DEAD SPACE: The only addiction

*3_1* - Прекрасно! Просто прекрасно! Не понимаю, как мы раньше без этого жили? Форд был очень доволен сотрудничеством. Хотя восторженные вопли исходили не от него, а от других толстосумов Марса, падких на дармовую энергию. При виде нее губернатор проявлял выдержку, но никак не мог сдержаться в адрес прошлого проекта Комитета на Титане. Особенно доставалось Тайдмену, уведшему грант на постройку Обелиска прямо у Форда из рук. - Тайдмен был глупцом! - говорил Форд. – Все, что мог сделать этот глупец, он сделал неправильно! А Комитет сам признал свою ошибку… Можно было особо не вслушиваться и только догадываться, как старик отчитывается перед высоким начальством и чем объясняет свои успехи. Айзек, например, начал все чаще замечать собственное имя под проектами и чертежами, в документации, в конце концов, в бесконечных видеорепортажах и текстовых новостях, освещавших Начало Новой Эры на Марсе. Все это подавалось в лучших традициях пиар-роликов СЕС и неприятно напомнило Ишимуру… Да и церковь Юнитологии. На одном из роликов Айзек увидел суд над доктором-юнитологом, состоявшийся на днях. Насколько он понял, о защите подсудимого и речи не шло. Доктор был признан виновным, причем вероисповедание выставлялось едва ли не большим преступлением, нежели покушение на жизнь губернатора. Предки осужденного были из первых колонистов, отринувших всякую религию, что особо подчеркивалось на видео и не позволяло обжаловать приговор. Практически постоянно крутили хорошо отредактированную видеозапись с неудавшимся покушением, а за кадром превозносили губернатора и его спасителя. Айзек хмурился в свой шлем, а Форд удовлетворенно промолвил: - Мы судим юнитологов. Где бы вы такое увидели, как не на нашем прекрасном Марсе? …На транспортном терминале женщина разрыдалась и упала на колени. Говорить она даже не пыталась, с мукой смотрела ту самую запись и прижимала к груди руки, сложенные в характерном жесте Церкви Последователей Альтмана. Муж пытался ее успокоить, поднять, хотя бы заслонить собой от безжалостных глаз. На лице его застыло затравленное выражение, которое сменилось настоящим ужасом, когда в их сторону направились блюстители порядка. Да, на Красной Планете действительно преследовали за Юнитологию. Айзек все еще был этим удивлен, хотя и понимал, что Церковь никогда не была заинтересована в марсианском захолустье. Возможно, до недавнего времени. Вопреки мнению губернатора, радости от гонений на юнитологов он не испытывал. Только пустоту. А еще раздражение: - При чем здесь я? - Вы ведь с нами надолго, - пространно ответил Форд. – Хочу, чтобы вы полюбили Марс так, как любим его мы. Сделать это будет намного проще, когда начнете замечать благодарные взгляды. - Без сомнения! – сыронизировал Айзек и в очередной раз подивился изворотливости этого настырного сукина сына. Когда придет время… Это не поможет. - Именно так! – закивал Форд и неожиданно пригласил: - Приходите сегодня к заходу солнца в Рэд Холл. Мы будем праздновать нашу большую победу. Без вас не обойтись. Да и Эллиот уже заждалась! Честно говоря, я думал… Айзек развернулся и пошел прочь. Губернатор связался с ним по радиосвязи. - Поступайте, как считаете нужным, но сделайте милость, Кларк! – судя по голосу, удовольствия в жизни старика явно поубавилось. – Извольте сменить свою броню на что-то более приятное глазу. Я разделяю этот праздник со своими гражданами, ради которых иду на риск, даруя надежду! И мы будем смотреть им в глаза, с открытым лицом, как… - Как Тайдмен! – подсказал Айзек. - Молчите, Кларк! Молчите! Он мог бы просто не ходить, послав Форда и его приближенных куда подальше. Людей иного сорта в Рэд Холл не допускали, как не допустили бы и его самого, не окажись Айзек, на свою беду, ну очень узким специалистом в интересующей