.       — Миледи. Не торопитесь с выводами. Это всего лишь недоразумение. Никто и не думал….       — Зачем детям Зеллы такой корабль? — вдруг подал голос один из крииден, спрятавшихся в углу.       Она ждала этот вопрос.       Но ответ им тоже должен был быть понятным.       — Вас это не касается.       Задавший вопрос выступил из скользкого сумрака, и совсем не таясь, выжидательно уставился на нее. От вида бледной маски с ритуальными разводами под плотным капюшоном стало чуть неуютно. Кайло была наслышана об этих разводах на лицах крииден. Никто не видел ни одного живого крииден без этих наслоений краски и прочей чепухи, превращавшего лицо в растрескавшуюся бело-черную маску с известными только им знаками и линиями. Еще один пункт их кодекса чести — не показывать чужакам истинного лица. Как будто сложно просто сделать фото и обработать его в каком-нибудь редакторе. Любой ребенок справится с этим заданием. Дел на пять минут. Могущественная империя с наивными, как дети, солдатиками.       Движение у окна отвлекло ее сразу.       Внезапно как-то вышло, что обычный поворот плеч и головы оказался самой эротичной вещью, которую она только видела. То, как принц Рейар двигался, привело ее в почти наркотический восторг и Кайло поймала себя на мысли, что благоговейно,банально открыв рот, таращится на чужака, неуловимо перетекшего от окна к ней. Из эстетического удовольствия настроение резко перетекло в наглое томление, легкие чуть стянуло, низ живота невыносимо недвусмысленно потяжелел.       Даже губы и те чуть пересохли.       Странная смесь некоей щекочущей нервы обиды и досады слегка дергают за ниточки в ее разуме. И неожиданно — и восхищения, с которым справляться становилось с каждой секундой все сложнее.       И это отравляет, мешает думать.       И почему-то собственно именно и именно сейчас гордость вдруг решает сделать ей ручкой и технично сбежать.       Чертов крииден стоял и смотрел на нее в упор. Просто стоял, будто уже заранее знал, какое слово она произнесет вслух. Знал все, прежде чем она вообще снова откроет рот, смотрел, словно она — просто открытая книга. Глядел, даже не скрывая своего превосходства. Как некое божество, самоуверенное, довольное собственным могуществом и безраздельной силой.       Застыв в метре от нее, глава посольства Крии откинул тяжелый капюшон, выставляя напоказ бесцветные пряди волос, облепивших голову. Словно давал всласть наглядеться на его замазанное белым узкое лицо с довольно изящным подбородком и двумя черными жирными линиями от краев рта до самого лба, превращая немигающие глаза в подобие черных дыр.       Ни зрачков, ни радужек.       Но если у детей Зеллы глаза были ласковым сумраком, дарящим уют и блаженную тишину, то провалы крииден были острыми бездонными ямами. Без права на существование во вселенной ничего, кроме самих крииден.       Томное восхищение сразу же пропало, а на его место пришел липкий, вонючий страх.       Интуиция вопила — что ей эту мощь никогда не сломить. Ужас, выжегший враз все мысли, кроме одной, орал ей, приказывал бежать, прямо сейчас бежать. Как можно дальше от этой страшной маски и достающих до самых потаенных уголков души глаз.        Едва губы этого крииден растянулись в хищной ухмылке, Кайло поняла, что уже ничего не успеет сделать.       Ей было не под силу остановить его.       Рука принца взлетела на уровень ее глаз. Два шага и самые кончики перчатки коснулись ее лба.       — Нет! Только не ты!       Только не ты… Пожалуйста!       Сбылся самый страшный кошмар, который она только могла себе представить.       Это был ее личный ад.       Самая глубокая трещина в ткани ее реальности.       Самый рваный прорыв в мироздании.       