Когда бездна всматривается в тебя

Оби-Ван и сам не знал, чего ожидал, когда они с Анакином прибыли по адресу, который дал им Вейдер. Он лишь понадеялся, что у Вейдера не возникло гнусных причин для этой встречи, потому что на осмотрительность не хватило бы сил, так удовлетворённо он себя чувствовал. Тело по-прежнему приятно ныло после... довольно бурных ласк, которым его подвергали всю ночь напролёт. Встретиться с Вейдером хотелось незамедлительно, но вчера их задержали другие дела, которые требовали внимания — ведь в Ордене по-прежнему царила неразбериха — а потом стало слишком поздно, и они отложили встречу с Вейдером и Беном до утра. Не то чтобы поздний час не дал им провести едва ли не всю ночь, изучая тела друг друга, но об этом Оби-Ван не жалел. Несмотря на всего лишь пару часов сна, он в жизни не чувствовал себя лучше. Возможно, оттого, что его больше не угнетали стыд и вина за привязанность к Анакину. Сила, всё ещё не верилось, что привязанности больше не запрещались, что им не нужно прятаться, что они могут быть джедаями и оставаться вместе. Оби-Ван ужасно гордился Анакином, сильным джедаем, которым стал бывший падаван. Мало кто обладал его твёрдостью убеждений или смелостью пойти против Совета. Оби-Ван знал, что совсем скоро Анакину пожалуют титул мастера-джедая — об этом уже шептались. Неожиданно, но вместо презрения недавние действия Анакина заслужили немало уважения, а уж падаваны и юнлинги его просто боготворили. От этой мысли Оби-Ван улыбнулся. «Он избранный, — сказал ему однажды Квай-Гон. — Обучи его, Оби-Ван». Оби-Ван в первый раз ощутил себя подходящим наставником, который всё сделал правильно, раз Анакин стал именно таким, какой он есть. «Наставника лучше и желать нельзя», — сказал Анакин через связь и посмотрел ему в глаза, когда они выходили из лифта. Оби-Ван почувствовал, что краснеет. Он ещё не привык к тому, какой сильной стала их связь. Похоже, мысли просачивались наружу невзирая на щиты. — Твоя привязанность, как видно, туманит здравый смысл, падаван, — притворно строгим тоном отозвался Оби-Ван, и у него дёрнулся уголок рта. Анакин засмеялся и наклонился за быстрым, жадным поцелуем. — Всё может быть, — произнёс он, отстранившись, и ухмыльнулся. — Возможно, тебе стоит сдать меня Совету. Оби-Ван не удержался: обвил Анакина руками за шею и поцеловал его снова. Сила, он им никогда не насытится. Анакин довольно хмыкнул, огладил Оби-Вана руками по спине и, оставив их на ягодицах, вжался ему в бёдра и углубил поцелуй. Рядом кашлянули. Когда Оби-Ван сумел-таки отстраниться — потому что у Анакина, похоже, такого и в мыслях не было — он с непониманием уставился на… — Ну, дела, — протянул Анакин. Это ещё мягко сказано. Оби-Ван перевёл взгляд со своего очень молодого двойника на Вейдера — вот только и тот мало походил на себя прежнего. Его отражение в Силе больше не казалось таким тёмным и нестабильным, но и до светлого отражения Анакина ему было ещё далеко. Глаза Вейдера отливали синевой, но и жёлтый оттенок в них тоже ещё проступал. — Ничего себе ритуал, — проговорил Анакин. Бен криво улыбнулся и, открыв дверь шире, отошёл в сторону. — Прошу, входите. Оби-Ван и Анакин проследовали за ним. — Что ж, — сказал Вейдер, глядя на Анакина. — Смотрю, ты внял моему совету. Анакин скривился. «Что за совет?» — спросил Оби-Ван через связь. Анакин положил ладонь ему на плечо. «Он велел мне бросить Падме и начать трахать тебя», — ответил он Оби-Вану, а потом уже вслух Вейдеру: — Ты тут ни при чём. И, уж конечно, ты