Дыши

Обожаю дождь, сырость, запах мокрого асфальта и листвы. В ушах новый альбом моей любимой музыкальной группы, я на пути к новой жизни. Переезд это то, к чему я так давно стремился, находиться под вечной опекой матери было невозможно и свалить от нее было одним из самых лучших решений которые я принимал. Нью-Йорк был городом моей мечты, поэтому университет я искал именно там. Подготовка, экзамены, письмо о том что меня приняли, и вот я здесь. Беверли — моя подруга и вообще лучший человек на планете сладко дремлет положив свою голову мне на плечо. Мы никогда не были в отношениях, даже не думали об этом. С самого первого дня школы мы были не разлей вода. Я делился с ней самым сокровенным, всеми проблемами и переживаниями, она была первой кто узнал о моей ориентации и первой кто поддержал. И вот теперь, спустя почти пять лет дружбы мы исполняем нашу общую мечту — уехать из Дерри и жить нормальной, спокойной жизнью. Способность к рисованию у меня была всегда поэтому и университет я выбрал соответствующий, факультет изобразительных искусств, свободный полет фантазии. Бев, которая никогда не могла выйти из магазина без новой книги, решила связать свою жизнь с литературой и стать писателем, в чем я конечно поддержал ее. Здания сменяются одно за другим, яркие вывески, тихое посапывание Бев мне в плечо и ощущение счастья, спокойствия и готовности к чему-то новому. Вот мы подъезжаем к университету, автобус останавливается и все пассажиры поднимаются со своих мест. — Хей, Бев, приехали, — я запустил руку в ее огненно рыжие кудри и чуть растрепал. Она поморщилась и открыла глаза: — Уже? — она поднялась со своего места и с улыбкой посмотрела на меня.  — Новая жизнь? — спросила она, эту фразу мы начали использовать как только пересекли знак «Вы покидаете Дерри. Счастливого пути!». — Новая жизнь. — повторил я. Приехали мы как раз к распределению обучающихся по комнатам. Мне досталась комната на втором этаже в конце коридора под номером 234, не могу сказать что это апартаменты высшего класса, зато без матери за стенкой. Помещение на двоих и кто-то явно заселился раньше меня. На подоконнике стоит цветок в как мне показалось чересчур цветастом горшке, на столе лежат книги, много книг в разноцветных переплетах, которые так и притягивают внимание. Беру одну из них, и сразу же жалею о своем действии «Великий Гэтсби» гласила обложка. Раньше эта книга была одной из моих любимых, но сейчас она ассоциируется у меня только с депрессивным состоянием и временем когда я считал свою ориентацию болезнью, а себя просто ошибкой природы. — Эдди, все будет в порядке, все хорошо, это не болезнь, прекрати винить себя, ты не виноват, — Бев гладила меня по спине пока я содрогался в беззвучном плаче. — Бев ты не понимаешь, таких как я никогда не примет общество, а как я объясню это своей матери? Что она скажет? Она выгонит меня из дома! Я чувствовал будто мои легкие склеились, дышать было трудно, в голове была лишь ненависть к себе. По ощущениям слезы уже закончились, глаза жгло, сердце стучало слишком сильно, воздуха не хватало. — Эдди, Эдди, слышишь меня, дыши, давай вместе со мной, все в порядке, все хорошо. Из мыслей меня вывел хлопок двери. Я резко обернулся, передо мной стоял парень, на вид мой ровесник. Он был одет в синюю толстовку, пшеничного цвета волосы завивались в маленькие пушистые кудряшки, голубые глаза, обрамленные светлыми ресницами пристально смотрели на меня, в руках он держал сумку и еще несколько книг. — Привет, меня зовут Стен Урис, мы живем вместе, — он неловко улыбнулся, опустил сумку на пол и протянул мне руку в ожидании рукопожатия. — Это я уже понял, Эдвард Каспбрак, можно просто