***
— Ее ведь уже давно нет с нами! — стыдливо сказала Мама Бриджит. — Как мы могли оставить ее одну? Мы ведь договорились присматривать за ней. — Я даже не помню, в какой момент видел ее в последний раз, — задумчиво почесал голову Александр, относившийся к Виктории как-то по-отечески. — Так-так, без паники, мы сейчас что-нибудь придумаем, — затараторил Инквизитор, подскочив и начав расхаживать туда-сюда, только больше усиливая тревогу. — Может, она устала и уже давно вернулась? — предположила Рейчел. — Она бы обязательно предупредила, — ответил на это Александр. — Я схожу и проверю, ждите здесь, — и мужчина удалился. Приунывшая компания совсем притихла, не прикасаясь к напиткам и ожидая возвращения Александра. Он вернулся через несколько минут и выпалил на ходу: — В номере ее нет. За дверью немая тишина, на стук никто не отзывается. Идем к Итану, он единственный, кто может знать о ней хоть что-то. Все молча поднялись и на разных лифтах доехали до 6 этажа, где находился номер Манты. Ананси громко забарабанил в дверь и бил до тех пор, пока в дверном проеме не появился взбешенный Манта. — Какого черта вы творите? — злобно спросил он, оглядывая непрошенных гостей. — Виктория с тобой? — в лоб спросила Мария. — Нет, а разве должна быть? — пренебрежительно огрызнулся Манта. — Когда ты видел ее в последний раз? — продолжила допрос Бриджит. — Она что, пропала? — в его голосе мелькнула нотка беспокойства, но выглядел он все так же отстраненно. Почему-то все боялись подтвердить эту догадку и сказать ему, что это похоже на правду. — Вам совсем ничего нельзя доверить? Не вы ли один громче другого горланили, что глаз с нее не спустите? — Манта отчитывал собравшуюся под его дверью компанию взрослых людей, которые, стыдясь и испытывая чувство вины, опустили головы и молчали. — Сейчас нет смысла идти в полицию и писать заявление о пропаже, прошло слишком мало времени, никто не возьмется за это дело. Нужно предупредить на ресепшене, чтобы они связались с кем-то, если вдруг она вернется и подойдет к дежурному за ключом. — Я пойду и все объясню, — тихо сказала Алия. — Я схожу с тобой, — спохватился Инквизитор. — Оставьте мои контакты тоже, — бросил им в след Барон Суббота. — Идите спать, — мрачно проскрипел Манта. — Большего мы пока не можем. Группа попрощалась и в подавленном настроении разошлась по комнатам. Вернувшись в номер, Манта глубоко задумался над произошедшим. Он даже не попытался обмануть себя, говоря, что ему все равно. Он переживал. Он страшно переживал об этой девчонке. Он знал, что она еще очень слаба и запросто могла упасть в толпе. Конечно, кто-нибудь обязательно помог бы ей, но ему не хотелось об этом думать. Еще больше он боялся мыслей, которые рисовали в его сознании картину, как Виктории кто-то домогался, как тащил в глухую подворотню, как… Он вспомнил историю Ноа, и ему стало совершенно не по себе. Он вскочил с постели, схватил пиджак, но его взгляд упал на телефон, стоявший на тумбе у телевизора. В номере находилась небольшая книжка, в которой имелись важные номера. Ручкой он обвел номера всех больниц города прямо в книге и принялся обзванивать каждую. Ни в одно медучреждение не доставляли этим вечером девушку по имени Виктория Фостер, никто не опознавал новых пациентов по приметам, которые называл Манта. Не в силах находиться в номере, лоа спустился вниз и на всякий случай спросил у сонного дежурного, не появлялась ли пропавшая, на что получил отрицательный ответ. Он вышел на крыльцо отеля, вспоминая, как стоял здесь с ней с неделю назад. Небо было хмурым, отчего на улице было темнее обычного, воздух был