THORN LILY (Gashiyeon)

Я протянул руку и провел по ссадине на его скуле. Джеджун скривился. — Да, знаю... Я ублюдок, — ответил я со вздохом, на что малыш захихикал. Я не мог смеяться вместе с ним. Он определенно был серьезен, когда сказал мне это. Каким бы наивным он ни выглядел, столкнувшись с такой опасной ситуацией ему пришлось много выстрадать. Но он изо всех сил прятал психологическую травму внутри, пытаясь лишний раз не беспокоить меня. Я ущипнул его за нос — больше играя, чем пытаясь причинить боль, но он тут же болезненно вскрикнул. Джеджун, должно быть, был сильно напуган, потому что я не приходил, и он волновался, что я не приду совсем, что пугало еще сильнее. Нотки его милого голоса прозвучали иначе, чем обычно, а глаза все еще блестели от слез. Он вымученно улыбнулся: мои объятия не давали ему дышать, но меня это не волновало. Я катался по кровати, сжимая в своих руках своего малыша. Ким Джеджун, мое сердце сейчас взорвется! — Что же мне с тобой делать, мм? — Пфф! Пока ты будешь прикидываться ачжосси, у тебя точно ничего не получится со мной сделать. Может, для начала отпустишь меня? Если бы я только мог забрать тебя на какой-нибудь необитаемый остров. Ни души вокруг, только я. Если бы это было возможно, стало бы мне хоть немного легче? Никто еще не заставлял меня так нервничать, как этот малыш. Должно быть в моем взгляде отразились мои метания, и к моему удивлению малыш покраснел. Я продолжил всматриваться в его глаза. — Перестань меня разглядывать, — прошептал он, задумавшись о чем-то. Он зажмурился и отвернулся. На его лицо упала прядь шелковистых волос, я аккуратно заправил ее за его маленькое ушко и поцеловал Джеджуна в щеку. Его внутренние мучения затихли, и я услышал вздох облегчения. — О, точно, рамен! Не обращая внимания на то, что я целовал его, малыш резко оттолкнул меня и выпрямился. Я уставился на него с немым вопросом. Он пояснил, что оставил пачку с раменом на обочине и забыл забрать. Бог ты мой, ты все еще думаешь о какой-то лапше? Перестань молоть чепуху и возвращайся ко мне. Я похлопал его по заднице и подтащил к себе. Малыш сказал, что голоден, поэтому мы заказали пиццу. И пока ждали ее, бесцельно пялились в потолок. Джеджун обнял меня за талию и, прижавшись, прикрыл глаза. Слишком многое успело произойти за такое короткое время, и непонятно было, собиралось ли все это когда-нибудь заканчиваться. Несмотря на то, что я очень хотел есть, аппетит не приходил, а сердце все еще неспокойно колотилось. Я лежал на кровати, погрузившись в свои мысли, как малыш внезапно подал голос: — Юнхо-я... У тебя есть сигарета? — Что? Так не терпится побыстрее умереть? — Ха-ха, нет-нет, просто хочу посмотреть, как ты куришь. Я недовольно посмотрел на Джеджуна и, вынув сигарету из укромного места в углу кровати, взял в рот. Малыш помог мне прикурить. Я закурил, послушно исполняя желание Джеджуна. Тебе нравится видеть меня курящим? Если да, то как я по-твоему выгляжу? Как тебе моя поза? Прокручивая все это в голове, я изо всех сил старался выглядеть как можно более крутым. Малыш лишь странно хихикал. Понятия не имею, что творится в его глупенькой головке. Лучше просто продолжу курить. Однако этот засранец улучил момент и шустро стащил мои штаны — я даже не успел возмутиться. — Эй, ты что творишь? Пытаться остановить его было бесполезно, он уже успел усесться на меня сверху. Ну спасибо, я теперь даже сосредоточиться на сигарете не могу. Он умело сжал маленького Юнни, заставив меня замереть в предвкушении. Прядки его волос щекотали мою эрекцию. Он выглядел чрезвычайно довольным и гордым своим положением, и продолжал хихикать. Потом, будто любуясь, он аккуратно обвел пальцем мой стояк. Затем уселся на мои колени. Предлагаешь заняться этим прямо сейчас? Я попытался выкинуть сигарету, но пепельница находилась далековато. В эту самую секунду пальцы малыша перехватили мою сигарету. Он затянулся и чертовски сексуально выдохнул дым. Ох, ты совершенно точно нарываешься. Мое терпение было на пределе. Он сжал мою