Он лгал

«Думаю вам лучше забыть об этом… У него нет причуды.» Изуку думал только об этих словах. По дороге домой мама молчала и только эти два предложения крутились у него в голове. Он не понимал. У других детей были причуды. У некоторых причуды были незначительными, но они у них хотя бы были. А у него… ничего? Когда они пришли домой, Мидория заметил обувь, которую не видел несколько месяцев. — Наконец-то дома, — Хисаши улыбнулся, притягивая семью в свои большие объятия, — меня долго не было. Сильно по мне скучали? Обычно, когда отец возвращался домой после долгой командировки, Изуку переполняла радость. Дома было уютно и весело. Мама готовила много вкусной еды, а Мидория с папой играли и веселились. Прошло несколько месяцев с того момента, когда отец последний раз был дома из-за своей работы за границей. Этот день должен был стать настоящим праздником. Но Изуку посмотрел на своего отца, отца с такой крутой огненной причудой, и заплакал. — Изуку? — Папочка, прости меня! — Изуку плакал в костюм отца. — Прости! Рука мужчины была теплой и такой большой, что почти полностью обхватила тело ребенка, когда он притянул мальчика к себе, обнимая. — Изуку, почему ты извиняешься? Что-то случилось в школе? — Изуку, милый, — Инко пыталась успокоить сына, но Мидория знал, что она еле сдерживает свои собственные слёзы, — всё хорошо. Пока Изуку не отходил от отца и продолжать плакать, Инко повернулась и посмотрела на мужа. Он терпеливо ждал, прижимая к себе их ребёнка, и Инко нравилось это в нём. Хисаши был спокойным, понимающим, заботливым — он всегда ждал объяснений, прежде чем что-то предпринять. Его голубые глаза были подобны спокойному морю, в котором она могла найти тихую и безопасную гавань. Но сейчас она плакала вместе со своим сыном. — Хисаши, мы только что пришли из больницы, от врача. По поводу его причуды… у него её нет. — Ну же, Изуку, разве это плохо — не иметь причуды? — грубый голос Хисаши был наполнен пониманием, но Инко просто не могла в это поверить. Самого Хисаши, похоже, это совсем не волновало. Он поднял Изуку на руки и крепко прижал к груди. — Могу ли я всё еще быть героем? — спросил Изуку, смотря на отца. Его ярко-зеленые глаза были наполнены сверкающими каплями слез и обещанием чего-то большего. Это были глаза, которые словно говорили мужчине, что весь мир Изуку зависел от этого ответа. — Смогу ли я быть таким же, как Всемогущий, но без причуды? — Изуку, ты будешь даже лучше, чем Всемогущий. Поверь мне. Ты станешь самым великим героем, — Хисаши улыбнулся и поцеловал своего сына в нос, не смотря на слёзы. Он не обращал внимания на смущенное лицо Инко, уделяя всё внимание сыну. Ужин уже был готов. Поэтому после того, как семья поела и вся посуда была вымыта, они все вместе посмотрели телевизор. После отец отнес уставшего Изуку в постель. — Пап? — Изуку смотрел, как его отец закрывает дверь и устало хмурится. — Изуку, я хочу рассказать тебе свой секрет, — сказал мужчина, присаживаясь на край маленькой кроватки, — поэтому обещай, что ты никому не расскажешь об этом. Даже маме. Изуку яростно закивал. — Мой брат думал, что он беспричудный, — Изуку пристально посмотрел на отца, — но даже если люди думают, что у тебя нет причуды, они не всегда оказываются правы. У него появилась причуда, когда ему было за двадцать. Это была чрезвычайно могущественная причуда, причуда накопления энергии, способная стать великой силой героя. На самом деле он был таким же, как ты. — А? — Изуку встал на колени своего отца, чтобы попытаться посмотреть в его глаза, — Но, доктор Цубаса сказал… — Ах это! Я просто знаю то, чего не знает доктор, — прошептал ему отец. — На