довольно прохладным и слегка кусался за оголенные участки кожи. Манта похлопал себя по карманам и осознал, что повторяет движения Виктории, когда та ищет сигареты. Он не курил, но сейчас руки так и чесались выкурить несколько сигарет подряд. Все напоминало о ней. «Где ты сейчас? Почему ты все время попадаешь в странные ситуации? Почему всегда одна?» — мысли роились в его голове, и он адресовал их Вселенной. Он снова и снова пытался почувствовать ее, но не мог. Внезапно он ощутил утрату. Грусть. Одиночество. Эти чувства были чужды ему. Он не раз контактировал с людьми, не раз вступал в связи с женщинами, но еще никогда не ощущал себя таким покинутым и подавленным. Не зная, что предпринять, он бродил вокруг отеля до самого утра и с первыми лучами солнца поднялся в номер, где забылся тревожным сном. Около 9 утра компания собралась на негласное заседание. Алия сообщила, что дежурный не связывался ни с ней, ни с Инквизитором, ни с Субботой. Манта рассказал о своем маленьком расследовании. Становилось очевидным, что дело принимает серьезные обороты. Все в очередной раз вспоминали случай похищения Ноа и считали, что Викторию постигла та же участь. — Может, за нами кто-то следит с целью похищения женщин? — спросила Мария. — Звучит глупо, но по иронии судьбы пропажи начались с самой юной Ноа, теперь исчезла следующая по старшинству Виктория, — невесело проговорил Самеди. Алия отчего-то заплакала. Ситуация стала невыносимой. — Едем в полицию, — бросил Манта и, не дожидаясь одобрения, направился к выходу. До участка они добирались большой компанией. Дежурный выслушал их довольно скептически, но заявление принял несмотря на ранний срок. Свое дело сделало похищение Ноа. Их попросили подождать в небольшом кабинете, куда в скором времени должен был прийти следователь с помощником. В участке было неуютно, атмосфера этого места пугала и угнетала. Все то и дело бросали нервные взгляды на часы, которые висели на стене и шумно, но так медленно тикали. Ждать пришлось довольно долго, следователь с молодым напарником появился спустя 47 минут. — Доброго дня, господа. Прошу прощения, задержались, — и следователь окинул взглядом собравшихся. Это был пожилой невысокий мужчина, его когда-то жгуче-черные волосы почти полностью поседели, но глаза источали молодость и энергию. Несмотря на возраст он был очень крепок, его движения были быстрыми, не резкими. Одет он был со вкусом и смотрел на большую группу людей с нескрываемым любопытством. — Меня зовут Лукас Тисиано. Это — мой помощник — Габриэл Ран, — он указал на высокого крепкого молодого человека лет 25-27. На нем была белая рубашка с галстуком, синие брюки и синие кроссовки. При первом взгляде на него было сложно определить даже поверхностные факты о его личности. Выглядел он строго, смотрел настороженно. Все поздоровались с мужчинами. — Мне кратко объяснили вашу ситуацию, — начал Лукас, садясь напротив группы. — Но мне хотелось бы знать все подробности. Говорите все, что сможете вспомнить, даже если посчитаете, что информация неважная. Зачастую, именно она максимально приближает следствие к разгадке. Все поочередно рассказали, как все было. Пытались припомнить детали обстановки, настроения, взгляды, жесты и прочее. Последним говорил Манта. Следователь помолчал немного, потирая подбородок, затем задумчиво произнес: — Все это очень странно. Прошло не так много времени с тех пор, как похитили вашу знакомую. Сейчас вы заявили о пропаже еще одного члена группы. Где сейчас находятся люди, которых вы упоминали до и после похищения Нины? — Ноа, — поправила Мария. — Да-да, — равнодушно отмахнулся