Через тернии к тебе

После этой встречи глаза подростка застилала пелена, а в ушах стоял звон, не дававший ориентироваться в пространстве. Сердце стучало в груди, с каждым ударом стремясь не то чтобы выпрыгнуть, а разбиться вдребезги о ребра. Чувство, которое заставило организм Гарри так реагировать было страхом. Мозг отключался, уступая место инстинктам, которые заставляли ноги бежать, а глаза судорожно искать выход. Дверь, лестничная площадка, снова дверь. Казалось, в этот момент Гарри потерялся в лабиринте жизни и не мог уже отличить, что есть реальность, а что воспоминания прошлого. Дадли стоит над ним. Вокруг множество людей, которых Гарри воспринимает лишь размытыми темными силуэтами. Но при этом он ясно читает в их глазах желание унизить, причинить боль во всех её проявлениях. Эти мутные тени кружат вокруг мальчика, словно во́роны, почуявшие приближающееся пиршество над разлагающимся телом; они с головой окунают Гарри в водоворот насмешек и язвительных фразочек. Но главный злодей стоит сейчас напротив, сложив руки на груди. Издевательская улыбка растягивается на его одутловатом, осточертевшим за долгие годы лице, погружая мальчика в состояние оцепенения. Его взгляд, как у Медузы Горгоны, пронзает лучами ненависти, заставляя тело Гарри окаменеть и принять любой пинок, пощечину, не давая выставить руки в защитном жесте. Эти страшные картинки прошлого взорвались в голове подростка, как только зрительный контакт с Блейзом был разорван. Он смог встать на защиту друзей, но пересилить свой страх, выработанный за годы жизни с Дурслями, увы, было уже не в его силах. — Гарри! Куда ты так спешишь? Голос Рона, звеневший прямо над ухом, звучал будто из-под толщи воды, заставляя Гарри стряхнуть наваждение и вернуть разум в обычное состояние. — Я… Я не знаю. — Успокойся, — Рон глядел на друга сверху вниз, одаривая его взволнованным взором, — Или ты сейчас сломаешь нам кости. Гарри, смутно понимая, о чем говорит Рон, опустил глаза на собственные руки и заметил, как под его побелевшими от напряжения пальцами наливаются синевой крепкое запястье Рона и хрупкое, чуть измазанное чернилами, — Гермионы. Он тут же разжал пальцы, и кровь снова прилила к запястьям подростков, а их кожа постепенно возвращала себе нормальный цвет. Гарри виновато посмотрел из-под опущенных ресниц, выражая взглядом всю степень своего сожаления, а потом тихо прошептал: — Простите! Я случайно… Рон облегчённо вздохнул и принялся растирать руку. Гермиона смотрела в сторону, спрятав саднящую ладонь в карман школьной юбки. — Удивил ты меня, конечно… — усмехнулся Рон и взлохматил непослушные волосы нервным жестом. — Я сам не ожидал, что так получится, — оправдывался мальчик, — Просто не хотел слушать такое про своих друзей, вот и… Рон рассмеялся и похлопал Гарри по плечу. — Ну ты даешь! Хотя, не думаю, что ты также бы себя вел перед Снейпом, — почти неслышно, даже, наверное, для себя, пробубнил Рон, но сердце Гарри, опередив слух и мозг, ёкнуло, болезненно реагируя на знакомую фамилию. ─ Что? ─ глаза Гарри расширились от удивления и непонимания. ─ Снейп? Это который Северус Снейп? ─ Ты тоже про него слышал? Говорят, он был еще той язвительной гадюкой. Только попробуй ему возразить, он и глазом не моргнув, так опустит, что потом подниматься не захочется. Говорят, у него по венам течёт презрение, а во рту яд вырабатывается. ─ Подожди-подожди, — опешивший Гарри выставил руки вперед. — Он здесь раньше преподавал? ─ Лет эдак шесть назад, а слухи про Снейпа до сих пор ходят. А ты откуда про него знаешь? Повисла неловкая пауза. Гарри прибывал в своих мыслях игнорируя вопрос друга, который в свою очередь ждал ответ. — Рон, Гарри, нам уже пора. Скоро физика, ─ решилась