самом деле, у меня есть причуда, которая видит другие причуды. Она говорит мне, что у тебя тоже есть одна. — Папочка такой глупый! — захихикал Изуку. — Ты ведь только выдыхаешь пламя! Хисаши немного усмехнулся, его белые волосы разлетелись в стороны, когда он покачал головой. — Ну да, ты прав, Изуку, но у меня есть не только эта причуда. У меня много причуд. — Но папа, у тебя может быть только одна! Хисаши подхватил сына на руки и прижал к себе. — У меня действительно только одна причуда, но с её помощью я могу иметь в своем распоряжении много причуд. Изуку, слушай внимательно, — губы Хисаши приблизились к уху сына, чтобы даже Инко не услышала, если она вдруг войдет в комнату, — я могу забирать причуды. — Ты можешь что? И ты можешь их все использовать? — Изуку откинулся назад и посмотрел на отца удивлёнными глазами. — Да, я могу полностью контролировать их, — заверил Хисаши, — и я всегда могу вернуть их, но моя причуда — забирать другие и накапливать их. — Клааасс! Мидория Хисаши — псевдоним: «Все За Одного», настоящее имя: Шигараки Такеши — улыбался, глядя на своего сына, который подпрыгивал на его ногах от возбуждения. Его четырехлетний ребенок был самым энергичным кроликом на планете, и никто другой не мог сравниться с ним. Однако намного важнее было то, что у его сына была причуда, которая лежала прямо перед ним, у всех на виду, и которую никто не мог скопировать или забрать. Даже он. Мужчина чувствовал дымчатый след своей причуды у сына, хотя и в более лёгкой форме из-за влияния причуды его матери. Причуда ждала в ребёнке, ждала появления других причуд, которые могла бы поглотить, если бы коснулась их. Но Мидория не был способен чувствовать её в ответ. Вызов, который бросала ему находившаяся под кожей его сына причуда, захватывал: какие у нее были пределы? Какие были индикаторы и триггеры? Как причуда Инко повлияла на его причуду и насколько грамотно это произошло? Сможет ли он забирать причуды у сына, когда они у него появятся, или они будут навсегда потеряны для него в этой новой причуде? Он будет осторожен до тех пор, пока не узнает ответ, но загадка так и манила, ожидая, пока кто-нибудь не разгадает её. И теперь, благодаря своему находчивому другу Кюдаю, у него было время исследовать ее так, чтобы Инко даже не узнала об этом. В конце концов, если она будет думать, что у мальчика нет причуды, тогда он сможет убеждать ее в этом по крайней мере еще несколько лет. Если бы ему только удалось держать мальчика в тайне от всех. Но сначала… — Изуку, я хочу попробовать кое-что, хорошо? — маленький Мидория, доверчивая душа, лучезарно улыбнулся своему отцу. — Закрой свои глазки. Скажи мне, что ты чувствуешь? У него был миллион причуд для выбора — на самом деле всего 5 348, и это было все еще значительное число, — но Все За Одного уже выбрал причуду для своего сына много месяцев назад. Едва уловимую, которую Инко никогда бы не заметила. Он поднес выбранную причуду прямо к коже Изуку, мягко касаясь ее своей причудой. И… замечательно, причуда была втянута прямо в эту призрачную дымку. Он искал ее, но она просто исчезла в глубине. Даже его причуда не могла понять, какая именно причуда была у Изуку. Идеально. — Папа, я что-то почувствовал! — Изуку не мог ему помочь с объяснениями, но тут же открыл свои глазки, и в темноте засверкали два зеленых шара. — Папа, я почувствовал, как все мое тело вздрогнуло! Ты использовал причуду? — Возможно, — поддразнил мужчина. — Скажи мне, что ты думаешь о ней, что именно эта причуда делает? Очаровательное лицо Изуку сморщилось, когда он попытался обдумать случившееся. — Что-то… связанное с моим телом. И с закрытием. Я