Лукас. — Так что насчет остальных? Ситуация резко вышла из-под контроля. Духи понимали, что если отъезд Рэйдена и Вильгельмины они могут прокомментировать, то внезапное исчезновение Дэйви Джонса, Катрины и Шибальбы им никак не объяснить, потому что первого обязательно попытаются найти, чтобы допросить или вообще задержать. Они не могут объяснить этого как минимум по двум причинам. Рядом с ними те, с кем они играют. Полиция точно не поймет. Уже во второй раз только Гранс Буа стал свидетелем того, как кто-то применил навык сонного забвения. — Мы слишком часто подстраиваем игру под наши правила, это неправдоподобно, — серьезно заметила Королева. — Сейчас у нас и правда нет выбора. Нельзя раскрыть наш замысел, но нужно найти Викторию, — сказала Бриджит. — Об остальном подумаем позже. Ананси и Суббота стерли из памяти следователя, его помощника и их людей фрагменты о других участниках игры, сосредоточив всех на пропаже Фостер. Пришлось выждать время, пока заколдованные придут в себя. Духи удерживали контроль над полицейскими, чтобы они очнулись последними и продолжили допрос без стертых воспоминаний. Еще некоторое время следователь вел беседу с группой людей, после чего отпустил их, взяв несколько контактных номеров и обещание связаться в случае появления странностей и любой информации. Также он порекомендовал ближайшие пару дней не покидать гостиницу. Уже к вечеру стало известно, что проверка камер, установленных на входе в отель, принесла немалые результаты. На одной из записей все узнали Викторию, которая переходила дорогу по пустынной улице к гостинице, когда трое неизвестных обступили ее, один из которых приложил к ее лицу платок, очевидно пропитанный хлороформом. Другие подхватили ее и потащили в направлении заброшенного здания, стоявшего прямо позади административного центра, располагавшегося напротив их отеля. Полиция осторожно провела разведку предполагаемого места преступления. Самым важным было не спугнуть похитителей, не посеять в них какие-то подозрения. Всю ночь Лукас Тисиано с начальником группы захвата разрабатывали план по спасению Виктории Фостер. Все усложнялось тем, что вокруг заброшенного здания было много действующих заведений, а вокруг них по своим делам ходили мирные граждане. — Какого дьявола эту развалюху не снесли? — возмущался следователь. — Она стоит уже несколько лет и все портит. — Нужно будет поднять этот вопрос позже, — раздался низкий голос его помощника Габриэла. План был утвержден ближе к 3 часам ночи. Группа захвата внимательно изучила план старого здания, начальник отдал распоряжения в отношении каждого полицейского. — Может, нужно было понаблюдать пару дней за объектом? — размышлял Лукас, когда они с Габриэлом остались одни в его кабинете. — В любой другой ситуации это было бы самым правильным, но сейчас медлить нельзя, — сухо ответил молодой человек. — Уже несколько часов рядом стоит наружка. К тому же, неизвестно, жива ли еще девушка. Захват был назначен на 5 утра. Наружное наблюдение доложило, что все трое мужчин, засветившихся на пленке, с позднего вечера не покидали место преступления. Было неизвестно, есть ли с ними кто-то еще, но сейчас важно было задержать трех главных подозреваемых и освободить пленницу. Операция прошла молниеносно. Один из преступников выпрыгнул из окна на 3 этаже. Прибывшая скорая помощь констатировала смерть. Двух других задержали без проблем, хоть они и пытались оказать вялое сопротивление. Викторию нашли связанной по рукам и ногам на 3 этаже, откуда на ее глазах сбросился похититель. Она находилась в почти бессознательном состоянии и была крайне слаба. Она