промежность, пальцами другой руки сжимая сигарету. Затем медленно прижал горящий фитиль к своему бедру. — Эй, ты же обожжешься! — Я потянулся к нему, чтобы не дать поранить себя, и обхватил его за талию, но малыш подозрительно застыл на месте. Я был застигнут врасплох. Но стоило мне взглянуть на Джеджуна... — Ай! Больно! Он затушил сигарету прямо о мой стояк! Горящий фитилек отпечатался на моей коже маленьким красноватым ожогом. Этим творением малыш определенно дразнил меня. Он специально оставил шрам именно там, где никто другой не смог бы его увидеть. Внутри меня закопошилось какое-то необъяснимое чувство предательства. Этот лисенок! Он снова меня обдурил. Подлый хулиган Ким Джеджун, воспользовавшись победой над своим непутевым любовником и его боевой раной, вскочил с кровати и начал натягивать обратно свою одежду. Да что же это такое, он просто испытывает мое терпение! — Наказание. Это твое наказание. — В самом деле, Ким Джеджун. Ох... — О, похоже наша пицца приехала! Я не слышал, чтобы кто-то звонил в дверь, но Джеджун уже успел смыться из комнаты. Я успел проводить взглядом его сексуальную спинку и осознать, что не могу даже толком разозлиться. Внизу все ныло и ощутимо покалывало. Я опустил взгляд — маленький Юнни от боли заметно сморщился. Стиснув зубы, я аккуратно коснулся ранки и тут же застонал — больно, адски больно... Я увидел торчащий окурок, который все еще дотлевал. Долбанный бычок! От боли меня будто парализовало — я не мог издать ни звука, лишь пялиться на закрытую дверь. В конце концов, я сам во всем виноват. Я взял новую сигарету и с тихим вздохом прикурил. Завтра пятым уроком должна была быть физкультура с Нам Хуном. Я и Джеджун бездумно шатались по улицам. Вчера нам пришлось пережить тот еще пиздец. Джеджун даже предложил сходить на ночной сеанс в кино и прежде чем вернуться домой, мы зашли выпить — по его же настойчивому требованию. В итоге домой мы добрались только с рассветом. На часы было лучше не смотреть — одно разочарование. Я обернулся на Джеджуна и нервно почесал голову. Блин, да какая разница — мы все равно уже опоздали, ничего страшного не случится если опоздаем еще больше. Я лег рядом с крепко спящим Джеджуном. Стоило мне забыть о ране, как боль тут же дала о себе знать. Мало мне было того, что я вчера чуть не умер, пока пытался подняться на ноги. Похоже, малыш понятия не имел о том, насколько мне хреново, раз заставил столько времени шататься вместе с ним по улицам. Иначе он бы определенно не предлагал пройти пешком из города до моего дома. Или же он прекрасно все понимал и просто хотел помучить меня еще немного. «За что мне все это?» — думал я, разглядывая донельзя довольное лицо подвыпившего малыша. Мой любовник, который практически сжег мне самое драгоценное, за весь день так и не сменил гнев на милость. Более того, стоило мне попытаться уснуть с ним в обнимку, как меня тут же оттолкнули. Отодвинувшись на другую сторону кровати, он заявил что хочет спать, и если я попытаюсь лезть к нему со своими приставаниями, то заработаю большие неприятности, и он немедленно уйдет домой. Мне пришлось отодвинуться на самый край кровати. После всего этого я понятия не имел, почему мы все еще лежим рядом. — Джеджун-а, пора в школу. — Угуууммм. На самом деле у меня были свои причины держать Джеджуна у себя дома. Я так хотел увидеть, как лучи предрассветного утреннего солнца переливаются на его шелковой коже, хотел чувствовать рядом его теплое тело и наслаждаться тем, как он отвечает мне своим сонным голосом. Давай поскорее окончим школу и поступим в университет, ведь после этого ты согласишься жить со мной? Мысль об этом не давала мне покоя, но в то же время наполняла счастьем. Может, потому что вчера мы выпили, а может, потому что утро — всегда тяжкое время, но сегодня мне понадобилось приложить больше усилий, чтобы разбудить Джеджуна. Когда мне удалось затолкать его в ванную, была уже половина первого. Так как форма Дже после вчерашнего больше напоминала лохмотья, мы зашли к нему домой. Время