***
— Мы что-нибудь будем с собой брать? — задал вопрос Чумному доктору Маска. — Э… — он немного призадумался, может ему действительно что-то нужно. Однако, осмыслив всё хорошенечко, он пришёл к исходному мнению, — Нужно бы бинтов побольше, пинцетик новый… продолжать? — Хах, просто иди в дом и ищи всё это. Могу подсказать: ванная комната находится на первом этаже. Вообще она есть и на втором, но на первом она обоснована и в ней есть много чего из того, что нужно тебе, в отличии от другой ванной. — А… в ванной есть аптечка? — неуверенно спросил Док. — Да-да, ты сразу её увидишь. Поторопись, пожалуйста, я жду тебя одного, — Маска опёрся о стенку дома. — Хорошо, я уже бегу, — не медля ни секунды, побежал ко входу в дом. Ванная оказалась довольно скромненькой, что странно для роскошного дома. Белый потолок, белый кафель на стене, белая плитка на полу. Пахнет в ней не ароматами утреннего морского бриза в летний сезон, не лепестками диких роз, а спиртом. Этиловым спиртом. В восточной части комнаты за окровавленными шторами прячется ванна. Возле неё стоит стиральная машинка, в которую уже заброшены какие-то вещи. Чумной доктор обнаружил аптечку справа от зеркала, висевшего над раковиной. Эта аптечка представляла из себя маленький шкафчик, прикреплённый к стене, по середине дверцы которого нарисован медицинский красный крест. Доктор открыл аптечку и он одурманился едким запахом вещества. Оказывается, мёртвый хозяин этого дома поцарапался обо что-то в ванне, решил спиртом всё обработать, но случайно наследил им. С кем не бывает, подумал Доктор, закручивая крышку пузырька с вонючей жидкостью, режащую глаза посредством запаха. Также Врач прихватил упакованные в заводской пакет бинты, маникюрные ножницы, пинцет, перекись, марганцовку и прочие медицинские штучки, делавшие сердце любого опытного доктора чуточку счастливее. — Я всё… — Точно? — переспросил Маска, проверяя уверенность 049-ого. — Да, — поровняв клюв на своём лице, кратко вымолвил он. — На сколько процентов? — шутливо докопался до него Комик. — На двести пятьсот тысяча, пошли уже… — по своей натуре Врач не любит тянуть время. — Ну пошли, пошли, нетерпиливый какой! Деревня, дом в которой захватили сбежавшие не так давно объекты, уже далеко позади. Перед Доктором и Маской стелятся новые просторы этого большущего мира, повергающие их обоих в состояние жизнерадостности. Когда не чувствуешь за собой хвост, когда дышишь свежим воздухом глухих лесов, это чувство заходит в душу, даже не постучавшись. Хочется, чтобы оно и не уходило никуда, а так и оставалось жить внутри, грея сердце. Становится настолько приятно и свободно, что совсем не находится желания осознавать мировую антиутопию, серую реальность, которые уж точно не покинут свет. Как бы никто не старался, жизнерадостность когда-то да и пройдёт так же быстро, как и пришла. Всё хорошее в постоянном ритме приходит, в постоянном ритме уходит… а плохое будет сопровождать вечно, пока не умрёт тот, кого оно сопровождает. Пение птиц, ласкающее уши, доносится ото всех сторон леса. Опавшие с деревьев листья дрожат под воздействием холодного ветерка, издавая шуршащие звуки. Красота. Воспоминания изо дня в день терзают Доктора, злобный и демонический смех Чёрного Лорда почти каждую ночь с той поры слышется ему во снах, даже если тот, кто издавал такой звук, в сновидении не присутствует. Но иногда, когда Доктор бодрствует, эта галлюцинация проскальзывает по его ушам. Мерзкие слова, оскорбления, приказы… Врач всё это слышит один-два раза почти в каждые три часа, хотя Маски рядом может и не быть. А он действительно сильно воздействует на психику, не даром его нарекли классом Кетер. Они шли долго, возможно часа три и без передыха. Но эти старания того стоили: им удалось добраться полуживыми от усталости до станции. — Так, вон