Бэтмен: Крестоносец Ночи

Казалось бы, трагедия миновала: Брюс жив, и планирует скоро объявить об этом всему городу. Селина всё же поняла для себя, насколько он дорог ей, и наконец приняла решение сделать то, что так долго и упёрто отказывалась делать — построить своё новое светлое будущее вместе со своим любимым человеком, сделать себя и его счастливыми. Конечно, обчищать сейфы с драгоценностями и красть дорогущие картины стоимостью в несколько сотен тысяч долларов ей, скорее всего, уже не придётся… Ну и чёрт с ним. После четвёртого десятка краж эта работа перестала приносить удовольствие и превратилась в скучную рутину, от которой больше вреда, чем пользы. Если бы она пару недель назад сказала, что срывать планы злодеям и биться с ними на пару с Бэтменом гораздо интереснее, она бы заперла саму себя в Аркхэме. С каждым днём эта мысль перестаёт казаться бредовой. Но есть одно «но». Брюс твёрдо принял решение больше не надевать маску и плащ. И Селина не знала, как к этому относиться. С одной стороны она любит его, и должна уважать его решение, а с другой она чувствовала, что что-то не так. А она всегда доверяла своему годами тренированному чутью. Да и в конце-концов светлые чувства к парню тоже не давали ей покоя. Альфред, помогая Селине перевезти вещи в особняк, тоже чувствовал подвох. Он с ужасом заметил, что его тремор никуда не исчез, даже после того, как Брюс пообещал больше никогда не быть Бэтменом. Неужели он нарушит это обещание? Или где-то Альфред ошибался всё это время? — Альфред, ты в порядке? — обеспокоенно спросила Селина, заметив его сильно дрожавшие на руле руки. Дворецкий был в замешательстве. Он не понимал, почему это происходит. Хорошо хоть сознание ещё ясное — не хватало ещё потерять его прямо за рулем. Всё же Альфред спихнул это всё на стресс из-за того, что Брюсу пришлось пережить. — Прошу прощения, мисс Кайл, — попытался взять себя в руки дворецкий, крепче вцепляясь за руль роскошного автомобиля Уэйна, багажник которого забит чемоданами девушки. — Просто… нервы. Я целый день считал его мёртвым, и тут он приходит весь побитый, но живой… Похоже, что я ещё не отошёл от всех этих эмоций. — Я понимаю, — Селина задумчиво посмотрела в окно. — Когда я его увидела, я сначала подумала, что у меня галлюцинации… пока не обняла его. У меня такое впервые… — Мисс Кайл, простите, если я покажусь грубым, но я надеюсь на вашу честность и хочу кое-что прояснить, — максимально вежливым тоном заговорил дворецкий, останавливаясь позади одной из машин у светофора. Тремор немного отступил. — Брюс, он… Ну, вы ему небезразличны, это точно… А что насчёт вас? Ведь насколько я помню, у вас с ним было пару размолвок, и… — Я знаю, к чему ты клонишь, — тактично перебила его девушка. Она не сердилась на него, ведь его опасения были вполне обоснованы, если учесть, сколько раз она использовала миллиардера в своих целях. — Признаю, в прошлом я была не слишком… добра к нему. Тогда я ещё не понимала… как он дорог мне. И я помню, как он сказал, что не держит на меня зла, но… Я всё равно чувствую вину. И я хочу её искупить. Я больше не хочу потерять его. — Никто из нас не хочет, — согласился с ней Альфред, после чего тепло улыбнулся девушке. — И… спасибо за ваши слова. Мне остаётся лишь молиться, чтобы у вас с Брюсом было всё хорошо.