ошибаюсь? В этом нет смысла, я просто вздрогнул. Все За Одного был ужасно горд. Это было прекрасно, просто идеально! Конечно, потребуется больше испытаний, чтобы окончательно все подтвердить, но казалось, что Изуку мог бы рассказать об основных принципах работы причуды без необходимости давать ему объяснения. — Это прекрасно, Изуку, — похвалил он ребенка. — На самом деле это причуда исцеления, которая может закрывать раны. Она не сможет снять кровоподтеки и не сращивает кости, но я подумал, что это будет хорошей первой причудой, которую я могу тебе дать. — Первой причудой? — Изуку снова начал подпрыгивать. — Ты имеешь в виду, что ты дашь мне еще? — Конечно! — Все За Одного смеялся. — Кроме того, мы так же должны еще протестировать твою причуду. На самом деле, давай сегодня вечером я дам тебе еще одну, чтобы отпраздновать твою удивительную причуду и в качестве награды за то, что ты не скажешь своей маме, хорошо? — Спасибо, папочка! — Пожалуйста, Изуку, — мужчина нежно гладил мягкие кудри сына. — А теперь я собираюсь дать тебе еще одну причуду. Я хочу, чтобы ты сосредоточился на ней, на исходящей от нее энергии. Найди место, куда она уйдет, и посмотри, сможешь ли ты вернуть мне ее обратно, хорошо? Изуку кивнул в ответ на вызов, решительно наморщив свой лоб. Это было так восхитительно, что Все За Одного еле сдерживал себя, чтобы не начать тискать ребенка за щечки. Вместо этого он взял еще одну причуду и начал удерживать ее возле причуды Изуку. И снова причуда была поглощена его ребенком. Изуку потребовалось несколько мгновений, чтобы справиться с причудой, но в конце концов ребенок положил свою ладошку на руку отца и попытался вытолкнуть её. Он толкнул еще раз. И еще раз толкнул. И еще. Но причуда не двигалась. — Папа, она не хочет уходить, — сказал Изуку дрожащим голосом. — Извини, она не двигается! Все За Одного предвидел это. Было несколько возможных вариантов развития событий. Самым простым из них было то, что Изуку просто не знал, как отдавать причуды, и поэтому ему потребуется некоторое время, чтобы научиться это делать. Он сам не сразу узнал, что может делать это, когда впервые понял свою причуду, но у него не было никого, кто помог бы ему разобраться в этом вопросе. Он просто понял, что должен уметь делать что-то подобное, и сделал это. Сам процесс от рождения идеи до ее исполнения занял у него всего один день. Другой вариант, более очевидный, заключался в том, что это влияние Инко. И чем больше он думал о легком оттенке дымки у своего сына, тем больше он верил, что это имеет смысл. Причуда Инко называлась «Притяжение» и не позволяла ей отталкивать вещи от себя, а только притягивать их в направлении своего носителя. Это была не левитация, это было маленькое гравитационное притяжение. Если бы причуда Изуку имела свое врожденное чувство гравитации, центр с собственным притяжением, то было бы очень трудно преодолеть границы этого влияния. Это могло быть даже невозможно, хотя он сомневался в этом. Но это также может означать, что такое влияние могло бы быть полезным. Если бы у причуды его сына было свое собственное чувство гравитации, то не давало ли бы это тогда еще больше возможностей? Даже простые полтора метра, как у Инко, могут быть большим преимуществом. Такое открытие требовало больше экспериментов. — Все в порядке, Изуку, — наконец сказал мужчина. — Твоя причуда не могла быть идеальной копией моей. Мы еще попробуем завтра, хорошо? А теперь, прежде чем мы подготовим тебя ко сну, не скажешь ли мне, какую причуду, по-твоему, я тебе дал? — О, она связана с солнцем, — ответил мальчик очень уверенным тоном, и затем, более смущенно пробормотал, — и еще