вызвал нас сюда вовсе не потому, что хотел порадоваться своей правоте. — Так и есть, — ответил Бен, не успел Вейдер и слова вставить. — Сегодня мы возвращаемся домой. Но сначала хотели повидаться с вами. Анакин уже говорил, у Палпатина всё продумано, даже собственная смерть. — Он вытащил из кармана датачип. — Анакин нашёл и уничтожил клон Палпатина, которого создали в секретом медицинском учреждении, и вместе с ним несколько подозрительных артефактов, которыми можно было вернуть его к жизни. Конечно, не скажешь наверняка, что и в этом измерении он строил такие же планы, но проверить стоит. — Спасибо, — поблагодарил Оби-Ван. Он взял датачип и убрал его в карман. И с интересом отметил про себя, что Бен снова зовёт Вейдера Анакином. Честно говоря, Бен казался сейчас совершенно другим человеком и не только с виду. В глазах его поселилась гармония, которой не было раньше, и он так и льнул к Вейдеру, сам того не сознавая. — Собираешься восстанавливать Республику, теперь, когда ты больше не ситх? — поинтересовался Анакин. Вейдер фыркнул. — Ещё чего. Империи нужен сильный лидер, а не кучка коррумпированных политиков, которые ничего не могут добиться. Анакин кивнул, как видно, согласный с ним в этом вопросе. Оби-Ван посмотрел на Бена, ожидая возражений, но тот и не думал спорить. Наверное, после стольких лет, когда приходилось иметь дело с Анакином-ситхом, решение сохранить Империю казалось сущим пустяком. — Это всё? — спросил Анакин и взял Оби-Вана за руку. — Мы обещали Шпильке позавтракать с ней. —Да, это всё, — пожал плечами Вейдер. — Я ещё вчера хотел вернуться, но Оби-Ван меня убедил, что невежливо уйти, не попрощавшись, после того, как вы нам помогли. — Спасибо, — сказал Бен. — Надеюсь, датачип вам пригодится. Анакин улыбнулся ему. — И вам спасибо. Рад, что ты поправился, Бен. — Улыбка сменилась ухмылкой. — Я уже и забыл, какой ты красавчик без бороды, учитель. Вейдер ожёг его злобным взглядом пожелтевших на секунду глаз и притянул молодого Бена к себе. — Глазей на собственного Оби-Вана. И проваливай. Посмеиваясь, Анакин потянул Оби-Вана к выходу. — Нет, ты видел его лицо? Чуть не позеленел от ревности. Оби-Ван отвёл взгляд в сторону. — Погоди-ка. — Анакин остановил его и заглянул ему в глаза. — Ты тоже, что ли, приревновал? — Ревновать к самому себе нелогично, — отозвался Оби-Ван. Но Анакин знал его слишком хорошо. — Учитель, — мягко произнёс он и взял его лицо в ладони. — Да мне просто Вейдера хотелось позлить. Я хочу только тебя. Бен красив, но и ты тоже. И я обожаю твою бороду. — Он потёрся о его бородатую щёку своей. — Она ужасно возбуждает. Хотя, если будешь её иногда сбривать, возражать не стану. Я соскучился по твоим ямочкам. — Анакин, — вздохнул Оби-Ван и притянул его к себе поближе. Да, на мгновение он позавидовал Бену, что теперь тот гораздо моложе, и хотя Оби-Ван сейчас в полном расцвете сил, он не выглядел так же молодо, как Бен. Или Анакин. — Говоришь, что хочешь только меня, но… Вдруг сенатор Амидала передумает и захочет тебя вернуть? — Не захочет, — возразил Анакин. — Но даже если и так, это ничего не изменит. Я… — Он вздохнул и посмотрел Оби-Вану прямо в глаза печальным взглядом. — Я любил Падме и всё ещё люблю, в каком-то смысле. Но с ней я жил словно в наваждении, не в реальной жизни. Мои отношения с Падме казались чудесным сном, который имел мало общего с повседневной жизнью. Я любил её с юношеским пылом. И как только уходил из её квартиры, чувствовал, что мир холоден и жесток, и всё против нас, против моего