Fulcrum

      Добраться до планеты Земля от облака Оорта за месяц... по меркам двадцать первого века – нереально. Для Орбитера задача оказалась вполне посильной, и даже укладывающейся во вменяемые сроки, в силу целого ряда причин. Главное – здесь космос не столь взбаламучен последствиями боевых действий. Да что там, у нас даже Луну раскололи, а потом стянули её осколки обратно, скрепив многокилометровыми кольцами, опоясывающими этот естественный спутник Земли. И это – лишь самый явный и заметный шрам Старой Войны, та же Церера, местами, устлана обломками кораблей Корпуса на километры вглубь вечного льда. Есть и другие захоронения космических кораблей, они встречаются практически у каждой планеты.       Новый мир диктует свои условия. Здесь, в этой реальности нет Руин Орокин, и нет Разлома. Метрика пространства стабильна и однородна, можно не бояться провалиться в Бездну, из-за очередной аномалии, возникшей на десяток секунд. Взять те же временные провалы на Луа, с их развалинами, которые кое-где развалинами быть перестают. Башни Орокин, брошенные своими хозяевами будто бы вчера, хотя со времён падения империи минули тысячелетия. Охранные системы там ещё живы, ещё мобилизуют на свою защиту всех, до кого только могут дозваться. Гамельнский крысолов лишь уводил своих жертв в вечные скитания, а башни… о, их шёпот пленит тебя не хуже ледяных осколков Снежной Королевы, подменит понимание друзей и врагов, заставит забыть обо всём, кроме новой цели – защиты имущества Золотых Богов, пока те в отлучке. Вечной отлучке. Эти «возвысившиеся» мрази получили по заслугам.       Необходимость добраться до Земли как можно быстрее влечёт за собой множество расчётов: гравитационные манёвры, безопасное удаление до Солнца, возможные поправки в контрольных точках. Благо, тормозить не нужно, можно плавно сливать скорость на «вязком» пограничном слое Бездны.       Именно подобная манера полёта «на грани» и привела к необходимости создания Солнечных Монорельсов на постоянных трассах. Иначе корабли начинают проваливаться вглубь, с вполне предсказуемыми в целом, но непредсказуемыми в частности, последствиями. Тэнно, собственно, так и появились – на колонизационном корыте из всего экипажа выжили только дети, до кучи приобретя ряд интересных способностей. Потом им, правда, память потёрли в процессе экспериментов. Немного так, совсем чуть-чуть. Вплоть до непонимания пределов собственных возможностей. Впрочем, об этих событиях мало что известно – свидетели за пару тысяч лет или позабыли всё, или померли с концами. Типичный висяк, расследовать который – пустая потеря времени.       Здесь же всё тихо и мирно. Ни тебе кладбищ, ни прочих могильников, во всех смыслах этих слов. Местные сподобились только на строительство нескольких баз, космическую станцию на орбите Луны, да ещё одну, в точке Лагранжа. Технологии силовых полей у них уже есть, появились первые антигравы, ядерный реактивный двигатель, опять же имеется. Двухконтурный, надо отметить, судя по отсутствию радиоактивного выхлопа. Пара буксиров то и дело мотается от одной станции до другой, перетаскивая типовые контейнеры. Нет, явно не двадцатый год, слишком уж круто для тех времён.       Планета Земля здесь не слишком похожа на ту, что была в Изначальной системе. Зато, вполне соотносится с тем, что я помню ещё до того самого, крайне поганого пробуждения, когда капитан Вор решил вскрыть очередное хранилище Орокин. А потом, уже после судьбоносного «просыпайся, скотина!» от Лотос, попытался отнять у меня мой фрейм. Паразита вколол, от которого пришлось избавляться, с теми ещё, блядскими, приключениями. Не зная языка, сделать это оказалось… мягко говоря, сложно. Хорошо хоть, переговорную часть Ордис и Лотос взяли на себя, оставив мне роль «Халк крушить!». Брифинг в виде комиксов, первые попытки понять, а что здесь вообще происходит… Весёлое было время, особенно, первый месяц. Потом – тоже, но новизна ушла. Когда перманентный песец становится рутиной… мда. Вот, как сейчас, когда восемь часов пришлось буквально красться к поверхности планеты. В десантном корабле, где и пошевелиться – проблема.       Усмехнувшись, я последний раз оглянулся на замаскированный Скимитар, и пошёл в сторону города. Место здесь глухое, челнок спрятан в овраге, на опушке леса, и едва ли по местным буреломам ходят посторонние. Слишком далеко от дорог. Речка неподалёку – мелкая, пройти реально, разве что, на байдарке. Пороги, перекаты и каменистые осыпи по берегам – делать здесь здравомыслящему человеку решительно нечего, а вот варфрейму в подобном месте – раздолье.       Локи, и сам по себе, очень быстрый фрейм, а уж с модами на скорость бегает весьма резво. Правда, о пониженном энергопотреблении можно забыть, но на этот случай для тэнно существует школа фокуса «Зенурик». Это направление специализируется на поддержке, позволяя восстанавливать энергию Бездны прямо на поле боя. Ролью батарейки дело не ограничивается, хватает и других козырей.       Двигаться по обычному русскому лесу оказалось непривычно. Около Цетуса деревья почти не растут, а вот на месте бывших поселений Гринир – наоборот, высятся гиганты размером с секвойю. Говорят, это работа Оберона, именно этот фрейм может вырастить лужок-другой. Первого, чей тэнно со своим фреймов мог творить чудеса. Делать такое, что мы, при всём желании повторить не можем. Их, таких, было много: Инарос, Атлас, Миса, Лимбо, Мираж и куча других… мы помним имена фреймов, а сами тэнно… сами тэнно – их бледные тени. Нас не видят за нашим… оружием. Иронично, не правда ли?       Бежать вдоль реки всё сложнее. Подлесок зарос какими-то особо мерзкими кустами, и приходится маневрировать между ними так, чтобы не издавать лишнего шума. Глаз у фрейма нет, а толстокожесть позволяет идти хоть напрямик, но делать просеку — значит свести все меры по маскировке челнока к нулю. Тем более, что и заросли начинают потихоньку редеть.