Наследие

— Ты уверена в своих действиях? — с нажимом спросил Леви, бегая взглядом по фигуре девушки. Закатив глаза, Микаса раздражённо бросила новоявленному наставнику, не оборачиваясь: — Как всегда, — не медля, Адзумабито сделала ещё один глоток воздуха и спустила курок. Выстрел прошел по самому краю мишени. Уже заранее предчувствуя исход, Леви зажмурился и устало вздохнул. Весь день объясняя Микасе принципы стрельбы из пистолета, Аккерман заметил, что мыслями та была далеко не здесь. Хотя и обычно то Адзумабито не отличалась особой внимательностью к его словам, но сегодня девушка даже не удостоила взглядом. Словно он пустое место. — Почему ты не прислушиваешься?! — раздосадованный результатом Аккерман встал со стула, немного шипя от пробудившейся боли в груди. Оттянув ткань рубашки, он заметил, что бинты пропитались кровью. Однако это не остановило его от намеченных целей. Подойдя со спины к Микасе, Леви строго сказал, отплачивая девушке той же монетой и не глядя в лицо: — Смотри внимательно, — Аккерман осторожно взял оружие в руку и, перезарядив, поднял на уровне плеча, тут же подставляя вторую руку под неё для большей точности. — Раз уж ты не понимаешь на словах, учись на примере. Спустя секунду раздался звук выстрела, мужчина, сжав челюсти, сдержал болезненный стон и прошел обратно к своему месту. Пуля угодила прямо в глаз макету. Микаса поджала губы, ощущая, как кольнуло под ребрами, прямо по самолюбию. Впервые что-то так плохо удавалось ей. А уверенные движения Аккермана только больше вселяли в нее неуверенность и страх облажаться. Леви это последний человек, перед которым она хотела бы показать уязвимость в чем-либо. Предстоящая поездка также не давала расслабиться. По какой-то неведомой причине Микаса ощущала беспокойство. Как только Аккерман решил сделать выстрел в качестве примера, она пыталась проследить за малейшим его жестом, за движением его зрачков, за положением ног. И при всем этом не пялиться в открытую. Глаза едва не полезли на висок от тайного наблюдения. Каким же детским было ее поведение, ведь сейчас они не соревновались, а обучали друг друга тому, чем владели в совершенстве. Глубоко внутри Микаса понимала это, но тем не менее гордость не позволяла внимать каждому его слову и действию. Хоть ей и безумно хотелось овладеть навыком стрельбы. Присев обратно на место, Леви со стоном оттянул рубашку назад, не давая белоснежной ткани пропитаться кровью. — Ну что? Готова? — повысив голос, спросил мужчина из другого конца дома. — Постарайся, Адзумабито, а то у меня создаётся ощущение, что тебе нравится проводить со мной время, — насмешливо протянул он, стараясь раззадорить ученицу. Благо она стояла спиной к нему. Иначе очередной битвы взглядами было бы не избежать. Не ответив Аккерману, Микаса молча взяла оружие в руку и, повторив его движения, прицелилась в голову. Запах сырости забивался в ноздри, она сделала глубокий вдох и ненадолго прикрыла глаза. Через мгновение подняв взгляд, девушка снова наладила прицел и спустила курок. Одновременно с ударом сердца пуля проскочила в области виска тренировочного макета. Разочарованно прикрыв глаза, Микаса сжала оружие в руках и с силой откинула его на стол. Леви, в свою очередь, наблюдая за попытками подопечной повторить успех, пожал плечами. Насильно мил не будешь. Только когда Адзумабито будет готова открыться новому способу самозащиты, лишь тогда он сможет чему-то научить ее. Сейчас же Леви ощущал себя беспомощным. Это все равно что биться в закрытую дверь. — На сегодня достаточно, — тяжело вздохнув, мужчина встал с сидения и направился к выходу. — Когда ты сможешь прийти