***
#Sub Urban — Cradles
Запах крови. Чонгук глубоко дышал, его ноздри расширялись, а грудная клетка вздымалась от большого количества кислорода. Его сердце билось спокойно, но быстрее, чем обычно. Он чувствовал свою добычу, жажда распространялась по телу. Сколько он уже в таком обличье? Как давно он привык быть таким? Чонгук шевелил длинными усами, мягко опуская пушистые лапы на землю. Он подкрался максимально близко, видя ушастую добычу. Он жил в этом лесу всегда, точнее, с того момента, как лишился человеческого облика; питался тем, что учует, и вот сейчас, видя мясистого зайца, он готовился к прыжку. Шум трескающихся веток, раздавшийся чуть дальше основной добычи, вдруг отвлёк его. Чонгук — большой и опасный зверь — медленно сделал вдох и тихо зарычал. Пахло вкусно. Пахло свежим мясом. Он озверел. Он потерял не только человеческий вид — человечность. Ему присущи жестокость, коварство, дикое желание… Любопытство достигало апогея. Заяц, что был на мушке, давно убежал из поля видимости, а шорох был таким манящим, и Чонгук решил действовать. Тигр плавно проскальзывал меж сухих ветвей, обходя овраги и деревья. Он видел мерцающий свет, чувствовал чужое сердцебиение, ощущал, как капельки пота стекали по чужому влажному лбу. Чонгук готовился к прыжку. Он опустил корпус на землю, а его длинный полосатый хвост изредка двигался из стороны в сторону. Он выжидал. С каждой секундой он приближался к цели, его взгляд был сосредоточен, нюх обострился и в конце концов он совершил прыжок. Громкое рычание эхом разнеслось по лесу. Чонгук смотрел вниз, на свою добычу, а его глаза бегали по… чужому лицу. Прямо под ним находился не зверь — человек. В его янтарных глазах читались глубокий страх, неверие и недоверие. — Ах ты, здоровая киса, напасть на меня вздумал? — чужой голос раздался рядом с ухом. И это последнее, что Чонгук слышал, потому что он оцепенел. Он никогда не нападал на людей и не встречал их тут. Он просто позволил парню выползти из-под себя и отправиться восвояси. И что-то подсказывало зверю, что они ещё встретятся.Flashback
#Missio — Bottom of the deep blue sea
Светало. Чонгук кинул случайный взгляд вглубь комнаты, в которой находились его родители. Оглушительные крики давили на барабанные перепонки, из-за чего мальчик прикрыл уши ладонями и сильно зажмурился. Он тяжело дышал, его сердце было готово выпрыгнуть из груди. Вроде ничего такого: он проснулся посреди ночи от голосов, он привык к тому, что его родители любили выяснять отношения. Но сегодня — иначе. Голова кружилась от постороннего шума, а хриплый женский голос будто проникал в каждую клеточку организма, выворачивая его наизнанку. Чонгук решил подойти поближе и стать уже прямым свидетелем всей ситуации, да вот только чужой голос пугал мальчика, а ещё то, что отца совершенно не было слышно. —…Чиён, ты же понимаешь, чем это грозит не тебе — ему? — незнакомая женщина мерзко смеялась и ходила туда-сюда по комнате. Деревянные полы скрипели после каждого ее шага, а Чонгук морщился, но старался разобрать ее речь. Складывалось ощущение, что она не кореянка, но хорошо знала язык. Вот только произношение у неё явно хромало. — Ты угрожаешь мне, Мун? — голос матери звучал твёрдо, уверенно, но время от времени он дрожал. Чонгук дышал через раз, стараясь увернуться от падающего на стену света старого ночника. Он передвигался подобно мышке — навострив свои уши, следя за дыханием и тем, куда он наступал в кромешной тьме. Однако он не учёл одного — бешеный стук сердца мальчика говорил о многом. Мун прекрасно