Пласты памяти поднимались легко, переворачиваясь и скручиваясь в жгуты перемешанных слов и лиц. Карусель образов моталась по кругу, иногда выдирая самое потаенное и выставляя напоказ. И все это было в мешанине боли, острой, раскаленной, невыносимой. Бьющей молотом изнутри черепа.       Вся защита облетела прахом, безмолвно вскрикивая в бесполезных попытках восстать на место и оградить сознание от вторжения извне.       Тараном проломивший ее ментальные стены, чужак даже не поморщился, выискивая у нее только ему известную информацию. Снеся ее волю, как ненужную, незначительную пылинку, тот, чьей силы она и боялась, небрежно ковырялся у нее в голове, с легкостью перелопачивая все тайны. Кайло своими же глазами видела каждую мысль, все свои завуалированные от себя же желания. Он разворошил все, что она помнила за последние годы, а она хватала все это эфемерными руками и прижимала к себе обратно, силясь отогнать вторженца.       Это были ее мысли.       Ее память. Ее жизнь.       Мое!       Он посмел своими грязными лапами осквернить все самое лучше и чистое в воспоминаниях и Кайло была готова зарыдать в три ручья от полного бессилия от невозможности выгнать из себя чужака.       Но потом крииден зачем-то попытался влезть в те слои памяти, что сама Кайло закрывала от себя же. Захотел попасть в те части памяти, которые очень глубоко хранили ее воспоминания до Зеллы.       Это было под запретом. Нерушимым запретом.       И здесь чужак споткнулся. Засомневался вдруг, отвлекся. Задумался. Рывком убрал вскинутую руку. Даже отшатнулся от нее, как от чумной.       И тогда Кайло тоже смогла выровнять свою накренившуюся реальность. Облизнула пересохшие от сорванного дыхания губы, проглотила тяжелый желчный комок в горле.       И выпнула вторженца из своего разума.       Не просто выпнула.       Выкинула, как нашкодившего младенца, как надоедливую досадную помеху.       И залезла сама следом, яростно ментально скалясь и гомерически хохоча, но уже не думая, почему вдруг Рейнар позволил ей это сделать.       Погляди кто на них двоих со стороны, сразу бы сказал, что уже было непонятно, кто же из них агрессор, а кто жертва. Принц стоял, завороженными глазами глядя на ее искаженное покрасневшее лицо. Стоял, ошарашено приоткрыв рот, словно ему показывали некое чудо. Кайло же ответным буром ввинтилась в его мысли.       И застыла на первом же образе.       Своем образе, очень ярко улыбавшемся.       Какого… дьявола?       Чистой, свежей, самой безмятежной улыбкой.       Такой, какой у нее была в самом детстве, далеком, неповторимом. И была только там, в далеком прошлом, которое она хотела навсегда выкорчевать из себя.       Беззащитная улыбка на ее же лице, но в его памяти, выбила почву из-под ног.       Это было очень глупо, выглядело неестественно.       Это было слишком.       Спотыкаясь на этом воспоминании, Кайло задохнулась от сюрреализма.       Она ведь никогда ему так не улыбалась.       Она видела его второй раз в жизни.       Никогда не смеялась так заразительно, преданно заглядывая в глаза. Не проводила ноготками по белоснежной коже мужской груди под своей щекой, игриво и мечтательно закатывая глаза. Не взвизгивала счастливо, хватаясь обеими руками за накаченную шею.       Ее жизнь давно подчинялась строгому выверенному графику. Все события были втиснуты в четкую, тщательно выстроенную схему. Ее жизнь служила одной лишь цели, и она могла себе позволить такие яркие добрые искренние эмоции только в отношении всего одного существа в этой Вселенной. Это существо было слишком маленьким, чтобы она могла допустить малейшей мысли о том, чтобы вот так фривольно, вожделеюще, похотливо, улыбаться ему.       Всегда присутствующее желание высеять в благодатную почву вокруг себя хаос и агонию — не в счет. Это лишь досадные последствия без обряда очищения.       