снова? — Леви повернулся к девушке через плечо, одной рукой касаясь холодной ручки входной двери. — Я не знаю… — пожав плечами, Микаса проследовала к своей сумке. — Я буду ждать здесь по вторникам и субботам с шести часов, — бросил он напоследок, выходя вон из душного помещения. Адзумабито провела мужской силуэт взглядом и через секунду также последовала на выход. Надо подготовиться к возвращению на родину… *** — Да говори уже! — выпалила Микаса и, не стерпев нервозность подруги, выхватила из ее рук смятую салфетку. — Сейчас, — Реверди махнула рукой, подзывая к ним уже в тысячный раз бедного официанта. — Принесите, пожалуйста, два кофе… — не успела она закончить, как Микаса перебила строгим голосом. — Не надо кофе, — переведя взгляд с официанта на подругу, Микаса устало вздохнула. — Бонни, это уже четвертая чашка кофе! Ты хочешь, чтобы мои кошмары прекратились вместе со сном? Официант, переминаясь с ноги на ногу, недоуменно смотрел то на азиатку, то на Реверди. Адзумабито заметила растерянность работника и, кивнув, позволила уйти. На улице было довольно пасмурно и ветрено. Погода в Киото резко отличалась от погоды в Париже. Казалось бы, прошло около месяца, а Микаса уже перестроилась к другому климату. С самого приезда Бонни вела себя взвинчено. Как только Микаса вступила на порог кафе, француженка стиснула ее в объятиях как никогда. Ребра затрещали под руками Реверди и лишь тогда она высвободила ее из пут. Все же Реверди сильно переживала из-за происходящего, иначе объяснить странное поведение Адзумабито не могла. Судя по тому, что Бонни хотела заказать уже четвертую чашку кофе, эта пагубная привычка вполне могла сопровождать ее в течении всего периода времени без Микасы. Поведение Бонни сильно тревожило. Адзумабито ощущала беспокойство, ещё даже не прилетев. Сердце стояло не на месте при мыслях о ней. Что-то странное стало твориться в ее и без того веселой жизни после того предложения Рёскэ. А парень за соседним столом ещё больше усугублял раздраженность Микасы. — Да? Сворачивайте направо, а затем прямо и… — почти кричал мужчина в офисном костюме, сидящий рядом, — и прямо…вы уже близко? Она закатила глаза и отвернулась от чересчур громкого посетителя. Как только таких пускают в приличные заведения? Взяв в руки чашку, Микаса пригубила немного остывший кофе. — Ты так и будешь молчать? — спокойно поинтересовалась она у Реверди, сморщившись от горечи напитка. Та безмолвно сидела напротив, толком не двигаясь. Даже руки перестали судорожно сминать все подряд. — Нам надо что-то решить, Бон, а ты ведёшь себя очень странно, что не так? — Микаса отставила допитый кофе в сторону и стала скрупулёзно бегать глазами по подруге. — Микаса, я… — наконец-то она подняла взгляд от своих ладоней. Мираж это или нет, но на секунду Адзумабито показалось, что Бонни с трудом сдерживается от слез. — Я правда не хотела, понимаешь? — ПРЯМО ЕДЬ! О! ТЫ УЖЕ БЛИЗКО? ОЧЕНЬ БЛИЗКО? — крикнул все тот же офисный работник, превосходя самого себя по громкости. Микаса недовольно цокнула и, перекинув ногу на ногу, сконцентрировалась на более важном. — Бонни, что такое? — мягко спросила Микаса, поражаясь собственной сдержанности и терпению. — ПОДЪЕЗЖАЕТЕ? ОТЛИЧНО! — снова раздался звонкий голос со стороны соседнего столика. Прохладный ветер ударял по окнам, отчего прохожие ещё больше ускорили шаг, скрываясь за дверьми ресторанов, баров и прочих заведений. Оглядев столики, Микаса подметила, что помимо них с Бонни в зале присутствует лишь крикливый незнакомец слева. Даже персонал скрылся из виду. По этой причине беспокойство, поселившееся внутри, усилилось. Адзумабито бросила