***
Тётя Ю стучит в дверь, чтобы разбудить племянника, словно ещё не знает, что Минхо проснулся уже несколько часов назад, и спрашивает, не голоден ли он. Она заглядывает в комнату, но при этом комично прикрывает глаза рукой. — Немного, — говорит Минхо, хотя желудок ещё не начал урчать, не понимая, что сейчас лето, и есть время на завтрак. Сладкий запах, доносящийся через дверь комнаты убаюкивает, и он чувствует урчание живота, когда глубоко вдыхает этот аромат. Котёнок передвинулся с прежнего места на новое — между скрещенных ног Минхо, и снова свернулся калачиком, после того, как Ли решил сесть и посмотреть на восход. Тётя Ю, кажется, не замечает кошку. Она почти ничего не делает, только спит, мурлычет и таскается с Минхо всё утро, но есть что-то лечебное в том, чтобы пробежаться пальцами по пушистому белому меху на её животе. Слабый пульс котёнка под пальцами, когда он проводит по грудке животного ладонью, не избавляет от чувства одиночества, но Минхо чувствует, как оно немного ослабевает. — Чудесно! Обычно я готовлю блинчики, не против, если я добавлю в них немного фруктов? — спросила Тётя Ю, выходя из комнаты. Дом достаточно мал для того, чтобы Минхо мог отчетливо слышать голос Тёти, доносящийся из другой комнаты. Выглядело так, словно молчание Минхо она приняла за согласие, и продолжила готовку. Минхо осторожно убирает свои ноги из-под кошки. Он задаётся вопросом, не будет ли Ю возражать, если он решит оставить малышку в доме, потирая кошачий подбородок в последний раз, прежде чем встать.***
Ли решает спросить об этом Тётю позже, тогда, когда будет уверен, что она находится в хорошем настроении, или, ещё лучше, отвлечена чем-либо, и натягивает старый свитер на молнии поверх пижамы. Он вытряхивает одну таблетку из пузырька, спрятанного в глубине шкафа, закидывает её в рот и, прежде чем уйти, бросает бутылочку обратно в шкаф. Он чувствует, как таблетка ползёт по его горлу, но он привык принимать лекарство без воды, так что это лишь незначительный дискомфорт, который он просто игнорирует. Минхо рад тому, что температура на улице начала подниматься довольно быстро, потому что он определённо не взял с собой много вещей для прохладной погоды, и два дня ношения одних и тех же джинсов заставили его чувствовать себя отвратительно. — Я стараюсь делать их каждую субботу, как маленькие поздравления за то, что мы пережили эту неделю, — Ю перевернула один из блинов, на маленькой кухне творился беспорядок во время того, как она на ней работала. Столовая, на самом деле, — это просто стена с маленьким круглым столиком, придвинутым почти вплотную, и четырьмя стульями, окружающими его. И Минхо понравилось это, потому что ему не нужно было сильно поворачивать голову, чтобы увидеть Тётю Ю, и из-за гигантского окна слева от него. Оно открывало отличный вид на скалистый берег и позволяло свету утреннего солнца проникать в комнату. — Вот, держи, — говорит Ю, прежде чем поставить маленькую тарелку с горячими блинами, которые выглядели идеальными. — Надеюсь, ты не против бананов. Минхо наливает сироп на пышные блинчики, а Ю раскрывает шторы и открывает окно, впуская слабый тёплый ветерок в дом, и позволяя солнцу просачиваться внутрь, когда оно проходит мимо того места, где океан встречается с небом, и наполняет комнату приятным светом. — Тебе нравится? Тётя Ю спрашивает Минхо внезапно, и ему хочется ответить что да, очень нравится, что они прекрасно приготовлены, с добавлением чего-то подозрительно похожего на корицу с бананом. Минхо никогда не пробовал что-то настолько, ну, вкусное раньше. Он хочет сказать Тёте о том, что принял бы это за пятизвездочную еду, потому что взрыв вкуса, который исходит из середины блинов, когда он откусывает