*
(23 мая 2020 год, Южная Корея, остров Чеджу) Дорога на остров Чеджу просто ужасно утомила Пак Чеён, ещё толком не очнувшуюся после одиннадцатичасового перелёта. Ног она практически не чувствовала — все суставы и мышцы онемели, а возможность хоть как-то размяться и походить представилась ей только после посадки самолёта, но почти сразу же Чеён была вынуждена вновь принять сидячее положение в кожаном салоне лексуса. Не сказать, что ей было некомфортно или неудобно, но и дорога, и сон, и весь музыкальный плейлист на телефоне уже успели до ужаса надоесть. Хотелось только упасть куда-нибудь, принять горизонтальное положение и чтобы больше никто не трогал и никуда не вёз. Чеён никогда в жизни не путешествовала настолько далеко от собственного дома. — Мисс, — водитель обратился к ней не по-корейски, а по-английски не только потому, что она приехала из Австралии: здесь, как и на любом международном мероприятии, будут общаться только на международном языке, — мы будем на месте через 15 минут. — Да, спасибо. Чеён снова откидывает голову на спинку кресла и лениво провожает глазами пробегающие мимо красивые зелёные пейзажи, так восхитившие её в начале пути. Ещё бы, после сухих саванн Австралии с редкой растительностью, подобное выглядело буквально роскошью. Ей остался только последний рывок — заселиться, сходить на ужин и можно будет наконец уснуть спокойно в мягкой кровати. Чеён даже зажмурилась от удовольствия; особенно ярко ей представился ужин. Лексус мягко сворачивает на гравиевую дорожку и встраивается в ряд одинаково-похожих чёрных машин, косяком прибывающих к старинному зданию, выглядящему, словно в Корею его забросили из средневековой Англии. Чеён уже успела мельком посмотреть его фотографии на официальном сайте, поэтому особенно удивлена не была. Но всё-таки готическая архитектура навевала немного мрачные предчувствия, которые девушка тут же постаралась от себя отбросить вместе со всеми историями о привидениях, которыми зачитывалась время от времени. Ночью здесь точно будет жутковато. Вежливый водитель открывает ей дверь и помогает выйти из машины, Чеён от такого обращения становится в высшей степени неловко — будто бы она попала в высшее общество и через пятнадцать минут должна быть представлена королеве Англии, а в её блондинистой головке ни одного правила поведения при дворе. Ноги пронзает тупая боль, а потом и ненавистные иголочки, отчего у девушки перекашивает всё лице и не остаётся никаких мыслей кроме одной — скорей бы восстановилась нормальная циркуляция крови в её организме. — Ваш багаж будет доставлен в вашу комнату. Прошу, вот ключ от неё, — сопровождающий водитель всё с той же безукоризненной вежливостью и аккуратностью передаёт Чеён в руки небольшой конверт с изысканным вензелем. Ей достаётся комната номер 46 на четвёртом этаже соответственно. — Благодарю, — она благодарно улыбается и окликнуть предупредить мужчину, пока он ещё не ушёл с её чемоданом, — прошу вас, можете обращаться с моими вещами осторожно. Там есть довольно хрупкие… — Как вам будет угодно. Наверное, именно такими ей всегда представлялись типичные английские дворецкие из романов. Чеён поудобнее перехватывает большой тканевый шоппер и прислушивается к ощущениям в ногах — ходить вроде бы можно. Нагретый полуденным солнцем гравий перекатывается под подошвами кроссовок, пока девушка спокойно идёт к широкой мраморной лестнице, по которой уже поднимаются такие же иностранные студенты, как и она сама. Солнце, вышедшее из-за туч, бьёт по глазам, и Чеён очень жалеет, что убрала солнцезащитные очки куда-то в сумку. Теперь их доставать нет уже никакого смысла: гораздо проще просто прищуриться. Наверное, именно из-за солнца, девушка и не замечает двух парней прямо перед собой, неожиданно решивших выяснить отношения прямо посередине лестницы. Чеён так и замирает, в нерешительности поставив ногу на первую ступеньку. — Я ценю, что клан Чонов так переживает за меня, что буквально выделил мне ручного кобеля, но право же не стоило. Чеён почему-то очень не нравится говорящий — высокий брюнет с волнистыми густыми волосами и красивыми чертами лица. Наверное, её так отталкивают его тонкие губы, презрительно и высокомерно скривившиеся. — Тэхён, попробуй побыть человеком хоть один раз и засунуть своё высокомерие и самолюбие себе в задницу. Его собеседник — парень с зелёными кончиками волос в мешковатой чёрной одежде, что кардинально отличает его от аристократического первого, устало и немного зло покачивает головой, явно мечтая просто дать этому Тэхёну в глаз и просто пройти уже в здание. — Ох, злись сколько душе угодно, главное с цепи не срывайся, — брюнет снова ядовито усмехается, поправляя на плечах серый пиджак и подступая на шаг ближе ко второму парню, — только вот кого ты пытаешься обмануть? Неужели этих идиотов? — он обводит рукой