напомнить об учебе стоящая рядом Гермиона, чем тут же отвлекла мальчишек от мыслей о таинственном преподавателе. ─ Точно, — спохватился Рон, — осталось две минуты до звонка. Поспешим! После команды Рона все дружно направились в левое крыло третьего этажа. Гарри недоумевал, пытаясь осознать, что раньше в этой школе преподавал Северус. Его Северус, самый близкий человек. Гарри жаждал узнать о нём все: и почему он ушел из профессии, и почему никогда об этом не рассказывал. Подумать об этом тщательнее Гарри помешала надвигающаяся физика. Зайдя в кабинет, Гарри подумал, что он спит, или над ним кто-то решил подшутить. А как ещё можно было объяснить, откуда здесь взялся стоящий у доски Люпин. Ремус, заметив почти спрятавшегося за спиной Рона Гарри, улыбнулся смущенному и открывшему рот мальчику и почти сразу отвел взгляд. ─ Поздравляю всех с новым учебным годом, ─ начал Люпин, после того, как прозвенел звонок, и все расселись по своим местам. ─ Так как это первый урок на этой неделе, его мы проведем устно, но говорить по большей части буду я. Первую половину мы посвятим тому, что вы выучили за прошлый год и обговорим материал на этот. Для начала, кто ответит, что такое физика и назовет предмет ее изучения? Первая взметнувшаяся в воздух рука принадлежала Гермионе. Она усердно тянула ее вверх, желая ответить на заданный вопрос, и, так как она была единственным желающим, то не было сомнений, что спросят именно ее. Однако профессор обвел взглядом весь класс, будто бы не заметив руки девушки, и, опустив глаза в журнал, произнес: ─ Поттер, ─ Люпин еще раз посмотрел на притихший класс и ждал, когда названный ученик отзовется. ─ Я, ─ прозвучал тихий голос Гарри. ─ Можете ответить на поставленный вопрос? Все взгляды одноклассников тут же устремились на неуверенного юношу. Гарри мог ответить на вопрос, будучи натасканным по этим предметам из-за Северуса, но слова застряли в горле. Глаза со всех сторон давили, не давая сосредоточится, и, деликатно откашлявшись, Ремус обратил внимание подростка на себя. Гарри смотрел на профессора, чувствуя поддержку с его стороны и начал объяснение, стараясь не прерывать зрительный контакт, держась за него как за спасительный круг и единственный на данный момент островок спокойствия. ─ Физика — это наука о природе, изучающая материю и наиболее простые и вместе с тем наиболее общие формы её движения, а также фундаментальные взаимодействия природы, управляющие движением материи, — ровным голосом произнес Гарри, даже ни разу не запнувшись. ─ Очень хорошо, — Люпин жестом велел Гарри сесть. — В нашем случае, мы будем изучать разные виды явлений: тепловые, световые… Голос профессора был заглушен восторженными словами Рона: ─ Да ты у нас умный, оказывается. Смотри, как Герми надулась, не получив шанса снова отличиться, ─ ее немного расстроенное лицо за соседней партой и вправду выдавало все недовольство сложившейся ситуацией. ─ Теперь я знаю, к кому еще буду обращаться за помощью, ─ улыбка расплылась на его лице, но Гарри не мог разделить радость друга, понимая, что ему придётся выслушать от раздражённой Гермионы после урока. Первая половина, как и обещал профессор, была нацелена только на обсуждение дальнейших занятий, а вот вторая включала в себя теорию из новой темы. Тридцать восьмиклашек старательно записывали в тетради термины и понятия теплового движения. Оказалось, Гарри уже знавший эту тему, просто витал в облаках, размышляя о Северусе, Люпине, Сириусе и сложившейся ситуации. К концу урока он пришел к выводу, что Сириус неспроста отправил его именно в эту школу, а значит, Люпин выступает в роли поддержки и опеки. Такая забота от крестного, конечно радовала, но Гарри нашел, как воспользоваться