Судьба или случай?

      День не задался с самого утра. Родителей дома уже не было, мало того, что проспал универ, так еще и воду из чайника на себя пролил. Великолепное начало дня, не правда ли? Вы не подумайте, что я какой-то там неудачник, но у всех бывают непростые дни. Собрав тряпкой остатки воды с пола, я сел на стул и пытался отдышаться. Правильно отец всегда подшучивает надо мной и называет, любя, «Пышечкой». Я не виноват, что у меня в генах заложено быть крупным. И заметьте! Я не жирный, просто немного пухлый. Да и как я откажусь от того, что готовит мой папа. Блинчики, оладушки, пирожки… Ммм, объедение. Я непроизвольно облизнул губы и встал со стула. В ногах была какая-то легкая слабость, очень хотелось спать. Вообще, была бы моя воля, я бы все свое время посвятил сну, ведь не было и дня, чтобы я выспался. В будни приходилось ходить в универ, а в выходные отец придумывал различные вылазки на природу, и неважно какое за окном время года.       Родителей своих я очень люблю. Отец — самый красивый альфа на Земле (по крайней мере, для нас с папой). От него всегда вкусно пахнет кофе и сигаретами. Великолепный греческий профиль выдает всю его властную натуру и прямо-таки кричит о принадлежности к высшему роду. По-моему, у отца в крови есть какие-то герцоги, если я, конечно, не ошибаюсь. От него в наследство я получил каштановые волосы — жесткие и ужасно непослушные. Папа же наделил меня аквамариновыми глазами и своей полнотой. Но, в отличие от меня, ему она шла, а я же, имея рост 158, казался бочонком. От папы всегда вкусно пахло выпечкой. Омега очень любил готовить и работал поваром в кондитерской. Отец же занимал высокий пост в крупной фирме по изготовлению пластиковых окон. Я был единственным ребенком в семье, поэтому родители холили и лелеяли меня, потакая во всем. Я очень люблю своих родителей и ни за что не уеду от них. Как же я без папиных оладушек? От подобного рода размышлений отвлек меня неожиданный звонок телефона. Шлепая босыми ногами по паркету, я быстро побежал поднимать трубку. — Акси, ты снова не пошел в универ? — Па-ап, я проспал. Ну ведь просил же разбудить меня. — Ты просто так мило спал, как ангелочек, я не смог потревожить твой сон, — с улыбкой в голосе ответил папа. — Вот поэтому твой ангелочек проспал, — пробурчал я. — Невелика потеря. Ты покушал? — Нет еще. Пап, я только открыл глаза. — Я там блинчики испек утром, подогрей немного и сиропом залей. — Хорошо. Что-то еще? — Дени просил, чтобы ты зашел к нему на работу и отвез какие-то документы. Он сам не успевает. — Тогда я покушаю и к отцу на работу? — Да. Какой ты у меня умничка. Пока! Люблю, целую. — Пока. И я тебя, пап.       Дени… Не люблю, когда папа сокращает имя отца так коротко. Вот всегда он так. Гидеон звучит намного лучше и серьезнее. Меня же папа назвал Аксикар. Наверное, его тянет на такие красивые имена. Или оно восполняет внутренние потери, так как его зовут просто Эд.       Над моим же именем в школе постоянно подшучивали, так как оно созвучно с именем Икар. Все же помнят миф «Дедал и Икар». Они создали крылья и научились летать как птицы, но Икар не послушал своего отца и полетел близко к солнцу, отчего воск расплавился, и он погиб в пучине океана. Только мои одноклассники никогда не знали настоящего текста мифа и утверждали, что меня просто крылья не выдержали бы. Несмотря на все насмешки окружающих, у меня никогда не было комплексов. Я шел по жизни гордо, не опуская головы и не сжимая плечи.       Поставив в микроволновку еще немного теплые блинчики, моя тушка медленно поплыла в ванную. Контрастный душ привел меня в чувства, и желание спать немного спало. По квартире распространился приятный запах блинчиков. На ходу собирая волосы в низкий хвостик, я вернулся на кухню и сел завтракать.       Вообще, я не очень люблю ездить к отцу на работу. Там слишком много людей, которые то и гляди хотят потискать тебя за пухлые щечки. Особенно омеги так и норовят меня угостить сладким. Я деликатно отказываюсь, но это начинает надоедать. Не люблю повышенное внимание к своей персоне, и вообще не люблю внимание. По своей сути, я тоже омега, немного типичный, смазливый, но характер у меня не такой мягкий и гибкий. На все у меня есть свое мнение, и многим это не нравится — своенравность омег никогда не приветствовалась. Наверное, поэтому в свои двадцать лет я девственен и одинок. Папа переживает за меня, ведь он в моем возрасте ходил беременный. Отец же, являясь жутким собственником, только рад тому, что ему не приходится делить своего пухлика с другим альфой.       