это как-то связано с моими волосами? — Правильно! — сказал Такеши. — Я хотел дать тебе причуду, которую бы никто не заметил, как и возможность исцелять себя. И разве ты не знаешь, что существуют причуды, которые делают волосы своего обладателя зелеными, чтобы он мог проводить фотосинтез. — Мои волосы уже зеленые! — заключил Изуку. — Именно, так что никто не заметит работы причуды. Когда ты фотосинтезирушь, то можешь превращать воду и солнечный свет в энергию. Это означает, что чем больше ты бываешь на солнце, тем сильнее и здоровее ты становишься, и то же самое будет происходить, пока ты пьешь достаточно воды. Я не хочу, чтобы ты выключал эту или вторую причуды, хорошо? Держи их все время в активном состоянии, если сможешь. Если не получится, то скажи мне об этом. — Я смогу, папа! — пообещал Изуку. — Я буду держать их включенными! А насколько я силен? Смогу ли я поднять автомобиль? А здание? — О, фотосинтез не сделает тебя таким сильным. Чуть сильнее, чем ты есть сейчас, — сказал Все За Одного, похлопав своего тут же надувшегося ребенка по голове. — Но это значит, что ты можешь начать тренироваться, чтобы стать сильнее. Да, фотосинтез был хорошей причудой, очень полезной для маленьких растущих детей, но не для кого-то вроде него самого. Изменение цвета было бы слишком заметно на его седых волосах, и все, что она могла сделать, это добавить энергию, необходимую для легкого ускорения естественных процессов, таких как заживление и отдых, и дать едва заметный прирост силы. Но для растущего мальчика, такого как Изуку, эта причуда гарантировала, что он вырастет до наилучшей физической формы, на которую только способен его организм, при условии наличия у него достаточного количества солнечного света и воды. И еды тоже — причуда не была настолько идеальной. — Хочешь стать героем, Изуку? — мужчина пробормотал слова мягко, дразняще. Глаза его сына широко раскрылись и ярко заблестели. — Уметь сражаться в одиночку? Уметь самому все продумывать? — Да, папочка, да! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! — О боже, что здесь происходит? — Инко вошла с усталой улыбкой. — Я думала, что ты укладываешь его спать. — Мама, папа научит меня быть героем! — Изуку вскочил и поднял вверх кулак. — Не бойся, я здесь! Все За Одного вздрогнул от ужасного мысленного изображения Изуку в образе Всемогущего, и постарался сосредоточиться на недоверчивом лице Инко, чтобы отвлечься. — Я подумал, что Изуку мог бы заниматься боевыми искусствами с некоторыми детьми. Ничего серьезного, но это весело, и он встретит много друзей. — Хисаши, — колебалась Инко, — у меня действительно нет на это времени. Все За Одного заключил своих жену и ребенка в одни теплые объятия. — Я ждал момента, чтобы рассказать вам, но моя текущая работа заключается в открытии еще одного офиса здесь, в Японии, и они хотят, чтобы я возглавил его. Я вернусь на выходные. Вот почему я хочу, чтобы Изуку пошел на занятия — я мог бы сам отвезти его туда, а после сходить с ним за мороженым, чтобы провести с ним немного времени как настоящие отец с сыном. Прошло слишком много времени с тех пор, как я был частью этой семьи, Инко. Я хочу быть здесь сейчас, когда у меня есть шанс. Он хотел воспитать своего сына и отточить его силу, он хотел, чтобы Изуку был рядом с ним. И Инко, его прекрасная Инко, тоже могла быть счастлива и в безопасности. Может быть, они могли бы завести еще одного ребенка? Возможно, усыновить, так что бы существовал только один наследник «Все За Одного». Ещё один ребенок поможет Инко почувствовать себя счастливой, пока он и Изуку будут сближаться. О, его драгоценный Изуку. Он будет великолепен.