ЛЕЧЕБНИЦА АРКХЭМ 11:38

В лечебнице всё было относительно спокойно, если так можно говорить о месте, полном кровожадных психов и нестабильных преступников, готовых разорвать тебе горло при первой же встрече. Из особо защищённой камеры Джокера доносился лёгкий, шкодливый свист, всё равно вызывавший у охранников и врачей мурашки. Периодически проверявший его надзиратель изредка посматривал на то, как белолицый псих словно ребёнок играется с куклой, отдалённо похожей на Брюса Уэйна. Тем временем к камере подошли доктор Лиланд и ещё один молодой врач-шатен в очках и папкой в руке. — Открывайте, — скомандовала Лиланд, и охрана нехотя отворила дверь, ведущую в камеру бывшего Джона Доу. Он заинтересованно нахмурился, и с холодной улыбкой встал с кровати, отложив куклу в сторону. — Доктор Лиланд, какое счастье снова видеть вас в моей скромной обители! — игриво хлопнул в ладоши зеленоволосый. — Ух ты, я вижу, вы привели с собой друга! Как же замечательно! Чем больше друзей, тем лучше, верно? — Вы были правы, Лиланд! — заиграл бровями другой врач, расплываясь в довольной улыбке. — Этот пациент — настоящая находка для учёного! Если вы позволите… — Похоже, что намечается знакомство, док? — с нескрываемым любопытством заговорил Джокер, глядя на врача, севшего прямо напротив него. — Джокер, с этого дня я больше не занимаюсь твоим лечением, — с официозом заявила женщина. И естественно, клоун сразу решил сделать вид, что расстроен. — Познакомься со своим новым лечащим врачом — доктором Джонатаном Крейном. Он первоклассный психиатр и самый квалифицированный специалист-химик во всём Готэме. Возможно, у него получится найти способ тебя вылечить. — Значит, ты и есть тот самый Джокер, который заставил весь город ходить на цыпочках? — спросил мужчина, с неподдельным интересом поправляя очки. — Моя слава бежит впереди меня! Неожиданно, но приятно! — Доктор Крейн, я вас оставляю, — обратилась к нему Лиланд. — Если что, охрана вам поможет. Всего хорошего. — Мне будет вас не хватать, док! — крикнул ей вслед Джокер. — Итак, начнём, — Как только дверь камеры закрылась, Джонатан сел на стул напротив клоуна. Тот, видимо, тоже проявлял к нему интерес… только явно нездоровый, судя по его хитрому и неотрывному взгляду. — Я слышал много историй о тебе. Массовые убийства, стычки с федеральными агенствами, терроризм… Целый набор короля преступности. Я даже слышал, что ты водил дружбу с самим Бэтменом. Это верно? — А как же, бывало такое! — ответил психопат. — Если бы вы знали, какое у него кошмарное чувство юмора! Из-за одной неудачной шутки он меня здесь и запер, но я скажу вам так: здесь не так уж и плохо! И атмосфера знакомая, и друзья старые! Доктор, давайте лучше поговорим о вас. Вот смотрю я на вас, и вижу, что вы особенный. Многие меня шарахаются, даже если просто проходят мимо моей камеры! Как будто я кусаюсь! Это же бред, вы согласны со мной? — Я работал с большим количеством пациентов, которые вселяли ужас в других. Но ты… Тебя я тоже нахожу уникальным. Скажи, как у тебя это получается? Как ты заставляешь других себя бояться? — Я?! — изобразил удивление клоун, после чего пугающе расхохотался. — Вы мне уже нравитесь, док! Признаюсь, я не слишком вышел лицом, да и зелёные волосы… Когда я подхожу к зеркалу, я сам себя пугаюсь! Ха-ха-ха! — Интересно… Скажи, ты получаешь какое-нибудь удовольствие, когда тебя боятся? — Знаете, Джонатан, я даже сам не могу ответить на этот вопрос! А вот то, что я чувствую себя необычно во время такого события — это факт! Скажите, а вы сами радуетесь, когда ваши обидчики получают по заслугам? Джонатан уже хотел было ответить, но Джокер его перебил и продолжил: — Вам не нужно отвечать, док! У меня есть удивительная способность читать человека по его глазам. И я могу с уверенностью сказать, что вы любите доминировать над людьми! Манипулировать ими, играть на их чувствах и с наслаждением наблюдать, как их мечты превращаются в кошмары! Когда-то я даже знал одну такую женщину… Она боялась быть слабой и беззащитной, и даже боялась стать такой же, как и её родители — жестокой и беспринципной тварью. У неё был шанс получить титул королевы Готэма, а может даже и всего мира, отомстить всем своим недоброжелателям, но увы, её планам не суждено было сбыться… Она не знала, что такое настоящий страх. Она не знала, каково это, когда адреналин кипит у тебя в крови, стоит тебе только подумать о самой страшной вещи в твоей жизни! Представьте, какой у неё мог быть потенциал! — Ты… ты говоришь про Леди Аркхэм, верно? — предположил Крейн. По всему его телу пробежались мурашки и крайне неприятный холод. — Леди Аркхэм превратилась в историю! Я уверен, что лет через пять какой-нибудь писака накалякает книженцию про её крестовый поход против элиты Готэма! Ох, какое же веселье его ожидает, когда ему придётся думать над названием! Но мы, кажется, немного отвлеклись от темы, верно, мистер Крейн? Я знаю, чего вы именно хотите. Вы хотите властвовать над всеми. Вы хотите заставить их заплатить за всю ту боль и унижения, которые они вам причинили! Вы хотите… заставить их бояться вас так же, как они заставляли вас бояться их. Правда же? Внезапно Крейн почувствовал себя так, словно на его мозги кто-то очень сильно давит. Схожее с похмельем ощущение в голове нарастало в геометрической прогрессии вместе со безумным хохотом клоуна, которое можно было легко сравнить с гипнозом. — Что-то моя голова разболелась… — простонал доктор, сняв очки и протерев лоб. — Ладно, на сегодня мы закончили, Джокер. Продолжим завтра… — Ох, жду вас с нетерпением, доктор! У меня ещё куча историй в запасе… Я могу даже поделиться с вами рецептом страха! — рассмеялся Джон. Поспешив покинуть камеру этого психа, Джонатан помотал головой перед охранниками, испытывая большой дискомфорт после первого сеанса, который явно не увенчался успехом. — Вы в порядке, док? — спросил один из охранников. — Кхм, да, всё хорошо. Продолжайте дежурство. На самом же деле доктор чувствовал сильную тревогу, будто что-то гложет его изнутри. Джокер… оказался гораздо более сложным пациентом, чем ему рассказывала доктор Лиланд. Крейн прошёл через многое — через сложное детство, плохие отношения со сверстниками, замкнутость и отстранённость, однако это сильно отпечаталось на его жизни. И всё это время он мечтал об одном — утереть нос всем тем хулиганам, которые называли его слабаком и неудачником. Но после «милой беседы» с Джокером какая-то часть его начала требовать о большем. Чтобы все они поплатились за издевательства над невинным мальчишкой. Чтобы они страдали, как он тогда. Чтобы они боялись. Все до единого. Прочувствовали то, что испытал он сам.