студентов, уже успевших столпиться внизу и недовольно переговаривающихся между собой в явном недоумении — почему они вообще должны ждать, пока эти двое выяснят свои отношения. — Да что этот утырок себе позволяет? — Чеён едва не отшатывается в сторону от грубого голоса, раздавшегося прямо за её спиной. Брюнет тоже его, видимо, услышал, поэтому с некоторым удивлением поворачивается в сторону пожалевшей, что не успела вовремя отойти куда-нибудь или просто стать прозрачной, блондинки. Но тут голос продолжает и Чеён замечает рядом с собой высокую девушку с платиновыми волосами в широкой серой футболке и чёрной панаме. Она уже успела подумать, что говорил парень. — Ты кто такая? — Тебя ебёт? — отрезает незнакомка, начиная подниматься по ступенькам. Брюнет поражённо склоняет голову к плечу, видимо, не до конца веря в то, что ему действительно так ответили. Парень с зелёными волосами тоже немного удивлённо смотрит на эту странную девушку, — вот именно, ни тебя не ебёт, кто я такая, ни меня не ебёт твоя личность соответственно. Но вот с чего бы мы все должны терпеливо ждать, пока вы тут будете лаяться между собой? Мы тут на три недели: полно времени, чтобы бить друг другу морды сколько душе угодно. А теперь освободите дорогу. Кто-то внизу аплодирует проникновенному и грубому монологу, а девушка гордо задирает голову, поравнявшись с обоими парнями. — Учти, что у меня также будет три недели, чтобы узнать твоё имя, — брюнет делает шаг в её сторону, но незнакомка даже и не думает отступать и отвоёвывать своё личное пространство — только чуть выше поднимает подбородок, — а для тебя это не значит ничего хорошего, — последние слова он произносит шёпотом, больше похожим на змеиное шипение. Чеён невольно убирает ногу со ступеньки. — Буду ждать с нетерпением, — а вот девушку в панаме это совсем не пугает. Чеён почему-то кажется, что она даже может улыбаться сейчас. Незнакомка спокойно продолжает подниматься вверх и пара человек следует её примеру. Сама блондинка немного медлит, но потом присоединяется и старается как можно быстрее проскочить между двумя парнями, уже успевшими внушить ей некоторые опасения. Чеён делает мысленную пометку себе — стараться как можно меньше пересекаться с ними. Лучше конечно будет, если они окажутся на разных направлениях. Уже наверху, перед самыми дверьми до её слуха долетает: — Тебя уделала девчонка, Ким. — Нас обоих, Чонгук. И надеюсь, что ты не успел подумать, будто бы я забуду о теме нашей беседы. Чеён спешит скрыться за мощными дверьми — ей не хочется дослушивать этот диалог до конца. Только два имени всё равно никак не хотят уходить из головы: Ким Тэхён и Чонгук. С этими тремя (в том числе и грубой девушкой в панаме) Чеён бы не хотелось больше сталкиваться, она ненавидит конфликты, даже быть их свидетельницей, а не участницей: это сразу портит ей настроение.*
— Неужели у них не хватило финансирования на простые лифты? На самом деле, Чеён действительно оставила свои ноги где-то между вторым и третьим этажом. Нет, конечно, она бы не назвала себя уж совсем неспортивной: живя в Сиднее, занималась сёргфингом и аэробикой, но почти шестнадцатичасовая дорога вымотали и выжали из Чеён абсолютно все силы, поэтому подъём на четвёртый этаж по крытой винтовой лестнице и показался для неё настолько невыполнимой миссией. Увидев дверь с заветной табличкой под стеклом, у Чеён промелькнула мысль просто лечь прямо здесь и полежать так до ужина. А ведь ещё предстояло спуститься на него и подняться обратно… На её удивление дверь оказалась не заперта — она провернула ключ два раза, толкнула, не смогла попасть внутрь и провернула обратно. Комнаты были рассчитаны на двух человек, поэтому администрация лагеря и выделила две массивные башни под женский и мужской корпуса. Видимо, будущая соседка Чеён оказалась гораздо расторопнее её самой и уже успела заселиться, специально не заперев дверь. Девушке оставалась только одно: завалиться в узкий и короткий коридор и ногой прикрыть за собой дверь. На хлопок никто не вышел, но Чеён решила представиться сразу. — Привет, я Пак Чеён, твоя новая соседка. Блондинка стянула с ноющих ступней большие кроссовки, аккуратно поставив их возле чёрных лакированных ботильонов, и прошла в комнату, находившуюся в конце коридора. Она успела заметить дверь в ванную комнату. Комната же была угловой в башне, поэтому имела довольно необычную планировку: одна из её стен полукруглой, по периметру заполненной широкими окнами, тянущимися от одного края к другому. Вид можно было бы назвать панорамным. С двух боков стояли большие кровати, тут же приковавшими к себе всё внимание Чеён. На одной из них, с правой от неё стороны, сидела, поджав под себя ноги, девушка с прямыми платиновыми волосами. Чеён узнала её даже несмотря на то, что чёрная панамы у неё на голове уже не было. Грубая незнакомка