Кайло выпрыгнула из его головы ошпаренным кутенком, звуки тут же вернулись в мир, зацепив за собой целый крейсер удивления напополам с чистейшим гневом. Думать, почему именно ее лицо было искажено страшным шрамом, смявшим всю правую сторону, не хотелось. Думать, почему одна из ее рук была кибернетическим протезом, тем более не хотелось.       Почему именно она? И вообще, она ли это… Думать вообще не хотелось.       Бред, да и только.       Но потом влезла мысль, что это было… нападением.       Вернее, можно вывернуть как нападение.       Истинных мотивов она может никогда и не узнает, но Крии без зазрения совести нагло нарушил все мыслимые правила. Но предстояло еще подумать. Основательно подумать. Ведь крииден считал ее очередной извращенкой, человеческой подстилкой какого-нибудь высшего чина в Империи, сумевшей телом забраться в доверие к детям Зеллы.       И теперь этот же крииден стоял, обескураженный.       Ибо уже понял, к кому в голову он посмел влезть. Уж кто-кто, а Кайло сумеет обыграть это акт агрессии в свою сторону.       — Не стрелять!       Выкрикнувший это другой крииден водил руками по сторонам в попытках привести всех в чувство. Кайло с трудом стряхнула с себя оцепенение, тут же радуясь вовремя пришедшей стабильности сознания. Ее телохранители уже окружили стеной, взведя бластеры наизготовку, еще бы доля секунды и перестрелка была бы неизбежна. Ментальный приказ, и зеллонианцы медленно опустили оружие.       Все действо с раскурочиванием ее разума и ответным ударом на самом деле заняло какие-то секунды, хотя ей это время показалось бесконечным.       — Ты поплатишься за это. И ты уже знаешь, что я не бросаю слов на ветер, — как можно бездушнее тихо проговорила она, выпрямляя спину. Дыхание давно выровнялось, очистилось, краска отлила от щек, лишь отголоски злой боли еще кололи виски, электризуя тщательно уложенные волосы.       От выплюнутой угрозы принц сразу очнулся, встрепенулся.       И напрягся, всем своим видом показывая готовность отразить любые удары, губы под краской снова хищно изогнулись. Но крииден смолчал, надменно глядя сверху вниз, сверкая в бездонных глазах чем-то диким, древним. И неуловимым.       — Простите, но что происходит? Господа, прошу, пройдемте за стол и обсудим…       — Верфи Наивэ трижды нарушили договоренности. Дважды перенос сроков и единожды раскрытая посторонним строго конфиденциальная информация. Канцелярия Его Императорского Величества направит вам рекламацию.       Надо же, и голос уже почти не срывается, ложится легкой дорожкой.       — Миледи, мы могли бы договориться… Ведь мы закрывали глаза на присутствие ваших шпионов. Или вы думали, что мы не знаем об истинном назначении ваших инженеров?       — Ничем не подтвержденная догадка.       Управляющий еще что-то выкрикивал ей вслед, но голова уже была занята совсем другим. Откуда это воспоминание у этого сукиного сына? Воспоминание ли вообще. Может, просто богатая фантазия ублюдка, так и не сказавшего вслух ни единого слова. Почему на изуродованной части лица у нее был зеллонианский глаз? Почему только один? Почему только правая половина зубов у нее была как у истинных детей Зеллы. Исковерканная мутацией? Неудачные опыты? Или же снова извращенные мечты крииден? Это было… реальным воспоминанием. С текстурой, запахом, светом. Осязанием. Только было непонятно, откуда у него это воспоминание. Мысли скакали, вторя быстрым шагам.       Она чувствовала себя распотрошенной.       Накидка не спасала от пробирающего до самых костей холодного воздуха. Словно она сейчас неслась по коридорам абсолютно обнаженная, беззащитная. По нервам била дрожь, оголяя и без того взбаламученное сознание.       