была доставлена в ближайшую больницу, где ее осмотрели, подтвердив, что ее жизни ничего не угрожает. Девушка была сильно измучена, а легкие побои должны были пройти в скором времени. Лукас и Габриэл лично доставили ее в гостиницу, где их возвращения с нетерпением ждали остальные. — Я переговорю с дежурным, а ты проведи девочку в комнату, — сказал Лукас Габриэлу и оставил их одних. Совсем вымотанная Виктория чуть не упала, и молодой человек ловко подхватил ее на руки. — Не сейчас, — сурово крикнул он подбегающим и шумящим людям. — Не мешайте! Замолчите! — Я отнесу ее, — строго сказал Манта, протягивая руки, чтобы забрать Викторию. — Вы можете идти. Взгляды мужчин встретились. Взаимная неприязнь током ударила каждого изнутри. Габриэл строго посмотрел на Манту и сухо сказал: — Это — не моя прихоть, это — моя работа. Будьте так любезны, уйдите с дороги. Манта молча сделал шаг в сторону, пропуская собеседника. Несколько секунд он тупо смотрел в никуда, затем обернулся и проводил их взглядом. Габриэл выполнил свое поручение, но задержался в комнате пострадавшей на несколько минут. Он окинул номер беглым взглядом, остановившись на кровати, на которой лежала спящая девушка. Что-то в ее внешности притягивало его, и он, не устояв, позволил себе рассмотреть ее ближе. Она явно была не в лучшей форме, но это не умаляло ее естественной красоты. Черные волосы красивыми волнами были разбросаны по белоснежной наволочке. Изящные брови часто хмурились, худое лицо искажалось в панической агонии. Габриэл коснулся ее лба: мокрый, горячий. Она вдруг вцепилась в него тонкой рукой и снова заметалась по постели. Когда она немного успокоилась, Габриэл осторожно освободился и тихо покинул комнату, обернувшись напоследок. Когда он спустился в вестибюль первого этажа и на ходу бросил взгляд на настенные часы, неожиданно понял, что провел с Викторией не менее 10 минут. Лукас ждал его возвращения, разговаривая с группой людей, подавших заявление в полицию. Все перевели на него взгляды, когда он подошел ближе. — Не смейте беспокоить ее, — он сурово взглянул на каждого, остановив взгляд на Манте, после чего добавил. — Особенно Вы. У девочки сильный жар, было бы хорошо, если бы до пробуждения кто-то присмотрел за ней, а ближе к обеду неплохо вызвать врача, возможно, она простужена. — Я останусь с ней, — сказала Русалка. — Кто-нибудь позже принесите что-нибудь легкое, ей нужно поесть и принять лекарства. — Тогда я схожу в аптеку и куплю все, что может пригодиться, — сказал Александр. — Моника, если понадобится, я могу подменить тебя. — Что ж, господа, надеюсь, на этот раз вам удастся приглядеть за Викторией, а мы, пожалуй, пойдем, — с улыбкой сказал Лукас. — Спасибо вам, — в один голос сказали Барон Суббота и Александр. Следователь и помощник уже выходили из отеля, когда их догнали Мария и Рейчел. — А что будет с теми, кто похитил Викторию? — спросила Мария. — Пока неизвестно, — ответил Лукас. — Для начала их нужно допросить, понять их мотивы, установить круг общения. Дальше решать суду. — А как нам лучше поступить с… Викторией? — тихо спросила Рейчел. — Думаю, женщина сможет понять женщину и найти особый подход, — добродушно сказал Лукас, подмигнув ей. — Мне проще найти подход к трупам, нежели к живым. — Прошу прощения? — следователь удивленно уставился на Рейчел. — Я патологоанатом, — поспешила объяснить она. — Я редко общаюсь с живыми людьми и чувствую себя неловко, особенно в подобных ситуациях. Девочку искренне хочется поддержать, но я боюсь навредить. — На самом деле, я тоже, — добавила Мария. — Никогда не приходилось сталкиваться с чем-то