Мечтать не вредно 2

— Ёпт! — я подскочила на постели, запуталась в одеяле и грохнулась на пол. Застонала от боли в натруженных мышцах и устало уронила голову на пол с гулким звуком. Мозгов совсем нет, да? Вытекли, бедные… — Айщщ, ну блин, какому идиоту… — Что случилось, Мед? — спросила по-русски щурящаяся спросонья Таша, свешиваясь с кровати ко мне вниз. — Только четыре утра, а ты уже шумишь! — Да не я это, — недовольно буркнула я, залезая обратно. — Ой! — это я об тумбочку ударилась — глаза-то закрыты. — Кому-то приспичило ущипнуть макнэшу за задницу с утра пораньше, вот и… Таша хихикнула и улеглась на подушку, завернувшись в одеяло, как гусеничка. А я, прикрыв глаза и потирая лоб, который встретился с ожидаемо твёрдой мебелью, вспоминала тот момент, когда решилась рассказать подруге, каким таким образом среднестатистический переводчик в небольшой конторе оказался знаком с легендами. Да, кстати, только после того, как мы победили на том фестивале, я узнала, что Таша, оказывается, стэнит BTS ещё с 2013, с самого их дебюта! Представляете? Это было так здорово — на следующий день мы, встретившись, проболтали о бантанах до вечера. Мама, увидев меня в компании Ники, Лиз и Таши и услышав уже знакомые, но до сих пор непонятные слова типа «биас», «камбэк», «дэсан» и остальные, просто закатила глаза и ушла на кухню — готовить нам своё фирменное блюдо. О, как мы потом объелись ее бараньими рёбрышками… ммм… впрочем, трепаться мы не перестали, за что и отхватили парочку подзатыльников у нашей суровой мамули и изречение «Когда я ем, я не базарю про к-поп!» Так вот, о чём это я? Ах, да, рассказ. … — Ммм. Понимаешь, в это сложно поверить, и вообще, это прозвучит жутко странно… — нервничая, начала я, — и надеюсь, что ты не побежишь сдавать меня в психушку… Это было аккурат после того, как мы прилетели в Корею и я с удивлением и радостью заметила Седжин-хёна среди встречающих. Отколовшись от основной группы и прихватив уцепившуюся за меня Ташу, я направилась к нему. Каков был мой шок и практически счастье, когда, пройдя за ним, я увидела бантанов и Чонгука? Тогда итальянка была на удивление вежливой и не прервала наши пляски с бубном вокруг друг друга. Но вот позже, когда нас заселили в общежитие БигХит… О, меня ждал самый настоящий допрос. Её бы с руками в полиции оторвали! Или в ФСБ, или где там людей допрашивают? Ну и… я решила признаться ей в своём небольшом приключении, после которого заимела сразу семерых корейских друзей. — Да ты говори, как есть! — от волнения Таша перешла на русский. Кстати, я была приятно поражена, когда узнала, что подруга учила корейский язык ещё в школе. С какого перепугу? А чтоб смотреть аниме и бантосов в оригинале, представляете? Изначально это были «Ван пис», «Наруто» и «Темный дворецкий», но позже её тоже подсадили на бантанов. — Ну ладно… — я выдохнула. — Я попала в аварию и была подселенкой в сознание Чонгука и жила в нём около двух месяцев! Потом нас разделили врачи, и я смогла вернуться в своё коматозное тело! Вот! Протараторив всё это, я зажмурилась, ожидая реакции или потери своей первой подруги. — Чего? — прозвучало недоуменно от этой самой подруги. — Ты не тараторь на корейском, я ни фига не понимаю так быстро! Как так, люди? Когда нет сабов — это же полная крышка! Я хмыкнула — когда я не знала этого языка, я тоже стенала о родных субтитрах, которых в настоящей жизни отчего-то нет! — А ты тренируйся! Ффух… Ну ладно, дубль два. Так. Я попала в аварию и была подселенкой в сознание Чонгука и жила в нём около двух месяцев! Потом нас разделили врачи, и я смогла вернуться в своё коматозное тело, вот! Так понятно? — Ого, — приподняв брови в удивлении, уронила