Скача из лифта в лифт, Кайло с верными псами за спиной старалась побыстрее забраться в свой корабль и как можно раньше покинуть эти долбанные верфи, дабы в тихой приятной обстановке успокоить расшалившиеся нервы и…       После был только звон в ушах и скрипучая пыль на зубах.       И далекие гулкие крики.       Одного мутного взгляда хватило. Кто-то еще пытался шевелиться, а кое-кто даже умудрился встать и пытался покинуть это место. Внутренности сковало космической мерзлотой, мысли потекли совсем неспешно из-за сдавившего лоб и виски тугого огненного обруча. Инстинкты выли, что нужно взять себя в руки, дышать осторожно и мелко, или наоборот, она уже и сама не знает. Только знает, что ее контузило, напрочь вышибло из реальности, оставив плавающие стены и те самые гулкие крики.       Прошу, хватит кричать. Кто бы ты ни был… Заткнись!        Дым разъедал глаза, и Кайло в который раз пожалела, что у нее все еще нет глаз истинных детей Зеллы. Им-то этот дым и гарь не были помехой. Внутренне она билась в истерике, кричала.       Взрыв не входил в ее планы. И она попросту… растерялась. Позабыла обо всем. О том, что ей положено было усилием воли включить вживленный шлем, чтобы тот выслоившись из обода, двумя параболическими половинками заковал ее голову. Зато вспомнила, что своими же неосторожными словами сама себя подставила.       Внешне же только и могла, что водить туда-сюда непонимающими глазами и разглядывать мельчайшие торчащие из-под брони телохранителей пылинки и идеальные нити в их тканых одеждах.       Звенящий кислой пустотой мозг не сразу начал подавать идеи. Быстрый шаг отвел их намного дальше эпицентра взрыва, но тут любому существу было понятно, кто именно был целью. Лишь быстрый шаг и желание побыстрее свалить спасли их. Взрыв разворотил половину яруса, вывернув наружу стены и раскидав ошметки неудачливых людей.       Возможно и не взрыв.       Просто направленный залп от одного из охранных дроидов, летающих повсеместно. Наверняка орудийный удар — так даже будет удобнее руководству верфей списать этот инцидент на программный глюк у охранных ботов или техническую неисправность.       Слух ввинтился в уши, выгрызая новую порцию тошноты, принося издалека мольбы и стоны выживших. На головы им всем сыпались искры, но даже легкая контузия не помешала ей первым делом бросить вопрос. На перекличку откликнулись все шестеро и лишь потом Кайло позволила себе выдохнуть, ощущая обманчиво мягкие когтистые пальцы на своих плечах и бедрах. Без какого-либо намека на неуместную похабность, верные стражи быстро ощупали ее, проверяя целостность организма. Завертели в руках, проверили все кости, измочалили ткань одеянии на влажность от возможной крови. И рывком поставили на ноги. Ее все еще пошатывало, все же она просто человек, не зеллонианец в броне. Двое подхватили с двух сторон и потащили прочь от эпицентра.       Но у ближайшего лифта их встретил целый человеческий отряд. Вот это уже сполна показывало серьёзность намерений руководства верфи — не дать ей добраться до своего корабля и улететь. Если она сбежит, пострадает не просто репутация Наивэ. Слишком много денег они потеряют, если она сбежит и доберется до своих.       Стражи отстреливались до последнего заряда.       Но удача была не на их стороне. Четверо из шести ее верных псов уже лежали в лужах бордово-коричневой крови, Кайло уже даже не скрывала ярости, безрассудно выкрикивая оскорбления и отстреливаясь подобранным бластером. Использовать мечи для ближнего боя не хватало места и люди с оружием теснили их в угол, подпитываясь прибывавшими из лифтов и боковых коридоров.       Время замерло, когда один из нападавших с мрачной решимостью не проскользнул между телохранителями и не замахнулся на нее длинным ножом. Отвлекшись на падающие тела обоих оставшихся охранников, Кайло не сразу заметила опасность.       