знала, что младший из Чонов слышал её. — Я не угрожаю, я хочу проучить одного любопытного молодого человека, что суёт свой очаровательный нос во взрослые дела, — пробормотала она и резко подошла к госпоже Чон. Женщина смотрела Мун в глаза, её ладони сжались в кулаки, а Чонгук, стоя за углом, прикрыл рот ладошкой, чтобы не запищать. Но, когда Мун резко повернулась и посмотрела прямо на него — он взвизгнул и отошёл назад. — Я могу превратить его в серую трусливую мышь, — проговорила женщина, вновь обращаясь к Чиён. Последняя, не отрывая взгляда от Мун, подошла к старшей вплотную и толкнула её ладонями в грудь. — Ты однажды уже принесла боль нашей семье. Что на этот раз тебе нужно? — Чиён громко кричала, из её красивых глаз лились слёзы, а губы дрожали от страха. — Вы и весь ваш род ещё не искупили вину передо мной… — Это был несчастный случай, Мун! — перебив, выкрикнула Чиён. Старшая женщина на это лишь рассмеялась. — Когда ему исполнится восемнадцать лет, он обратится в тигра и будет убивать. Так же, как и вы, Чиён. Он будет безжалостен, настоящим хищником. И если его не полюбят таким, если он не исправится и не поймёт — он навсегда останется обращённым в тигра. Инстинкты сделают своё дело, и он окончательно утратит человечность. Это моё проклятие для вашего рода. Чиён молчала. Она была поражена. И сокрушена. Её руки дрожали, она не переставала плакать. Мун подошла к ней, взяла её за подбородок и подняла лицо выше. — Вы непредумышленно нанесли вред моему ребёнку и будущему нашего рода, а я сделаю это специально. Всё в силах Чонгука, и, если он захочет быть даже в обличье тигра пушистым котёнком — будет. А нет — кровавый след будет преследовать вас до сгорания нашего светила. После этих слов в комнате стало тихо. Чонгук сильно испугался и побежал по лестнице наверх обратно к себе в комнату. Он забрался на кровать, накрылся с головой одеялом и стал сильно плакать. Перед глазами стоял образ незнакомой злой женщины, её слова — яд в венах. Мальчик сам не заметил, как заснул. И сейчас, до сих пор, слова Мун жили внутри Чонгука и напоминали ему о том, кто он есть на самом деле. Чонгук — тигр. Зверь. Самый настоящий убийца.Flashback end.
#My darkest days — Save me
С той случайной встречи (её, конечно же, встречей можно назвать с большой натяжкой, но всё же) прошло немного времени, но Чонгук помнил как чужие глаза, наполненные страхом, так и ровное, спокойное дыхание. Он отошёл от оцепенения практически сразу, развернулся и пошёл как зомби обратно в глубь леса. Не обернулся, чтобы проследить за незнакомцем, не выждал время, чтобы наброситься на него со спины. Чонгук бездействовал. Его большие увесистые лапы ломали под собой миллионы веток и костей, но сейчас внутри него что-то дрогнуло. Он не боялся людей, не боялся конкретно этого человека, скорее, это стало для него большой неожиданностью. Сколько он скитался по этому лесу? Пять лет? А может, все сто? Он потерялся во времени, он истосковался по теплу человеческого и родного тела, ему не хватало общения… Ему всегда чего-то не хватало. Ветер взъерошивал его пышную шёрстку, когда Чонгук, перебирая большими когтистыми лапами, направлялся в своё укрытие. Его сложно было обнаружить остальным зверям, потому что Чон ютился в старой захламлённой и брошенной избушке лесника Мэттью. В неё никогда не думали забраться остальные и обходили стороной путники. Правда, Чонгук никогда не видел их — только слышал. Но все его мысли были заняты не тем, как прийти в своё укрытие и отдохнуть, подумать, куда направиться после, и