Таша. И всё?.. — И всё? — повторила вслух свои немного ошарашенные спокойствием подруги мысли. — Ну да, а что? Всегда фанатела по фанфикам про попаданцев в Гарри Поттера! Для меня честь дружить с тобой, о, Медина! Кстати, ты не задумывалась, почему в слове «попадание» есть хорошее такое словечко «попа»?.. Я пару раз в ступоре моргнула, но потом облегчённо рассмеялась… … Я у неё потом ещё много раз уточняла, верит ли она мне или нет, да так часто, что меня даже побили свернутым сценарием какого-то шоу. Чтоб мозги на место встали, как выразилась подруга. И повторила, что да, верит она мне. — Ну а как, блин, не поверить, если тебя так колбасит? — недовольно вопросила Таша, прижимая к себе. Я зарычала. — Да Господи, успокойся! Ему просто делают макияж! Этой тётушке под пятьдесят лет, Меда! Ты не думаешь, что это будет немного извращением и развращением малолетних с её стороны? Да, чувствую себя немного (или много) сумасшедшей. Меня так коробит то, что Чонгука касается какая-то захухря, пусть она и старше его в два раза, но… Ёпт, если бы это от меня зависело! Айщщ… Блинский ёж, спасите меня! Чонгук, да сколько можно марафет наводить, зараза ты мелкая?.. Я замычала, вцепившись в свой палец зубами, и отвернулась. — Что ж за хрень такая магическая, а? — забубнила я себе под нос, покрепче обнимая свободной рукой Ташу, чтобы преодолеть соблазн вцепиться в макнэ и не отпускать. — Что ж я за жертва пьяной акушерки, сколько раз меня головой вниз в роддоме роняли? Ну почему мне так не везёт, народ? Народ в лице итальянки захрипел, и я чуток разжала объятия. — Меда, не волнуйся, всё будет хорошо! — погладила меня по спине отдышавшаяся подруга. — Сейчас они снимут один-единственный эпизод Рана, и всё, хоть заобнимай его до смерти! — Какая заманчивая перспектива! — уныло пробухтела я, обгрызя ноготь уже на третьем пальце. — Труп точно от меня никуда не сбежит… Ты хоть знаешь, как долго его снимают? Ёшкин кот, держи меня покрепче! Таша тут же вцепилась в меня обеими руками, потому как был уже один момент, когда я против своей воли бежала за уходящим на работу Чонгуком, тормозя руками обо все встречные косяки. Жила я то в свободной комнате в общаге бантан, то в комнате Гука и Чимина, вот меня и подняло (я не виновата, я вообще спала!) с утра пораньше вслед за макнэ. Который, кстати, тоже уходил с трудом и помощью хёнов. Я потом долго сидела, прикованная наручниками (откуда они у Чимина, вот в чём вопрос!) к кованной спинке своей кровати, и рыдала в трубку, жалуясь Таше на свои абсолютно идиотские инстинкты или что это за фигня. Каждые полчаса мне звонил макнэ, и тогда я облегченно расплывалась в лужицу, слушая его мелодичный голос и даже не вникая в то, что он мне говорит. — Айщщщ! — я зашипела и снова нервно кусанула свой палец, услышав Гука. Скоро у меня ногтей вообще не останется, я так чувствую… — Чонгук-а, дылда-переросток, а ну вернись на место! — пронёсся по комнате для ожидания зычный бас лидера. — Дай Ынхи-нуне наконец докрасить твой глаз, а то так и останешься косым! Я вздрогнула и повернулась. Из подсобки, где сейчас сидели на вёдрах мы с Ташей, было видно, как Чонгук, подражая героям боевиков, широкими прыжками нёсся на волю — в коридор. С недокрашенным глазом, размазанным блеском для губ и пунцовыми щеками он напоминал… ну, пусть будет… клоуна?.. — Да, я дылда-переросток, РэпМон-хён, и горжусь этим! — весело проорал он, ловко обходя испуганно взвизгнувшую стилистику. — Не всем же быть такими компактными, как Чимини-хён! — Йа, Чонгук-а! Офонарел? — раздался полный возмущения вопль справедливо охаянного Чиминни, который силился просунуть вторую ногу в аномально узкие джинсы. — Да ошизеть, блин, сюда