счастья. Очень на мозги действовало, честно говоря. Я таким беспомощным себя чувствовал. Но с тобой — ты для меня самый родной человек, Оби-Ван. Тебе я люблю иначе, чем любил её. Словно… ты часть меня, понимаешь? Оби-Ван смотрел на него во все глаза. Анакин нежно поцеловал его в губы. — Так и есть. Я всегда страстно желал только твоей любви, учитель — я бы и не взглянул на Падме, если бы знал, что моя привязанность к тебе взаимна. От твоей любви я чувствую, что способен на всё — даже летать — да и сам мир становится лучше. — Он улыбнулся, неотрывно глядя на Оби-Вана с нежностью. — Я смотрю на тебя и чувствую себя счастливым. Невероятно счастливым и довольным жизнью. И я никогда от тебя не откажусь, даже ради Падме. Ни за что. — Он прижался к его лбу своим. — Я люблю тебя. Ты в буквальном смысле свет моей жизни, учитель. Если б можно было, я бы проводил с тобой каждую минуту. Сморгнув влагу с ресниц, Оби-Ван рассмеялся. — Это было бы слишком, Анакин, — с иронией ответил он и поцеловал его, чувствуя, как грудь переполняют тепло, любовь и ощущение, что он наконец нашёл своё место. «Ты тоже для меня самый родной человек, сердце моё. И всегда им будешь, в любой вселенной». *** В нескольких измерениях от этого Оби-Ван Кеноби по прозвищу Бен сидел возле своей хижины и смотрел, как заходят светила Татуина. Мыслями он снова, по заведённой недавно привычке, вернулся к необычным гостям, которые побывали у него в прошлом месяце. Вид собственного двойника шокировал сам по себе, но вид Дарта Вейдера без костюма… Оби-Ван сглотнул и закрыл глаза, пару раз глубоко вздохнул. Раздумывать над тем, что могло бы произойти, бессмысленно, Оби-Ван это знал. Знал. Но увидеть своими глазами, что могло бы случиться, не сумей он выполнить на Мустафаре свой долг… Зрелище это принесло несказанную боль. Он думал, что выбора нет. Он думал… Оби-Ван покачал головой на собственную глупость. В том другом измерении жилось тоже несладко. И Дарт Вейдер никуда не делся, как бы тот ни выглядел. Двойник Оби-Вана мало чем отличался от раба. По-прежнему существовала Империя. И всё же. То измерение казалось определённо предпочтительнее. Из тех скудных сведений, которыми поделился двойник, Оби-Ван заключил, что в Империи Вейдера жилось не в пример лучше, чем при Сидиусе. Вейдер с Беном воспитывали Люка и Лею. Асока им с этим помогала. И Вейдер по-прежнему дорожил Беном достаточно, чтобы спасти ему жизнь. Какое-никакое сострадание в нём всё же осталось, как бы сильно его ни извратило. Но потом, ведь тому Вейдеру рук и ног не отрубали и не оставляли гореть заживо. — Довольно, — прошептал Оби-Ван и открыл глаза. Приближалась песчаная буря. Надо бы спрятаться. Он с усилием поднялся на ноги: к странной слабости тела он ещё не привык. Он никогда особо не задумывался о своих мидихлорианах, но с тех пор, как отдал двойнику их часть, Оби-Ван остро чувствовал, насколько ослабел. Тело ныло и болело, как никогда раньше. Джедаи старели медленнее, и в сорок два года полагалось достичь только лишь пика физической формы, но в последнее время Оби-Ван чувствовал себя старым и уставшим. Он вошёл в хижину, закрыл дверь и поморщился, когда увидел, сколько песка принёс с собой. Теперь он понимал ненависть Ан… Оби-Ван закрыл глаза и глубоко вздохнул, ещё и ещё раз, пока дыхание не выровнялось. Чай. Вот что ему нужно. Оби-Ван посмотрел на чайник на плите, на одинокую чашку, поджидавшую его на столе. Чай — вот что ему нужно. Однако ноги привели его не к столу. А к сундуку, который стоял