этой ситуацией иначе. Когда прозвенел звонок, и все начали покидать кабинет, Гарри сказал друзьям, чтобы они подождали его снаружи. Легко кивнув, они последовали за одноклассниками, и, как только дверь за Роном закрылась, юноша уверенным шагом направился между рядов к Люпину. Тот сидел за своим столом, просматривая какие-то бумаги, будучи уверенным, что кабинет пуст и он может заняться своими делами, но Гарри бесцеремонно нарушил весь настрой своим вопросом. ─ Ремус, это правда, что здесь работал Северус? ─ Снейп? ─ Люпин перевел взгляд с бумаг на Гарри. ─ Да, он когда-то давно был моим коллегой. Очень давно, поэтому мне и захотелось узнать, не растерял ли он свои навыки. Это ведь он обучил тебя. ─ Поверь, пройдет еще лет двадцать, а его методы обучения останутся на уровне обливания холодной водой по утрам, ─ Гарри улыбнулся внезапно нахлынувшим воспоминаниям, но потом вспомнил, что хотел узнать. ─ А кем он работал? Почему его так недолюбливают и из-за чего Северус ушел из школы? ─ Думаю это и многое другое ты можешь спросить у него самого. ─ Ты же знаешь, что он запретил мне к нему приезжать, хотя я так и не понял причину. Может я вправду ему просто мешаю. Взгляд Гарри вернулся в обычное состояние всех прошедших дней — пустота. ─ Гарри… Ты очень по нему скучаешь? От такого вопроса лицо Гарри почему-то покраснело. ─ Ну, не то, чтобы сильно, но… кхм… Если только чуть-чуть… ─ В таком случае я могу написать тебе его телефон, если Снейп его еще не сменил. ─ Правда? ─ Да, но при условии, что это останется исключительно между нами. Сириусу не к чему знать, что я дал тебе возможность с ним общаться. ─ Обещаю! ─ Вот и решили. Люпин написал на клочке бумаги номер и передал в руки Гарри. Попрощавшись с Ремусом, юноша вылетел из кабинета, светясь от счастья, а профессор устало выдохнул. К чему приведет его вмешательство, можно только гадать, но смотреть на разбитого неожиданной разлукой Гарри Люпин больше не мог. Такие перемены очень сильно влияют на психическое состояние подростков. И Люпин просто надеялся, что Гарри сможет с этим справиться и у него всё будет хорошо. Возможно, общение со Снейпом улучшит настрой Гарри. Улыбнувшись своим же мыслям, Ремус вернулся к бумагам, от которых его так внезапно оторвали.

***

Когда подросток вышел из кабинета, пряча в карман бумажку, то узнал от друзей, что это был последний урок и все давно уже разошлись по домам. Гарри хотел в очередной раз извиниться, но Рон остановил его и пригласил к себе. Гермиона согласилась сразу, а Гарри засомневался. С одной стороны, он очень хотел побольше узнать о друзьях, но с другой — внутри было непреодолимое желание скорее позвонить Северусу. Расставив приоритеты, Гарри сказал: ─ Простите, но я вправду не смогу сегодня. Может быть, в другой раз. ─ Ничего. Завтра познакомлю тебя с остальными. Сегодня Джинни с близнецами не смогли прийти в школу, но завтра точно будут. ─ Хорошо, с удовольствием с ними познакомлюсь. Ладно, мне уже пора. Гарри направился к выходу, но остановился, когда Рон окликнул его: ─ Подожди, Гарри, у тебя есть телефон? ─ А? ─ все ещё находясь в своих мыслях, спросил подросток, а потом смысл слов дошел до него. ─ А, да. Есть. ─ Давай, мы тогда запишем тебе свои номера и после созвонимся? ─ Хорошо. Гарри передал тот самый клочок бумаги с номером Северуса, и уже через минуту там появились две новые цепочки кривых цифр. Окончательно попрощавшись с друзьями, подросток вышел на улицу, и его взор сразу привлекла стоящая у обочины черная машина. Рядом с ней стоял тот самый охранник и вглядывался в проходящих мимо школьников. Кого тот так пристально высматривал, Гарри понял сразу, но обращать на себя ненужное внимание больше не