только с вазелином влезть можно! Намджун поперхнулся словами, нацеленными на возвращение макнэ обратно в кресло стилиста. Бантаны на мгновение замерли, переваривая комментарий милой плюшечки Чимина, а потом взорвались гоготом на пару со смущенными косметологами и костюмерами. Я даже перестала грызть свой бедный палец, во все глаза глядя на совершающего почти балетные пируэты Гука, пытающегося уклониться ото всех препятствий. Вешалки с одеждой, столики, камерамэны, диванчики, стулья и остальные предметы были проворно оставлены позади… Впереди была только дверь в коридор, открытая дверь в нашу подсобку и… собственно, мы с Ташей. Заметив на пути своего побега меня, макнэ просиял так, что я невольно заулыбалась ему в ответ. Ох-х!.. Вот блин!.. Ай! Упс! В следующую секунду меня уже подхватили, закинули на плечо и потащили куда-то… куда-то, короче… не сбавляя темпа. Ну, силён паренёк — я как бы вообще не пушинка! — Ну и куда это ты меня принёс? — я хотела прозвучать гордо-насмешливо, однако всё испортило то, что я говорила это куда-то в подмышку своему макнэ. Обнима-а-а-а-ашки… Наконе-е-е-ец-то!.. — Это?.. — Чонгук огляделся. Кажется, он сам не в курсе, где это мы — лишь бы подальше ото всех и поближе ко мне. Судя по тому, что мне сейчас сломают спину, а я сплющу ему все внутренности, мы уже ближе некуда. — А, это наш старый тренировочный зал! Мы тут раньше занимались, пока не только РэпМон-хён стал биться о стенки, но и Хоби-хён. Сондык-ним сказал нам, что мы выросли, и мы переехали на этаж выше. — Это всё, конечно, здорово, но что мы тут делаем? — сдавленно спросила я, слыша хруст костей. Интересно, это его или мои? — Обнимаемся, нуна! — радостно уткнулся носом мне в волосы Гук. Так… я их вчера помыла же, верно? Помыла, кажется… Господи, какая дурь в голову лезет! — А как же съёмки? — поинтересовалась, совершенно не желая, чтобы макнэ ушёл. — Знаешь, Мед… — серьёзно проговорил Чонгук, охватывая меня уже слабее. Да и я сейчас чувствовала, что мне не хочется задушить этого конкретного человека в своих объятиях. — Мне было обалдеть как плохо вчера, когда Юнги-хёну пришла в голову кошмар какая тупая идея приковать тебя к кровати наручниками Чимина и я не видел тебя до самого вечера. В конце концов я достал даже Намджун-хёна, представь себе! — Он же терпеливый, как не знаю кто! — удивлённо воззрилась я на макнэ снизу вверх. — А по отношению к тебе — так вообще ангел! — Вот именно! — горячо воскликнул парень и снова сунул нос мне в волосы. Я в который раз попыталась вспомнить, мыла ли я их или нет. — А я его довёл! И только сейчас осознал, почему. Потому что мне не хватало тебя, я нервничал, как не нервничал с дебюта, и вообще, был готов всех поубивать, если не дотронусь до тебя сию же милисекунду! — Вот это да! — а я думала, что мне одной так плохо. — И что же делать? У тебя же съёмки и вся остальная мутотень. И Намджун тебя сейчас укокашивать будет. И режиссёр тоже. И Ынхи-нуна… — Как много людей меня хочет прикончить, оказывается! — усмехнувшись одним уголком губ, проговорил макнэ. — Пусть становятся в очередь. Это очень похоже на болезнь или наркоманскую зависимость, только от человека… Гук задумался, а я с жаром закивала. Действительно, как два наркомана! — Может, в больницу съездить? — предложила я и отрешенно почесала кончик носа о грудь парня. Руки оторвать я ещё не решалась. — В ту, где разделяли наши сознания? Как думаешь? — Хорошая идея, нуна! — мягко погладил меня по спине Чонгук. — Но сначала мы соберём практически семейный совет. Позовём БанПиДи-нима, Седжин-хёна и подругу твою тоже. Я так понял, она в курсе всего, да? — Да, она знает. Но она будет молчать, честное