поджимало, и мы оба рисковали опоздать на урок физкультуры. Учитывая, как малыш любит копаться и тормозить на ровном месте, я изо всех сил старался ускорить процесс. К счастью, у него дома никого не было, что значительно облегчало поиск его школьной формы. Если бы родители только знали, чем мы тут занимаемся, они бы не смогли так спокойно спать по ночам. Я вскочил на свой мотоцикл и помчался в школу — как раз вовремя, урок только начался. Физкультура для третьеклассников в старшей школе проводилась в свободной форме, без присутствия учителей. Я направился к стадиону. Джеджун заметил, что я не собираюсь уходить со стадиона, несмотря на начало урока. На его лице отразилось сомнение, но мои намерения он понял быстро. — Чон Юнхо. — Что? — Что ты тут торчишь? Пойдем в класс. — Лучше посторонись. Я зол. Мне нужно выпустить пар. — Да кого волнует, что ты зол! Ты обещал мне больше не влезать в неприятности, забыл? Если тебя накажут, как ты собираешься поступать в университет? — Если ты забыл, мы повстречались в такой же драке. Как по-твоему эти мудаки будут меня воспринимать, если я и дальше буду стоять в сторонке? Меня не волновало, насколько это глупо выглядело, но только месть была способна принести мне облегчение. Вчера ты наказал меня, и насколько я понял — чисто для того, чтобы почувствовать себя отомщенным, и я позволил. И сейчас надеялся на такое же понимание. — Плевать, я не хочу чтобы ты влезал в это. На все плевать, лишь бы ты больше ни с кем не дрался. — Так ты за меня беспокоишься? — Я не... Неважно, мне просто это не нравится. — Айгу... Ты волнуешься за своего муженька? — Черт, я ведь сказал уже, что ничего подобного! Я провел пальцами по лицу малыша, а он сурово зыркнул на меня в ответ. Такой красивый. Я не смог побороть в себе желания мимолетно поцеловать его в щеку. Джеджун этого явно не ожидал и даже немного отступил, как раз в тот момент, когда я увидел Нам Хуна. Видимо почувствовав это, Дже обернулся на него, затем повернулся обратно ко мне. Его тихий вздох послужил негласным разрешением сделать то, что я задумал. Потом он поднял руку и погладил меня по щеке, попросив быть осторожнее. — Если проиграешь, я тебя укушу. — Да-да, вчера ты меня уже обжег, и между прочим до сих пор болит. — Это твое наказание. Проиграешь сегодня — обожгу еще раз. — Ох... Как же я потом смогу взять ответственность на себя? Мы продолжали откровенно дурачиться: он даже дал мне пинка, все еще прикидываясь обиженным. Затем спросил все ли со мной будет нормально. Я помахал ему и направился к Нам Хуну. Тот без тени искренней радости поприветствовал меня. Я улыбнулся в ответ. Нам Хун презрительно скривил рот, и я понял, что на этом наш «обмен любезностями» можно считать законченным. Больше сдерживаться я не собирался – в два прыжка оказавшись рядом, я крепко вцепился в его волосы и с силой вдарил коленом по его морде. — Ух, оу, ай! — За каждым моим ударом следовал его стон, но мне было плевать. Я продолжал раз за разом заносить ногу и бить снова. Каждый удар приходился именно туда, куда надо, и ощущения были просто сногсшибательные. Маленький школьный стадион тут же превратился в поле ожесточенного боя, а Нам Хун продолжал материть меня и кататься по земле, по-видимому не до конца осознавая, что вообще происходит. Вокруг образовалась толпа зевак, то и дело тихо перешептываясь между собой. Нам Хун и Чон Юнхо затеяли драку? Почему? Почему они дерутся? Однако появление Джеджуна рассеяло все сомнения. Он смотрел на меня своими огромными глазами, видимо шокированный такой жестокой и внезапной атакой и, недолго думая, бросился остановить меня со спины. Ты беспокоился обо мне. Это было так не похоже на Ким Джеджуна. Даже у ублюдков вроде этого парня есть репутация, так что я собирался избить его так, как подобает. — Ким Джеджун, где эти подонки тебя трогали? Под тяжелым взглядом толпы Джеджун продолжал молчать, видимо решив прикинуться немым, только глазки поблескивали. Но времени на размышления у меня не было. Я должен был отомстить за