***
Дьявол существует. И это не какой-то маленький красный монстр с рожками и хвостом. Дьявол может быть красивым, потому что он — павший ангел, когда-то бывший любимчиком Бога.***
Дино всегда считали одним из главных примеров для подражания. Золотой мальчик с тяжёлой судьбой. Умный, спокойный, рассудительный. И, что самое главное, совсем не похожий на своего назойливого старика. Каждое утро парень начинает с горячей чашки цейлонского чая без сахара, контрастного душа и получасовой пробежки в ближайшем парке. Это является неотъемлемой частью его жизни: привычная рутина, благодаря которой Дино кажется, что он всё и всегда держит под контролем. Блондин исправно ходит в спортивный зал, не ругается матом, не пьёт, не курит, не употребляет. Он любит читать книги, в частности детективы, усердно учится и готовится стать юристом. Разве это не прекрасный пример некой идеальности и абсолютной порядочности? Однако, со всем перечисленным или без него, Дино всё равно казался людям чем-то вроде белой вороны: он никогда не был карикатурным ботаником и выскочкой, уж точно не являлся жутко общительным добряком и, вроде как, не слишком равнодушен или холоден. Парень всегда был готов помочь, если его об этом просили, мог пошутить, посмеяться, пообедать с кем-то в столовой. Но чаще всего блондина видели либо сидящего поодаль ото всех с книгой в руках, либо идущего куда-то вдоль коридоров. Дино прекрасно коммуницировал с людьми, создавая исключительно положительное впечатление о себе при малейшем взаимодействии, но никого не подпускал слишком близко, оставляя всё на уровне хороших знакомых. Парень просто не подходил под общепринятые ярлыки, и составить его целостный портрет никто толком не мог. Именно поэтому со временем за Дино просто закрепилось звание «сына того мерзкого профессора Фенцио». Не только среди студентов, но и некоторых преподавателей в том числе. Парень старался пропускать подобное мимо ушей, считая, что люди никогда не принимают и не понимают обыденные вещи, кажущиеся им хотя бы на долю чуждыми. — Дино! — чей-то женский голос зовёт по имени, когда парень выходит из аудитории отца, — Привет! Молодой человек, уже прекрасно зная, кому принадлежит данный голос, спокойно поворачивается и слегка кивает головой. Перед ним стоит миниатюрная блондинка, что всем своим видом старается сохранять сдержанность и невозмутимость. Но по её интонации, чуть взъерошенной причёске и слегка заметно сбившемуся дыханию Дино сразу понимает, что девушка, должно быть, торопилась сюда. — Что такое, Лилу? — сходу спрашивает парень, — Что-то случилось? — А? — блондинка удивлённо, несколько смущенно вскидывает брови, — Нет-нет, всё хорошо! Я просто… — тонкие пальцы машинально заправляют выбившуюся прядь за ухо, — Хотела позвать тебя пообедать вместе. Но люди беспощадны, жестоки и кровожадны. Дино всегда это знал, во многом благодаря отцу. Фенцио чуть ли не с рождения внушал сыну эту «заповедь», словно подготавливая к чему-то. И парень не понимал, что именно он имеет в виду: ведь все вокруг пускай и не особо тактичные и любезные, но точно не настолько злобные и страшные, чтобы так категорично о них отзываться. «К каждому ведь нужен свой подход», — считал Дино. Считал. Пока всё то, что строилось в его голове, как картина о мире, согласии и стабильности, не рухнуло в мгновенье. Причиной этому послужила драка с Ади. Нет, не так. Причиной этому послужил Ади. — Животное! Разве таким я тебя воспитывал?! — Фенцио кричал так громко, что вены на его лбу, казалось, вот-вот должны были лопнуть, — Меня могут уволить, если его родители узнают! Ублюдок! Дино стоял молча, опустив взгляд. Он давно не слушал и не слышал истеричные вопли Фенцио — в голове эхом раздавалась звенящая пустота. Руки парня тряслись, а что-то между рёбер сдавило нечеловеческой болью. Дино был жутко зол. И не мог понять: дело ли в том, как глупо разрушилась выстраиваемая годами идиллия или же в горячо расползающихся по спине мурашках, когда в голове мелькал обиженный взгляд Сэми? Блондину всегда было всё равно на те вещи, которые говорили за его спиной. Он не обращал на это внимания, сосредотачиваясь лишь на важных и нужных вещах. Дино считал, что он выше подобного. Однако теперь, когда абсолютно каждый в университете знал о случившемся, парень наконец понял, что его отец имел в виду. «Боже, этот ботаник избил кого-то?» «Я так и знал, что сыночек Фенцио на голову отбитый. Натуральный псих» «Лучше не связывайся с ним, а то и тебе в нос пропишет» «Да с таким отцом не особо удивительно, что он просто так избил беднягу» «Не такой уж и святоша этот Дино» «Я слышала, что Ади увёл у него девушку» «Да ладно, зато мажор пожалуется папочке и тот сделает всё возможное, чтобы Фенцио турнули. Наконец избавимся от сумасшедшего деда» «В тихом омуте черти водятся, да?» Быть главным объектом обсуждения и осуждения — страшно. Особенно это страшно, если кажется, что нет ни одного человека, что был бы на твоей стороне. Дино впервые оказался в такой ситуации, и это выбило почву из-под ног, оставляя медленно тонуть в болоте из отвращения и непонимания. Блондину кажется, что абсолютно каждый его ненавидит. Хотя, конечно же, были и те, у кого с Ади личные счёты, учитывая то, чем он славится. Кто-то даже считает Дино неким героем, что наконец надрал зад этому рыжему ублюдку. Но сам парень об этом не знает: весь спектр внимания сфокусирован на грязных слухах, строящихся вокруг его личности. И