таким. — Дамы, не волнуйтесь, действуйте по обстоятельствам, главное, меньше говорите с ней о случившемся. Сейчас для Виктории важно, чтобы о ней хорошенько позаботились. Она девушка стойкая, по ее состоянию было видно, что она оказывала рьяное как физическое, так и моральное сопротивление. С ней все будет в порядке, нужно лишь немного подождать. Ну, на этом мы с вами прощаемся. Вам тоже не помешает отдохнуть, — и Лукас с Габриэлом, наконец, удалились. Виктория проснулась после 2 часов дня. Все это время Русалка сидела с ней, заботливо обтирала ее и давала воду. Александр скупил пол аптеки, принеся в номер Виктории жаропонижающее, обезболивающее, таблетки от кашля, сироп, травяные леденцы, носовые, ушные и глазные капли, пластыри и бинты. Барон Суббота с Рейчел принесли овсяную кашу, тосты с черничным вареньем, нарезку фруктов, апельсиновый сок и воду. Остальным велели ждать за дверью. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Александр. — Я в порядке, просто хочется спать, — ответила Виктория. — Мы пригласили для тебя врача, — сказала Рейчел. — Он уже в пути. — Не стоило, — сказала девушка и улыбнулась. — Спасибо вам за заботу. Но позже оказалось, что врач был необходим. У Виктории поднялась высокая температура и начался сильный кашель. Пожилой доктор настоял на том, чтобы она поехала с ним в больницу и сделала снимок легких, так как подозревал у нее пневмонию, которая подтвердилась, как только снимок попал к нему в руки. — Случай не тяжелый, но я бы рекомендовал Вам остаться на несколько дней под наблюдением врачей, — сказал он. — Здесь вы гораздо быстрее поправитесь. Виктория согласилась. Александр и Мария уверили остальных, что девушке не нужна лишняя сутолока в палате, а они справятся сами. Они привезли ей необходимые вещи и навещали ее по несколько раз в день. Все боялись молчания Манты. Он всегда находился где-то поблизости, но не делал по отношению к Виктории ничего. То, что между этими двумя происходит что-то странное и очень серьезное, не вызывало сомнений ни у кого. Но почему он вел себя так равнодушно, никто не мог понять. Заговорить с ним об этом тоже не решались. Но на третий день пребывания Виктории в больнице Манта встретил Барона Субботу во время прогулки. Самеди был один, о чем-то думал и не сразу заметил его. — Составишь мне компанию? — просил Суббота. Манта не ответил, но они пошли по извилистой тропинке, ведущей в небольшой парк неподалеку от гостиницы. Какое-то время мужчины молчали, затем Самеди спросил: — Почему ты так себя ведешь? — О чем ты? — Я прекрасно знаю, что между тобой и Викторией что-то произошло. Думаю, ты понимаешь, КАКОЕ это что-то, — и спутник Манты с легкой издевкой подмигнул ему. — Откуда такие выводы? — спокойно спросил Морской Дьявол. — Это же очевидно. Вы странно ведете себя, когда встречаетесь. Она взяла на себя смелость публично отчитать тебя и влепить пощечину. Тем вечером я заметил на ее шее след огромной ладони, которая, я уверен, принадлежит тебе. Потом ты внезапно сопровождаешь ее в больницу и поддерживаешь во время и после операции. А потом снова что-то происходит, и ты превращаешься в ледышку, — Барон Суббота перестал улыбаться и повернулся, серьезно посмотрев собеседнику в глаза. — Ты можешь обманывать кого угодно, но не пытайся обмануть себя. Ты влюбляешься в эту девочку. Вместо ответа Манта как-то странно посмотрел на Субботу. Его глаза были широко раскрыты, а в них читалось сомнение, которое быстро отступило перед животным страхом. — Я не собираюсь подшучивать над тобой, — продолжил Самеди. — Потому что я сам такой же. Ты ведь знаешь, что у нас с