Эдди, — ответил я тем же. — Прекрасно, надеюсь, мои книги не помешали тебе, я сейчас их уберу. «Великий Гэтсби» отличный выбор, — он улыбнулся, опустил взгляд на мои руки и в этот момент я понял что до сих пор держу его книгу. — Прости, мне не следовало брать ее, — я чувствовал неловкость, и он похоже это заметил. — Нет, можешь взять, я все равно ее в третий раз читаю, — он оглядел комнату. — Спасибо, — мне не нужна была эта книга, но я решил приять ее в знак вежливости, как мне показалось в тот момент. Неловкость нашего знакомства прервало смс от Беверли: Беверли:  Эддикинс! Жду тебя на первом этаже мы должны осмотреть здание! Я: Не называй меня Эддикинс, Бев! Я же просил. Приду через 20 минут. До встречи. Беверли:  Жду!!!!! — Прости, мне нужно идти, — я улыбнулся и посмотрел на него. — Продолжим наше знакомство вечером? — Все в порядке, конечно. — он улыбнулся и я заметил как сверкнули брекеты на его верхней челюсти. Я вышел из комнаты и начал спускаться на первый этаж когда кто-то, я не успел рассмотреть, врезался в меня, да так сильно, что я еле удержался на ногах. — Блять, тебе нахера глаза нужны если ты ими не пользуешься! — сказал незнакомец. Передо мной стоял худой и очень высокий парень. Черные как уголь глаза прожигали меня, пышные, черные кудри, густые брови, длинные ресницы, точеные скулы с мелкими веснушками, из-под длинных рукавов серой кофты выглядывали бледные, худые руки в которых он держал блокнот. — Ты долго стоять собираешься? — он смерил меня строгим взглядом. — Прости, — все что я смог выдавить из себя. Я видел много парней, но этот определенно выделялся на фоне других, худые руки с длинными пальцами так красиво обхватили блокнот, что я захотел нарисовать их. Он повторил вопрос: — Так и будешь стоять? — он пристально смотрел на меня. — Прости, — снова ответил я. — Ты серьезно? — его голос был наполнен раздражением. Недолго думая он обошел меня и скрылся среди людей. Отличное начало, молодец Эдди, первый день, а ты уже всех раздражаешь. Я почувствовал как кто-то накрыл мое плечо рукой, Бев, ну конечно, она ждала меня. — Все в порядке? Выглядишь странно, — она все еще держала руку на моем плече. — Порядок, — я не знал что ответить ей, но точно знал что не умею врать, она тоже это понимала, но решила не акцентировать свое внимание, — Идем. Прогулка удалась, мы осмотрели все здание университета, познакомились с некоторыми преподавателями и одногруппниками, Бев безуспешно пыталась вывести меня на разговор, но я молчал, все мои мысли были заняты тем парнем и нашим странным знакомством (сомневаюсь что могу назвать это знакомством). Он точно был старше меня, выглядел лет на двадцать, что-то в нем меня зацепило, он не был похож на тех с кем я общался ранее, не выглядел слишком смазливым или глупым, мне стало интересно на кого он учится, что если мы на одном факультете? Да ну, Эдди брось, ты начал раздражать его как только вы встретились, о чем ты думаешь вообще, упокойся, с чего ты решил что можешь быть ему интересен, или хочешь как в Дерри? Мысли, миллион мыслей, я опять ушел в себя, психолог говорил что так делать нельзя, иначе мое состояние может ухудшится, я знаю об этом, но не могу ничего с собой поделать одна мысль зацепляется за другую и вот, я уже в своей старой школе, подхожу к шкафчику на котором черным маркером написано очередное оскорбление без причины, легкие сковывает, пытаюсь считать про себя как учил доктор, где-то на цифре пять перед глазами темнеет. Пустота. — Эдди! Эдс, дыши! Все в порядке, дыши! — Земля вызывает Эдди, — я почувствовал щелчок по плечу. — Что? Все нормально, Бев, спокойно. — Выпадать из разговора на десять минут не нормально, Эдди, что