это вполне нормально, ведь хороший и прилежный мальчик, привыкший всегда быть чистым от общих грехов, в собственных глазах стал их прямым олицетворением. Дино, сам того не понимая, боялся потерять размеренность жизни и отрешённость от студенческой суеты. Он боялся потерять контроль над происходящим. И эти потаённые страхи парня наконец вырвались наружу, раскрывая всё с новых, непривычных и жутких сторон. Правда никто так и не объяснил Дино, что на смену одним слухам и инфоповодам всегда приходят другие. Но это его не волновало. Сейчас парня волнует лишь необъятная и необъяснимая ярость, что оккупировала каждую клетку мозга. — Я хотел пообедать в аудитории, — отвечает Дино, чувствуя эту горькую жалость собственных слов, — Извини. — А можно с тобой? — тихо спрашивает Лилу, теребя висящую ручку своей сумки, — Если ты не против… Парень не особо понимает, что ему стоит ответить. Он бы с удовольствием провёл обед в полном одиночестве, абсолютно не желая общаться с кем-либо, но… Это ведь Лилу. Ребята знакомы со средней школы. Девушка, кажется, всегда оставалась единственным другом Дино. Сам он в принципе никогда особо не задумывался над ролью Лилу в его жизни: папа очень настаивал на их общении, имея свои неназванные цели, а Дино не возникал и не сопротивлялся. Лилу просто была рядом, и со временем блондин стал принимать её за должное. И даже сейчас, когда парню мерещилось, что все в мире против него, Лилу всё ещё рядом. Она всё ещё бежит с одного конца учебного заведения в другой, чтобы увидеть парня, всё ещё зовёт его обедать и всё ещё смущённо отводит глаза, когда их взгляды пересекаются. Девушка ничего не говорила Дино: она не ругала его, не подбадривала, не пыталась упомянуть что-либо вскользь. Несомненно, парень понимает, что у Лилу определенно есть своя точка зрения по поводу случившегося, но, пока она держит её при себе, усиленно сохраняя вид, будто всё хорошо, обстановка кажется чуточку спокойнее. — Нет, конечно не против. Однако Лилу была не первым и не последним другом Дино. Ему доводилось впускать в свою жизнь некоторых людей, которых парень когда-то с гордостью и правда называл друзьями. И, как он сам считал, это никогда не приводило ни к чему хорошему.***
— Я уже опаздываю! Сэми впопыхах надевает рубашку, а дрожащие пальцы, что никак не могут застегнуть пуговицы, заставляют его раздраженно кряхтеть, проклиная всё вокруг. Начало нового дня, первой осознанной мыслью которого было опоздание на занятие — дело не самое прекрасное. Особенно если учитывать события прошлой ночи, которые при обычной обстановке заставили бы парня либо сгорать от стыда, либо полностью переосмыслять всю свою прожитую жизнь. Но сейчас Сэми снова опаздывает (и лучше бы это не входило в привычку), поэтому успеет подумать о произошедшем потом. — Тебе помочь? — сонный голос Ади стреляет в голову не самыми подходящими воспоминаниями, — Иди сюда. Он лежит на кровати вниз животом, подперев голову подушкой и наблюдая за страданиями Сэми. Взъерошенные рыжие волосы и сонные глаза отдают легким уютом, неосознанно успокаивая. Сэми, не понимая, в чём заключается помощь, но решивший не спрашивать, подходит к кровати, пока Ади медленно садится на ней так, что его голова находится ровно напротив полуголой груди парня. — Не торопись, ты ещё успеешь, — кончики пальцев Ади гладят ткань рубашки, невесомо касаясь холодной кожи Сэми, — У меня сегодня тоже занятия. Встретимся в универе? Рыжий поднимает взгляд и улыбается. Он томно вздыхает с ноткой некой усталости, и чуть тянет Сэми за талию к себе, молча утыкаясь лбом в его торс. — Ты нормально себя чувствуешь? Нигде не болит? — спустя мгновение спрашивает Ади. — Всё в порядке, — Сэми едва заметно заливается краской: в такой обстановке отогнать воспоминания практически невозможно, — Просто лёгкая слабость. Пройдёт. — Напиши, если что-то случится. Рыжий возвращается в исходное положение и начинает медленно и аккуратно застёгивать каждую пуговицу снизу вверх. Лицо Ади теперь настолько невозмутимо и сосредоточенно, будто для него это обычное утро. А Сэми неловко молчит, совсем не понимая, какие у них отныне отношения. — Готово. Брюнет, вновь вспомнив о занятиях, быстро благодарит Ади и, закончив сборы, спешит покинуть комнату. — Знакомая ситуация, — усмехается Ади, оставшись в одиночестве, — когда же ты перестанешь сбегать от меня, кролик?***
Кое-как успев к первой паре, Сэми сидел за столом, старательно справляясь с отдышкой: пробежать три этажа вверх за мгновение до начала пары оказалось достаточно изматывающим занятием. Все студенты клевали носами, из последних сил стараясь не уснуть — монотонный голос преподавателя им никак в этом не помогал. И, будь это обычный день, коих давно не было, Сэми бы с неподдельным интересом слушал этот полуживой говор, не забывая всё записывать. Однако сегодня голос профессора почему-то превратился в белый шум, местами мешающий Сэми плавать в собственных мыслях, никак не связанных с темой предмета: «Почему-то я обрадовался, увидев утром Ади. Кажется, если бы он сбежал, оставив меня без ответов, было бы не так удивительно. Но он вёл себя как обычно?..», — Сэми тихо вздыхает, — «Наверно, мне стоило поговорить с ним… но как вообще о таком говорить?! Что-то в духе «о, чувак, классно вчера потрахались! Спасибо, что был моим первым»?!» — парню внезапно захотелось удариться головой об стол со всей силой, лишь бы перестать думать об этом, — «Да чёрта с два! Как