***

— Мисс Кайл, вы уверены, что везде брать с собой кошку — это хорошая идея? — спросил Альфред Селину, помогая ей выгружать вещи. Тем временем её питомец с интересом наблюдал за процессом. — Учитывая характер вашей… кхм, работы, переезды для вас — дело обыденное, а для животного это может быть стрессом… — Она со мной уже три года, и за всё это время она ни разу не показывала своего недовольства, — С этими словами Селина начала её гладить. Кошка с наслаждением замурлыкала. — Среди всех сиамских кошек она самая спокойная. — А я ведь так и не сказал Брюсу, что теперь ему придётся жить бок о бок с этим созданием. Кошки почему-то не питают к нему симпатии. — Ну, я буду единственным исключением, — улыбнулась девушка, занося свои вещи внутрь вместе с Альфредом. В этот момент к двери подходил доктор Томпкинс, личный врач Брюса, со своим саквояжем. — Доктор Томпкинс, как там мастер Брюс? — спросил врача Альфред. Тот расплылся в довольной улыбке. — Лучше, чем я ожидал. Мистер Уэйн довольно быстро идёт на поправку… я бы даже сказал удивительно быстро! Все моторные функции организма пришли в норму, но ему нужно больше ходить, чтобы всё закрепить. Я дал ему кое-какие обезболивающие препараты, всё остальное у него быстро заживёт. И я вас прошу, следите за ним, а то он самый настырный пациент, с которым мне пришлось работать… — Кто настырный? — вышел из бильярдной Брюс. Вместо больничной пижамы на парне была привычная для него белая рубашка и строгие чёрные брюки с туфлями. Некоторые пластыри и бинты исчезли с его лица, обнажая довольно серьёзные шрамы. Теперь он уже ходил без трости и хромал уже почти незаметно. — Вот о чём я и говорю, мистер Пенниуорт! — пожаловался Альфреду врач. — Ни секунды не может усидеть на месте! — Таков уж мастер Брюс, вечно норовит ввязаться в какую-нибудь неприятность, — ответил ему дворецкий. — Спасибо за вашу помощь, доктор. Я пришлю вам самый лучший виски, который у нас есть. — Я бы с радостью, но я уже давно уверовал в трезвость. Теперь ни грамма в рот. Но всё равно, рад был помочь. До свидания, мистер Уэйн. — Благодарю вас, док, — проводил его Брюс. — Мальчик мой, как ты себя чувствуешь? — выразил отцовское беспокойство Альфред. — По сравнению с тем состоянием, в котором вы видели меня раньше, я чувствую себя превосходно. По крайней мере, инвалидность мне точно не светит. — Честно говоря, сложно тебя представить на коляске, — усмехнулась Селина. — А вот трость — это то, что надо. Как раз подходит под твой социальный статус. — Очень смешно. — Да ладно, ты же знаешь, мне нравится тебя дразнить, — улыбнулась зеленоглазая. — Давай я лучше помогу тебе с вещами… Брюс только собрался потянуться к чемоданам, как Селина его тут же остановила. — Брюс, даже не думай, — Теперь лицо девушки излучало излишнюю серьёзность. — Я и сама могу справиться с этим, а тебе нужно отдохнуть. — Нет, Селина, в моём доме такой номер не срабатывает, — Парень издал тихий смешок. — Мужчина остаётся мужчиной, даже потрёпанный. Поэтому здесь без вариантов. — Ты себя в зеркале видел? Любой другой на твоём месте мог бы не выжить! Ты не должен себя доводить до полного отказа! — Селина, это обычные чемоданы, и я сомневаюсь, что ты носишь в каждом из них иридиевые пластины. Да, я немного неважно выгляжу, но я не хрустальный. — Хрустальный, не хрустальный — тебя подкосило ещё сильнее, чем после заварушки с Джокером! Да по сравнению с этим Джокер тебя легонько стукнул! — Но я же оклемался на следующий день, верно? И после этой заварушки я тоже оклемался. Я вполне могу… — Давайте лучше я разберусь с вещами, — решил поставить Альфред вопрос ребром. Плохо скрываемая ухмылка на его морщинистом лице озадачила как Брюса, так и Селину. — Между вами действительно что-то есть — вы даже спорите, как семейная пара. — Что-что? — похлопал глазами Брюс, глядя на дворецкого в недоумении. Затем к нему присоединилась и Селина. — Я помогу с вещами, — Альфред поспешил удалиться с чемоданами.