Пообещай мне…
Доктор глянул на Маску искоса и залился румянцем. То ли от холода, то ли от смущения — не понятно. Медленное моргание привлекло внимание застывшего во взгляде на закат Комедианта. И тут Врач решился на невероятный, феноменальный, невозможный поступок. Он мило улыбнулся врагу всей жизни, не поддельно, не с укоризной. Искренне. Вероятно, он догадывался о том, что произойдёт далее и к чему, но может привести. Да, он знает. Он принимает свою судьбу, хотя мог и не улыбаться, а напротив вести себя а-ля токсичная сука. Что же сподвигнуло его на улыбку, которая вот-вот приведёт к необратимым последствиям?Обещание.
Если бы Доктор ничего не обещал (а-ля токсичная сука), он по своей же прихоти никогда бы не улыбнулся Комедианту в лицо. Ни-ког-да. — Ты такой красивый, когда улыбаешься, — заметил Маска, вдохновлённо глядя глубоко в глаза Доктора. — А когда не улыбаюсь, значит, не красивый, да? — пошутил он, надеясь, что Маска начнёт жалобно оправдываться перед ним. — Не-ет, ты всегда красивый… — рука Комика нежно провела пальцем вдоль Врачевательской щеки, — Тебе очень идёт улыбка! Хочу отметить, ты становишься ещё прекраснее, когда смеёшься… Доктор ответно окунулся в пустоту глаз его напротив сидящего друга, который вот-вот уже испачкает губы Доктора своей коррозией. Их уста слились воедино за несколько секунд. Доктор, по правде, не хотел, чтобы это произошло. Но ведь он обещал. Слово дал, как говориться, — держи. Маска, несмотря на грандиозные ожидания, целовался неумело, пассивно, в отличие от Доктора. Единственное преимущество — страсть и эмоции, которые Комик, не жалея, вкладывает в поцелуй. Они оказались вместе такими сильными, что Врач не смог остаться выше и поддался напору Маски. Они чуть не рухнули на землю, с трудом оставшись на камне. Бугорки твёрдой поверхности упёрлись в чувствительные шрамы Доктора, из-за чего тот глухо простонал в поцелуй, закатив при этом глаза от боли и раздражения. Однако Маска подумал, что прикосновение спины с камнем Доктору доставили удовольствие, поэтому возбудился, если так можно выразиться, сильнее. В ход пошли руки: Комик просунул одну ладонь под спину Врача и наугад надавил на неё, с желанием затронуть шрамчик. С первого раза у него это не получилось, зато во второй раз он успешно заставил Доктора от приязни мыкнуть в губы. Чудесное, неповторимое чувство пролилось по спине. По сути подобные отношения между парнями не одобряются народом в частности, а во времени, в котором родился и жил Чумной доктор такое и вовсе каралось смертной казнью. Сейчас жизнь за половые отношения между двумя парнями не отдать. Но страдать придётся однозначно. Маска не прекращал поцелуй, исследовал дёсна и нёба языком, попутно пальцами вдавливая в особо чувствительные шрамы Доктора, от чего тот извивался под действиями ласки, как кобра под дудку. Он сам не думал, что обычный поцелуй станет таким волшебным, затягивающим, как наркотик. Или же, как топка — в неё закидывают, закидывают, а ей всё мало и мало, нужно ещё и ещё… Обоим воздуха стало мальца не хватать, поцелуй прекратился. Рот Доктора, как и предсказывалось, всё лицо замарал в коррозии, которая по какой-то причине не прожигала его кожу. Ротовая часть Маски накрыта слоем слюней. Впрочем, оно того стоило. Парни тяжело дышали, обдавая друг друга тёплым дыханием. Доктор — мужчина сам по себе сдержанный, в плане удовлетворения и любви спокойный, не зверь, но сегодня что-то с ним не то. Возможно, это нервы так требуют отдыха. Где-то он вычитал, что во время оргазма вся нервная система перезапускается, подобно компьютеру. И вообще секс способен менять людей до неузнаваемости и внешне, и духовно. Всё это одни из причин, почему Доктор непреодолимо хочет уйти с набережной и прийти поскорее домой под руку Комика. Он был прав на счёт стариков — те уже не проснутся, так что можно и пошалить тихонько. Да то тихонько, нервы настолько запущены, что тихонько никак не подействует, нужно по максимуму выложиться, чтобы был виден эффект. — Пошли-ка домой, м? — предложил Маска. — Пошли… — без