можно было отдаться человеку, которого ты едва знаешь? Какой же я идиот… Он точно пропадёт из моей жизни сегодня-завтра. Почему я об этом сразу не подумал?» Тяжелое дыхание Ади сводит с ума. Он, опрокинув голову назад, обнажает свою напряженную шею, а кадык от постоянных глотков воздуха поднимается то вверх, то вниз. Сэми знает, что его первый в жизни минет не может быть настолько прекрасным, но Ади, до этого хриплым голосом отдававший приказы по тому, что и как именно делать, казалось, был доволен. «Нет-нет-нет», — лицо Сэми в мгновение ока становится розовым, стоит внезапным и таким на удивление точным воспоминаниям вспыхнуть в голове, — «Я не хочу об этом думать!» — Тебе точно не больно? Ади наклоняется вперёд, припав губами к плечам брюнета. Тот, уткнувшись лицом в подушку, что-то в неё мычит и отрицательно трясет головой, словно маленький провинившийся ребёнок. Сэми пальцами крепко сжимает простыни, будто боясь их выпустить, а зубами кусает край подушки, стараясь не шуметь. — Я хорошо растянул тебя, сильно болеть не должно. И что-то внутри (явно не гордость) подсказывает Сэми: Ади точно знает о том, что брюнет сейчас плачет. — Бедный мальчик, — с виноватой улыбкой шепчет рыжий, — потерпи немного. «Да вы издеваетесь?!» — Сэми, сложив руки, роняет голову, стараясь не привлекать к себе внимания внезапно покрасневшим лицом, — «Почему я не могу перестать вспоминать об этом? Не сейчас же!» Брюнет наконец отрывает лицо от подушки, жадно хватая воздух ртом, когда Ади оказывается в нём полностью. Через мгновение с губ срывается полукрик, смешанный с всхлипами, что заставляет Сэми вновь прикусить края мягкой ткани, продолжив вскрикивать от малейших движений. — Бля-я-ять, — Ади протяжно стонет, крепко сжимая бёдра Сэми, — Прости, что так резко. Ты невероятен. «Ненавижу себя. Какой же я извращенец», — парень бросает попытки отогнать мысли из головы, поняв, что это попросту невозможно. Они продолжат всплывать, пока Сэми по отрывкам восстанавливает одни воспоминания за другими в столь ярких красках. — Посмотри на меня, — Ади приподнимает Сэми с кровати и резким рывком переворачивает на спину, — Не плачь, — лёгкий, нежный поцелуй в солёную от слёз щёку мгновенно успокаивает, — Я хочу любоваться тобой. Ты идеален, Сэми. — Сэми! — голос преподавателя, словно стакан холодной воды в лицо, окончательно возвращает в реальность, заставив от страха резко вскинуть голову, — Что с тобой, сынок? Ты весь красный. Заболел, что ли? — Нет, Вы что, всё в порядке! — теперь Сэми точно краснее прежнего, ведь вся аудитория удивленными глазами уставилась на него, — Простите… — Отправляйся-ка ты в медпункт. Что-то совсем плох. — Всё хорошо, я Вас уверяю… — Без возражений, сынок. Иди. Брюнет неловко поднимается с места, и, продолжая тихо и неуверенно извиняться себе под нос, покидает аудиторию. «Доволен, извращенец? Не хватало ещё из-за похабщины быть выгнанным с пары…» Но выбора и правда не остаётся: придётся отправиться в медпункт. Сэми действительно со стороны был похож на больного, особенно со столь выделяющимися на фоне его бледности красными ушами, шеей и щеками. Что он скажет и как объяснит причину этого медсёстрам — пока неизвестно. Поэтому Сэми решает сделать круг по корпусу, дабы слегка проветриться. И, если не станет лучше, то стоит действительно зайти в медпункт. — Мне так нравится, когда ты зовёшь меня по имени, — приглушенно смеётся Ади, — Из твоих уст оно звучит как-то особенно сексуально. Делай так почаще, хорошо? — Хорошо. Парень медленно идёт вдоль коридора, теперь полностью сжираемый мыслями о прошедшей ночи. От более подробных воспоминаний в животе что-то стягивало, а дышать становилось труднее. «Боже, все это ощущают после секса? Почему так странно?» — наивно думает Сэми, заворачивая за угол. Он так бы и витал в собственных мыслях, если бы не увидел перед собой виновника всех его сегодняшних страданий. Ади, держа что-то в руках, стоял у подоконника с закрытыми глазами. Сэми сначала хотел развернуться и уйти, дабы не поднимать лишний раз шумиху, но… Что-то казалось странным: Ади был через чур спокойным. Почему, чёрт возьми, он стоит посреди пустого коридора с закрытыми глазами? Сам факт его присутствия Сэми никак не смутил, ведь подобное уже случалось, но закончилось максимально ужасно. Однако сердце пропустило пару громких и чётких ударов от одной только мысли: «Он пришёл сюда ради меня?» Парень подошёл ближе, ожидая, что Ади услышит шаги, но тот всё также молча стоял у подоконника. — Ади… — шепчет Сэми, легонько дотрагиваясь до плеча парня, — Всё в порядке? Рыжий от неожиданности подпрыгивает, испуганными глазами бегая по пространству вокруг себя, и, наконец, фокусируя взгляд на Сэми. — Ох… — из испуганного секундой ранее ребёнка Ади в мгновение становится привычным собой, улыбаясь чуть-чуть натянуто, — Как раз к тебе шёл. — У меня сейчас пара, — отвечает Сэми, всё ещё не до конца переварив случившееся, — Ты в порядке? Бледный какой-то, ещё и испугался. — Всё в порядке, — отмахивается Ади, — А ты наоборот весь какой-то красный. — Меня из-за этого послали в медпункт. — А, поэтому прогуливаешь? — смеётся Ади, — Я-то просто хотел ввалиться к тебе в аудиторию. Не могу долго без твоего сердитого лица. — Ты придурок? Не надо заходить ко мне во время пары! Как ты это преподавателю объяснишь?! — А что такого? Я не могу навестить тебя? — виновато спрашивает Ади, — Я же скучал. — Тогда все подумают, что