станция, видишь? — указал в ту сторону пальцем 035. — Там домики какие-то… — Это вероятно кассы и магазины. Не важно. Положи меня в сумочку в свою дамскую, пожалуйста. Переплачивать не придётся за второй билет. — Мы будем платить? — А как же! — саркастически удивился Комик, доставая из кармана несколько долларов, — Уверен, этого хватит на место в купе до самой столицы Мексики. — Ну ты и волшебник… — забирая купюры, воодушевлённо вздохнул Доктор. — Как кролика из шляпы, да? — просмеялся Маска, — А теперь приступим. Маска отлепился от своего носителя, упав прямо в перчаточные руки Доктора. Человек, на котором несколько секунд назад находился 035, имел безобразную внешность. По крайней мере, имеется ввиду на данный момент безобразная. Всё лицо практически расплавилось вследствии реакции на чёрную коррозию, которой Маска обильно истекает. Пусть Доктор много раз видит подобные картины, они всегда приводили его в ужас и отвращение. Противно понимать, что эта жижа растворяет в пюрешку все сухожилия, мышцы, хрящи и кости человека, превращая всё до ныне обычное для глах лицо в чёрную вонеистощающую кашу. — Только поосторожнее с принадлежностями. Они совсем новые, не порть их, молю, — жалобно попросил Док, кладя Маску в свою сумку. — Как получится. Поторапливайся, Ниг, оперативники могут нас оперативненько задержать. Чумной доктор дёрнулся на месте от того, что Маска того по-прежнему так называет. Подумав секунду, он поволокся к станции, оставив предыдущего носителя мякнуть и ждать, пока его кто-нибудь обнаружит. — Билет в один конец в Мехико, — протягивая деньги, попросил Чумной доктор. Кассиршу немного смутил внешний вид клиента, но всё же пробила ему один билетик. Она спросила что-то о том, какое место Доктор бы хотел взять, по итогу разговора отдав ему небольшой картонный билет. — Приятной поездки, — завершила кассирша, странно улыбнувшись; Врач лишь кивнул ей. — Ну-с, а теперь ждём поезда, — печально вздохнув, сказал Маска. — И долго его ждать? — Наверное. — Хм… Ладно, что ж поделать… Чумной доктор сел на лавочку и, глядя на бескрайнюю тропу рельс, задумался о своём. Остальные пассажиры косо глазели на него, перешёптываясь между собой. Хвала небесам, никому не пришла в голову мысль сфоткать странного посетителя и залить фотографию во всемирную сеть интернета, пауками которой являются его пользователи. Особенно странным всем казалось, что тот разговаривает с пустотой. Большинство людей посчитали Доктора сумасшедшим идиотом и психом. А сам 049 даже не заметил на себе странных взглядов. По поводу Поветрия: Лекарю не сильно страшно, ведь тут мало прокожённых, да и к тому же Доктор надёжно защищён от них. В его планах найти в городе большой дом, набрать пациентов и лечить их, после чего выпуская на волю. К тому же он разработал новую методику лечения. После операции пациенты должны будут по идее оставаться с теми же способостями, которые были до излечения. Это огромный плюс даёт мастерству Доктора, нужно только опробовать этот превосходный метод на практике. — Ску-у-учно… — через несколько минут молчаливой посиделки, выпалил Врачеватель. — А я тебе, что, бык театральный? — серьёзно ответил ему Маска. — Нет… — Доктор подумал, было бы круто, если бы они сыграли в какую-нибудь словесную игру. — Хм… Неплохая идея, Док, — услышав мыслю Врача, утвердил Комик, — Давай поиграем «В города»? — Давай… — других предложений об унятии скуки ему не поступало, так что пусть он примет вызов. — Я начинаю. Мехико. — Оттава. — Алжир. — Рим. — Мемфис.***