лениво подняла на неё взгляд, кивнула, пошевелила губами и всё же решила проявить милость и представиться. — Лалиса Манобан. Испанка. Парней и девчонок постараюсь не водить. Ключевое слово — постараюсь. Встаю в шесть утра. Курю, выпиваю и мне поебать на мнение других по этому поводу. В подружки ко мне советую не набиваться. Чеён стоило некоторых усилий удержать на лице улыбку, но её брови всё равно невольно поползли вверх. Первая же установка: не связываться со странной грубиянкой, вместе с попыткой познакомиться, рухнула спустя полчаса после появления на свет. Пак выдохнула, вдохнула полной грудью, мысленно досчитала до десяти, кивнула собственным мыслям и, круто развернувшись, плюхнулась на свою кровать. Ей тут же пришлось зажмуриться, потому что закатное солнце, ещё не скрывшееся за верхушками парковых деревьев, больно било по глазам. Покрывало и подушки оказались необыкновенно мягкими и буквально шептали просто упасть в них и уснуть до следующего дня, но живот имел на этот счёт свою точку зрения и громко протестующе заурчал. Лалиса со своей кровати понимающе хмыкнула и потянулась, хрустнув сразу и шеей, и позвоночником. — Ужин через полчаса. Не советую расслабляться. Чеён неловко улыбнулась, может, она всё-таки поторопилась с записыванием Лалисы в главные сучки на районе. Наверное, она была больше странной, чем стервой. Но челюсть за оскорбление точно могла выбить без лишних вопросов и рассуждений. Чеён нравились решительные люди, но лишней грубости и насилия она всегда старалась избегать всеми силами. — Мисс Пак, вы можете забрать свой багаж! Не сказать, что её так обрадовала перспектива снова подниматься на ноги и принимать вертикальное положение, но задерживать вежливого сопровождающего было бы неловко, поэтому Чеён быстро кинулась к двери. — Благодарю вас. — Всего хорошего, мисс. Аккуратный бежевый чемодан (она знала, насколько это непрактично) перекочевал в руки хозяйки и, стуча колёсиками, покатился по паркету. Чеён поставила его возле белого шкафа с зеркалом в полный рост на одной из дверец и тут же торопливо присела возле него, открывая и бережно доставая небольшой пластиковый контейнер с несколькими секциями, в каждой из которых находился миниатюрный горшочек с растением. Зелёные листья пожухли и опали вниз. Их тоже вымотал долгий перелёт и отсутствие кислорода. Конечно, Чеён оставила им небольшой баллон со сцеженным кислородом, но солнце она не смогла им компенсировать полностью. Девушка тут же переставила контейнер на широкий подоконник, решив, что горшочки она достанет завтра утром и поухаживает уже отдельно за каждым растением. — Необычные растения. Лалиса за её спиной возникает настолько неожиданно, что Чеён едва не роняет бутылку с водой на пол. Её соседка по комнате уже успела переодеться: снять с себя безразмерную серую футболку и заменить её на чёрную рубашку. — Тоже интересуешься? — блондинка радостно хватается за ниточку, которая может помочь найти общий язык с Манобан. Но та её тут же обрывает на полуслове. — Нет. Просто не все разводят аконит. Лалиса проходит мимо, подхватывая с кровати свой телефон, но в коридоре оборачивается: — Дверь закроешь сама. Я на ужин. И тут же выходит из комнаты, не глядя надев лакированные лоферы. Чеён даже не успевает сказать ей «хорошо» или «конечно». Получается, верхом многословия Лалисы Манобан стал диалог, свидетельницей которого Пак так «посчастливилось» стать полчаса назад. Чеён не сильно обижает подобное поведение (у некоторых людей гиперболизированное понятие о личном пространстве), но неприятный осадок всё-таки остаётся. — Так, Чеён, расслабься и иди на ужин — ты сюда не за этим приехала. И снова небольшая дыхательная гимнастика. Чеён, кажется, будет нелегко привыкать к тому, что в помещении кроме неё кто-то есть и нельзя будет постоянно разговаривать с самой собой — дурацкая привычка, которая похожа на особенно странную форму шизофрении. Но Чеён абсолютно здорова, поэтому позволяет себе немного этих оригинальных бесед. Ей так удобнее. А с грубостью Лалисы вполне можно и примириться — они же не постоянно будут находиться рядом. Кстати, было бы неплохо узнать, на каком же направлении будет учиться её соседка с невозможным характером. Чеён ловит себя на том, что машинально забивает по пунктам в телефоне планы и вопросы, которые приходят в голову, а вот желудок урчит всё сильнее и уже мешает спокойно рассуждать. Да, действительно, сначала нужно спуститься на ужин, хорошо поесть, а потом, перед сном, всё-таки найти в себе последние запасы энергии и прогуляться в здешний парк, совмещённый с оранжереей. Чеён ничего не могла поделать со своей слабостью к подобным местам, поэтому их следовало бы посетить в первую очередь. Уведомление на телефоне снова вырывает её из мыслей и заставляет всё-таки подняться с пола.кузен Чими: С приездом, сестрёнка.