случилось? Ты принимаешь таблетки? — Принимаю, они в комнате… — не успел я закончить, как услышал громкий голос, принадлежавший высокому брюнету с прямыми короткими волосами, одет он был в клетчатую зеленую рубашку, черные джинсы и белые converce*, он кричал что-то другому парню, тот был на много ниже и пухлее, русые прямые волосы, серые глаза, белая футболка, синие джинсы и черные кроссовки, выглядел просто, но неплохо. — Тозиеру плохо! Лицо пухляша (так я назвал его в своей голове) поменялось на эмоцию которую я не смог понять, он резко сорвался с места и побежал в сторону крика. Толпа начала шуметь, среди всех голосов я начал различать вопросы «А кто этот Тозиер вообще?» и не утешающие ответы на вроде «Без понятия, фрик какой-то». Кто такой этот Тозиер? Что случилось? Почему тот парень так отреагировал? Столько вопросов поселилось в моей голове, казалось что людей все больше и больше, я перестал различать силуэты все было как в тумане, единственное что я слышал был голос обеспокоенной Беверли, она что то шептала мне на ухо и уводила из толпы. Сам до комнаты я бы не дошел, спасибо Бев. Спать хотелось ужасно, я слишком много эмоций испытал за сегодня, много для меня, человека который за всю свою жизнь общался только с матерью, ее противными сестрами и Бев. Не помню как уснул, помню только мягкость подушки и сон который мне снился, буто я пытался смешать краски, но нужный цвет все никак не получался. Утро не задалось с самого начала, я чувствовал слабость, хотя чему удивляться, после таблеток у меня всегда такое состояние, можно было и привыкнуть. Чашка кофе — залог хорошего утра и дня. На первой паре, мы знакомились с преподавателем, обсуждали живопись и литературу, прекрасная атмосфера. Мистер Лорен, или просто Лорен как он просил себя называть, оказался очень умным мужчиной, он отлично разбирался в современном искусстве и музыке, мы довольно быстро нашли общий язык. Казалось, все налаживается, я продолжал ходить на пары, а после, холодными осенними вечерами забегать с Бев в полюбившуюся нам кофейню рядом со зданием универа. Но один день поменял все. Я проснулся без будильника, что было удивительно, ведь обычно спал как убитый из-за действия препаратов. Обычная рутина, обычного студента с художественного факультета начиналась в шесть утра, подъем, душ, таблетки, завтрак, и самое надоедливое — натягивание холста на подрамник. Обычно я делал это с вечера, но не в последнее время. Приходя с четырех пар, три из которых сидел у холста, меня просто вырубало на пороге комнаты. Я собрал рюкзак со всем материалами которые обычно использую, оделся, сегодня выбор остановился на бордовом свитере, широких темно-синих джинсах и черных вансах — классика. Перед выходом я критично осмотрел себя в зеркало. Не могу сказать что мне нравилось отражение, отросшие русые волосы начали завиваться на концах, мне всегда навилась эта особенность, но мама утверждала что это неопрятно и волосы нужно выпрямлять, Эддикинс, каждое утро! (да, да, конечно). Я так утонул в своих мыслях, что не заметил как до занятия осталось десять минут, а идти нудно было в другой корпус. Выбежав из комнаты как можно быстрее я понесся в корпус на противоположной стороне университета. Четыре минуты, и я уже на этаже. Три, ищу аудиторию. Две, вбегаю и извиняюсь за опоздание. Прохожу к свободному мольберту, сажусь, чувствую себя странно, будто кто-то смотрит мне прямо в спину, преподаватель несколько раз кашляет: — И так господа, у нас пополнение! — все резко затихли, я оглянулся и увидел пару черных как смоль глаз, казалось, что вот-вот и они прожгут во мне дыру, — Ричард Тозиер присоединился к нам спустя две недели поле