желал. Уже хватило на сегодня непредвиденных встреч, поэтому решение дойти до дома самостоятельно моментально появилось в голове Гарри, и его необдуманный порыв сейчас мог бы сдержать только один человек. Правда, нигде вокруг знакомой угольно-черной шевелюры и недовольного, но такого родного лица не наблюдалось. Название улицы прокручивалось в голове каждую секунду, а спрашивать дорогу у прохожих для Гарри стало обычным делом, поэтому, спрятавшись за небольшой группой школьников, юноша скрылся от такой ненужной сейчас свиты. Идя по заполненным улицам, Гарри с надеждой спрашивал у незнакомых людей, в какой стороне находится Гриммо-12. Некоторые просто проходили мимо парня, делая вид, что у них полно других, более важных дел, и даже по-человечески помочь заплутавшей душе было не в их интересах. Вот она — людская доброта. Однако находились сердобольные прохожие, которые с радостью показывали дорогу и даже предлагали провести до дома или позвонить близким, чтобы они его забрали, но Гарри каждый раз отказывался, благодаря за помощь и быстро удаляясь в указанном направлении. Оказалось, дорога, которую он проехал на машине, занимала намного меньше времени, в сравнении с пешей прогулкой. К счастью, погода Гарри благоприятствовала, и мальчик, оживившись, с восторгом разглядывал залитые солнцем аллеи и бульвары. Однако не успел он в полной мере насладиться пейзажем вокруг, как небо затянуло темными тучами, а сверху начали падать редкие капли дождя, стремительно тяжелеющие на поднявшемся холодном ветру. Мелкий моросящий дождик в минуту сделался шумным грозным ливнем, потоками скользящим по некогда красочным улицам. Идти дальше под дождем Гарри не видел смысла. Прекрасно понимая, что никто не будет рад, если он сляжет с простудой из-за того, что его юный организм не привык к купанию под ледяной водой, мальчик спешно забежал под покатую крышу летней террасы ближайшего кафе-мороженого. Здесь уже жались друг к другу мамы и дети, парочки и компании друзей, надеясь получить свою долю тепла. В безлюдном раньше месте поднялся весёлый гомон промокших, но счастливых людей. Этот гвалт заглушал мысли Гарри. Он пристально рассматривал растекшуюся в метре от него сизую лужу, уже подходящую больше на прудик. Знания, полученные от Северуса, о том, что, если во время ливня в луже всплывают пузырьки, значит дождь обещает быть недолгим, внушали Гарри уверенность, что скоро он сможет продолжить свой путь до дома. Подросток ждал, когда ливень закончится или хотя бы станет слабее, но желание не сбылось даже после часа, проведённого под крышей. За это время почему-то быстро стемнело, и его случайных соседей стремительно развезли по домам шустрые такси. Те, кому не повезло уехать в тепле и комфорте, раскрыв зонты, шагали прочь. Конечно, у всех свои семьи, к которым хочется вернуться. Улицу заполнили угрюмые лица, черные шапочки зонтов и надвинутые пониже на глаза капюшоны. Но тот, кто быстро прошел в поле зрения Гарри в следующую секунду, привлек его внимание. На вид это был не слишком взрослый человек, но из-за скрывающей лицо темноты, увидеть детальней так и не удалось. Светлые, не очень длинные волосы закрывали глаза молодого парня, который шел в такой ливень в одной куртке, совсем не заботясь о своем здоровье. Его голова была наклонена вниз из-за чего он не раз врезался во встречный прохожих, а потом хриплым голосом извинялся, продолжая свой бесцельный путь. Но вот парень остановился в паре метрах от Гарри, как раз под фонарным столбом и посмотрел на подростка. Почему-то от такого взгляда по телу прошелся необъяснимый холод, а глаза не могли оторваться от пустых, полных боли глаз напротив. В них читалось много чего, а так-же чувства, что плескались