возле кровати. Он опустился перед ним на колени и открыл его дрожащими руками. Внутри лежал световой меч, столь же знакомый, как и его собственный. Оби-Ван неотрывно смотрел на него, напоминая себе, что этим оружием убили так много джедаев — так много юнлингов. Обычно вид этого меча укреплял его решимость, давал ему цель, напоминал, что нужно жить ради безопасности Люка. «Смотри, учитель! Разве он не прекрасен?» — голубые глаза так и сияют гордостью и счастьем. Стиснув зубы, Оби-Ван задвинул воспоминание подальше. «Нет его, больше нет». Он хотел уже закрыть сундук, когда внимание его привлёк другой предмет, который нужно было выбросить, а не хранить. Оби-Ван протянул дрожащие пальцы и вынул его. Медленно развернул и посмотрел на длинный жгутик замысловато заплетённых тёмно-золотых волос. «Возьми, Оби-Ван. Без тебя меня бы здесь не было». Оби-Ван смял косичку в кулаке и прижался к ней лицом, из груди его вырвался прерывистый, надломленный стон. Болело в груди, в горле, в душе. Знание, что есть другие измерения, в которых он принял решения получше и оказался наставником поспособнее, принесло облегчение и вместе с тем послужило новым источником боли. Возможно, есть и жизнь, в которой он спас Анакина, сказал ему, как сильно его любит, пока не стало слишком поздно, и они состарились вместе. Мысль подарила ему надежду. Fin ЭПИЛОГ (Альтернативное окончание) Загнав животных в хлев, Оби-Ван устал брёл обратно к хижине. Хотя светила уже садились, жара и не думала спадать, и по лбу у него струился пот. Возможно, именно усталость привела к тому, что он не замечал чужие отражения в Силе, пока не вошёл в хижину. Он резко остановился и изумлённо посмотрел на двух людей в комнате. — Здравствуй, — произнёс его очень юный двойник. Он казался таким молодым, что Оби-Ван удивился, не увидев у него косички. На другого гостя он старался не смотреть. — Это что же, разные двойники теперь каждый месяц будут приходить? — спросил он с натужной попыткой пошутить. — Вообще-то, мы те же самые, которые побывали здесь пару месяцев назад, — отозвался другой Оби-Ван с кривоватой улыбкой. Оби-Ван метнул на второго визитёра поражённый взгляд и быстро отвернулся от его голубых глаз, стиснув руки в кулаки. — Но он больше не ситх, — скованно сказал он, чувствуя, как сердце бьётся где-то в горле. — Нет, — раздался ужасно знакомый голос. — Я нашёл способ вернуть Оби-Вану чувствительное к Силе тело. — Он хмыкнул. — А это вроде как побочный эффект. Потому-то мы и здесь. Применить ритуал, чтобы вернуть тебе твои мидихлорианы. — Чувствую себя виноватым, что из-за меня ты потерял половину из них, — сказал Бен. Оби-Ван покачал головой. — Не стоило утруждаться. — Он оглядел убогую хижину с едва заметной кривой усмешкой. — Тут они мне особенно не нужны. В последнее время я почти не пользуюсь Силой. Даже не глядя, Оби-Ван почувствовал, что второй гость нахмурился. — С таким небольшим количеством мидихлорианов твоя жизнь окажется короче, Оби-Ван, — сказал он. — Слабость наверняка же чувствуешь? Оби-Ван не взглянул в его сторону, обхватил себя руками в жалком подобии объятия. — Я в порядке. Вам пора. — Чем быстрее они уйдут, тем скорее можно будет сорваться. Бен посмотрел на него испытующим взглядом. — Анакин, оставь-ка нас на минутку. Оби-Ван со свистом втянул в себя воздух: от звука этого имени его будто пнули в живот. — Конечно. Дверь отворилась и снова закрылась. В комнате тотчас же стало в два раза темнее. — Тяжело, наверное, видеть его, — проговорил двойник. Оби-Ван едва