Чумной доктор лежал в своей кровати спиной в потолок и пытался уснуть. Боль нисколько не отступала. Но единственное, что отвлекало его от мысли о ночном переполохе — Амели. Она добродушная, милая и красивая девушка, которой всего лишь двадцать с лишним лет. Густые каштановые волосы, по правилу завязанные в пучок, в добавок ещё и накрыты белоснежной косынкой. Губы алые, выразительные, щёки румяные, пухлые, чёрные ресницы сложены веером. Она очень хорошо сочетается с Нигелем, то есть с Чумным доктором, в которого она была влюблена ещё очень давно, до их встречи в злосчастном доме. Голос нежен, взгляд полон загадочности. Улыбка Амели — волшебое мгновение, которое не смог бы наколдовать никакой магистр. Взгляд серых невинных глаз легко ловится и легко выскальзывает. Она может влюбить в себя одним лишь взглядом. Так она, конечно же не с первого раза, но покорила сердце Врача, на данное время не подозревающего, что эта красавица прямо-таки сейчас истерзывается голодными алабаями и другими опасными пародами собак. Маска наблюдает за сие кошмаром, только не как обычно рядом, за заборчиком или в пороге дверей, а за окном своего кабинета. Он сам не понимает, почему не хочет чётко слышать её крики и стоны смерти. Возможно, где-то глубоко в душе он знает, что рушит доброго семьянина в составе личности своего любимого Доктора, но признавать не хочет. Он горд и нос его поднят выше всяких там состраданий. И всё же Чёрному Лорду кажется неправильным содеянный поступок. Он мог бы разлучить их по-другому, но точно не смертью Амели. Кто знает, может в будущем они завели бы семью, у них появились бы дети… Доктор был бы так счастлив, а из окна своих владений Маска смог бы увидеть его искреннюю улыбку, а если повезёт, то и услышать смех. Как среагирует Нигель, когда узнает об этом ужасном событии. Несомненно, он глубоко разочаруется, впадёт в состояние депрессии, закиснет, как молоко в ячейке холодильника… Маска впервые за весь период знакомства с этим прислужником заволновался. Только сейчас до него дошло, какую страшную вещь он сотворил. Чумной доктор будет раздавлен, а быть может и покончит с жизнью. И во всём этом виновен сам Маска. Выйдя из своих мыслей, он открыл окно нараспашку и крикнул тем людям, которые контролировали процесс казни: «Остановите собак, сию же секунду!». Не закрыв после окно, Маска кинулся к двери. Он спешит увидеть лицо Амели. В нём появилась надежда, что она всё ещё живая, дышащая. Ноги заватнились, кисти рук затряслись, в глазах помутнело. Чрезвычайное волнение, это ясно сразу. — Как она?! — растолкав несколько подоспевших испуганных слуг, спросил Чёрный Лорд. — Дохлая, вроде… — грубым голосом выдавил один из тех, кто разгонял собак по будкам. — Амели! Амели! — Маска упал на колени перед измученным телом горничной. Кукольные глаза, блестящие от слёз, с ноткой удивления глядят на преполошённого Лорда. Она еле дышит, сопит, кашляет, из-за чего по подбородку стекают на искусанную зубами зверей шею ручейки тёплой крови. Острые клыки собак глубоко вошли под её нежную кожицу. — Позовите кого-нибудь, умеющего лечить, только не Нигеля де Вандинг! — приказал Маска, — Амели, милая, скажи что-нибудь… Она молчала, а Чёрный Лорд слёзно умоляет её прийти в себя, хлопает по её, испачканными кровью, щекам, тормошит плечи. Вскоре Амели вообще перестала двигаться, кашлять… глаза опустели, как будто в них всего лишь пятнадцать минут назад извивались язычки могучего пламени, а сейчас, когда в Лорде проснулась ушедшая в вековую спячку совесть, этот огонёчек потускнел и в конце концов потух в руках Трагика. — Амели… — он прижал её к своей груди, пачкая одежду. В чёрных, коррозеизливающихся глазах его виднелся невообразимый ужас, который он никогда ранее не испытывал. Около них столпились слуги, незнакомые люди, палачи, и все с удивлением наблюдали за действиями Лорда, — прости меня… Маска уже в своём кабинете. Он сидит в кресле, придерживая дрожащими руками свою отяжелевшую голову. Скорбит наш Чёрный Лорд, скорбит! Нет больше того хладнокровия. Голоса,проживающие в сознании Маски, говорят ему, что