раздумий ответил ему на столь заманчивое предложение Доктор. Тем временем, пока они шли до дома, Маска не мог нарадоваться, что не успел спалить гондоны. Домой добрались они быстро, Маска вёл Врача за собой следом, иногда оборачиваясь — проверяя, не отстаёт ли домочадец. Гостинная в подвале ждала их с пламенными объятиями. Перед тем, как приступить к десерту сегодняшнего вечера, Маска подкинул в камин связку дровишек. Доктора неожиданно толкнули в сторону дивана. Глаза затряслись, когда он ощутил на своём животе скользящие вверх к торсу и застёжкам балахона руки своего партнёра. Пуговички с шлепком отстёгивались друг от друга, вскоре на пол полетела верхняя часть балахона. Клюв полетел следом. — Как же долго я ждал сегодняшнего дня… — возбуждённо пробурчал Комик перед тем, как снова погрузить себя и Доктора в поцелуй. На сей раз страсти с обеих сторон значительно прибавилось. Но поцелуй надолго не затягивался, ведь от взбудораженности становится уже как-то больно. Оставив Доктора отдыхиваться после наката экстаза, Маска принялся оголять шею и ключицы своего пассива. Полностью раздеваться они обоюдно не хотят, большая спешка идёт за тем, чтобы скорее уже получить невероятное удовольствие. Покрыв шмарленную от укусов шейку Доктора поцелуями, Маска перебрался на нетронутые временем и возрастом ключицы. Нежные, сладкие, так хочется целовать их постоянно… каждый вечер… Кусать их Маска не осмелился, боялся оставить на нём ещё один шрам. И тут он долго останавливаться не стал. Похоть брала верх над всем, Комик незаметно достал призервативы и дрожащими руками принялся распаковывать коробочку. Оттуда он вытащил один пакетик и бросил на подушку, а тем временем Врач самовольно подольнул помочь расстегнуть ремень на штанах носителя Комедианта. Прикосновения холодных рук к коже только заводят его. Когда с предохранением было покончено, Маска придвинулся к Доктору и поспешно стянул с него штаны. Вот и всё, «молочный ларёк открыт, можно входить». — Только не резко… пожалуйста… — прошептал Чумной доктор, осторожно подстроившись под актива. — Чем быстрее зайду, тем быстрее боль пройдёт, — ухмыльнулся Комик, — Всё равно медленно? — Э… Эх… — Доктор смутился. От стыда он уже не знает, что хочет и что будет правильным. Начнём с того, что всё, что они делают все последние дни — неправильно!!! — На твоё усмотрение… — Главное расслабься, — подбодрил его Маска, приставляя устройство для космического удовольстия к кольцу мышц. Доктор зажмурился, а член проходил всё глубже, и глубже… это доставляет неприятные ощущения, по правде говоря. Туго идёт, в общем. Маска успокаивал Доктора ласковыми словами, вроде «всё хорошо», «ты молодец», «потерпи, милый». Как бы того не хотелось, без крови дело не обошлось. Только Доктор ощутил кровь, стекающую по ягодицам на ткань дивана, как перед глазами пролетели воспоминания его удаления из списка девственников. Тогда было пожёстче, естественно, по сравнению с тем, что происходит сейчас. Однако боль та же. Возник вопрос: «А нафиг я вообще согласился давать обещания той малышке?». Затем второй: «Почему не наврал, когда был шанс?». Согласитесь, если бы Доктор не давал обещаний, он ни за что не дал бы себя опять отыметь. Хотя, может быть, что-то принудило его обещать, а потом исполнять? Может… девочка умела манипулировать, подобно Маске? Может, это Маска сманипулировал всю историю? В том или ином случае, Доктор сам желал завести контакт с Комиком. Не вражеский, а любовный. Не половой, к несчастью, просто на уровне поцелуев и нежностей. Тот «случайный» поцелуй охмурил, одурманил его сознание. Теперь им движет страсть, ему хочется чувствовать всё больше интенсивных толчков в задницу, всё больше боли, смешанной с неповторимым удовольствием. Между тем Маска желает слышать своего старого возлюбленного ежесекундно. Они без слов говорили друг другу о своих прихотях, попутно воплощая их в действиях и доставляя себе и партнёру больше удовольствия. Комедиант давненько не распускался до такой степени, в некотором роде он даже успел подзабыть, как