Бриджит очень своеобразный брак, мы всегда были вольны творить любую чертовщину, оставаясь супругами. Но в этот раз все иначе. Мне очень нравится Рейчел, но я боюсь, что она уедет в скором времени из-за своего придурка-мужа. И знаешь, Манта, я не боюсь выбыть из игры и проиграть, я боюсь потерять ее навсегда. Она стала слишком важна для меня, - Суббота помолчал, затем добавил. — В этом мы с тобой похожи. Ты так же привязан к Виктории, ты испытываешь к ней чувства, доселе незнакомые нам обоим. Ты тоже боишься потерять ее. Манта почувствовал ком в горле. В его голове разом пронеслись все воспоминания, связанные с Викторией. Знакомство, забвение, падение. Вот она спрашивает его имя, вот она впервые курит при нем, вот она язвит ему, вот она плачет, вот он целует ее, вот они занимаются сексом на балконе… Его начало трясти, и он не мог справиться с этими эмоциями. Барон Суббота попал в яблочко и прочитал все его чувства как открытую книгу. — Почему ты решил рассказать мне о своих переживаниях? — спросил он, наконец. — Нам обоим нужно было выговориться. Чтобы никто не осудил и не разболтал, понимаешь? И у нас похожие проблемы, — задумчиво добавил Самеди. — Что ты намерен делать с Рейчел? — Я.. пока не решил, что именно. Но я буду бороться. — А Бриджит? Как она отнесется к твоему чрезмерному погружению в игру? — продолжал Манта. — Она должна меня понять, да и я вижу, как она увлечена Александром. Возможно, эта игра станет концом для нас с Бриджит, но началом новой жизни каждого. — Ты еще не говорил с ней об этом? — В этом нет необходимости, она всегда чувствует меня и мое настроение. Думаю, она уже готова ко всему. И почему-то уверен, что она захочет поговорить со мной быстрее, чем это сделаю я. Она увлечена Александром сильнее, чем я — Рейчел. Помолчав немного, Манта сухо сказал: — Что-то я все больше начинаю жалеть, что согласился на эту игру. Что мы вообще ее затеяли. Столько всего изменилось. Все мы вместе и каждый из нас по отдельности. Разбитые сердца, сломанная жизнь Ноа, боль и разочарования. Хорошего пока крайне мало. И неизвестно, будет ли дальше лучше и веселее. — А ты изменился, — с улыбкой сказал Барон Суббота. Манта не ответил на это. — Я пойду, пожалуй, — сказал он после недолгого молчания, намереваясь уйти. — Навести ее в больнице, ледышка! — крикнул ему вслед Самеди.***
Виктория быстро выздоравливала. Александр и Мария заботились о ней не хуже врачей. — Завтра вечером тебя выписывают, мы приедем за тобой, — с улыбкой сказала Мария, поправляя выбившуюся прядку черных волос девушки. — Спасибо, — и она улыбнулась им обоим. Они ушли в 20:00, когда часы посещения закончились. Манта вошел в главный холл больницы в 22:33 и направился в сторону палат. — Молодой человек, туда нельзя, приходите завтра! — к нему подбежала медсестра и попыталась преградить ему путь. Взвесив свои возможности одурачить девушку и тихо проникнуть в палату, он, не раздумывая, применил навык лишения памяти. Пока медсестра глупо озиралась по сторонам, пытаясь понять, почему она стоит посреди зала, а не у стойки регистрации, Манта поспешно вошел в сектор пациентов. Он не знал, в какой именно палате лежит Виктория, но он сразу нашел ее, почувствовав ее энергию. Он вошел в слабо освещенную палату. Всюду витал запах лекарств. Белые стены давили, а он двигался по помещению словно огромное черное пятно. Он увидел ее впервые за несколько дней. С их последней встречи она похудела еще сильнее. Виктория полулежа дремала, в ее руках покоилась открытая книга. Манта осторожно забрал ее, но девушка проснулась и испугалась. — Тише ты, это я, — шепотом сказал