мы… — Сэми делает паузу, не зная, что добавить, — Ну… — Кто? — Ади молчит, выжидая ответа, который он и сам прекрасно знает, — Педики? — Что-то вроде того… — Ты меня стесняешься? Почему я не могу показать всему миру, что ты для меня самый особенный человек? Почему я должен стыдиться того, кем являюсь? — Ади, чёрт тебя дери, — Сэми прикладывает указательный палец к губам, приказывая парню вести себя тише, — Хватит кричать, тебя могут услышать! — Пусть слышат. Какая разница? Срать я хотел на остальных и их жалкое мнение, когда единственный важный мне человек сейчас стоит передо мной. Сэми тяжело вздыхает, понимая, что… Он запутался. Ужасно запутался. — Мы… То, что было вчера… — брюнет делает маленький шаг назад, — Что между нами? Кто мы друг другу после такого? Ади мгновение молчит, а на его лице не читается ни одна эмоция: взгляд тускнеет, дыхание замедляется, а губы подрагивают. Но это мгновение заканчивается, и рыжий, как ни в чем не бывало, жизнерадостно улыбается. — Я хочу всегда быть рядом с тобой. Ты позволишь мне? — Ади берёт холодные ладони Сэми в свои, крепко сжимая, — Пожалуйста. Куда ты так торопишься в этот раз? Будто бы уже давно зная ответ, рыжий уверенно берёт Сэми за талию и тянет к себе, нежно целуя парня в губы. И тот, конечно же понимая, что они в любой момент могут попасться на чужие глаза, отвечает на поцелуй. Этот жест несомненно означает: «Да, позволю». И это самое главное. Наверное, если бы парни не были сейчас так увлечены друг другом, то услышали бы отдаляющийся от них цокот каблуков. — Ну почему ты всегда выбираешь неподходящий момент? — Сэми разрывает поцелуй, его щёки краснеют пуще прежнего, а глаза неуверенно бегают по полу, — А если бы нас заметили? — Они бы сдохли от зависти, — улыбается Ади, — и задавались вопросами: «Почему он? Что он сделал такого, чем заслужил внимание этого ангела?» — Какой же ты дурак.***
Дино сидит в аудитории отца, глядя в окно. Он просидел так уже почти час, сам того не понимая, будто бы ожидая чего-то. Он ждал справедливости, ждал правосудия, ждал… счастливого конца. Но до конца не осознавал: а что за «счастливый конец»? Какой он? «Он придёт. Обязательно придёт», — вздыхает парень, — «Но для кого?» Бесконечный, в какой-то степени маниакальный, беспорядочный поток мыслей прерывает громкий хлопок дверью и прерывистое дыхание. Дино даже не оборачивается, зная, кто находится за его спиной. — Что такое, Лилу? У тебя разве нет сейчас занятий? — Дино! Слава Богу, ты здесь! — А где мне ещё быть? — улыбается парень, наконец повернувшись к девушке лицом, — Что случилось? Ты бежала сюда? — Да! Да, Дино, я сразу прибежала к тебе! — Лилу, не зная, куда себя деть, подбегает к Дино и берёт его за руку, а в глазах у неё горят испуг, какое-то возбуждение и… неприязнь. — Не кричи, пожалуйста, — парень аккуратно высвобождает руку из хватки девушки, — Что стряслось? — Я… — Лилу пытается отдышаться, — Я только что видела, как Ади целуется с тем первокурсником! Прямо посередине коридора! — Что? — выражение лица Дино в мгновение меняется, взгляд тускнеет, улыбка вдруг исчезает, — Каким именно первокурсником? — Тот брюнет! Как же его звали… Дино прекрасно знает, о ком идёт речь. Он понял это мгновенно, услышав «Ади». Кто же ещё это мог быть, если не Сэми? Но что-то внутри парня почему-то молит о том, чтобы это был не он. Кто угодно, но не он. И дело даже не в ревности. Дино хотел верить в то, что Ади вновь наигрался и сменил жертву. Хотел верить в то, что Ади был, остаётся и всегда будет… Шлюхой. Ненасытной шлюхой. Однако уже несколько месяцев он крутится вокруг Сэми, словно ястреб, и никак не сменит свой курс. «Я не знал, что всё так серьёзно. Я до последнего не верил и не доверял твоим словам. Как же я ошибался», — думает Дино. Он уже не слушает взволнованный трепет Лилу. Девушка говорит что-то о том, что такое поведение в учебном заведении является нарушением, что это разврат и содомия, за такое должны исключать, наказывать. — Дино, мы можем использовать это против Ади! Все в университете считают его героем, а у нас наконец появился шанс заставить их ненавидеть его! — За что? — холодно спрашивает блондин, — Ненавидеть за что? Лилу, неужели ты не знаешь, что все вокруг знают об этом? Никого этим не удивить. Даже если он окажется маньяком… Никто ничего не сделает. Девушка опешила. Что-то кольнуло в груди, она была удивлена и напугана. — Дино, ты не понимаешь! Я же всего лишь хотела… — Хотела что? Лилу, откуда в тебе столько ненависти? — внезапно голос Дино становится осуждающим, даже злым, — Это моё дело, не лезь в него. Ты всего лишь наивная девочка, возомнившая себя вершителем судеб и справедливости. — О чём ты говоришь? Я хочу тебе помочь! — Не стоит. Я сам разберусь. До встречи. — Куда ты? Дино, постой! Прости меня, я не хотела! Подожди, пожалуйста! Парень уже давно не смотрит на девушку, и стремительно покидает аудиторию, оставив Лилу в полном одиночестве. Она стоит в ступоре, не понимая, куда за мгновение делся прежний Дино, добрый и понимающий Дино. Её друг и человек, за которого она бы прыгнула в огонь и воду. Это был не он. Это был холодный, злой и разочарованный человек, которого Лилу никогда не знала.***