их, слишком горяч, но это заставляет полюбить блинчики ещё больше. Он очень хотел бы сказать ей это, но спрашивает Тётя именно тогда, когда парень засовывает огромный кусок в рот, так что изо всех сил Минхо пытается заговорить сквозь смесь блинов и бананов во рту. — Да, — Ли прикрывает ладошкой рот и сглатывает. — Прости, мне очень нравится, они чудесны. Он краснеет, когда слышит смех Тёти Ю, отчётливое кудахтающее хихиканье, которое можно услышать только в двух местах: в мультфильмах и от самого Минхо. Время после завтрака они проводят в комфортной тишине, и плеск волн приятно контрастирует с душной тишиной, от которой Минхо обычно просыпается в квартире. Тётя Ю упоминает о своей работе и о том, что в течение следующих нескольких дней она будет редактировать роман, поэтому может быть недоступна. — Я буду занята только парочку дней, после мы сможем хорошо провести время. Уверена, что точно закончу к концу недели. Минхо кивает и наконец доедает свою порцию блинов. Он думает, что это потому, что она плохая лгунья и знает об этом. Его отец всегда говорил одно и то же, просто он не выглядел таким виноватым, когда делал это: «Как только я покончу с работой, я поиграю с тобой, Минхо, только сейчас, пожалуйста, оставь меня в покое». Разница была в том, что Минхо всегда верил тому, что говорил ему отец, по крайней мере, верил дольше, чем следовало бы. Когда Минхо вернулся в комнату, маленькая кошка уже пропала, и Ли старается не поддаваться угнетающему чувству одиночества внутри себя.***
— Ну, и как там дела? — Отстой какой-то. Не так плохо, как я думал, но всё равно отстой. Во время того, как Минхо говорит, он держит телефон у рта, слыша жестяной шелестящий звук, исходящий из динамика, когда Хёнджин шевелится. Пока что Хван звонил ему ежедневно, в основном составляя Минхо компанию, пока он распаковывал свои вещи и ещё не привык просыпаться в незнакомой комнате. Прошла целая неделя с тех пор, как он сюда приехал, и Минхо умудрился ускользнуть от предложений Тёти поехать с ней в город за продуктами и познакомиться с местными. Прошлым вечером звонила мама, но парень просто не взял трубку, и даже не удивился тому, что она не перезвонила или не написала СМС-ку, чтобы удостовериться, что он не умер или что-то в этом роде. Его друг-котёнок не возвращался, хотя с тех пор Ли ещё не закрывал окно. — Ты должен хотя бы выйти на улицу, Минхо! — воскликнул Хёнджин, когда Минхо признался в том, что ведёт себя как отшельник. — Да, конечно, — парень фыркнул, чувствуя себя вполне комфортно, болтаясь по дому. Здесь было много интересного, чем можно заняться. — Если ты не выйдешь на улицу, я повешу трубку и не буду звонить тебе до конца лета. В какой-то степени Минхо понимал, что это лишь пустые угрозы, и Хёнджин будет слишком сильно по нему скучать, чтобы игнорировать всё лето, но это всё равно заставило его переживать, потому что кто его знает. Единственная причина, по которой он вообще вышел из своей комнаты, заключалась в том, что связь была чуть лучше, чем там. Но это всё равно заставляет его выйти из дома. — Знаешь, я говорил с мамой об острове, и она сказала, что у нас там есть родственники! Насколько это чертовски круто? — сказал Хёнджин громким от волнения голоса, на что Минхо удивлённо поднял брови. — Она сказала, что я могу там остаться на пару ночей, если они не будут против. — Это будет прекрасно, Джинни, — Ли чувствует, что расплывается в улыбке при мысли о том, что он увидит Хёнджина после того, как они не виделись с прошлого лета, когда Минхо убедил, что собирается пойти в парк, чтобы позаниматься. Как бывает, когда нет занятий в школе. Родители ни разу не спросили его об этом.***