полакомиться сырым мясом. Он вспоминал незнакомца и злился на самого себя. Одним ударом лапы он мог либо расцарапать ему лицо, либо вообще убить. Но почему он не сделал этого? Почему остановился так резко и замялся? Его сердце отбивало чечётку, когда он заглядывал в эти янтарные глаза. Было в них что-то таинственное, что-то, что непременно хотелось разгадать. Чонгук добежал до своего «дома» и улёгся на старую льняную грязного цвета ткань. Его челюсть широко раскрылась и зверь протяжно зевнул, проведя языком по морде. Солнечные лучи бегали меж просветов в стене и игрались с тигровыми усами. Чонгук нехотя прикрыл морду лапой и тяжело вздохнул. Ему сложно. Он давно не видел родных и вообще людей. А тут этот парнишка… «Что, если всё-таки попробовать наладить с ним контакт?» — в сознании Чонгука это звучало уверенно и даже как-то логично. Но, подумав ещё раз, он отбросил эту идею. Никто и никогда не понимал и не поймёт зверя. Для всех он — убийца. И Чонгук, увы, как никто другой, знал это и подтверждал. Он убивал. Убивал не раз, чтобы выжить. Убивал, потому что не было выбора и потому что это спасало его. Таковы законы жизни. Таков он сам.***
#Surfie Spice — Confession
Сомнение. Это ёмкое слово преследовало Тэхёна с той самой случайной встречи с тигром вплоть до его избы. Шелест листьев не успокаивал, как раньше, лишь настораживал и заставлял задуматься сильнее. Ведьма шёл домой медленней, чем обычно, чтобы выровнять дыхание. Перед хищником он повёл себя достаточно спокойно, и только сейчас он осознал, кто именно был перед ним. Он слегка развязал накидку, что прикрывала и защищала его от жары, ибо узел больно давил на горло, когда Ким взволнованно сглатывал ком. Тёмная ткань соскользнула с его плеча, когда Тэхён оказался внутри. К тому моменту его дыхание уже стало ровным, нельзя сказать, что он был шокирован. Да, он видел живого и настоящего тигра. Да, он почти накинулся на него. Тем не менее было что-то в этом звере совсем не звериное. Его живой буквально горящий взгляд, неподдельный интерес и не присущее хищнику оцепенение. Он всё ещё сомневался, и ему нужно было всё обдумать. Он плавно прошёл вглубь дома, оставляя верхние вещи на вешалке. Его шляпа с широкими полями была слегка помята после падения, но Тэхён даже не расстроился. Он повесил её рядом с накидкой и стал раздеваться дальше. Когда ведьма дошёл до двери в ванную комнату, он на пару секунд остановился, чтобы лишиться оставшихся вещей.#Pink Sweat$ — 17
Вода всегда его успокаивала, и потому Тэхён сделал погорячее, добавляя в неё несколько самодельных душистых растворов, чтобы поднять настроение. Он забрался в ванну сразу, не дожидаясь, пока она наполнится до краёв. Бархатная кожа медленно покрылась мурашками, стоило только погрузиться в ароматную горячую воду. Тэхён прикрыл устало веки и тяжело вздохнул. Не столько встреча с тигром погрузила его в это мрачное состояние, сколько сама ситуация в целом. Он плавно провёл длинными тонкими пальцами по поверхности воды и опустился в неё чуть глубже, чтобы она омывала его грудную клетку. В комнате становилось душно, капельки пота стекали по влажному лбу юноши, и Тэхён облизывал свои сухие губы языком. Его тело было расслаблено, но мозг продолжал работать, и это раздражало. — Чёрт, — он выругался и открыл глаза, недовольно разглядывая помутневшую от растворов воду. Хотелось что-нибудь наколдовать и исчезнуть. Перед глазами стоял образ дикого и хищного зверя: его огромные будто человеческие глаза, длинные клыки и массивное, грузное тело. Тэхёну пришлось