начала обучения, но ничего страшного, всегда можно наверстать упущенное, правда, Рич? — Просто Ричи, пожалуйста. Не думаю что это будет трудно, — он изобразил подобие улыбки. — Хорошо, Ричи, останься после пары, попробуем найти счастливчика, который сможет помочь тебе освоиться. А теперь, достаем материалы и начинаем творить, гипсовая голова Венеры Милосской сама себя не нарисует! — он похлопал в ладошки, будто давал сигнал «Старт!». И мы преступили, все время я чувствовал на себе этот холодный взгляд, спокойно, Эдди, все в порядке, не забывай дышать. К концу пары я сделал большую часть работы, когда пришло время смотра, критически оглядев свое творение, и сделав вывод что могло быть и хуже, и я неплохо справился с поставленной задачей, все равно волновался будто это был самый важный экзамен в моей жизни. Преподаватель начал ходить среди мольбертов разглядывая все работы, когда дело дошло до моей, он вскинул брови: — Ну надо же, Эдвард! Вы сделали половину работы! Прекрасно! — Спасибо, — я мысленно погладил себя по голове. Следующим на очереди был этот чудик Тозиер, какого было удивление всей группы включая преподавателя, когда они увидели идеально законченную работу, снизу была подпись автора, красивая буква «Р». — Чудесно! Это очень достойная и аккуратная работа, Ричард, — кудрявый снова глянул на меня, только уже не с раздражением или холодом, эта эмоция была новой, он выглядел так, будто каждый день слышит похвалы за свои работы (не удивлюсь если это так, рисунок и правда впечатлял), это не была эмоция радости, это было полное безразличие и скука. — Спасибо. — он даже не посмотрел в сторону руководителя, все его внимание было сосредоточено на мне, будто он узнал меня, но не мог точно вспомнить где мы виделись. Занятие подходило к концу и по «счастливой случайности» мистер Лорен попросил меня задержаться, догадаться зачем было не трудно. Аудитория постепенно пустела, остался только я, Ричи и мистер Лорен. — Что же, вы оба очень хорошо поработали сегодня, как на счет командной работы? — он широко улыбнулся и похлопал меня по плечу, — думаю, вы отлично сработаетесь, выберите проект, а потом представите его, это повлияет на вашу оценку за семестр. Не сказать что я был рад такому повороту событий, мысль о том, что мы с Ричи можем сработаться казалась невозможной. — Ну так что? — он продолжил, — все предельно просто! — Не думаю что это хорошая идея, мистер Лорен, — подал голос Ричи, — я предпочитаю работать один. Я молчал, неужели я настолько сильно раздражаю его, что он отказывается работать в паре, спокойно, просто скажи то, что думаешь: — Я согласен. — Ричи резко и холодно посмотрел на меня, — мы можем взять проект. — Отлично, Эдвард! Завтра выберите тему, а пока, вы свободны. Я выходил из аудитории, дышать стало тяжело, а в голове крутилась лишь одна мысль «Пиздец, Каспбрак, что ты натворил?» — Эй! — я остановился, за мной шел Тозиер, одет сегодня он был почти так же, как и в первый день нашего «знакомства», только рукава толстовки будто стали длиннее, волосы он убрал, в пучок, но несколько кудрявых прядей все равно выпали из прически, общий вид это нисколько не портило, за ухом лежала сигарета, — какого хера? Я не собираюсь работать с тобой! — Лорен сказал что тебя не было две недели, и кому то нужно помочь тебе освоиться, — сказал я как можно спокойнее, — проект поможет тебе наверстать упущенное. Эмоции на его лице менялись слишком быстро, сначала непонимание, затем раздражение и агрессия. — Нахер твою помощь, и без нее справлюсь. — он развернулся и пошел в другую сторону. — Меня Эдди зовут, кстати, — ответа я так и не дождался, Тозиер скрылся за углом. Отличное начало.