— Ты уже подружился с кем-нибудь? Минхо на мгновение задумывается, можно ли назвать кассира, с которым он познакомился в первый вечер, своим другом. Он так не думает, учитывая, что Ёнхён, по меньшей мере на лет пять старше его, и они почти не разговаривали. Может, если Минхо примет предложение Ёнхёна встретиться с его младшим братом и друзьями? Нет. — Пока ещё нет, здесь довольно мало людей. Я встретил лишь несколько человек моего возраста, но не знаю… Минхо пинает ногой камешек, лежащий на дороге, по которой он идёт. Он отошёл, наверное, на милю от дома по длинной грунтовой дороге, которая, насколько ему известно, огибает весь остров. Есть только один путь, по которому можно вернуться обратно, так что Ли не заботится о том, что может заблудиться. — Минхо, ты застрял здесь на целых два месяца, тебе нужно хоть как-то контактировать с людьми. В голосе Хёнджина слышатся нотки недовольства. — Возможно. — Хфф… — фыркает Хёнджин, звук становится трещанием в динамике телефона. — Ну, если уж на то пошло, мама сегодня тащит меня за покупками на папин день рождения. Напишу тебе, когда вернусь, окей? Минхо хихикает, и большой палец нависает над кнопкой сброса вызова. — Да, звучит неплохо. Надеюсь, скоро увидимся. — Пока! Люблю тебя, Минхо! — друг протягивает последний слог имени Хо, пока он не обрывается окончанием звонка. Разговоры с Хёнджином всегда заставляют Ли чувствовать себя лучше, но длится это чувство ровно до того момента, как Минхо оглядывается и понимает, насколько далеко он на самом деле находится от дома. — Прекрасно, — плечи парня опускаются, и он потирает висок, гадая, не проедет ли мимо какая-нибудь машина и не подвезёт ли его до дома. С другой стороны, Минхо не очень уверен, действуют ли на этом острове те же правила, что и во всём остальном мире, и будет ли глупой идеей сесть в машину к незнакомцу. Прогулка обратно не должна быть очень уж плохой, погода достаточно прохладная, так что он совсем не потеет. Перед началом лета у погоды есть возможность на последнее ура, поэтому облака закрывают солнце, а значит, вероятность получить солнечный ожог сводится к нулю. Так что Минхо вставляет наушники в уши и выдвигается обратно домой. Слева от него — край острова, океан, простирающийся в бесконечно-синее пространство, где волны разбиваются о скалистый берег. Минхо начинает понимать, почему родители решили отправить его сюда. Остров на самом деле очень мирный. Деревья вокруг всё ещё пышные и зелёные с середины весны, и парень слышит мягкий стрекот дневных сверчков по дороге. Родители решили, что смена обстановки хорошо повлияет на него, а сам Минхо не был в этом уверен. В последний раз, когда родители думали устроить для него путешествие, они решили отправить его в Японию на весенние каникулы. Почему-то у них совсем вылетело из головы, что Минхо изучал китайский, а не японский. Тогда всю неделю Ли провёл с чувством, будто его вот-вот вырвет, когда кто-то пытался с ним заговорить, хотя всё стало немного лучше, когда он связался с родителями и они наняли переводчика. Им сказали, что билетов на самолет обратно в Сеул не было, так что Минхо застрял надолго. Это было ужасно. Ли провёл лишнюю неделю в Японии, и его мать в качестве извинений подарила ноутбук, когда он вернулся домой. Ради неё, Минхо убедил её в том, что с ним всё хорошо. Никакого вреда, никакого непотребства, его отец всегда говорил одно и то же, когда злился на что-то, но не хотел, чтобы кто-то об этом знал.***