Сэми наконец оказался дома. В полном одиночестве: Ади сказал, что ему надо проведать Мими, а потом съездить по делам. Какие дела, кроме веселья, могут быть у такого разгильдяя — неизвестно. Однако Сэми решил, что побыть в одиночестве в собственной комнате не помешает. Ему казалось, что перенасыщение последними, такими резкими и непривычными событиями, позволит хотя бы на какое-то время отвлечься от мыслей об Ади. «Всё-таки жизнь на этом не заканчивается. Мне надо учиться, а я совсем забываю об этом», — думает брюнет, разбирая стопку учебников, — «Даже на парах не могу сконцентрироваться. Что за проклятие такое?» Однако, даже спустя тридцать минут упорного перечитывания одних и тех же страниц в попытке сосредоточиться, Сэми устало выдыхает и роняет голову на стол. Его голова сплошь забита совершенно другими мыслями, с учёбой никак не связанными. «Мы что, теперь встречаемся?» — спрашивает у себя Сэми, а на лице невольно появляется улыбка, — «Кто бы мог подумать…» Сэми счастлив. По-настоящему счастлив. Ему кажется, что он наконец встретил человека, который заполняет все дыры в его душе. Конечно, ему до сих пор стыдно и даже смешно от понимания, что этот человек — Ади. Из сотен, из тысяч, из миллионов человек в этом огромном мире. Ади, которого он терпеть не мог. Ади, которого он боялся. Ади, которого он презирал. Этот юноша с рыжей копной волос, сияющей медью на солнце, с горящими огнём и страстью ярко-зелёными глазами, что похожи на два дорогих изумруда, с россыпью веснушек на щеках, перегородке носа, шее и плечах, каждую из которых хочется пересчитывать по утрам в надежде, что все остались на месте. Сэми мысленно и тщательно собирает образ Ади в голове, будто бы страшась, что это всё на самом деле сон. Всё слишком идеально: разве Сэми заслужил такое? Парень влюблён. По-настоящему влюблён. Он вспоминает каждый сантиметр кожи Ади, видит подтянутое, такое красивое и идеальное тело, ощущает на себе его прикосновения, слышит его шёпот, щекочущий ухо. Руки неосознанно тянутся вниз к ширинке: туда, где простые воспоминания создают тяжелое напряжение. Сэми откидывается на спинку кресла, прикрыв глаза — в голове лишь один образ, в представлении особо и не нуждающийся. Где-то в глубине души парень тайно надеется, что, как бы смешно это ни звучало, Ади придёт пораньше и… застанет его врасплох. Такого уязвимого и покорного. Парень не слышит ничего вокруг себя, даже собственное громкое и тяжелое дыхание, прерываемое тихими стонами. Он буквально чувствует, словно растворяется, тает. Внутри груди и живота что-то тянет, заставляя выгибаться в спине, словно кошка. — Какой же ты красивый, — едва слышно усмехается Ади, перебирая в пальцах чёрные, как смола волосы, — Ангел. Тебе только не хватает пушистых крыльев за спиной. Сэми жадно хватает ртом воздух, его колени трясутся, а перед глазами взрываются фейерверки. Он размякает в кресле, не переставая тяжело дышать. Кажется, парень впервые не чувствует к самому себе отвращения. Лишь лёгкую усталость, слабое головокружение и удовольствие, рвущее сердце.***
— Ади. Приятно познакомиться. — Дино. — Тебе что, не приятно со мной знакомиться? — мальчик обиженно надувает щёки, — Вообще-то надо говорить «взаимно»! Или тебя не воспитывали в детстве? — Это кого ещё не воспитывали? — Дино, никак не желавший в принципе заводить новые знакомства, а особенно с детьми богатых выскочек, вдруг ловит на себе осуждающий и разъярённый взгляд отца, — То есть… Да, прости. Приятно познакомиться. Дино шестнадцать лет. Он уже считает себя взрослым и ответственным парнем, который не допустит к себе хамского отношения. Однако его отец, всю жизнь гонящийся за выгодными знакомствами, рушит все планы. Так повезло, что у влиятельных людей, с которыми нужно было наладить отношения, есть сын, почти что ровесник Дино. Ему тринадцать лет, и он, как и подобает всем детям богатых лиц, до ужаса избалованный, непослушный и высокомерный. «Выскочка», — с раздражением думал Дино, — «Глупый отец. Почему я должен участвовать во всём этом?» Однако, где-то в глубине души, блондин просто боялся. Он боялся, что снова потеряет над собой контроль и причинит вред ещё одному человеку. Поэтому самым гуманным решением для Дино казалось одно: просто не привязываться. — Ну так что? — Ади улыбается, перетирая ладонями, словно задумал что-то страшное, — Пойдём гулять? Предки будут часами обсуждать свои идиотские взрослые штуки. Или ты хочешь сидеть тут, словно солдат, и слушать эту нудятину, как будто понимаешь, о чём они? — Я действительно понимаю, о чём они, — холодно отвечает Дино. — Не пизди, — смеётся Ади, — пойдём, здоровяк. Покажу тебе, как живут богачи. И, конечно, у блондина не остаётся выбора, кроме как пойти за этим идиотом, которому так и хочется врезать. Но Дино не такой. Он воспитанный и ответственный, кто бы что ни говорил. Дружить с Ади он не собирается, но сделать вид, будто они действительно друзья — запросто. Ребята выходят из гостиной, в которой их родители остаются обсуждать свои вопросы, и направляются куда-то вдоль длинных и огромных коридоров, чем-то похожих на лабиринты. — А ты как вообще, бухаешь? — внезапно интересуется Ади. — Что? Нет конечно, — от такого вопроса парень опешил, не понимая, к чему он вообще был озвучен. — Так тебе уже шестнадцать, а ты такой лузер? «Лузер? Кто так вообще говорит?», — раздраженно думает Дино. — И что, что мне шестнадцать? Это что-то меняет? — Ну, в шестнадцать уже девственности лишаются и бухают. Разве нет? — смеётся Ади, — Или ты девственник? — Дино, — мальчик захныкал, не в силах больше терпеть, — Дино, хватит, пожалуйста. Мне не нравится, хватит. — Что?.. Что за идиотские вопросы ты задаешь? — Ой, ладно