Джеджуна. Так что как только Нам Хун попытался встать, я тут же пнул его, завалив обратно, и повторил свой вопрос. На лице малыша тем временем появилась улыбка, придавая ему какое-то странное, неуловимое очарование. — Джеджун-а, где? — Эмм... грудь! Хорошо. Нам Хун едва успел кое-как встать на ноги, как получил удар в грудь. Джеджун начал откровенно наслаждаться ситуацией и подначивать меня. От былого шока не осталось и следа. — Где еще? — Тут! Вцепившись в шею Нам Хуна, я рывком поднял его и хорошенько прочесал кулаками обе его скулы. Ты валяешься на земле, не испытав на себе и половины моей силы, и у тебя все еще хватает наглости на провокации? Что за смелый ублюдок. Куда же подевалось все твое высокомерие? От этих мыслей я почувствовал внутри нарастающую волну ярости и продолжил топтать тело Нам Хуна как тряпичную куклу. Мой лоб покрылся испариной от чрезмерных усилий. — Этого хватит? — Ээ, нет! Нет, нет! Этого недостаточно! — Что я пропустил? Я ослабил узел галстука – надо было сделать перерыв в моей «интенсивной тренировке», чтобы перевести дух и немного остыть, но и это не помогло. Я мечтал поскорее закончить со всем этим дерьмом и оказаться в прохладном классе. Однако у малыша похоже возникли трудности с ответом на мой вопрос — он то и дело смущенно оглядывался на обступивших его людей. Наконец взгляд его круглых глаз сфокусировался на одной конкретной точке. Моем бедре. На секунду мне показалось, что я сейчас просто взорвусь от злости, как огромный вулкан. — Твою мать, даже там?! Без тени сомнений я повалил Нам Хуна обратно на землю. Я бил его в живот и, несмотря на то, что его лицо стало напоминать кровавое месиво, не мог насытиться. Этого мало. Мало, чтобы выразить всю глубину моей ненависти. Наконец Нам Хун поднял руки и запросил о пощаде. Похоже он действительно был на пределе, раз даже не задумался о том, насколько жалко выглядит, а я не хотел показаться конченым мудаком и прекратил пинать его. Под палящими лучами солнца я пропотел еще сильнее, даже рубашка начала неприятно липнуть к телу. Я упер руки в бока и посмотрел на Нам Хуна. Он катался по земле и продолжал сжимать свой живот. — Плачешь уже? — Уфф... — Завидуешь? — ... — Просто скажи это. Скажи, что хочешь Джеджуна. Нам Хун попытался придать своему разбитому лицу как можно более серьезное выражение, но получилось отвратительно. Я ударил его еще пару раз чисто для собственного удовлетворения. Возможно, я и не предполагал, насколько был зол. Когда дело касается моего малыша, я просто не могу себя контролировать. — Чтобы духу твоего с ним рядом не было, ты понял? Я поднял победный взгляд на Джеджуна, который выглядел чрезвычайно довольным. Это лицо, светящееся счастьем, принадлежало мне. Иди ко мне и обними меня. Это великолепное тело тоже было моим, и сам Ким Джеджун целиком и полностью принадлежал Чон Юнхо. Я повернулся к Джеджуну и широко распахнул свои объятья ему навстречу. — Иди ко мне, моя женушка. Подобно прекрасной невесте, словно крылья бабочки, трепещущие на ветру, он порхнул ко мне. Стоило мне прикоснуться к Джеджуну и сжать его в своих объятьях, как все темные мысли, терзавшие мое сердце, растворились. Моя первая любовь, моя единственная любовь, мой Ким Джеджун, которого я люблю. Мы оставили Нам Хуна переваливаться по земле и как только отошли достаточно далеко от толпы, я аккуратно уложил голову Джеджуна к себе на плечо. Он смутился и даже стукнул меня по спине. Но не отстранился. Он все еще помнил о своем излюбленном способе мести. Проходя мимо скрученного на земле Нам Хуна, Джеджун с детским «Беее!» показал ему язык. Поймай я себя в тот момент на мысли, что завидую этому язычку, точно решил бы, что совсем чокнулся. Так как урок еще не закончился, в класс мы вернуться не могли. Вместо этого мы направились в мужской туалет. Я хотел хорошенько засосать язык Джеджуна и сжать его шикарную задницу. Мое сердце было переполнено воодушевлением, потому что я крепко обнимал своего любимого малыша в лучах палящего солнца, озаряющего нас со спины.