где-то в глубине души этого человека и явно причиняли тому жуткую боль. Если бы не дождь, можно было подумать, что по его щекам скатывались слезы, но отличить их от капель было невозможно. Скользнув взглядом чуть ниже, Гарри заметил, что за черной курткой был спрятан не менее черный кот. Он смотрел на своего хозяина, пытаясь на уровне чувств как можно сильнее его поддержать, и только потом перевел взгляд темно-зеленых глаз на застывшего подростка. Кот мяукнул, чем вывел блондина из ступора, и тот продолжил свой путь по темной дороге, скрываясь в темноте города. Для кого-то дождь — это просто неблагоприятная погода, а для кого-то — шанс скрыть всю тревогу. Тревогу и боль, которую мог причинить только другой, очень важный и дорогой человек. Пусть ливень и ассоциируется с плохим настроением, безвыходностью и потерей, но сколько бы он ни шел, после него всегда появляется радуга. ─ После черной полосы всегда начинается светлая, ─ закончил свою мысль уже вслух Гарри. ─ Вероятно, мне лучше поторопиться, чтобы не произошло ничего плохого. Придя к такому выводу, мальчик вышел из укрытия и, снова спросив дорогу, направился к себе домой. Идти под дождем было крайне неприятно, но как будто что-то извне подталкивало его, заставляя прибавлять шаг, и подросток вскоре бы сорвался на бег, но замедлился, когда боковым зрением уловил весьма странную картину. В одном из узких проходов между домами, там, куда желтый свет уличных фонарей никогда бы не проник, страстно целовались два силуэта. Высокий мужчина прижимал к посеревшей от воды стене второго, более низкого юношу. Одна рука крепко обхватила талию, а вторая придерживала подрагивающий от предвкушения подбородок; и все это выглядело так завораживающе до тех пор, пока в высоком мужчине Гарри не признал Снейпа. Сердце, рухнув куда-то вниз, забилось в слепой, иррациональной ярости. Пока Гарри силился справиться с нахлынувшими эмоциями, застилающими разум, до мозга доходило, что он обознался. Да, волосы были темные и длина совпадала, но телосложение и форма лица в корне отличались от тех черт, по которым он так скучал. Как и ожидал Гарри, никакого отвращения к мужскому поцелую он не чувствовал, но тот огонь, разгоревшийся внутри, не давал покоя. Отгоняя от себя мысли о том, что поднявшееся к горлу чувство обычно называется ревностью, Гарри поспешил отвести взгляд от пары и пройти мимо, но всю дорогу он так и не смог избавиться от навязчивого сосущего ощущения в сердце, кажется, не сулившего ничего хорошего. Не прошло и полудня, как в зоне видимости появился знакомый дом. Вечер был в самом разгаре — часы показывали семь, но почему-то на горизонте уже виднелись только последние одинокие золотистые лучи закатившегося солнца. Гарри поднялся на крыльцо и постучал в дверь. С другой стороны послышались громкие шаги, и уже через секунду на подростка глядели серые глаза, до краев залитые смесью тревоги и долгожданного облегчения. ─ Гарри, — вскричал Сириус, не совладав с эмоциями. — Где ты пропадал?! Я уже думал в полицию заявлять о твоей пропаже! Чем ты только думал?! ─ А чем ты думал, когда приставлял ко мне эту охрану? — дерзость, словно шедшая в комплекте с переходным возрастом, выплескивалась ядом на Блэка. — Я вообще не хотел привлекать к себе никакого внимания, а в итоге все знают меня как богатенького золотого мальчика, из-за чего у меня появились проблемы в новой школе! Спасибо! Гарри прошел мимо крестного, едва ли не разбрасываясь обувью, и быстрым шагом поднялся к себе. Сириус закрыл дверь и посмотрел вслед удаляющейся худой фигуре повзрослевшего паренька. Устало потерев переносицу, он прошептал себе под нос: ─ Чертов Снейп. Еще хоть раз мне послушаться его. Одни только беды.