Манта, приложив к ее губам палец. — Что ты здесь делаешь и как тебя пустили в такой час? — спросила она, взглянув на часы у кровати. — У меня свои методы, — спокойно ответил он. — Как ты себя чувствуешь? — Я почти в полном порядке, завтра меня выписывают. — Во сколько? Я приеду за тобой. — Не беспокойся, меня заберут Алекс и Мария, — в ее взгляде он уловил тень обиды. Говорить было нечего. — Я принес тебе кое-что, — тихо сказал он спустя время. — Понимаю, ты больна пневмонией, и это очень странный знак внимания, но… я подумал, ты будешь рада, — и он протянул ей пачку ее любимых сигарет с зажигалкой. Виктория долго смотрела на него, затем тепло улыбнулась, принимая его маленький сюрприз. Она сжала пачку в руках и закрыла глаза. — Сколько всего в моей жизни связано с этими сигаретами, — сказала она, вынимая одну. Манта ничего не ответил, пристально наблюдая за ее действиями. Девушка осторожно поднялась, подошла к открытому окну и щелкнула зажигалкой. Огонек озарил ее лицо на секунду, и дух понял, что ему хочется прикоснуться к ней. Но он сидел и смотрел, как она медленно затягивается дымом и думает о своем. — Спасибо, — еле слышно сказала она, не глядя на него. Докурив сигарету, она не спешила возвращаться в кровать. — Ты замерзнешь, — сказал он, подходя к ней и укутывая ее в свой плащ. Виктория обернулась к нему, посмотрев в глаза, затем смущенно произнесла: — Я скучала по тебе. — Когда ты так делаешь, я становлюсь сам не свой, — хрипло ответил он и поцеловал ее, заключив в объятия. Он целовал ее настойчиво, но осторожно. В этом поцелуе было много желания, но не было страсти, только нежность. Она обнимала его в ответ, а по ее щекам, почему-то, скатилась пара скупых слез. — Не нужно, я с тобой, — произнес лоа, проведя пальцами по ее щекам. — Отдыхай, я всего лишь хотел увидеть тебя. — Но почему не пришел раньше или с остальными? — Я хотел, чтобы ты была одна. Сердце девушки забилось в два раза сильнее, а щеки залил румянец. — До завтра, — и Манта покинул ее палату.***
Со дня выписки Виктории прошло 2 дня. Компания как никогда сплотилась, все проявляли повышенное внимание к окружающим и с полуслова понимали друг друга. Манта все так же держался в стороне, но теплые и частые взгляды, которые он бросал на Викторию, выдавали его с головой. Барон Суббота пристально следил за этой парочкой, постоянно улыбаясь. На третий день, когда компания пила утренний кофе в павильоне первого этажа и решала, куда бы им сходить, к их столику подошел Габриэл и учтиво извинился. — Виктория, Вы нужны в участке, у нас есть для Вас любопытная информация, но нам необходимы Ваши показания. — Да, конечно, — не раздумывая, ответила она. Взгляды Манты и Габриэла пересеклись. Полицейский заметил, как занервничал этот мрачный тип, когда он уводил Викторию. — Я поеду с вами, — сказал лоа, догоняя ушедшую пару. — Это лишнее, — издевательски улыбнулся Габриэл, слегка приобняв Викторию за плечо и направляя к своей машине. Манта испытал сильнейшее желание врезать хаму, распускающему руки, но он удержался. — Мы с Вами уже виделись, но я не знаю или не помню Вашего имени, — сказала Виктория. — Габриэл. Как Вы себя чувствуете? — Спасибо, в полном порядке. Дежурные фразы закончились быстро, но до участка было рукой подать, поэтому неловкой паузы не возникло. — Прошу сюда, — и Габриэл указал на кабинет Лукаса. — Здравствуйте, Виктория! — привстал следователь при виде девушки. — Проходите, присаживайтесь. Габриэл, ты тоже. — Чем я могу Вам помочь? — строго спросила девушка. — Вам удалось что-нибудь узнать? — Не знаю, удивит ли Вас информация, которую мы