всех области. Все это вызывало закономерное отвращение и гнев, тем более что… Айзек все-таки решил пойти и даже уважил губернатора, сменив тяжелый костюм на простую робу. Во-первых, это необходимо. Посетить этот грёбанный банкет было весьма полезно ради информации. Пускай Марс сгорит в излучении Обелиска. Рано или поздно это произойдет, стоило смириться и насладиться своим отмщением. А если кто-нибудь окажется достаточно сильным и не уверует в счастье быть разорванным некроморфами… Что ж, таким людям Айзек всегда был готов протянуть руку помощи. Следовало просчитать все ходы отступления и использовать любые возможности. Вторая причина, как ни странно, заключалась в Николь. Он снова начал видеть ее сообщение на видеоэкранах. Урывками. Вспышками, которые пропадали, стоило только моргнуть. Айзек искренне надеялся, что все это ему лишь кажется. Он не спал уже целую вечность и был готов списать на это шепот и видения, пока Николь не возникла прямо перед ним на рабочем мониторе. Такая же милая, нежная и слабая. Она не заслуживала того, что произошло… - Айзек, это я. Так хотелось поговорить с тобой… Широкая спина какого-то инженера заслонила экран. Тот обернулся, и полосы на его шлеме сверкнули ярко-голубым. «А-а-айзе-е-ек…» Кларк услышал предупреждение и тряхнул головой. В помещении он был один и вновь видел перед собой лишь голографические графики и цифры. Прежде мысли о Николь посещали его крайне редко и давно перестали причинять боль. Уничтожив ее призрак, он освободился от груза вины, а когда ярость за предательство схлынула, даже смог посочувствовать и окончательно отпустить. И то, что сейчас Обелиск вновь разыграл старую карту и так легко пробился к нему, было неспроста. Айзек прекрасно помнил то самое чувство, которое он испытывал просматривая тысячи раз злополучную запись Николь. Неуверенность и паника, усыпляемая надеждой. Не нужно было смотреть до конца, главное, что тогда она была жива, говорила с ним, любила и верила. Главное – до нее добраться… Вот и сейчас. Несмотря на первое, страшное желание сжать Элли в своих руках, Айзек не попытался с ней встретиться. Не нужно видится с Элли, когда-нибудь он до нее доберется – и тогда… В этом была его слабость. А слабостями его враг мастерски манипулировал. Нужно было избавиться от своей слабости. *** Он увидел в Рэд Холле ровно то, чего ожидал. Мягкое освещение, приятная музыка, великолепный вид на звезды сквозь огромный купол, с которого, несомненно, долго и кропотливо счищали песок ради сегодняшнего вечера. И праздно шатающиеся толпы ухоженных богатеев, потягивающих из вычурных соломинок напитки всевозможных расцветок. Элита, обслуживать которую подрядили слишком уж много официантов на лёгком труде. Один из них направился было к Айзеку, но остановился, с сомнением разглядывая его скромный наряд: - Эй, как тебя угораздило пройти через центральный вход? Его действия были быстрыми и отточенными. Поднос с напитками не дрогнул, зато рядом уже стоял импозантный мужчина, который с презрением процедил: - Тупица! Ты должен был добраться до галереи на служебном лифте! Что за идиотов присылают… В принципе, Айзек мог ответить ему тем же, поэтому он просто шагнул вперед. Официант растворился в толпе, а его босс вцепился холеными пальцами в грубую ткань рукава и возмущенно зашипел: - Ты спятил?! Охрана, выставить нарушителя! Айзек вырвался и немигающее уставился дурака, испытывающего его терпение. За спиной он услышал шепот толпы, мужчина нервно огляделся и сделал шаг назад. Тут подоспели парни из службы безопасности, один из которых посмотрел на Кларка и сказал: - У него есть приглашение. - Что?! – вышколенный слуга явно забылся и позволил себе лишнее. – Но… но он же… - У нас, знаешь ли, не идиоты работают. Проверь по ИКСу, - посоветовал охранник. Айзек не стал дожидаться