подозрительный взгляд на Бонни, а затем на странного посетителя. Как же раньше она не замечала этого… — Ч…что это значит? — адресовала она то ли Бонни, то ли тому мужчине. Микаса вскочила с места, но не успела девушка сдвинуться с места, как увидела перед собой дуло пистолета. Сердце рухнуло в пятки, а руки сжались в кулак. Шок постепенно сменился растерянностью, затем перетекая в злобу. Микаса приоткрыла рот, чтобы выплеснуть накопившиеся за пару секунд эмоции, как раздался оглушающий звук выстрела, а за ним повторный. Девушка зажмурилась изо всех сил и затаила дыхание. Что должно произойти после смерти? Что она должна обрести? Спокойствие? Окрыленность? Смирение? Сердце, барабанящее о ребра, свидетельствовало о продолжении жизни. Внезапно ее плечи сжались, а чьи-то жёсткие волосы стали щекотать щеку. Она приоткрыла глаза и увидела перед собой знакомое лицо Кирштейна. Она уже хотела спросить, что он тут делает, как Жан сам разорвал тишину своим не в меру суровым тоном. — Что ты здесь делаешь? — руки все ещё сжимали женские плечи. А сама Микаса, толком не прислушиваясь к другу, искала взглядом Бонни. Он потряс девушку, пытаясь привлечь внимание, однако добившись этого, пожалел. — Это ты мне объясни! Что вообще происходит? Почему Бонни хотела меня убить? Я ничего не понимаю! Где она? — засыпала она вопросами, снова принимаясь искать Реверди и отпихивая Кирштейна в сторону. Пройдя вперёд, Микаса заметила валяющуюся на полу Бонни. Ее блузка была пропитана кровью в области живота и левого плеча. Воздуха перестало хватать, она обернулась на Жана и беспомощно вскинула руку в направлении полуживой подруги. — Ж…Жан? — глаза округлились, напоминая монеты. — Это ты? Кирштейн спокойно поправил ткань, смявшуюся на рукоятке, торчащего из-под пиджака пистолета. — Да, Микаса, это я, — девушка снова оглядела тело на полу и опустилась на колени. Заметив шевеление зрачков, она спросила, не теряя ни секунды. — Почему? — Бонни медленно перевела взгляд на Адзумабито и, разомкнув губы, шепнула через усилия. — Они… держат его, — Микаса вздернула бровь. — Поль… — погрязшая в крови рука Реверди потянулась к ней. Адзумабито, предсказав намерение, одернула ладонь ближе к себе. И презрительно глянула на предательницу. — Из-за него? — устало проведя ладонями по лицу, Микаса вспомнила об их разговоре перед отъездом во Францию. «— Ты его не знаешь, — помолчав пару секунд, она продолжила. — Я познакомилась с ним до встречи с тобой. — И до того как тебя…—не успела закончить Микаса, как получила четкий ответ. — Да, до этого тоже. — Он хороший человек? — спросила Адзумабито. — Лучший, — с глупой улыбкой прошептала Бонни.» Лицо исказила гримаса, Микаса наклонилась к бледнеющей с каждой секундой девушке. Азиатка уже хотела задать следующий вопрос, когда услышала еле слышный хрип. — Когда-нибудь ты поймёшь почему, — тонкая струйка крови окрасила уголок губ, а рука стремившаяся секунду назад ухватиться за нее, безвозвратно замерла. Микаса молчаливо уткнулась взглядом в рану на медленно остывающем теле. Перед глазами неумолимо стали проноситься картинки их знакомства. Чем она заслужила этот нож в спину? Неужели Реверди говорила тогда всерьез…? *** Два года назад Центральный район Киото. Бар «Черная пантера» Микаса вприпрыжку неслась по выстланному вдоль дороги тротуару. Жан уныло поглядывал в спину девушке, но не выдержав, остановился и снова попытался достучаться до ее разума. — Микаса, это безумие! — едва не взревел парень, одергивая рукава вульгарной бардовой рубашки. — Не стоит нам туда соваться, сама подумай. На это девушка со вздохом откинула голову назад и закатила