Прогулка Минхо подходит к концу, когда он обнаруживает, что идёт вдоль песчаного пляжа прямо у города, наконец добравшись до другого конца острова. Дом Тёти Ю всё ещё далеко, но табличка с указателем успокаивает Ли, который начал беспокоиться, когда его телефон отключился несколько минут назад. Минхо должен был сложить его в карман и продолжить прогулку в полной тишине, но искушение послушать музыку было слишком велико. Но он ещё не потрудился вытащить наушники. Боковым зрением он увидел, как мимо него пробегает бело-голубая полоса. Ему требуется секунда, чтобы узнать в этой полоске бледного парня в синих плавках, бегущего через улицу прямо через песчаные дюны, крича изо всех сил, после чего его ноги коснулись воды и он упал лицом в волны. Сердцу Минхо требуется мгновение, чтобы догнать мозг, но постепенно он возвращается в нормальное состояние, когда видит, что парень плывёт к группе парней, плавающих с досками для сёрфинга. Создавалось ощущение, что сёрфинг был популярен здесь, и Минхо вспомнил, как увидел двух парней с досками для сёрфинга в день своего приезда, и несколько досок, прислонённых к стене в задней части магазина. Минхо не останавливался, но немного сбавил шагу, как только увидел парней, плещущихся в воде. По его мнению, плавать здесь слишком холодно и скучно, но ни у кого из парней, похоже, не было проблем с температурой воды, или тонкими серыми облаками, которые покрывают бо́льшую часть неба. — Вернись сюда, сопляк! Один из парней выбежал из воды, влажные волосы прилипли к лицу, так что он убрал их рукой со лба. Песок цепляется за его икры, когда он бежит, поднимая небольшие вихры с ним. Цвет его волос на несколько тонов темнее, чем песчаный пляж, думает про себя Минхо. — Ну же, не будь слабаком, Сон! Минхо смотрит на то, как парень пытается восстановить дыхание на полпути между дорогой, где находится Минхо, и кромкой воды, где остальные его друзья, похоже, взбираются на свои доски и готовятся плыть дальше от берега. Ли отводит глаза, не желая, чтобы его застукали за разглядыванием местного мальчишки. Он сомневается, что в этом случае произойдет что-то хорошее. Тётя Ю сказала, что все местные жители дружелюбные, включая его ровесников, но ведь они могут вести себя по-другому, когда рядом появляются взрослые, так что Минхо не верит суждениям Тёти. Не тогда, когда слишком много раз он наблюдал, как те же самые люди, которые избивали других, играли в грёбаного ангела, как только взрослый подходил спросить, что происходит. — Хэй! Минхо слышит новый зовущий голос, но не обращает на него особого внимания, пока он не зовёт снова. — Эй, ты! Он бросает взгляд в ту сторону, откуда доносятся крики, и Минхо чувствует, как напрягается тело, когда он смотрит в глаза мальчику с тёмно-русыми волосами, едва не спотыкаясь о собственную ногу. Парень с любопытством разглядывает Ли, и он не может винить его в этом. Минхо, вероятно, выглядит, как чёртова рыба, лишённая воды, закутанная в толстовку и джинсы, когда они все плавают, словно на улице градусов на десять теплее, чем есть на самом деле. Ли впадает в панику, как только понимает, что на него смотрят, он резко поворачивает голову туда, где он шёл раньше, и смотрит себе под ноги, ускоряя шаг по дороге в город. Он бы пожелал никогда не сталкиваться взглядом с этим пареньком, потому что, если бы этого не произошло, возможно, тогда он смог бы притвориться, что не слышал его совершенно, но это случилось, и Минхо на долю секунды увидел замешательство в его глазах, прежде чем отвести взгляд. Что ж, хорошо. Пусть думают, что он странный, он не переживает по этому поводу. Ему не хочется выяснять, похожи ли здешние парни на сеульских, а пока, у него есть время уйти. — Кто это был? — Я не знаю! Их голоса затихают, когда они уплывают прочь, и Минхо на мгновение пожалел, что у него нет уверенности в себе, размышляя, есть ли у него хоть малейшее представление о том, как вести себя с незнакомыми людьми, которые вполне могли бы стать его друзьями к концу лета. Эта мысль заставляет его провалиться в яму самоуничтожения и всех неприятных мыслей о себе. Слишком громкий или слишком тихий, слишком странный, недостаточно интересный для мамы или папы, чтобы вспомнить о нём. Несколько лет назад эти мысли были как острый камень, застрявший в его ботинке, приносящий боль при каждом неосторожном шаге. Сейчас же, после долгого времени восстановления и размышлений, камень притупился, не осталось ничего, кроме глухой пульсации в сердце Минхо во время ходьбы.***