поменять положение и усесться в ванне, чувствовал он себя просто ужасно. — Ты являешься ко мне не просто так, да? — собственный голос тонул в комнате, а вода остывала, принося телу нужный эффект спокойствия. Ведьма пальцами касался своего тела и пытался связать увиденное со своими ощущениями. Что было не так? Всё? Почему простой хищник вдруг терзал его сознание? Тэхён не знал ответов на вопросы, и он вылез из ванны, разочарованный всем этим. Обвернув своё тело мягким полотенцем, Ким взъерошил свои влажные чёрные волосы и слегка улыбнулся отражению в зеркале, распахнув после дверь, он взвизгнул, подпрыгивая на месте. — Ты! Дьявольское отродье! — кричал он, хватаясь за сердце. — Чтоб тебя Мэрилин в окорока превратил, Чимин! Тэхен смотрел диким взглядом на стоящего напротив него парня и сжимал сильно кулаки, брови его были сведены к переносице, и выглядел он очень устрашающе. Ведьма был взбешён. Но посреди его дома стоял всего лишь Чимин и хамовато улыбался. Обычная ситуация, подумаешь. — Вот вроде ведьма с мозгами, а прятать самое сокровенное так и не научился! — пробормотал тот и почему-то взгляд свой опустил ещё ниже. До Тэхёна начинало доходить, в чём вся соль, и не только потому, что Чимин смотрел туда, куда не следовало, а потому, что именно там лёгкий ветерок коснулся нежной кожи. — За сердце схватился, а полотенце с добра съехало! Позорище, — а вот после этой реплики Чимину всё-таки по затылку ладонью заехали.***
***
***
#Surfaces — This view
Они сидели за столом и распивали травяной чай, когда Чимин решил поинтересоваться, что нового произошло в жизни Тэхёна и как ему тут одному живётся. — Наверняка сложно? Постоянно один, ни одной живой души не видишь и чахнешь от зелий в больших количествах и цветных растворов? Как так можно? Чимин, закончив говорить, медленно поднёс чашку к губам и сделал глоток ароматного чая. Тепло распространилось по его телу, и колдун от наслаждения прикрыл глаза. Невероятно. — Ты прекрасно знаешь, Чимин, что такой образ жизни полностью меня устраивает. Я не такая социальная бабочка, как ты, и потому жить одному, спать одному и, главное, думать — верх моих желаний. Всё так, как должно быть. Я ушёл из общины, чтобы быть свободным. Я на дух не переношу Мэрилина и его шайку. Ты же знаешь! Голос Тэхёна был серьёзным и даже грозным. В его ладонях была зажата всё ещё полная чашечка чая, а лицо его выражало лёгкое беспокойство и грусть. Сколько бы Тэхён ни говорил о том, что в одиночестве видел комфорт, Чимин, да и сам Тэхён, увы, понимали, что это глубокое заблуждение. Тэхёну, может, и комфортно одному, а его душе — нет. — Знаю. Как не знать-то? Мы столько веков дружим. Тебя и твоё нутро только облезлые коты не знают. И то они для тебя роднее, чем кто-то из твоего семейного древа. Грусть на чужом лице лишь стала глубже и ещё более явной. — Я давно их пережил. Я первый и последний в этом роде, кому достался такой дар. Чимин улыбнулся лишь уголками губ и подсел к ведьме чуть ближе, касаясь своей ладонью его мягкой кожи. — Ты наконец назвал это даром, а не проклятием, понимаешь? Тэхён на мгновение задумался над словами друга, но после кивнул и свою вторую руку положил поверх чиминовой. Было так приятно и спокойно. Как надо. — Мне сложно, и ты это знаешь. Но я предпочту быть изгоем, нежели вновь буду плясать под дудку Мэрилина и его чертей. Оба разом громко и заливисто рассмеялись. — Ты достоин большего, ты — ведьма Восточных Племён, последний из их рода, и когда-нибудь он узнает об этом и о том, какой силой ты обладаешь. Чимин убрал