и что делать. Но инстинкты взяли своё. Маска то забыл, а тело человеческое всё помнит и знает. Наверное, при жизни парниша, которого взял в носители SCP-035, пользовался своей обаятельной внешностью среди местных мексиканок. Комедиант долбил Доктора, не щадя собственных сил, от чего с каждым толчком по комнате разносились довольно громкие для такого скромняшки, как Врачеватель. Громкие, но всё же сладкие и мотивирующие повторять долбёжку снова и снова. Больно? Очень. Приятно? Абсолютно да. Чумной доктор дошёл до такой стадии, когда он не контролирует себя. Мысли улетают в другую вселенную… Хочется уже поскорее закончить эту эротику и почувствовать момент, ради которого всё и происходит, который будет первым у его за несколько столетий — точка пик, иными словами оргазм. Когда, в общем-то, наступает перезапуск нервной системы. Действо длилось порядка пятнадцати-двадцати минут. Время ушло не в пустую, такие тёплые ощущения по всему телу никто из объектов ранее не получал. И вот, наконец, настал момент «истины»: Чумной доктор трясётся весь от того, как ему стало хорошо, ноги невольно дрыгаются. Он, пытаясь сдержать крик, прикусывает губы чуть ли не до крови. Поступили последние толчки, Доктор вжался в диван, как мог, а в конце он почувствовал невероятное ощущение. Мышцы все до одного дали слабь, по телу побежали мурашки, а внутри всё загорело, будто в нём извёргся самый большой вулкан в мире. Именно сейчас все обиды забываются, все шрамы на теле и на душе улетучиваются. Прошлое осталось в прошлом, время наслаждаться настоящим, думает Доктор не осознавая. Лава, точнее слюна, вытекла из рта по подбородку, после оказавшись на диване. Где-то даже сквозь презерватив явно чувствовалась магма, которую извёрг Маска. Интересно, а у него сперма — белая, как и должно быть у человека, или чёрая, как коррозия, присущая 035-му? Завершив грациозный выход лёгким поцелуем в щёчку, Комик увалился рядом с Доктором, пред этим сняв гондон и кинув его в камин, как ненужную вещь, чем он и являлся. — Тебе понравилось, Ниг? — обратился к Доктору Маска. — По мне так не скажешь, верно? — просмеялся через смущение он, — Очень… понравилось… да… забудь, что я сказал… — Ну-ну, забудешь такое, конечно, — поддержал шутку Комик. — Ага… Завтра шмотки свои отстирывать буду. — Зачем? — Ты не видишь в чём их проблема? Ладно, не видь дальше, только лучше будет, — отвернулся от него на бок Доктор, закрывая лицо перчатками. — Кажись, я тебя понял, снайпер, — хихикнул Маска, подымаясь с дивана, — Я быстренько. Вернулся Комик уже с одеялом. — Думаю, нам будет с ним комфортнее спать, — мурлыкнул Маска, накрывая обоих принесённым одеялом. — Щас утро уже наступило, а мы тут валяемся… — опомнился Доктор, пытаясь встать. — Говорилку закрой свою и спи, — приказал монотоно Комик, — Остынуть надо после такого дела, остынуть. Доктор покачал головой, однако ж на исходное положение вернулся. — Слушай, Док… — М? — Я тут подумал… У меня же осталось последнее желание, да? — Ну, и? Ты по второй заказать хочешь? — раздражённо отвечал вопросом на вопрос Доктор. — Не-ет, потом. Сейчас я хочу пожелать другое, — задумчиво протянул Маска. — И что же? — Можешь… — он вздохнул, трепетно сжимая свои пальцы друг об друга, — Можешь быть моим… вечно? — Эм… то есть? — Ну… давай станем… парой? — в глаза Трагика всё помутнело. Он понял, что, возможно, разговор ни к чему хорошему не приведёт, — Будем встречаться, гулять вместе за ручку, обниматься, целоваться… иногда по ночам…хм… а всем говорить, что мы просто друзья. — Чтож… — Доктор ненадолго призадумался, так как именно сейчас решается его судьба, — Раз твоё желание таково… Слушаюсь и повинуюсь, мой Лорд! — Фу, бе, не называй меня так больше, — растерянно посмеялся Маска, облегчённо расслабив руки, — Знаешь, что… — Что ещё, дорогой? — Доктор улыбнулся, мило глядя Комику в глаза. — А я люблю тебя. И всегда любил… — такую милую улыбку Врач видит впервые. — И я тебя люблю теперь. А всегда ненавидел… — голос пуст, хотя всё и так понятно. Чумной доктор снова влюбился, увы.