проверки и последующих извинений. Ребята из службы безопасности проводили его недобрыми взглядами, пока большой босс копался в планшете. Гости с любопытством оглядывались на Кларка, официанты все так же обносили его подносами с выпивкой, охранники словно чего-то ждали… И тут Форд решил продемонстрировать то самое единение с народом и обратился к своим согражданам с речью. Стеклянные панели превратились в огромные экраны и повторяли каждый жест, каждое слово не только здесь, в зале, но и, видимо, по всему городу. То, что говорил старик, мало интересовало Айзека. Намного меньше, чем та, что промелькнула у губернатора за спиной, поэтому Кларк начал пробираться через толпу, высматривая трибуну. - …неограниченная энергия… …финансовая независимость от Земли… рассвет Новой Золотой Эры Марса!.. …мы должны искренне поблагодарить мистера Айзека Кларка! Создателя нашего Обелиска! Айзек споткнулся, неловко толкнул кого-то на своем пути и поднял голову на экраны. Теперь на них был изображен он сам, в реальном времени. С отмороженной физиономией. И все взоры были обращены на него. «Приходите сегодня… Без вас не обойтись…» Ах ты, чертов манипулятор!.. С разных сторон к Айзеку проталкивались через толпу люди, а одна пожилая дама едва не рухнула на пол, чудом выпрямилась, ткнула в него пальцем и истошно завопила: - Убийца Обелисков! Будь ты проклят именем Альтмана! Айзек почти оглох от фанатичных выкриков и отшатнулся. А потом изумленно наблюдал, как служба безопасности по-свойски успокаивает юнитологов и выводит их из зала. Один из охранников злорадно ухмыльнулся Кларку, словно привычно говорил: «Благодарю за сотрудничество!» А не охренели ли Хилл со своим хозяином ловить юнитологов на живца? «…начнете замечать благодарные взгляды». И выслушивать проклятия прямо в лицо! Айзек огляделся. Он оказался в стороне от всех. Удовлетворенные зрелищем гости отошли подальше, но не отказали себе в удовольствии понаблюдать за ним, как за забавным зверьком. На экранах теперь запустили бесконечное видео о планах и задачах, первых свершениях и амбициозных проектах. Звук, правда, убавили настолько, что музыка в Холле почти полностью его заглушала. Нецелесообразно, пока не поймешь насколько же наплевать элите на тяжкий труд и экономический рост. Их и до этого неплохо кормили! Кларк почувствовал сильное желание выпить. Прежде к бутылке Айзек почти не прикладывался, потому что спиртное, впрочем, как и обычная еда, едва ли оказывали на него хоть какой-нибудь эффект. Все казалось одинаково безвкусным и бессмысленным. А сейчас, пожалуй, начался процесс излечения. Выпить! Айзек догнал официанта, не глядя, схватил первый попавшийся бокал и залпом его осушил. Какой-то слабенький коктейль, на первое время и этого довольно! А вот кого ему действительно не хватает, так это Элли. Такой, какой Айзек ее помнил. Сильной, стойкой, красивой и очень искренней. Он пошел искать свою Элли. Добрался, наконец, до губернатора и его приближенных, внимательно разглядел всех членов его семьи и с трудом узнал ее. Вместо простых хвостиков – сложная прическа, тяжелые украшения, стильная одежда, движения ленивые, а лицо бесстрастное и безразличное. Она не замечала его, застыла, как предмет мебели, как придаток своей высокородной семьи. А когда, наконец, взглянула на Айзека, то ранила в самое сердце, хотя как могла еще сильнее? Её голубые глаза были полны такой печали и боли, и говорили ему: «Я не хочу тебя…» «Не хочу тебя видеть…» «Не хочу находиться рядом с тобой…» «Уходи!» Она… просто вернулась в свой круг, к подобным себе. Она была одной из них. А вот он – нет! «Тебе здесь не рады!» Разве не это она имела в виду? «Ты здесь – никто!» Прямо в лицо - как пренебрежение и проклятья! Айзек отшвырнул пустой бокал и пошел прочь. В городе он собирался найти выпивку покрепче.