выбили из Ваших похитителей, но это, как минимум, любопытно, — он посмотрел прямо в глаза Виктории, которая внимательно слушала его. — Вы знали, что Стефан Нокс, Ваш молодой человек, замешан в крупном криминале? — Бывший молодой человек, попрошу, — сурово ответила она. — Я догадывалась, что он занимается черт знает, чем, но у меня не было доказательств, а следить за ним я не собиралась. — Что ж, тогда раскрою Вам его секрет. Стефан занимался хищением антикварных украшений, картин, статуэток и прочего. Не своими руками, конечно, но он как паук заправлял своей сетью, в которую попадали мелкие сошки, уже не в силах вернуться к нормальной жизни. Вот они-то и были его инструментами для реализации планов. Та троица, которая похитила Вас, — его люди. Они признались, что никогда прежде не делали ничего подобного, оно и заметно — прыгнуть с 3 этажа в попытках скрыться от полиции — это сильно, — и следователь усмехнулся. Лицо Виктории никак не поменялось, она лишь спросила: — Но зачем Стефан приказал им схватить меня? — Эти двое сказали, что Вы украли у их начальника антикварный кулон. По крайней мере, так им сообщил Стефан. Виктория полезла в телефон, нашла нужное фото и показала его Лукасу. — Он сам отдал мне его незадолго до поездки, чтобы «частичка него всегда была со мной». По его легенде это фамильная ценность. Я ничего не крала и вообще не хотела принимать эту безвкусицу. — Кулон сейчас с Вами? — Нет, он остался в Штатах. Могу точно сказать, где лежит эта побрякушка. — Не стоит. Нам уже удалось выяснить, что эта легенда, как Вы выразились, была всего лишь предлогом. Ваш бывший пытался отомстить Вам за что-то. — Ага, за жизнь, которую я сломала ему своим слабым здоровьем и будучи арестантом могилы, — злобно сказала Виктория. — А может, он пытался ее вернуть таким образом, — задумчиво сказал Габриэл, сидя на другом конце дивана. — В мире криминала своя романтика. — Этим вопросом займутся наши коллеги из США, я уже передал им дело со всеми подробностями. Стефана Нокса задержат по обвинению в незаконном обороте антиквариата и добавят к его сроку дело о Вашем похищении, — заключил Лукас. — Кажется, я совершенно не умею разбираться в людях, — сказала себе под нос Виктория. — Как бы я хотел сказать, что Вы еще слишком молоды и все придет чуть позже, но поверьте мне, дорогая, это не всегда так. К кому-то действительно приходит со временем, а кому-то просто не дано разбираться в людях, — добавил следователь с грустной улыбкой. Виктория и Лукас попрощались, а Габриэл пошел провожать девушку. — Разрешите мне подвезти Вас до отеля, — предложил молодой человек. — Если у Вас есть время, я бы прошлась пешком, но одной ходить нет никакого желания. — Мой рабочий день закончился, поэтому я с радостью, — с легкой улыбкой ответил он. В основном они молчали, но это молчание не давило, а расслабляло. Они не заметили, как дошли до гостиницы. Габриэл проводил Викторию до стойки на ресепшене, она взяла ключ от своей комнаты и обернулась к нему, чтобы попрощаться. Эту сцену заметил Манта, как раз спустившийся на лифте и идущий в сторону выхода. — Виктория, я понимаю, это может прозвучать дико, но могу я рассчитывать на новую встречу с Вами? — спросил полицейский. — Габриэл, я не уверена, что это хорошая идея, — нервно ответила она. — Я не предлагаю Вам отношения, я не стану на Вас давить и с чем-то спешить. Я лишь хочу пообщаться с Вами не по работе. — Хорошо, — подумав, ответила Виктория. Они обменялись номерами, и Габриэл ушел, пообещав позвонить, когда освободится от работы. — Уже нашла себе нового парня? — раздался злой голос прямо у ее уха.