всё будет хорошо и всё устанакится. Но это только слова — они ничего не меняют. Таить от Доктора он не станет свой проступок, скрывать и юлить будет самым последним в списке подлейших решений. Такие вещи не прощаются. Пролетят дни, года, столетия, но не найдётся Маске прощения. — Доброе утро, мой Лорд, — на следующее утро бодро поприветствовался Чумной доктор, пройдя в обеденный зал, где его поджидал Маска. — Доброе, Нигель… — обычно, если у Доктора более-менее хорошее настроение, он выпучивает глаза и бегает ими по всему помещению, рассматривая стены, полы, потолки и люстры с детским любопытством, что сейчас он, собственно, и делает. Чёрный Лорд и по мыслям видит, что он в норме и боли немного за ночь утихли. При виде такого Лекаря, Маска поник. — Что-то не так, милорд? — подрагивающим от волнения голосом спросил Врач. — Да, мой милый Доктор… — отвечал он грустно, — не так. Для Врачевателя было в новинку слышать такие «прозвища» от своего владыки. Обычно он слышит «Не гелий, ворона…», так что такая нежность его заметно удивила. Дело понятное — случилось что-то по истине ужасающее. — Ежели не секрет, можете ли Вы оповестить меня? — Мне очень жаль, Нигель… Я даже не думал, что говорил… — Маска отвернулся от Доктора, скрывая своё трагическое лицо, — Мне известно, что у тебя… было… между тобой и Амели де Вхюрст… — Простите, я осмелюсь перебить Вас, Вы сказали «было»… — Нет, Доктор, я всё правильно сказал, ты просто не дослушал меня… — тон голоса маски немного огрубился, но вновь вернулся в прежний, ласковый и опечаленный, — дело в том… что… Чумной доктор тяжело задышал. Скорее всего, до него уже дошло, о чём суть их разговора. — Я приказал убить её, — тихо досказал Лорд, чтоб его слышал лишь Врач, — пустить к голодным псам на расправу… А потом… я очнулся… я понял, что делаю неправильно… но… увы… было уже совсем поздно… Врачеватель содрогнулся. Внутри него всё странным образом вскипело, будто в него залили три литровые банки свежей лавы. — Вы… что?.. — Амели де Вхюрст мертва, Нигель… Яростно смотря в спину своего Лорда он мечтал пронзить его чем-нибудь острым, например, ножом. И плевать, что подумают находившиеся рядом слуги и гости. — Прошу тебя, Доктор, извини меня за… — не успел договорить Маска, как почувствовал, что со спины в него вонзается настоящий кинжалища. Доктор подобрал с подноса, оставленного на столе, нож для разделки филейных частей мяса, им же нанеся ранение своему Лорду. — НЕНАВИЖУ ВАС!!! — протыкая носителя Маски снова и снова, кричал на весь зал Врач. А тот, кого убивали, даже не пытался спастись. Он чувствует боль, прекрасно чувствует, но для него это лучшее наказание. Чёрный Лорд позволяет своему возлюбленному раз за разом наносить ему тяжёлые ножевые ранения. Маска это заслужил. Внутри Доктора топится Атлантика. Тот Нигель, который был раньше, утоплен вместе со всем, что оставалось позитивного в его душе. Любовь к девушке по имени Амели тоже ушла под воду. На поверхности, на суше остаётся только ненависть к Чёрному Лорду и злость на все его козни. Даже медицина ему уже не так важна. — Ненавижу… — нанеся последний удар, Доктор залился слезами, поднимаясь с пола. Вокруг тела Лорда образовалась лужа крови, смешанной с коррозией, Доктор с радостью любовался проделанной работой. Тем временем его окружили стражники, облачённые в доспехи. Они знали, что схватить Доктора не составляет особых усилий, так что оружий не прихватили. А зря. Как только они придвинулись к нему, чтобы словить, как тот обернулся к ним и вытянул руку, взяв одного из них за шею. Тот в эту же секунду омертвел, его лицо побледнело и стражник пал. Остальные побежали за подкреплением и за саблями, а Доктор, осознав свою криминальную ситуацию, выбежал из дома через чёрный вход. В этом доме его больше никогда никто не увидит.