глаза. Опять он твердит одно и то же, словно упертый осел. — Я тщательно обдумала этот шаг, Кирштейн, и мы, казалось, пришли к соглашению, — Адзумабито направила испепеляющий взгляд на друга. — Так что кончай так смотреть на меня и пошли, — развернувшись, она почувствовала твердую хватку на своем локте. — Это безрассудство, — преисполненный надеждой он уставился на подругу, однако серьезно разочаровался, услышав ее непреклонный голос: — Пошли, — она выдернула руку из хватки и направилась ко входу в бар. Юбка короткого платья едва прикрывала бедра, отчего Микаса с цоканьем опускала ее вниз. Кирштейн усмехнулся, заметив, как та снова раздражённо поправляет подол. — Я вот думаю, если они и клюнут на что-то, то это явно не мой костюм, — он с отвращением оглядел свой внешний вид и уставился на более приятный объект, шагающий впереди. — Ха-ха-ха, — наигранно засмеялась Адзумабито, не оборачиваясь назад. — Надеюсь, ты достойно сыграешь свою роль, — услышав эти слова, Кирштейн догнал девушку и зашагал рядом. — Иначе все, действительно, плохо кончится… Жан ослабил ворот рубашки и сглотнул ком, вставший поперек. — Не подведу, — коротко бросил он и нервно отбросил пряди с лица. Войдя во внутрь, Микаса зажмурилась от чересчур ярких огней софитов. Жан, задев плечом, прошел вперёд и точно так же сощурил глаза. Лёгкие нити дыма витали по помещению, образуя клубы. Громкий бит исходил из здоровенных колонок у сцены. Запах алкоголя смешался с запахом курева, образуя сладковато-горькие опьяняющие пары. Сознание неумолимо помутилось, а веки потяжелели, словно после бессонной ночи. Микаса сделала резкий вдох, ощущая, как дыхательные пути забиваются, и раздражают, вызывая кашель. Она прикрыла рот ладонью и подавила желание выплюнуть лёгкие напрочь. Из транса обоих вырвал не менее громкий голос работника. — Добрый вечер, заказывали? — обратился он к Кирштейну, а затем повернулся к Адзумабито и оглядел ее снизу вверх, шарясь взглядом по каждому сантиметру тела. Она сжалась под таким навязчивым вниманием. Даже Кирштейн ощутил дискомфорт и, прикрыв девушку своим телом, с долей высокомерия ответил: — Нет, я хотел бы встретиться с твоим боссом, — на секунду лицо официанта вытянулось от непонимания. — Прошу прощения, но это невозможно. Мистер Такаши ожидает вас? — сказал паренек, но поняв, что разболтал лишнего поджал губы. Микаса, услышав фамилию, сжала подол пиджака Жана и дернула. Светловолосый распрямил плечи и поправил костюм, не отрывая взгляда от отчасти испуганно работника, словно итак обладал данной информацией. — Думаю, Такаши будет не против поговорить со своим старым другом, — парень оглядел Жана повторно и, секунду помешкав, удалился к шефу. Проморгавшись, Микаса ткнула пальцем в бок друга и активно зашептала. — А ты не так уж и прост, Жанчик, — услышав детское прозвище, парень вздернул подбородок и сунул руки в карманы, стараясь игнорировать. — Дальше по плану, надеюсь он пустит нас к себе, — девушка нервно одернула платье вниз и сцепила руки вместе. — Ты правда считаешь, что глава всех борделей Киото не захочет узнать, что за «старый друг» заявился в его владения и просит аудиенции?! — едва сдерживаясь от крика, сказал Кирштейн, сжимая руки сильнее. Наконец-то показался их новый знакомый. Лицо сочетало в себе оттенки синего и белого. Официант на ватных ногах добрался к ним и сделал глубокий вдох. — Он ожидает, — указав на лестницу, расположенную справа от пары, работник сам прошел в указанном направлении. — Мне велено сопроводить вас. Жан ощутил, как паническое настроение паренька протягивает свои когти и к нему. Он обернулся на мгновение к Микасе и