слово! — поспешила я заступиться за Ташу. — Верю, ты не выбрала бы плохого человека себе в друзья. Ох, ну что ж. Ладно… — вздохнул макнэ, прилагая определённые усилия, чтобы отнять от меня руки. Я напряглась, беря его талию в захват и сцепляя пальцы за его спиной. — Но мне надо… Нам уже пора! Я протестующе замотала головой, и Чонгук облегченно положил кисти обратно. — Ещё пять минуточек! В итоге наши пять минут растянулись на двадцать, но зато мы могли существовать отдельно друг от друга — я проверила. — Где ты бродишь, чучело?! — подскочил к нам Юнги уже на подходе к студии, где снимали сегодняшний Ран. — Срань тропическая, все уже на стены скоро полезут, а тебя нет! Извини, Меда… Бегом, давай, давай!.. Бегом, а не шагом беременной улитки! Я хихикнула, когда макнэ обернулся и подмигнул, и нырнула в уже знакомую подсобку, пропуская сосредоточенных мужчин с громоздкой камерой. — Ну что, тебе легче? — мрачно поинтересовалась темнота. Я вздрогнула и схватилась за сердце. — Оно с правой стороны, дурилка! — так же мрачно поправили меня. Я переместила руку чуть правее… И засомневалась. — Точно? — Нет. У меня по биологии твёрдый трояк стоял все девять лет. Хмыкнула и дала щелбан в невидимый лоб. Выслушала тихое ойканье и спросила: — Ты чего тут до сих пор сидишь, троечница? — Я попыталась выйти, но чуть не заблудилась! — просветила меня Таша. — Это не БигХит, это лабиринт какой-то! — А попросить провести тебя к выходу? — И бросить тебя?! — возмутилась подруга. Я же говорила Чонгуку, что она лучшая? Нет? Ладно, на «почти семейном» совете скажу. — Ох, как хорошо… меня отпустило! — я удовлетворённо кивнула сама себе. — Так что я сейчас скажу Седжин-хёну, что мы сами до общаги доберёмся, и поедем. — Ага, давай. Здорово всё-таки не чувствовать неудовлетворенность и раздражение где-то глубоко внутри! Знаете, как будто вас комар где-то укусил, а вы почесаться не можете… и это та-а-ак бесит! ≪ Спустя некоторое время ≫ После «почти семейного» совета, на котором присутствовали все заинтересованные люди, БанПиДи-ним послал нас к своему знакомому врачу, руководившему разъединением наших с макнэшей сознаний. Ничего нового этот шарлатан не сказал, поскольку сам впервые в жизни сталкивался с такой ситуацией. Порекомендовал нам совершенно не сработавший способ решения нашей проблемы, после которого мы с Гуком ещё сутки отлеживались друг у друга в объятиях. М-да… Короче говоря, Шихёку надоела вечная занятость Золотого макнэ мной. И он отчего-то решил, что физический труд, тренировки и усталость, от которой хочется лишь спать или умереть на месте, помогут. В какой-то степени он был прав, но мне от этого было не легче. Да и Чонгук тоже рад не был. Знаете, что сделал БанПиДи-ним? Ну, во-первых, он добавил мелкому часы занятий танцами, вокалом, актёрским мастерством и языками. Сондык и остальные учителя ликовали, а вот макнэ приходил часам к двум ночи, звонил мне (которая тоже не спала в такое время, спасибо директору Бану за это) и просто тяжело дышал в трубку. Во-вторых, этот… нехороший человек засунул меня в уже сработавшуюся группу девчонок-стажёрок, которая невзлюбила меня с первого взгляда. Я бы на их месте тоже была бы не в восторге, однако меня выводили из себя их довольно злые подколки, безучастность на тренировках, ни единой руки помощи, если я падала, и мерзкие смешки, если ошибалась. Так жёстко я не тренировалась ни разу в жизни! Да что там, ни разу в жизни! Я, блин, танцую всего лишь полгода! И спасибо моему первому тренеру, что танцую не как объевшийся и хромой на обе ноги пингвин! Приходила я в тот самый бывший бантановский зал в восемь утра и уходила в десять, а то и в двенадцать ночи. Шесть часов на