тебе. Так и скажи, что не трахался. Чаша терпения внутри Дино переполнена. Он не собирался терпеть унижения от какого-то ребёнка, пускай и до жути богатого. — Да пошёл ты. Придурок. Парень разворачивается и собирается уйти, но Ади хватает его за руку, вынуждая остаться. — Да ладно тебе. Я просто тебя проверял, — рыжий самодовольно улыбается, — Ты у нас с характером, да? Обычно все детки друзей моих родителей мне жопу лижут, а ты можешь постоять за себя. Похвально! Такая речь от, казалось бы, избалованного и глупого ребёнка, привела Дино в некоторый шок. Блондин до последнего не хотел сравнивать его с Сэми, всячески отметая любую мысль о нём. Однако почему-то они оба казались такими в чём-то похожими и в одно время совершенно разными. — Я знаю, что твой папочка не просто чаи погонять сюда пришёл, — продолжает Ади, — никто не приходит в этот дом просто так: всем нужны деньги моих родителей. Но мне плевать. — Почему? — с искренним удивлением спрашивает Дино, — Ты же должен отговаривать их, если всё понимаешь. — От чего? Они взрослые, сами разберутся, — отвечает рыжий, — Я бы просто хотел иметь друзей. Вот и всё. Дино молчит в ответ, переваривая всё сказанное и услышанное. Ади всего лишь хочет найти друзей? Почему у ребёнка, имеющего всё, что только возможно, единственное желание — иметь друзей? Дино никогда не нуждался в друзьях. Он не видел смысла в этом, только если оно не нужно отцу. Удивительно. — Чего застыл? — спрашивает Ади, помахав рукой перед лицом блондина, — Всё-таки ты забавный. Давай дружить? — Нет.***
— Она отказала мне. — Сказала, что любит меня, думая, что любит тебя? — Да пошёл ты. — Я шучу, крепыш, — смеётся Ади, — А если серьёзно, то чего ты ожидал? Она же этакая бунтарка и любительница плохих ребят, а ты у нас — полная противоположность. Лучше бы сошёлся с Лилу. Или как там её. Дино тяжело вздыхает и закатывает глаза. — Что ты вообще в ней нашёл? — спрашивает рыжий, — Мими нравится тот пацан со стрёмным погонялом, ты же сам прекрасно знаешь. — Люцифер? — Ага. Это же не его реальное имя? Если так, то сочувствую. Должно быть, родители — лютые сатанисты. — Да плевать я на него хотел. Мими — особенная. Он не заслуживает её внимания. — Я, конечно, понимаю, что красотка Мими наша подруга, но серьёзно, — спрашивает Ади, развалившись на кровати, — Что ты в ней нашёл такого, что аж убиваешься уже целых три года? — Она не похожа на остальных. — Это как? Давай поподробнее. — Большие серые глаза, чёрные, словно уголь волосы, бледная, фарфоровая кожа… — Да ты у нас фетишист, — Ади смеётся, — какой ужас. — Отъебись. — Вау, это она так на тебя влияет? Не забудь помыть рот с мылом.***
— Я чуть его не изнасиловал. Ему было всего лишь одиннадцать лет! Язык Дино заплетается, он упёрся локтями в стол, кое-как придерживая руками голову. Парень впервые напился, и теперь раскаивался в своих грехах перед другом. Ади, выпивший столько же, но пребывавший в относительно трезвом состоянии, сидел рядом и молча выслушивал Дино. — Не изнасиловал же. — Что?.. — Ничего.***
— Я так рад, что вы, ребята, мои друзья. По правде, до вас у меня вообще не было друзей… Только один мальчик. Но это было так давно.***
— Тебе не кажется, что ты немного перегнул палку? — тонкий голос Мими разрывает затянувшуюся тишину, — Он же наш друг… — Это я перегнул палку? — злится Ади, — Какой из него друг, если он не принимает меня такого, какой я есть? В рот я ебал такую дружбу. — Я понимаю, что он не прав, но и ты тоже. Нельзя так высказываться по отношению к тем, кто ему дорог. — В чём я не прав, Мими? В том, что его отец — сумасшедший ублюдок? Это, блять, не мои проблемы, что такое передаётся по генам. — Я не собираюсь защищать кого-то из вас. Но вырезать его из нашей жизни было твоей инициативой, а мне это совсем не нравится. Мы же друзья. — Тогда иди к нему. И дружите, сколько влезет. Не забудьте только первенца в мою честь назвать.***
— Привет, Дино, — Ади по-хозяйски усаживается в кресле профессора Фенцио, — Как дела? — Что тебе надо? — Дино крепко сжимает челюсть, разговаривая с Ади сквозь зубы, — Проваливай отсюда. — Как ты грубо со старыми друзьями. Тебя что, в детстве не воспитывали? — Ты мне не друг. — Как скажешь, — Ади встаёт с кресла и подходит к Дино, — Мне тут птичка нашептала, что ты когда-то очень тесно общался с одним первокурсником. Сэми, кажется? Да, точно. Малыш Сэми… Не про него ли ты мне рассказывал, когда ужрался в щепки? Какое совпадение! Почему же он учится именно здесь? — Ты решил меня шантажировать спустя столько лет? — блондин неосознанно делает шаг назад. — Нет, ты что! Просто так получилось, что нас с тобой объединяют страшные вещи. И каким-то удивительным образом они сходятся именно на этом бедном мальчике, — Ади грустно вздыхает, — Интересно, как же он согрешил в прошлой жизни, раз на его долю столько выпало? — Что ты имеешь в виду? — Дино, глупый Дино. Я всё время гадал… Почему же Мими? Ты так воспевал её, называя особенной, но в ответ на мои вопросы просто перечислял какие-то странные внешние факторы. Я даже подумал, что ты просто маньяк, — Ади кладёт руку на плечо Дино, — Пока не увидел Сэми. Того самого Сэми! Пазл в голове как-то сам сложился при виде его… огромных серых глаз, — рыжий подмигивает, пародируя знакомые слова, — Ты действительно фетишист или просто хотел так загладить вину перед самим собой? Дино не проронил ни слова, замерев на месте. Он просто не мог ничего