THORN LILY (Gashiyeon)

Прошло двадцать минут с тех пор, как малыш ушел из дома. На то, чтобы дойти до магазина и вернуться обратно уходит пять минут, но, как и ожидалось, он ещё не вернулся. Меня терзало нехорошее предчувствие по этому поводу. Я обвинял себя в случившемся, а в моей голове крутилось: «Он должен быть в порядке». Небо за окном потемнело. Погода была немного прохладной, но я не потрудился надеть что-то теплое и поспешно вышел из квартиры. В моих руках я держал мобильник парня. Я оказался перед этой дорогой. Как параноик, я избегал ее после смерти брата. Однако я должен был найти Джеджуна. Если я хотел держаться подальше от пешеходного перехода, то мне было необходимо пройти большое расстояние, прежде чем оказаться на противоположной стороне. На это у меня не было времени, поэтому, забыв про возможные опасности, я пересек дорогу. Я без конца повторял имя Джеджуна, словно родитель, потерявший своего ребенка. Несмотря на все усилия, я не мог найти его. Где же ты? Мое плохое предчувствие от этого только усиливалось. Я вспотел с головы до ног, бегая из одного места в другое. Нам Хун – единственное, что промелькнуло в моей голове. Пожалуйста, что бы ни произошло, что бы ни волновало меня, пусть этого не случится с Ким Джеджуном. Я бежал и бежал. И вот, когда я был в неведении о том, где нахожусь, я заметил Джеджуна. Даже при том, что давно стемнело, я понял, что он пережил нападение. Его волосы были в отвратительном беспорядке, одежда порвана, и хоть на его лице читался ужас, всем своим видом он пытался не показывать этого. Он верил, что я приду. Наивный мозг, должно быть, сопротивлялся бесчисленное количество раз, чтобы выиграть больше времени. Из-под разорванной одежды виднелись свежие раны, штаны были сняты и валялись поблизости. Все детали сложились перед моими глазами в единую картину. Я не хотел думать о том, что произошло с Джеджуном. Мобильник, который я держал в руках, полетел в голову одного из этих ублюдков. Телефон отскочил и упал на землю, разломавшись. Этот подонок сразу же согнулся и закрыл голову руками. — Юнхо-я, Юнхо-я. Я окончательно взорвался, услышав жалобный стон малыша. Их было пятеро, и я даже не был уверен в победе, когда бросился на них. На меня презрительно уставились пять пар глаз. Полный гнева, я беспорядочно наносил удары. Одним за другим у них выпадали зубы и ломались носы. Двое из них, кажется, убежали с самого начала. — Аргх, ах, ах... уфф! Я прерывисто дышал, все еще не имея возможности до конца выместить свою ненависть. Больше всего ударов пришлось в живот. Я подошел к малышу. Он слегка приподнял голову, чтобы посмотреть на меня. Его глаза были залиты кровью, а левая сторона лица распухла. Он закусил губу, стараясь не плакать, но слезы все равно стекали, когда я помог ему со школьной формой. Я действительно хотел запечатать этот издающий рыдания рот, чтобы не слышать плач малыша. Подняв брюки, я помог ему надеть их, а потом посадил его себе на спину и, минуя пешеходный переход, отправился обратно домой долгим путем. Малыш не проронил ни слова. Всю дорогу я мог слышать лишь его рыдания. Я был зол, как на себя, так и на него. Я отпустил его, и он приземлился на пол ванной. Размяв плечи, малыш с гневом посмотрел на меня. Я и так чувствовал себя достаточно опустошенным, так зачем же он так себя ведет? Его глаза продолжали осуждающе следить за мной. Эти действия только заставляли злиться сильнее. В конце концов, я сорвал с него грязную форму. Мне хотелось смыть с него всю эту грязь и я не хотел, чтобы подобное повторилось снова. — Холодно!!! Эй... ух-ух-у... не надо! Малыш свернулся калачиком и хныкал, когда холодная вода попадала на него. Пока я с остервенением отмывал его, плач усиливался. Он ущипнул меня и попытался оттолкнуть от себя. Я понимал, что он так поступает, потому что я злился на него. Черт! Я вытащил Джеджуна на кровать прежде, чем он смог вытереть капли воды со своего тела. Малыш схватил одеяло и накрылся им. Он весь дрожал от холода, а его зубы стучали друг о друга. Налитые кровью глаза уставились на меня. Может, если бы я нанес удар по этому красивому лицу, мне стало бы легче на сердце? Джеджун-а. — Если ты ненавидишь их, просто надо было наорать на них. Ты использовал свою улыбку, чтобы соблазнить их? Снова? — Я говорил им, но они отказывались слушать! Ты на самом деле думаешь, что один из кучки ублюдков — это я? — Ну и что? Ты должен спросить себя, почему прямо сейчас выглядишь так отвратительно! Я всегда заботился о тебе, пока ты не разбил мне сердце! Это безумие! Повисла давящая, угнетающая тишина. Мы молчали долгое время. Я знал, что подобрал неправильные слова, но не знал, как извиниться. — Ублюдок. Именно ты был тем, кто сказал, что я красивый... Слезы капали из его глаз на одеяло. Мне было больно от одного этого вида. Я действительно хотел обнять его, но мое сердце все еще кипело от злости. Я ненавидел себя. Я чувствовал себя подавленным и огорченным. — Ты должен был сказать то, что хотел. Ты способен только рыдать и создавать неприятности!!! — Черт… что же случилось. Ха-ха-ха... Да, это правда, что я способен лишь на то, чтобы огребать проблемы! Что о тебе, так ты только и умеешь, что кричать и орать на меня!!! — Черт побери… Это потому, что я зол! Я потянул себя за волосы, не имея возможности контролировать свой гнев. Ругательства так и сыпались из моих уст. Однако почему же на самом деле мне хотелось плакать? Ким Джеджун, почему?.. Почему? Когда я сел на кровать, малыш отполз подальше от меня. Он знал, что я все еще злился. Он понимал, что конкретно в этой ситуации я бы уже давно избил его. Я протянул к нему руку, но он лишь посмотрел на мою ладонь и перевел взгляд на мое лицо. Он не хотел, чтобы я обнимал его. Мне оставалось только тяжело вздохнуть. Мой гнев медленно отступал. Малыш тоже перестал рыдать и пристально глядел на меня, обнимая свои колени. Его глаза моргали, будто сообщая мне, что теперь я могу приблизиться к нему. Я медленно подполз к нему. Отодвинув одеяло, я мягко развел его колени. Не было похоже, что он получил какие-то серьезные травмы или повреждения. Когда я нашел его, он был в трусах, хоть и без штанов. Однако небольшие раны были на каждой части его тела. Он тихо попросил меня не смотреть на них. — Где эти ублюдки трогали тебя? — Я не знаю... Я ненавижу тебя… Ты кричал и даже ругал меня. Я усадил Джеджуна к себе на колени. Одна моя рука обвилась вокруг его талии, а другая блуждала по его телу. Там не должно быть каких-либо серьезных повреждений, ведь так? — Я был не прав. Посмотри на меня... Видишь, у тебя порез на лице. — Ну и отлично, убери свою руку... Поскольку я сейчас настолько уродлив, было бы прекрасно, если бы ты не смотрел на меня... Его руки обвили мою шею. Ты только что говорил мне не смотреть на тебя, а теперь заставляешь поступать иначе. Я мог бы задохнуться, малыш. Я слегка стукнул его по руке, и он тут же отпустил меня, глядя невинным взглядом. — Ты — ублюдок.