сон — мало? Да что вы говорите?! Есть хочется? Ничего не знаю, мы худеем! Диетолог вон на тебя постоянно волком смотрит! В туалет надо? Ну, кто ж тебе доктор? Раньше нужно было сходить! Я не собиралась сдаваться и показывать этим стервам свою слабость. Хотя была уже близка к этому… М-да, почти шоу на выживание, только без камер. Спасало лишь то, что Ташу запихнули сюда вместе со мной, так что страдали мы вместе. — Вы, мои дорогие, эксперимент! — любила говорить наш куратор — женщина строгая и невозмутимая до невозможности. Услышала разговор сплетничающих девчонок, что они за всё своё время стажировки ни разу не видели, чтобы эта кобра улыбалась. — Так что будьте любезны выполнять все мои распоряжения и предписания ваших тренеров. И не забывайте, что вылететь из группы очень легко. Я, может быть, и хотела вылететь, но не могла сдаться на полпути. Я ж упрямая, как стадо баранов! Тем более, не могу подвести Чонгука и остальных бантосов. Словом, некогда мне было обращать внимание на зуд, настойчиво требующий схватить Гука и трогать его, трогать и трогать! Причём безо всякого сексуального подтекста! Я об этом даже не думала, считая мелкого своим братишкой, однако слова Таши, заставшей как-то нас, переплетенных в невообразимой позе, заставили меня задуматься. Может, Чимин не зря смущается, когда видит нас с макнэ утром в одной кровати?.. Да ну, ерунда какая! Это они перечитали любовных романов и пересмотрели романтических фильмов. Так вот, я игнорировала этот непрекращающийся зуд, поскольку больше меня заботила перманетная боль в мышцах и постоянное бурчание пустого желудка, а также правильно ли я ставлю ноги, не перепутала ли я хип-хоп с крампом и как не гробануться, делая «вертушку». Позвоночник теперь всё время казался сломанным, ноги — чужеродным элементом, не желающим выполнять простые команды, руки дрожали. Но больше всего удручало то, что завтра всё повторится. И послезавтра. И послепослезавтра. И через неделю. Ты стажёр, из тебя делают звезду, так что будь добра, молчи и не выделывайся, таких, как ты, ещё много. Делай всё, что говорят, и желательно на высший балл, а если нет, — так вон, рейтинг на стенке висит и список кандидатов на выкидыш из компании. И! Главное — ты сама этого хотела! Да, хотела… тогда я была молодой и глупой, а сейчас старая и умная, так что… аккуратно, не споткнись на ступеньках, иначе катиться вниз будешь долго! И это не только в буквальном смысле. Приходя в бантанью общагу, я роняла на вешалку верхнюю одежду, скидывала ботинки (по мере усталости могла их оставить лежать посреди коридора, а могла красиво поставить на полку для обуви) и поскорее бежала в ванную. Парни уже смирились с моим присутствием и не возражали, кажется, даже перестали смущаться. А после я быстро (ну, быстро — это учитывая то, что я тренировалась по меньшей мере часов десять) направлялась к Чонгуку. Неважно, где он был — у себя в комнате, отдыхал после насыщенного дня, на кухне — тихой сапой лопал еду прямо из холодильника, в студии — пытался монтировать фильм или просто сидел в кресле, дожидаясь моего прихода, я прицеплялась к нему и выдыхала. Тревожный звоночек где-то в мозгу затихал, и я могла расслабиться. Судя по тому, как успокаивался и растекался Гук, он тоже это чувствовал. — Ты сумасшедшая! — говорит мне Таша по-русски каждый день на тренировках. Я полностью и целиком с ней согласна, но ничего поделать с этим не могу. Поэтому, чтобы не чувствовать себя чокнутой размазней (пофиг, что макнэша себя так же ощущает — Юнги немного раздражённо мне сообщил, что не нанимался работать психологом на полставки), я оставалась в зале подольше, репетировала до обмороков и постепенно выходила