Позавтракав, я вернулся в свою комнату и оделся. На улице было холодно. Несколько дней стоял жуткий мороз, поэтому я натянул свой любимый темно-синий свитер, плотные джинсы и теплые носочки. На ходу собрав сумку, пошел в коридор, сунул ноги в камелоты, при этом чуть не навернувшись, надел куртку, шапку, и повязал на шее шарф, стараясь не затягивать туго — дышать все же надо. Уже в подъезде поправил сумку, висевшую на плече, как почтальонка, и пошел в сторону офиса отца.       Хлопья снега падали с неба сплошной стеной, соответственно, видимость практически нулевая. Я слегка поежился от холода и немного втянул голову в шею, закрывая нос шарфом. Люди кутались плотнее, кто в куртки, кто в пальто, и бежали по своим делам. Если бы я не болел так часто, ходил бы сейчас и ловил снежинки ртом. Примерно месяца два назад я так наловился… Итог: пролежал две недели дома с ангиной.       Подходя к дверям офиса, я благополучно поскользнулся и приземлился на пятую точку. Очень мило… Вот вечно со мной так! Еле как встал, потирая ушибленное место. Определенно ужасный день… Неужели после чайника я не был в этом уверен? Хотя теперь я не только убедился, но еще и проверил верность своего умозаключения на практике.       В помещении было очень тепло. На ходу стянув шапку и развязав немного шарф, я повернулся и потопал в нужном направлении. Лифт ехал медленно, останавливаясь чуть ли не на каждом этаже, понемногу раззадоривая мою злость. Почему кабинет отца находился на самом верхнем этаже? Специально, что ли, туда забрался?       Аллилуйя, Господь услышал мои молитвы! Двери лифта наконец-таки открылись на нужном мне этаже. Кабинет отца находился прямо и по коридору налево. Сотрудники сразу оживились, увидев меня. Конечно, меня же тут все так любят! Это даже раздражает. Я шел мимо всех, мило улыбаясь каждому, прямиком к отцу. Когда я зашел, отец увлеченно щебетал по телефону. Его глупая улыбка и дурацкое сюсюканье сдавало его с потрохами: он разговаривает с папой. — Любимый, тут Акси пришел, потом поговорим, — он положил телефон и сел в кресло, смотря на меня, — Снова проспал, да? Значит, поедешь по моим делам. Я сегодня не успеваю завезти документы одному клиенту, он просто должен ознакомиться с контрактом и подписать. Сможешь? — А у меня есть выбор? Конечно, смогу. Давай свои документы, справлюсь, — я протянул руку, и отец вручил мне документы, которые тут же оказались в сумке. — Будь аккуратен. — Все будет хорошо, — я тепло улыбнулся ему и пошел к выходу из кабинета. В лифте я достал пакет с документами и посмотрел адрес. Да это же на другом конце города! Я не переживу… Идти по такому морозу, да еще и пешком. Придется ловить такси, что меня совсем не радует. Обычно я всегда передвигаюсь на общественном транспорте, ну или на крайний случай пешком.       Выйдя из здания, я подошел к первой попавшейся машине. Назвал адрес, договорился о цене и сел на заднее сиденье. Водителем оказался пожилой мужчина приятной наружности, а вся машина была увешана фотографиями деток и внуков. Очень приятный старичок, любящий свою семью. В дороге я преспокойненько уснул и очнулся только после третьего оклика водителя. Вручив ему деньги, выплыл из машины, продолжая зевать, словно кашалот.       Осмотревшись вокруг, я наконец соизволил глянуть туда, куда мне предстояло зайти. Передо мной возвышалась двенадцатиэтажка. И зачем в новом доме заменять окна? Не понимаю, сущий бред. Его же построили лет 5 назад. Вообще, это новый элитный район, где собираются все богатенькие. Зайдя в дом, я получил в спину буравящий взгляд консьержки. — Молодой человек, вы куда? — строго спросила она. — А мне нужно в 167 квартиру, документы отдать, папа просил, — вывалил я как на духу все этой жуткой женщине. — Так ты к Дору? Проходи тогда, он меня предупреждал.       Я громко выдохнул и на трясущихся ногах поплелся к лифту. И чего я так разнервничался, спрашивается? 167 квартира — это одиннадцатый этаж. Неплохо парень устроился. Лифт доехал на удивление быстро. Вот и нужная дверь. Я слегка привстал на цыпочки и нажал на звонок. Минуты через две мне открыли дверь. Взглянув на открывшего, я потерял дар речи.       