К приезду Минхо город был почти полностью заколочен и заброшен, ветви пальм забивали канализацию, а дождевая вода продолжала стекать с горы ещё долгое время после того, как ливень закончился. Сейчас, маленькие магазинчики были готовы к торговле, и Минхо пытается держать голову опущенной, когда проходит по дороге мимо магазина Ёнхёна. Какая-то его часть чувствует на себе взгляды людей, и парень борется с желанием вытереть ладони о джинсы, когда они начинают потеть. — Дерьмо! Минхо практически выпрыгивает из кожи, когда парень его возраста выскакивает рядом с ним прямо из переулка, кувыркаясь на землю, и доски, которые он нёс, разлетаются по улице. Первым действием Минхо было оттащить мальчика подальше от дороги, подальше от машин, пока не вспомнил, что здесь почти никто не ездит, так что не было ни одного автомобиля, который мог бы сбить этого парня. — Ты в порядке? — Ли положил на плечо незнакомца руку и помог ему встать. Бросив взгляд вниз, он увидел отвратительные царапины на коленях. Он морщится при виде комочков грязи и крошечных камней, прилипших к ране. — Да, — парень вздрагивает и аккуратно сгибает колено. — Прости, я должен был смотреть, куда иду. Минхо улавливает акцент в речи парня и думает, что это какой-то диалект, который он раньше не слышал на этом острове, ведь не разговаривал со многими людьми, которые здесь живут. Конечно, он общался с Ёнхёном, но он, похоже, сохранил свой Сеульский диалект, так что Минхо не может сделать верных выводов. — Могу я помочь? — спрашивает Ли неуверенно, уже собирая доски с дороги и вручает две парню, когда тот настаивает на том, чтобы взять их. — Я просто перейду на другую сторону улицы, если вы не возражаете, — он указывает на один из домов — бледно-голубую закусочную с белой верандой и ставнями. Ли не знает, для чего в закусочной нужны эти доски, но не задаёт вопросов, просто помогает парню перейти улицу, не в силах сопротивляться привычке смотреть в обе стороны, прежде, чем ступить на дорогу. В закусочной почти никого нет, если не считать мальчика, примерно одного с Минхо возраста, который вытирает один из столов передником, свободно повязанным вокруг бёдер. Минхо радуется тому, что не один носит свитер в такую погоду, когда видит, что на мальчике из закусочной серый свитер, рукава которого он закатал, чтобы не мешались во время работы. Похоже, остальная часть острова ещё не поняла, что сейчас чертовски холодно. — Тебя не было достаточно долгое время... Оу, Феликс, всё в порядке? — парень бросает стол, за которым работал, и сразу же начинает суетиться вокруг другого парня, очевидно, Феликса. — Что произошло? — Я споткнулся о бордюр на противоположной стороне улицы, — Феликс морщится, когда мальчик из закусочной заставляет его присесть. Минхо перемещается в сторону и устанавливает доски рядом с теми двумя, которые Феликс бросил, когда они прибыли сюда. Парень из закусочной, похоже, следит за ним краем глаза, прежде чем опуститься на колени рядом с Феликсом, чистой тряпкой он очистил колени парня от грязи и камней. Ли скривился, когда Феликс стиснул зубы, его мышцы заметно напряглись, когда парень из закусочной продолжил. Минхо не знал, стоит ли ему остаться, или лучше уйти, но он не хочет, чтобы его поймали на краже, и