кивнул. — Ну пошли, — Кирштейн зажал руками первую пуговицу пиджака и понадеялся, что девушка поняла его ментальный посыл держаться ближе. Взобравшись на второй этаж, троица последовала по длинному узкому коридору вперёд. Под ногами ощущалось твердое покрытие, уже явно не деревянное, как на первом этаже. Неожиданно официант свернул налево. Переглянувшись с Адзумабито, светловолосый отправился в тот же коридор. Казалось, ещё немного и ребра не выдержат под натиском взбесившегося не на шутку сердца. — Прошу, — резко парень остановился. Жан, едва не столкнувшись с ним, повернулся к двери, что так заботливо была приоткрыта официантом. Они сделали пару шагов вперёд и заметили перед собой два дивана, установленных напротив друг друга, между мебелью же был установлен небольшой подиум с шестом. — Ну здравствуй, мой старый друг, — сказал мужчина, от которого они видели лишь затылок. — Проходи, садись. И гостья пусть тоже не стоит как истукан. Микаса заметила, что все это время стояла с открытым ртом и выпученными глазами. Но как он мог это заметить? Нет же на его затылке глаз…? Кирштейн напротив, не растерялся и, взяв девушку за руку, прошел, как было велено ранее. Микаса ощущала, что его ладонь влажная, но тем не менее не спешила отпускать. Нескромно усевшись на мягкий диван, Жан притянул девушку себе на колени. Адзумабито в неком шоке, оттянула короткую юбку изумрудного платья вниз и наконец-то взглянула на предлагаемого мистера Такаши. Пару минут они молчаливо разглядывали друг друга. Жан прошёлся взглядом по одежде Такаши. Внутри пробудилась настоящая буря возмущения. Мужчина был одет в строгий костюм, единственное отсутствовал пиджак и галстук. А самого светловолосого одели как полнейшего идиота. Красная рубашка, бардовый пиджак, спасибо, что хотя бы брюки были просто черного цвета. Если они выживут сегодня, то костюмеру Спрингеру не поздоровится. — Ну что же ты молчишь, друг мой, — мужчина потянулся за своим стаканом с виски и, делая глоток, наблюдал за ними исподлобья. — Так давно не виделись…словно вообще не виделись, — отстранив стакан, Такаши ухмыльнулся, однако смешинка не тронула его темных, почти черных глаз. Устроив руку на талии Микасы, Жан откинулся на спинку дивана и беззаботно улыбнулся в ответ. — Верно, но я пришел по делу, — расстегнув пуговицы своего «стильного» пиджака, Кирштейн продолжил серьезным голосом. — Я хотел бы поделиться информацией, но, разумеется, не за просто так. От наглости посетителя толстые брови Такаши полетели вверх. Мужчина был тощего телосложения, но люди, знающие его не понаслышке, были в курсе, что под рубашкой скрываются крепкие мышцы. Среди его коротких черных волос можно было заметить лёгкую, но заметную седину. Атмосфера в комнате сразу переменилась с шутливой на довольно опасную. — И что ты хочешь? — Такаши скользнул взглядом и по Микасе, восседающей на коленях чересчур смелого парня. — Ничего сверхъестественного, — пожав плечами, он расслабленно развел руки в стороны, словно он хозяин положения. — Хочу работать у тебя. — Надо же, не помню, когда променял свой клуб на биржу труда, — лицо мужчины снова стало беззаботным, он потянулся к оставленному на столе виски и отхлебнул ещё. — И кем ты хочешь работать у меня, мальчик? — он оглядел смехотворный внешний вид гостя и, не выдержав, усмехнулся и перевел взгляд на ноги девушки. Жан положил руку на бедро Адзумабито, не позволяя Такаши пялиться, однако тот как ни в чем не бывало скользнул выше по ее телу. — Я хочу помогать с…товаром, — прокашлявшись, сказал он. Микаса старалась не смотреть на мужчину в ответ, она ощущала его колючий взгляд на себе и от