На пороге стоял молодой парень, на вид мой одногодка, по пояс раздетый, с шикарным телом и лицом Аполлона. По-моему, я забыл, зачем пришел. Парень улыбнулся мне, а я закопошился в сумке, блея, как барашек. — Я от своего отца… Документы тут принес… На окна. Он сам не смог. И… Вот… Я тут… Вот, — я до боли закусил нижнюю губу и опустил голову вниз, протягивая этому богу красоты бумажки. — Ах да, мне сообщили, что приедет сын мистера Борея, но не думал, что так скоро. Привет! Ты проходи, раздевайся и иди за мной. Мне нужно прочитать контракт, прежде чем подписать его.       Я закивал словно китайский болванчик и скользнул в его квартиру, закрывая за собой дверь. Если честно, от квартиры ожидал чего-то более феерического, а на деле все очень простенько, но со вкусом. Сняв с себя верхнюю одежду, я вытащил ноги из камелот и проследовал за хозяином, который на ходу читал контракт. От него исходил очень приятный запах, а его спина… По-моему, у меня неприятно засосало под ложечкой, а живот недовольно заурчал. Есть мне не хотелось, но организм свой я понять не мог.       Мы прошли в кухню. Мужчина с легкостью забрался на высокий барный стул, я же, оглядев сие творение, в первый раз задумался о диете. С горем пополам, пыхтя и матеря себя на чем свет стоит, я все же одолел этого жирафа и облегченно вздохнул, но попе это не нравилось. Она начала плавно съезжать со стула. Мне пришлось буквально вцепиться в столешницу и упереться в нее животом. Вроде помогло, и я наконец приступил к разглядыванию этого парня. Его светлые, практически седые волосы спадали на глаза и обрамляли резкие скулы, и, будучи средней длины, не нуждались в сборке. Заметно впалые щеки и бледная кожа делали из него практически графа Дракулу. Таких людей я еще не встречал. Вот бы быть с таким… От этих мыслей я резко замотал головой. С чего бы это божественное существо обратило на меня внимание? Да и наверняка он давно уже занят кем-то. Не может же такое сокровище лежать и пылиться. Парень отложил бумаги и поднял на меня глаза. По коже пробежали мурашки, щеки заалели, а я просто не знал, куда себя деть. Эти глаза… Они словно смотрели тебе в самую душу, вытаскивали остатки здравого рассудка и закидывали их в дальний угол. Не знаю, сколько мы так просидели, но первым заговорил незнакомый парень. — Малыш, у тебя есть ручка? Я все прочитал и готов подписать.       Я проглотил ком, застрявший в горле, и, снова кивая, как китайский болванчик, достал из сумки ручку, протянув ему. Он аккуратно взял ее, кончиками пальцев коснувшись моих. Меня прошибло током и бросило сначала в жар, затем в холод, странное волнение рождалось где-то глубоко внутри. Парень опустил глаза вниз, поставив свою размашистую подпись, и отложил бумаги в сторону, снова поднимая глаза на меня. — Меня зовут Дору, а тебя? На улице так холодно, ты не замерз? Может, чаю? — его слова доходили до меня туговато и с большим запозданием, словно я слышал все через толстенную пелену. — Аксикар. Можно было бы, — о господи, лучше бы я молчал, потому что голос я свой не узнал. Из уверенного сопрано он превратился в писклявое подобие бабы на выданье. Дору приветливо улыбнулся мне и пошел ставить чайник, а я сильнее вцепился в столешницу, даже костяшки побелели. Не хотелось бы растечься здесь лужицей… Стоило мне попытаться собраться с мыслями, как глаза этого странного парня снова стали смотреть на меня, я даже начал смущаться, вытягивая рукава свитера. Дору поставил передо мной кружку и просто окончательно добил меня своей улыбкой, садясь напротив меня с идентичной чашкой, я снова закусил губу и уставился в столешницу. В кружку я вцепился так, словно она — мое спасение, а Дору лишь как-то странно улыбался. — И всегда ты помогаешь своему отцу с бумагами? — мягко улыбаясь, спросил меня парень. — Нет, очень редко. Только если он не успевает, и если я проспал учебу. — А сегодня? — Сегодня я снова проспал. Это мое наказание. — Строгий он у тебя. — Да нет, он — самый лучший, — и после этих слов я улыбнулся и даже расслабился немного. Волнение немного отлегло, и я слегка разжал руку, выпуская многострадальную кружку из моих цепких рук.       Дору как-то очень по-доброму улыбался мне и пытался вывести на разговор, но я очень тяжело шел на контакт, вскоре и вовсе сказал, что мне пора бежать. Выйдя из подъезда, я сел на лавочку и попытался собраться с мыслями. Что в этом парне меня заинтересовало, понять было сложно. Обычно, я так не реагирую на альф. Но сегодня определено не мой день. — Может, тебя подвезти? — услышал я знакомый голос над головой и понял, что круто попал…