на уровень девчонок из первого состава группы. Я начала видеть в их глазах уважение и удивление, а однажды, когда «вертушка» не вышла и я упала, то первой помогла мне встать не Таша, а неофициальный лидер группы — Чхве Бора. Лёд в наших отношениях тронулся, хотя я и не думала, что мои проблемы приведут к такому повороту. Ну что ж, зато одной трудностью меньше. ≪ Спустя месяц ≫ — Чонгук-а… — я задушенно захрипела. Опять этот мускулистый кролик забрался на меня во сне, и теперь я умираю от нехватки воздуха. — Чонгук-а, слезь с меня, шкаф! Раздавишь! — Ммм? — это тело недоуменно приоткрыло прекрасные глазки и оценило обстановку. — Ой, Меда, прости! Я нечаянно! — Угу, нечаянно! — ехидно кивнула и наконец вздохнула полной грудью, когда макнэ скатился на свою часть кровати. — Уже который раз подряд. — Ну, честное слово, я не виноват! Оно само!.. Стоп, сколько времени? — вдруг спохватился Гук и почти лёг на меня, чтобы добраться до своего телефона. — Почти восемь, я опаздываю!!! И ты тоже! Не успели мы заметаться по комнате в поисках своих вещей и сумок, как мой затуманенный сном мозг посчитал дни недели и неуверенно сообщил, что у нас сегодня, кажется, выходной. Я экспроприировала у копающегося в гардеробе макнэ свой лифчик, отобрала его телефон и уткнулась в него. Ффух, сегодня суббота! Ну, слава всем! Я могу отдохнуть и не заботиться ни об осанке, ни о брейк-дансе с даб-степом, ни о налаживающихся отношениях с девочками… Я сунула телефон Чонгука под нос, и он свалился от облегчения в шкаф. На него тут же приземлились мои кружевные трусы. Блин! Парень с ухмылкой снял их со своей головы, а я с каменным лицом засунула поглубже на полку. Ну а что вы хотите? Почти пять с половиной месяцев жить в одной комнате и не наскладировать вещей? — Ну что, голубки, доброе утро? — прервали затянувшееся молчание зашедшие и светло улыбающиеся Чимин с Ташей. Но Чим-Чим сразу же отвернулся и зажмурился, увидев меня в одной не особо длинной футболке, как вежливый человек. Не то что некоторые! — я сердито зыркнула на Гука. Хотя… что он там не видел? — Эй, развратница, одевайся быстрее! — поторопила меня хихикающая подруга. — Да я уже, уже, — пробурчала я, быстро натянула шорты и, не снимая футболки, надела тот конфискованный у макнэ топик. — Ой, не могу, какие все скромные! — Так, не кипишуй! — строго одернула меня Таша. Не выдержала и снова засмеялась. — Ты знаешь, какое сегодня число? Я задумалась, а Чонгук подошёл, обнял и опустил подбородок мне на плечо. Поморщившись, — тяжёлый, зараза, к тому же ещё и острый, — я честно призналась: — Не знаю! — Ну вот что ты за паршивка, а? — огорчилась итальянка. — Ладно, даю подсказку! Сегодня у нас шестнадцатое. Что будет завтра? Я озадачилась. Завтра?.. А что такого должно случиться завтра? — Не дыши мне в ухо! — досадливо дёрнула плечом и нахмурилась. Какой-то праздник? Так не сильна я в корейских празднованиях… Значит, русский?.. — Господи, ну как так можно? — стралальчески спросила потолок подруга. — День рождения завтра твой, охламонка! — Что, правда? — искренне удивилась я и легонько стукнула макнэшу по лбу, чтобы убрал свою тяжёлую тыковку с моего многострадального плеча. Он фыркнул и отстранился, правда, обнимать не перестал. Чимин и Таша, да и всё наше окружение, в принципе, давно привыкли к тому, что мы с Гуком липнем друг к другу. Так что все, скорее всего, больше удивятся, если мы придём по отдельности и ни разу не коснёмся один другого целых пять минут! — Правда, правда! — иронично хмыкнула подруга. — Ты ещё хуже Тэхёна, как не от мира сего. Как можно забыть про свой собственный день рождения?! — Ладно, пойдём, позавтракаете со всеми, и будем торт выбирать!