сказать, глядя в холодные глаза Ади, и не до конца понимая его мотивов. Для чего всё это? — Мы с тобой ужасно похожи. Вот только в моём случае… Я хочу наконец простить себя за то, что сделал по собственной глупости, — рыжий на мгновение становится по-настоящему грустным, — Ты помнишь, когда я рассказывал тебе про своего друга детства? Я не помню его имени, его лица. Родители отказываются поднимать эту тему. Но мне постоянно снится кошмар, в котором я вижу его чёрные волосы, бледную, как снег кожу, тощую спину в белом пиджаке. Никого не напоминает? Дино, как же мы похожи! Увидев малыша Сэми, я тоже захотел овладеть им. — Мы не похожи. Ты просто конченный псих. Я всегда это знал. — Да ладно? — смеётся Ади, — Ну не злись ты. Я, в конце концов, не насильник. Дино накрывает волной ярости. Он ненавидел Ади до такой степени, что был готов убить. И самым страшным для него стал тот факт, что рыжий внезапно позарится на то, что Дино так долго оберегал. — И чем же ты лучше? По твоей вине умер человек, и ты думаешь, что твои сраные кошмары пропадут, если ты завалишь в постель очередного мальчика? — Умер?.. Как ты узнал? — Неудивительно. Ты ведь грёбаный психопат. Ади пустыми, отрешенными глазами смотрел Дино прямо в душу, отчего у парня табуном побежали мурашки по спине. Он всеми силами старался держать себя в спокойствии, навскидку сказав о том, что Ади в самом деле был виновен в чьей-то смерти. Осознав, что так и было, блондин оказался лицом к лицу с самим дьяволом в человеческом обличье. — Не трогай парня. Он достаточно настрадался. — По твоей же вине. Кто сказал, что я наврежу ему? — Ты не можешь иначе. Ты не умеешь любить, все это знают. У тебя не получится втереться к нему в доверие. — Ты берёшь меня на слабо? — Ади вновь улыбается, стеклянными глазами буквально сверля в Дино дыру, — А если получится? Что тогда? Доведу твое дело до конца? Заставлю его кричать моё имя от удовольствия, а не от боли? — С меня достаточно. Проваливай отсюда. Блондин хватает Ади за шиворот футболки и толкает назад. — Увидимся, малыш, — парень, нисколько не поменявшись в лице, подмигивает Дино, — береги себя. И это звучит не как обычное прощание, а как угроза. Самая настоящая угроза.***
Сэми на дрожащих ногах поднимается со стула, убирая все намёки на то, чем он занимался буквально пару минут назад. Он точно не хотел, чтобы Ади вернулся и застал его за чем-то подобным, ведь от издевательств в таком случае точно не отделаться. Наверное. Закончив, парень ложится на кровать, вздыхая полной грудью. Он чувствует свободу, чувствует облегчение и независимость. Его витание в мягких облаках прерывают тихие, какие-то неуверенные стуки в дверь. Сэми дико боялся этого звука, поэтому на мгновение даже перестал дышать. Однако спустя секунду он понял, что это кто угодно, но не отец. И было бы лучше, если бы это был Ади. Или Мими и Вики. «Странно, Ади обычно никогда не стучится», — незаметно пролетает мысль в голове, когда Сэми поднимается с кровати. Он прикладывает некоторые усилия, чтобы скрыть улыбку, и отпирает дверь. — Привет. Теперь же не надо даже стараться, чтобы спрятать улыбку. Она улетучивается так же быстро, как и чувства облегчения и свободы. За одну лишь секунду всё то, что строил вокруг себя Сэми это долгое время, обрушилось. За дверью, конечно, стоял Дино. — Уходи. Парень вот-вот закрывает дверь, пытаясь отрезать этот момент из собственной памяти, но блондин просовывает ногу сквозь скважину, мешая это сделать. — Сэми, подожди. Ты даже не выслушал меня. — Почему я должен тебя выслушивать? Что тебе надо? — Пусти меня, пожалуйста. Мне надо поговорить с тобой. Это важно. — Мне всё равно. Уходи, я не хочу, чтобы тебя здесь видели. — Сэми, пожалуйста. Я не займу много времени. Обещаю. Брюнет беснуется у двери, не зная, что делать, куда себя деть. Он не хочет видеть Дино, не хочет даже думать и знать о нём, но уходить парень явно не собирается. Сэми знает, что Ади должен скоро вернуться, и это успокаивает. Ты же взрослый. Почему сам не можешь разобраться с собственными проблемами? Ждешь Ади, чтобы он тебе помог? Трус. — Хорошо. Заходи. Сэми делает шаг назад, открывая дверь. Делает еще шаг, когда Дино оказывается за порогом. И ещё два, когда дверь за ним закрывается, оставляя их один на один. — Что ты хотел? — строго по делу спрашивает Сэми, — Говори быстрее. — Ты меня боишься? — блондин в удивлении тянет руку к парню. — Не трогай меня! — воскликнул Сэми, — Не смей меня трогать. Говори, что хотел. — Прости, я не думал тебя пугать, — Дино растерянно смотрит парню в глаза, — Сэми, я скучал по тебе. Брюнет вот-вот собирается что-то сказать в ответ, но Дино продолжает: — Подожди, дай мне сказать, — он выдыхает, собираясь с мыслями, — Я скучал по тебе. Я пропал из твоей жизни, стараясь сделать как можно лучше. Меня до сих пор гложет вина за то, что я с тобой сделал, и я понимаю, почему ты так агрессивно настроен против меня. Прости меня. — Я никогда не злился на тебя из-за этого, — тихо отвечает Сэми, — Я злился из-за того, что ты меня бросил. Ты был единственным, кого я любил… — виснет пауза, во время которой оба парня непрерывно смотрят друг другу в глаза, — Но сейчас это не важно. Я давно простил тебя. — Я должен был уйти. Нельзя было позволить ситуации повториться, я боялся, что в следующий раз не сдержусь. Ты был всего лишь ребёнком. — И ты тоже. Дети совершают ошибки, — сурово отвечает Сэми, — Это всё? Мы закончили? — По правде