Жила-была...
3 июля 2020 г. в 00:45
Офелия не знала, как можно было забыть о том, что домашние эльфы способны настучать бабушке о ночном побеге из дома. Она успешно пробралась на территорию особняка и даже перелезла через изгородь, плотной стеной окружающую сад. Однако последний рывок был обречен на провал: негодующая бабушка уже поджидала внучку у окна комнаты, и, как только та перепрыгнула через подоконник, начала свою тираду.
Ох и пришлось же девушке выслушать приятностей! И о несносном характере, и о предательстве крови, и о том, что она «вся в отца». Офелия уже привыкла ко всем речам и даже знала коронные фразы бабушки наизусть.
Когда пыл старушки поубавился и она покинула спальню внучки, не забыв громко хлопнуть дверью, Офелия рухнула на кровать прямо в грязнющих мартинсах, вздохнула, уставилась в потолок.
— Мерлин! Мне уже шестнадцать, а я не могу и на концерт сходить!
Девушка еще раз вздохнула и прикрыла глаза.
Всю жизнь Офелии твердили о том, что она наследница благородного чистокровного рода Морган, и вести себя должна соответствующе.
При этом девушка даже о родителях-то толком ничего не знала. От любых расспросов бабушка либо отнекивалась, либо сообщала о том, отец и мать погибли при непонятных обстоятельствах во время Первой магической войны. Такое объяснение девушку более чем не устраивало, и у нее было немало причин для сомнений.
Пусть Офелии и был всего год от роду, когда родителей не стало, но она четко помнила образ матери, и этот образ на сто процентов совпадал с тем, что девушка видела на старых семейных колдографиях. Однако образ отца, который, как ей казалось, она помнила также отчетливо, ну никак не соотносился с тем мужчиной, что сурово глядел на нее с карточки. Это не могло не озадачивать.
Офелию воспитывала бабушка по отцовской линии, не менее суровая женщина старой закалки, поэтому девушка выросла высокомерной чистокровной слизеринкой. Сейчас она все еще чистокровная и все еще слизеринка, но от былой высокомерности не осталось и следа.
Все изменила одна небольшая случайность. Когда в прошлом году в дела Хогвартса вмешалось Министерство Магии, а ее любимый предмет, защиту от темных искусств, превратили в урок чистописания, Офелия прознала об Отряде Дамблдора и вступила в оппозиционную группировку. Поначалу ей было совсем неловко: к единственной слизеринке в группе относились с опаской. Однако девушке удалось завоевать доверие ребят, неоднократно спасая ОД от инспекционной дружины.
К зиме она настолько сдружилась с Гарри Поттером и его друзьями, что на Рождество ребята пригласили Офелию в дом на площади Гриммо. Там-то она и познакомилась с Сириусом Блэком, со своим настоящим отцом.
Офелия крепко сжала зубы, в ее сознание начали проникать флешбеки.
Министерство магии. Июнь 1996.
Офелия вместе с другими участниками Отряда Дамблдора прибывает в Отдел тайн, чтобы спасти Сириуса Блэка, которого, по словам Гарри Поттера, планировал убить Темный Лорд.
Пусть девушка и не знала этого человека близко, но во время рождественских каникул прониклась к нему особой симпатией. Блэк проявил по отношению к Офелии такую доброту и заботу, которые девушка не испытывала ни разу в жизни. Этот переживший немалое за свой век человек был настоящим источником уюта и веселья. Его заразительный смех, искрящиеся глаза, убаюкивающий тембр голоса и пропитанная добром улыбка не могли никого оставить равнодушным. Его истории всегда захватывали дух и переворачивали представления о понятии «чистокровный волшебник» на 180 градусов. Еще тогда в голове Офелии промелькнула мысль: «вот бы Сириус был моим отцом». Как говорится, бойтесь своих желаний.
Оказалось, что видение Гарри Поттера было хитро подделано Темным Лордом. В Отдел Тайн пробрались Пожиратели смерти, и опасность теперь грозила не Сириусу Блэку, а самому Отряду Дамблдора. Благо, члены Ордена Феникса вовремя пришли на помощь. Началось настоящее побоище.
Следующие мгновения Офелия вспоминала так, словно они были записаны в ее сознании замедленной съемкой.
Она стоит около Арки спиной к спине с Гарри и Сириусом и отбивается от Пожирателей смерти.
— Браво, Джеймс, — раздался радостный голос Блэка, когда Гарри отразил заклинание Долохова.
Тогда Офелия не понимала, почему мужчина назвал Поттера чужим именем, но в следующий момент услышала в свой адрес:
— Блестяще, Джослин!
Девушка замерла на месте. Сириус назвал ее именем матери. Она недоуменно взглянула на мародера, после чего Блэк одарил ее улыбкой, навсегда запечатлевшейся в памяти Офелии. Той самой улыбкой из обрывочных воспоминаний годовалого ребенка о своем отце.
— Кем… вы мне… приходитесь? — спросила девушка неуверенно.
Блэк хотел было что-то ответить, однако внезапно пространство оглушил пронзительный крик:
— Авада Кедавра!
В следующее мгновение ослепительный зеленый луч поразил Сириуса прямо в грудь. Улыбка еще не сошла с его уст, но глаза расширились от изумления. Казалось, волшебнику понадобилась целая вечность, чтобы упасть: его тело выгнулось изящной дугой, прежде чем утонуть в рваном занавесе, закрывающем арку.
Так Офелия в одно мгновение приобрела все, а в следующее — все потеряла.
Она уже не могла стать прежней. Она осмелилась вызвать бабушку на разговор, после которого миссис Морган не оставалось ничего другого, как подтвердить догадки Офелии.
С тех пор любое упоминание о фамилии Морган начало вызывать у девушки рвотные рефлексы. Она сокрушенно осознала, что живет в чужом доме под чужой фамилией с чужой женщиной. Она пыталась выяснить все подробности биографии Сириуса Блэка, каждую мелкую деталь. Она сбегала из особняка, чтобы посетить дом на площади Гриммо, посидеть в комнате отца, переслушать всю коллекцию его маггловских пластинок, разузнать у Люпина истории мародеров.
Сама того не замечая, Офелия стала бунтаркой с большой буквы и с каждым днем все больше напоминала дочь Сириуса Блэка, отпетого хулигана и ловкача, чем чопорную манерную барышню.
— Кажется, пора провернуть еще одно дельце моего отца и сбежать из дома в свои шестнадцать, — сказала сама себе Офелия и, рывком поднявшись с кровати, начала собирать вещи.