не рассмеялся. Ничего себе преуменьшение. В последний раз он видел Анакина, когда тот горел заживо и кричал, как сильно его ненавидит. — Просто уйди, пожалуйста, — напряжённо ответил он, а потом отвернулся и подошёл к окну. Уставился на закат невидящим взглядом. Отчего-то знание, что другие Оби-Ваны удержали своих Анакинов, утешения больше не приносило. А только лишь новые волны опустошённости и горечи. Джедаям подобное, конечно же, не пристало. Но ничего с собой поделать он не мог. — Ритуал поможет и твоему Вейдеру тоже, — донёсся до него тихий голос. — Вернёт ему здоровое тело. На Светлую Сторону не направит, но прежнее тело восстановит. И кто знает, быть может, и его получится вернуть обратно к Свету, в какой-то мере. Оби-Ван покачал головой, чувствуя, как саднит горло. — Дарт Вейдер не Анакин. Он его убил… — Я себе тоже это говорил, — вздохнул Бен. — Но я ошибался. Вейдер всегда был частью Анакина и наоборот. Они не два разных человека, Оби-Ван. Будь это так, в моём Анакине не осталось бы до сих пор так много от Вейдера. И он не любил бы меня даже ситхом. Оби-Ван вздрогнул. Он догадывался об истинной природе отношений Вейдера и Бена, но не думал, что его подозрения подтвердятся. — Не говорю, что у тебя всё ровно то же самое, — мягко сказал Бен. — Я понимаю, у твоего Вейдера гораздо больше причин для ненависти к тебе, чем было у моего, но в глубине души он всё ещё тот ясноглазый, добрый мальчик, который любил слишком сильно. Он не исчез. Я в это не верю. — Бен глубоко вздохнул. — Сказать по правде, мне больно думать, что Анакин, любой Анакин, заключён в металлический костюм и даже дышать без него не может, а душа и тело его переломаны так, что восстановить нельзя, и только лишь ненависть и питает его. Оби-Ван закрыл глаза, борясь с подступающими слезами. — Я оставлю артефакт для ритуала и инструкции, как им воспользоваться, — тихо сказал Бен и положил что-то на стол. — Тебе решать. — Молчание. — И что бы ты ни решил, да пребудет с тобой Сила. Дверь за ним закрылась. Вскоре отражения Бена и Вейдера исчезли, будто их и вовсе тут не было. Оби-Ван прижался лбом к стеклу, в глазах у него защипало, а в груди нарастало рыдание. «Да пребудет с тобой Сила». Последние слова, что сказал ему Анакин перед падением. Когда Оби-Ван увидел его снова, тот уже превратился в безумного Лорда Ситхов и убийцу, которого уже не спасти. По крайней мере, Оби-Вану так раньше казалось. А вдруг Бен прав? Вдруг Анакин всё ещё жив в этом монстре, что звал себя Дартом Вейдером? «Но даже если и так, он тебя ненавидит. Ненависть к тебе, быть может, единственное, что подпитывает сломанное тело. Он убьёт тебя, как только увидит. И никогда не примет твою помощь». Но. Оби-Ван открыл глаза и стиснул зубы, когда принял решение. Если оставалась хоть маленькая надежда, что Анакин никуда не пропал... Тогда он обязан попробовать ради того мальчика, который когда-то звал его «учитель». Обязан попробовать, хотя бы ещё только раз. Ради него. Ради них обоих. Потому что это не жизнь. Оба они влачили сейчас жалкое существование. Одно из светил уже скрылось за горизонтом, другое ещё виднелось. Оби-Ван смотрел на его угасающие лучи и в первый раз за четыре года был в ладу с самим собой. Возможно, другой закат он уже не увидит, так что этим насладится в полной мере. Завтра наступит новый день. Оби-Ван и не подозревал, что нити Космической Силы сдвинулись и создали ещё одно измерение, в котором Оби-Ван Кеноби и Анакин Скайуокер приняли другие решения. Гораздо лучше. Fin