свою руку из чужого захвата и притянул к себе Тэхёна, заключая в крепкие и тёплые дружеские объятия. Ким мягко положил свою голову ему на плечо и тяжело вздохнул. — Я знаю, но нужно время. Если я первый и единственный, то чтобы обрести могущество нужна тактика, люди, последователи и прочая ересь. А сейчас я устал и хочу спать. — Мне остаться с тобой? — Чимин почувствовал, как чужая тяжёлая голова поднялась, и он посмотрел на Кима. Его глаза покраснели из-за того, что он часто тёр их пальцами, а тёмные волосы были слегка спутаны. Тэхён устал, и это было видно. — Как хочешь. Ты знаешь, что двери моего дома для тебя всегда открыты и приготовлен ночлег. — Знаю. Я останусь. Тэхён мягко улыбнулся и чмокнул Чимина в щёку. Пять сотен лет дружбы — огромный, просто безумный срок! — Я обожаю тебя, Мэрилинова подстилка, — и после этой фразы уже сам Тэхён получил люлей от недовольного колдуна Пака. Что это, если не настоящая дружба?***
***
***
#The Rasmus — Something in the dark
— Мам, а каково это — любить по-настоящему? — держа женщину за руку, спросило дитя. Женщина перевела на сына свой взгляд, а после опустилась перед ним на колени. Она положила свои ладони ему на плечи и приблизилась, чтобы посмотреть прямо в глаза. — Знаешь, Чонгук-и, такая любовь встречается редко, — начала она. Её голос был мелодичен и спокоен, а мальчишка был увлечён её ответом. — Когда двое людей не представляют жизни друг без друга, когда идут на жертвы ради спасения любимого, когда дышать становится тяжело от чувств внутри. Настоящая любовь губит, Чонгук-и, — закончила женщина и поднялась на ноги. Чонгук смотрел на неё сосредоточенным взглядом, его лицо было крайне удивлённым, можно даже сказать серьёзным. Он понимал многие вещи для своего возраста, но не мог осознать по-настоящему, что же такое любовь. И по сей день ему данное понятие всё ещё не открыто и не знакомо. Быть может, это только начало чего-то большого и светлого? Чонгук не знал, но искренне надеялся. Он любил сомневаться в себе, и потому, когда произошёл момент трансформации и он стал тигром, ему было непросто. Принципы охоты, борьба не на жизнь, а на смерть, страх темноты, параноидальные мысли — всё это выбивало из колеи. И прежде чем обучиться всему, принять себя не только снаружи, но и внутри, прошло немало лет, чтобы из слепого котёнка вырасти в настоящего хищника. Но так или иначе всё это было большим испытанием для некогда юноши. Он мечтал вновь стоять на двух ногах, спать на удобной кровати, чувствовать те вещи, которые были открыты для него раньше, мечтать, верить и надеяться. Но, пока он был в шкуре тигра, все мечты, вся надежда улетучивались. Чонгук не жил — существовал. Он с болью внутри убивал, но теперь всё стало в разы хуже: боль и совесть исчезли окончательно, уступая место кровожадности и законам природы. Убей, если не хочешь сам оказаться чьим-то ужином. Чонгук убивал. Измазывал свою морду в крови, терзал чужие тела, но чувствовал сытость, которой так ему не хватало. Он был ужасен, и он так сильно ненавидел себя, что пускал всё на самотёк. И, пожалуй, впервые в его сознании что-то поменялось как раз в тот момент, когда янтарные очи обратили на него внимание. Когда внутри будто всё оборвалось. Когда Чонгук вновь начал цвести. Мир заиграл новыми красками, и Чон очень надеялся, что в его жизни больше не будет бордовых оттенков, ведь привкус крови на его клыках — единственное, что давало ему чувствовать себя живым.…спасибо, что заставил меня чувствовать то, что, я думал, никогда не смогу чувствовать…
***