говоря… Я не за этим пришёл сюда. Мне нужно поговорить с тобой насчёт Ади. Лицо брюнета за секунду меняется. Испуг, волнение, удивление и переживание — теперь перед Дино тот самый малыш Сэми. И это даже как-то злит парня. Почему это случилось только после упоминания Ади? — Что случилось? С ним всё хорошо? Где он? Он так за него беспокоится? Нет, такого не может быть. — Вы… — в горле ком, — Вы переспали? Щёки Сэми за долю секунды розовеют, а взгляд падает вниз, избегая зрительного контакта. Этого было достаточно, чтобы узнать ответ. Этого было достаточно, чтобы что-то внутри Дино взорвалось. — Это не твое дело. Какая вообще… — Он тебя использовал, — сухо обрезает блондин, не давая Сэми закончить, — Он сам мне об этом говорил. Ади — помешанный, сумасшедший и больной псих. Ты привлёк его внимание задолго до вашего первого знакомства, потому что был похож на мальчика, который погиб по его вине. Ты стал его целью, зависимостью. Я своими ушами слышал то, как тщательно он собирал о тебе информацию. Сэми, я не вру тебе. И никогда бы не стал. Это не тот человек, который тебе нужен. Он психопат, ничего не чувствующий по отношению к людям, наркоман, зависимый от страшных вещей и обычная шлюха, решившая, что сможет завалить тебя в кровать. Каждое слово, сказанное Дино, наносило глубокий удар по Сэми. Он молчал, не понимая, что происходит; не понимая, чем же заслужил такую жестокость. Дышать становилось всё труднее и труднее, всё вокруг стало расплываться, сердце стучало невыносимо громко и больно, а душа, будто на американских горках, вскидывалась тяжелым грузом то вверх, то вниз. — Зачем ты это говоришь? — до одури дрожащим голосом, собрав все оставшиеся силы в кулак, спрашивает парень, — Зачем тебе это? — Я хочу тебя защитить. Хочу помочь тебе. Я не позволю, чтобы тебе сделали больно, — Дино аккуратно кладёт ладонь на плечо Сэми, — Прости. Нет, именно сейчас всё то, что он строил годами вокруг себя, обрушилось. Сладко-приторная иллюзия о том, что он может быть любимым. Надежда в то, что он сможет быть счастливым. Сэми вновь почувствовал себя грязным. Использованным. Ненужным. — Если это правда, то почему ты не сказал этого раньше? — спрашивает парень, тихо шмыгая носом, — Ты ждал момента, когда будет уже поздно? — Ты не хотел меня слушать. Тошнота подпирает горло. Руки трясутся, глаза слезятся, что-то в районе сердца отдаёт тупой болью. Но Сэми всё ещё надеялся, что Ади опровергнет эти слова. Что он посмеётся, как обычно, и обязательно скажет что-то такое, что уничтожит любые сомнения. И, как по его желанию, открывается дверь, а за ней стоит виновник торжества. Ади сначала машинально смотрит на Сэми и, увидев в его глазах смесь из боли, обиды и тревоги, сразу замечает Дино. — Что ты тут делаешь? — до жути спокойно спрашивает Ади. — Ты сам прекрасно знаешь. — Сэми, что бы он тебе ни сказал… Не слушай его. «Скажи, что это не правда. Пожалуйста. Придумай любую отговорку, даже самую глупую. Я поверю тебе». — Ты меня использовал? — единственное, что может сказать Сэми. Единственное, на что у него остались силы, — Потому что я похож на мальчика, которого ты убил? — Сэми… — Ади обеспокоено смотрит на парня, пытаясь всем своим видом показать, что он не причинит ему вреда, — Ты мне очень дорог. Давай обсудим всё наедине? Я всё тебе объясню, — однако Ади не отрицает. По его глазам видно, что и не собирается, — Ангел? Этих слов было достаточно, чтобы надежды Сэми развалились в секунду. Ади знал, что здесь делает Дино и знал, что он ему сказал, но ничего не опровергал. Адреналин, страх и ужасная боль огромным комом застряли в груди. Сэми не мог трезво оценить ситуацию: всё вокруг свалилось на него тяжелым натиском. Он чувствует себя беспомощным зверем, загнанным в угол. — И всё? — спрашивает Сэми. Это то, что заставляет сердце биться так громко и быстро, от чего кажется, словно каждый в радиусе двух километров отчётливо это слышит; стены начинают трястись со стуками в унисон так, что штукатурка сыпется, откалывается, и в новостях сообщают о землетрясении с оценкой в 3-4 балла. То, что заставляет голову кружиться так сильно, словно ты слезаешь со страшного аттракциона, а ватные ноги кое-как держат на земле. Словно самый дешёвый алкоголь неожиданно стреляет в голову, теплом разливается по телу. Словно те секунды перед ударом в лобовое стекло, сломанных от ремня ребер, окровавленного лица и звенящей в ушах тишины, когда вся жизнь, как бессмысленное мгновение, проносится перед глазами. Это, что заставляет меня смотреть в твои бездонные, пустые глаза и искать в них ответы на мои странные, детские вопросы; То, что ржавыми цепями, кандалами приковало меня к тебе, как старого пса к будке, в которой он умрёт и никогда не увидит мир; То, что разъело меня изнутри, оставив лишь твои глаза, твою улыбку, твой смех и твоё так хорошо спрятанное безразличие. Это то, что дало мне надежду и тут же её отняло. И это всё. — Уходите. Оба. — Сэми, — в унисон говорят Ади и Дино, а затем смотрят на друг друга такими злыми и полными ненависти глазами, что кажется, словно они вот-вот готовы убивать. — Проваливайте! Брюнет срывается на крик, открывая дверь и всеми силами выталкивая парней из комнаты. Они не сопротивляются: оба ошарашены и не знают, как себя вести. В следующую секунду дверь с громким хлопком закрывается перед носами обоих, а по ту сторону слышна лишь возня с запирающимся на все ставни замком. Простишь ли ты меня когда-нибудь?