хочет убедиться, что с Феликсом всё в порядке, прежде чем уйти. — Итак, это твой друг? — Оу, ээм, — Феликс взглянул на Минхо, уже позабыв о его присутствии. Ли чувствует себя оленем, попавшим в свет фар. — Я Минхо, — он неуклюже протягивает руку. — Ох, я не с этого острова. — А, значит, ещё один летний мальчик. Мы с Феликсом тоже. Я Чан, — должным образом представляется парень из закусочной, ничего в его голосе или позе не выдавало того, что он, вероятно, чувствовал легкую дрожь руки Минхо и липкость его ладони. — Тоже? — Оу, да, мы приезжаем сюда каждое лето с моими родителями, — Чан ухмыляется и исчезает в глубине магазина, чтобы через секунду выскочить оттуда с аптечкой в руках. — Феликс — мой двоюродный брат, и мы приезжаем сюда начиная с… — Пяти лет, тебе было семь, — отвечает Феликс, и Чан кивает, доставая дезинфицирующее средство и бинты. — А что насчёт тебя? Не думаю, что видел тебя здесь раньше. — Я здесь живу в доме у Тёти, Ю Джиён, — говорит Минхо, протягивая руку, чтобы помочь Чану раскрыть упаковку салфеток, чтобы очистить рану Феликса, чего сам он сделать не сможет. При ближайшем рассмотрении, Минхо видит множество пластырей, покрывающих тело Феликса. Некоторые из них под тон кожи, и их трудно заметить, в то время как другие яркие с милыми изображениями на них. По количеству коробочек с пластырями в аптечке, Минхо догадывается, что Феликс и мелкие травмы как нечто неразрывное, идут рука об руку. — Оу, мы знаем Тётушку Ю! — Ликс лучезарно улыбнулся, пока Чан обвязывал его. — Она нянчилась с нами, когда Чани был слишком маленьким. Похоже, что Тётушка Ю нянчит множество детей, но в первую неделю после приезда Минхо она работает весь день. Минхо не понимает, почему эта мысль наполняет его странным чувством огорчения, словно он упустил что-то, что никогда не было его. Какое-то время они разговаривают, хотя в основном Минхо слушает рассказы Феликса и Чана о своём родном городе и о том, как весело на острове. В разговоре он слышит несколько имён, но не может вспомнить ни одно из них, а когда Феликс и Чан вдруг переходят на английский и перескакивают на совершенно другую тему, Ли не остается ничего, кроме как просто наблюдать за ними. — Мы должны потусоваться с Минхо и как-нибудь показать ему остров, — внезапно говорит Чан, и Ли бездумно кивает. — Да, звучит хорошо. Если что, он просто может отказаться под предлогом занятости, если они каким-то образом столкнутся друг с другом позже, потому что сейчас Минхо настолько морально истощён, что может впасть в коматозное состояние по крайней мере на месяц. Он уже и забыл о том, насколько утомительным может быть общение. — Прекрасно! — Феликс замолкает, его лицо украшает солнечная улыбка. — Этой ночью мы планируем потусить с Сынмином, нашим другом, в его доме. Ты можешь познакомиться со всеми! Его старший брат играет в группе, ты должен послушать их музыку! — Ладно, Ликс, не шокируй парня, — Чан хихикает, вставая с колен и забирая свой фартук с того места, куда повесил его ранее. — Это будет действительно круто, мы просто посмотрим на то, как группа выступает, ты должен прийти. Минхо пытается придумать какую-то причину, чтобы не приходить, но что-то говорит ему, что даже если он и убедит Чана и Феликса в том, что не сможет прийти, тогда Тётя Ю с её сумасшедшим шестым чувством каким-то образом узнает об этом, и дело дойдёт до «Минхо должен найти друзей» и вот уже тогда она в любом случае заставит его пойти туда. Эта женщина знала обо всём, что происходит на острове, и уже несколько раз чуть ли не пинками выгоняла Минхо из дома. — Ух, да, звучит круто. Я приду. Сразу после того, как Ли говорит эти слова, он сожалеет о сказанном. По крайней мере, Тётя Ю будет гордиться им.