Но уже было поздно.       Все, что у нее получилось — это отшатнуться назад в попытке избежать рубящего удара.       А потом застыло не только время.       Застыл, опустив тесак, ударивший наемник с дряблой улыбкой и смазанным лицом. Нападавшие изломанными карикатурами замерли в самых странных позах. Блескучие плазменные заряды загудели, зазудели противным жужжанием прямо в воздухе, так и не достигнув цели.       Застыла и пыль, поднятая с пола десятками подошв испачканных ботинок. Мигающее неисправное освещение и то засветило ровным ярким светом, выделяя прижатую к стене фигурку в темно-синих одеяниях и с блестящим ажурным ожерельем.       Она не успевала вытащить рукоять силового меча из скрытой кобуры на поясе, дабы защититься от этого страшного рубящего удара. Даже о шлеме, и о том забыла, а в лопатки уперлась стена.       Наемник кончиком не самого острого лезвия успел достать ее. Пропахал ужасную рану от самого лба, разрывая мышцы и кожу, зацепив глаз, разворотив щеку и черкнув искрой по ободу так и не активированного шлема и снеся по пути выставленную перед лицом конечность.       Кайло и сама застыла, оглядывая оставшимся глазом отрубленную чуть ниже локтя правую руку, которой она пыталась прикрыться от удара. Вместо боли и ужаса ей в голову лезло лишь одно.       Крииден видел будущее.       Тот крииден увидел ее будущее.       Даже после этого осознания не было ничего, кроме тупой непонятливости и ожидания чего-то. Может, какого чуда? Или чего-то наподобие. Но чуда все не было, щеку так и дергало, кончики пальцев уже несуществующей руки заныли, словно ей иголки под ногти втыкали. И было очень странно вдруг смотреть на мир вокруг одним глазом.       Кайло не поняла, сколько она так простояла, бездумно разглядывая фонтанирующий кровью срез руки, пока в обзор попала спина мертвого телохранителя.       Мир завертелся, поплыл от слез в единственном целом глазу.       Кайло закричала, пытаясь выдавить из себя все скопившуюся тоскливую горечь.       Кричала, неотрывно глядя в глаза наемнику, нанесшего роковой удар.       С воем из распахнутого багрового рта мир все больше окрашивался красными пятнышками. Разрываемые в мельчайшие частицы стихийным выбросом мощи, приподнятые в воздух кривые тела наемников разлетались этими самыми капельками, опадая на пол лужами размолоченной плоти и слизи. Разорванные на мелкие части волосы смешивались с пылью, так и не оседая на пол. Люди дробились, разламывались на ошметки в радиусе километра. Во все стороны. Она оставила живым только того наемника, чей удар стоил ей глаза и руки.       Ему она просто прожарила мозги.       Стены и перегородки ярусов не были ей помехой. Она намеренно уничтожала все живое, кто попадался в этот выброс. Ей было плевать — человек, Крии или торговец погибал страшной смертью. Кайло остановилась, лишь ощутив неподалеку присутствие зеллонианца. Его тронуть она не посмела, тут же мешком опадая на пол и опираясь спиной о стену.       Тогда-то и пришла физическая боль.       Кайло могла лишь скулить, прячась в коконе страданий от злого внешнего мира.       Плакала, почти упиваясь этой болью, что давала ей стимул жить.       И мстить.       Рук, подхвативших ее с пола, она не узнала. Ей было достаточно того, что это были руки одного из детей Зеллы. Ее куда-то тащили, что-то скрежетали в ухо, но она не понимала. После догадалась, что ее чип был поврежден. Оставшийся глаз почти не видел, отказываясь фиксировать окружение, но выхваченных фрагментов хватило, чтобы понять, что ее тащит один из инженеров. Остальные несли убитых телохранителей.       Дети Зеллы своих не бросали.       И кто-то из них зачем-то тащил за шкирку пускающего слюни наемника.       Но в голове билась только одна мысль.       Крииден видел ее будущее.