***

Пулей забежав в свою комнату, Гарри захлопнул дверь, скинул с плеч рюкзак и упал на кровать. Он не хотел так вспыльчиво отвечать Сириусу и понимал все его беспокойство, но эмоции взяли над ним вверх. До сих пор перед глазами стояла та ситуация с Блейзом и не было никаких сомнений, что все из-за тех слухов, которые разлетаются со скоростью света. Сириус даже не предположил, что так получится, но мог же предупредить, что это самая обычная школа, где людей, которых привозят на машине уже считают за богатых. С другой стороны, теперь крестный и на пушечный выстрел не подойдет к комнате, если знать его упрямство, а значит никто не отвлечет Гарри от разговора со Северусом. Если тот вообще ответит. Вытащив из верхнего ящика телефон, Гарри набрал номер и нажал на кнопку вызова. Сначала были слышны лишь продолжительные гудки, а потом прозвучал женский голос, сообщающий, что абонент не отвечает. Подросток решил немного подождать и снова набрать Северуса. За это время он успел переодеться и лечь по одеяло. Еще одна попытка дозвониться до Снейпа оказалась провальной, но сдаваться Гарри не собирался. Через пять минут он уже шестой раз слушал женский голос, который, как будто издевающееся повторял одно и то же. И только на седьмой, финальный вызов, после которого юноша готов был сдаться, послышался мужской голос. ─ Кто? ─ А… ─ единственное, что смог сказать в самом начале диалога Гарри, шокировано глядя прямо в экран телефона. ─ Либо вы, неизвестный мистер А объясняете мне, кем являетесь, и сообщаете причину вашего звонка, либо я бросаю трубку. ─ Зачем бросать, она же разобьется… ─ приняв слова в буквальном смысле, произнес Гарри и только потом понял, какую чушь сморозил. ─ Черт. То есть это я, Гарри. ─ А я-то думаю, кто это у нас такой упрямый и не блещущий умом человек. И как же ты узнал мой номер? — в голосе Северуса больше не слышно было холода и безразличия, его тон окрасился доброй усмешкой, что Снейп постарался поскорее скрыть. ─ А это сейчас очень важно? — желая говорить о чем угодно, кроме подобных формальностей, устало протянул Гарри. ─ Ну да, ты прав, не так много людей, кому знаком мой номер. Люпин, значит, — на той стороне провода хмыкнули. ─ Какая теперь разница… Ты не удивлен разве, что я тебе позвонил? ─ А должен? ─ Ну, как минимум… — тон Гарри приобретал нотки обиды, и Северус, тепло улыбаясь в десятках миль от мальчика, поспешил сгладить углы. ─ Как минимум, я предполагал, что ты позовешь меня в гости, — он больше не прятал радости в голосе, хотя и пытался притворяться недовольным. — А как максимум, что сам доедешь сюда, несмотря на мой запрет. ─ Но почему ты мне запретил? ─ Даже если скажу, ты все равно начнешь задавать много лишних вопросов, поэтому я, пожалуй, воздержусь. ─ Хорошо, я тебя не заставляю… — Гарри опустил руку на грудь, чувствуя, как сердце отчего-то рвется наружу. Списав такую реакцию организма на волнение, он решился прервать затянувшееся неловкое молчание: — Как там Букля? ─ Она в точности, как ее хозяин, — послышался ответ. — Поранить лапу во время полета, о ветку — это, конечно, невообразимое совпадение. ─ Как это — поранить? ─ Гарри забеспокоился. ─ Насколько серьезно? ─ Не настолько, чтобы она умерла, но ходит с затруднением. Я бы сказал, скачет. ─ Надеюсь, ты ее вылечишь, — мальчик погрустнел. ─ Аналогично. Не в моих планах отрезать себе мизинец и есть тысячу иголок, — Гарри даже показалось, что Снейп засмеялся. ─ Ты еще помнишь эту дурацкую клятву? ─ Как же не помнить первое проявление твоих умственных способностей. Взять с кого-то клятву достаточно серьёзно для маленького мальчика, особенно, когда ее нарушение приравнивается к смерти. ─ Если ты продолжишь и дальше надо мной смеяться, я больше тебе не