этого органы скрутились в узел. Она не думала, что так отреагирует на этого человека. Разумеется, это один из самых опасных людей Японии, но она не боялась ровно до того момента, как не столкнулась с этими темными глазами. За мгновение Микасу пробрало до мурашек, кожа едва не покрылась инеем. Единственное, что успокаивало это присутствие рядом друга. На удивление, Кирштейн держался лучше, чем она ожидала. Если раньше она сомневалась насчёт роли Жана в этом рискованном плане, то теперь Микаса задумалась, а сможет ли она выполнить свою часть, как следует? — С товаром? — удаленно переспросил Такаши, словно громкая музыка внизу мешала. — И откуда мне знать, что тебе можно доверять? Да и что за такой эксклюзивный товар ты мне можешь предложить, а? — насмешливо поинтересовался мужчина, снова бесстыдно разглядывая брюнетку. Жан на удивление подметил, что пока все идёт по плану. Музыка, играющая внизу, то ли стала тише, то ли сменилась с более ритмичной на менее. — Мне есть, что вам предложить, — нахально растянув губы, Жан похлопал Микасу за талию. — Верно, милая? — он поймал ее растерянный взгляд и на мгновение замер. Выражение серых глаз взволновало его ни на шутку. — Верно, — кротко протянула Микаса, выдавив улыбку и тем самым говоря Жану не останавливаться. С любопытством наблюдая за парой, Такаши взял стакан виски в руку и стал попивать. — Что-то мне скучно, — громко проговорил он, заглядывая куда-то им за спину. Все мышцы вмиг напряглись, Микаса ощутила, как окаменела рука Кирштейна, лежащая на талии. Позади раздался быстрый стук каблуков. Адзумабито повернулась в сторону звука и столкнулась с темными глазами незнакомки. Девушка, не отрывая неприязненного взгляда от Микасы, прошла к Такаши и присела рядом. Неприкрытое тело девушки сразу стало объектом изучения темноглазого. Он погладил ее по ноге, поднимаясь все выше. Адзумабито не могла оторвать взгляда от постепенно разгорающегося огня ненависти в глазах. Их зрительный контакт прервался, когда Такаши закинул девушку на свои колени. Микаса посмотрела в стену перед собой и, скрепив зубы, сжала плечо Жана. Ещё несколько минут мужчина исследовал тело темноволосой руками и языком, пока Кирштейн не привлек его внимание к себе. — Так что ты скажешь? — Адзумабито ощущала, как его тело было напряжённо. Жан тяжело дышал. Грудная клетка прерывисто вздымалась, касаясь руки девушки. — Думаю, что рассмотрю твое предложение, малец, — он хлопнул лежащую на его коленях брюнетку по заднице, а затем что-то прошептал на ухо, хитро поглядывая на них с Микасой. Та живо встала с его колен. Лицо не демонстрировало ничего, девушка напомнила фарфоровую статую. Она прошла к подиуму между диванов и стала танцевать. Кирштейн поймал растерянный взгляд Микасы и, кивнув, взглянул на Такаши. Тот был всецело поглощён наблюдением за малейшими движениями танцовщицы. Единственное, что хоть немного прикрывало ее это нижнее белье и пара шпилек. Должно быть этот танец может называться стриптизом, даже несмотря на то, что девушка уже была почти голая. Для него лицезреть подобное необычно и что уж скрывать отчасти приятно. Иронично, что свидетелем всего этого действа Жан стал благодаря Адзумабито и этому идиотскому плану. Просунув палец под кромку трусиков, девушка провела по ним руками. Судя по улыбке, Такаши был более чем доволен. Он облизнул свои губы, а затем перевел взгляд на Микасу. Его глаза мгновенно заблестели ярче. — Я мог бы кое-что предложить тебе, — поймав момент, вставил Жан. — И что же? — спросил тот, раздевая Адзумабито взглядом. — Или лучше спросить…кого? — уголок его губ вскочил вверх, приоткрывая вид на клыки.