позвоню! ─ Угроза? Новый уровень, однако, — теперь скрипучий смех был отчетливо слышен через динамики, однако Северус не собирался даже признавать такое свое поведение: — Но где ты слышал в моем голосе насмешку? ─ И вправду, забыл, что тебе не свойственно смеяться, — съязвил Гарри и закатил глаза. ─ Слишком рано ты пошел в атаку, поэтому поумерь свой пыл и скажи, зачем позвонил? ─ Я хотел у тебя кое-что спросить. ─ Так как чувствую, это надолго, предлагаю перенести разговор до лучших времен. Понимаю, что ты молодой и полный сил, но сегодняшний вечер я потратить просто так не могу. Раз уж мой номер у тебя есть, то и созвониться сможем, а сейчас лучше займись уроками. Такое резкое изменение тона на металлический и не терпящий возражений, только добавляло уверенности в предположении о том, что Снейп просто не хочет с ним хоть как-то пересекаться. В груди что-то сжалось, прямо как в тот раз, и в каждом следующем слове подавленность и разочарование подростка слышалось все отчетливее. ─ Я понял… Тогда до встречи, ─ не желая слушать ответ Снейпа, Гарри машинально опустил палец на кнопку сброса вызова и, положив телефон на тумбочку, укутался в одеяле. Через десять минут из импровизированного укрытия его заставил вылезти Кричер, сообщив через дверь, что время подошло к ужину. Неохотно спустившись вниз, юноша посмотрел на пустующие стулья. На столе стояла еда только для одного человека, и на вопрос Гарри, куда ушел Сириус, Кричер сухо что-то ответил про срочные дела. Какие могут быть дела в восемь вечера, подросток узнавать уже не хотел и после ужина поспешил подняться к себе. Собравшись ко сну, Гарри еще раз взял в руки телефон и посмотрел на записанный контакт. Зайдя в сообщения, он набрал пожелание спокойной ночи и долго смотрел на буквы. Как на это отреагирует Северус, можно было только предполагать, но отправить это сообщение очень хотелось. Через пять минут размышлений Гарри решился и, остановив на мгновение сердце, нажал на кнопку. Он тут же отбросил телефон в сторону и закрыл лицо руками. Стоило ли это делать? Не глупо ли он поступил? Не найдя ответа ни на один вопрос, Гарри разблокировал экран и уставился на пустое поле уведомлений, больше всего желая поскорее получить ответ Мужчина, кажется, не спешил даже читать и реагировать на необычные действия подростка. Когда после прошедших десяти минут Гарри уже отчаялся получить ответ, телефон неожиданно завибрировал, оповещая о пришедшем сообщении. На пустом экране красовалось короткое «Ага». ─ Что «ага»? ─ вслух спросил Гарри, пытаясь осмыслить ответ. ─ Это он так ответил мне или просто написал, чтобы от него отстали? А может, он о чем-то догадался, хотя, о чем? Черт, я запутался… Голова начинала болеть от размышлений, и, похоже, почувствовав это, мужчина решил прислать добавление к последнему сообщению. «Тебе тоже». «Тебе тоже». «Т е б е т о ж е». В ушах поднялся шум пульсирующей крови. Гарри вглядывался в слова, не веря в происходящее. Ворот домашней рубашки начал душить, а температура в комнате, кажется, поднялась на пару градусов. Гарри включал и выключал экран, начиная сомневаться, не придумал ли он это все себе. Гарри поднялся с кровати и на негнущихся ногах подошел к окну. Он медленно задернул шторы, разделся и аккуратно сложил вещи на стул у шкафа, совершенно не концентрируясь на действиях. Пребывая словно вне этого мира, он рассеянно улыбался и смаковал на языке эти слова. «Тебе тоже». Он впервые за долгое время засыпал с чувством безграничного счастья в сердце. О том, что подумает Сириус, обнаружив племянника с утра спящего в обнимку с телефоном, беспокоиться не хотелось, и, губами шепча в пустоту «Доброй ночи, Северус», Гарри стремительно проваливался в самый сладкий в жизни сон.