Безрукая Эрза

Двери гильдии были закрыты, но перед ними уже молчаливо стояли Грей и Уртир. И если последняя ещё бросила взгляд в их сторону, то убийца демонов замер как статуя. Совсем, как тогда перед доской заказов. Подметила про себя Эрза, когда подошла к ним вплотную. От Миры же стала исходить неконтролируемая магическая сила, что была плотно сконцентрирована и пропитана садистским предвкушением. Нацу ещё не успел опоздать, но, как это часто за ним водится, прийти заранее он не мог. У неё даже проскользнула мысль, что его синдром белого кролика даст о себе знать и в этот раз, как послышался свист воздуха, а сразу за этим приземлился убийца драконов. Странно, но ни Грей, ни Нацу не начали свару. А значит, они настроены серьёзно. Обрадовалась Скарлет, а потому решила: тогда присмотрю за Мирой с её жаждой мести. Как они и договорились на собрании, Уртир повела их к оставленной Джераром телепортационной печати. Пройдя к западной стороне города, перпендикулярно главной дороге, они быстро вышли за городскую черту. Перейдя реку и углубившись в лес, перед ними показалась небольшая полянка, что неестественно светилась ярко-синим светом. Чем ближе они подходили, тем сильнее тот бил в глаза, но покров манны с легкостью решал эту проблему. Как только они все ступили на неё, магесса времени активировала свою сферу и печать раздвоилась. Одна осталась на земле, а вторая поднялась над их головами, создавая цилиндр. За его пределами ничего не было видно, а тошнотворное чувство почти успело скрутить их кишки в тугой узел, как цилиндр развеялся, а лесистая местность сменилась на пустошь. Запах дыма и костров, паленого мяса и разложившихся тел, а ещё … это еле заметное чувство смерти, что не просто стоит за плечом, а охватывает всю эту область до последнего клочка, кусочка, насквозь пропитывая почву на неизвестно какую глубину. Её внимание и чувства обострились, сознание ухватилось за источник, аура активировалась и засияла кроваво-красным повторяя очертания тела, а зона манны была наготове и могла быть сформирована в любой момент, как и у всех остальных. Её согильдийцы, и их спутница, засияли разными цветами, но ещё пара секунд и покровы были сконденсированы слишком плотно, чтобы их можно было заметить издалека. Тоненький слой в сантиметр, даже меньше, почти полностью скрывался, не выступая за ткань и доспехи, а сенсоры не смогут зарегистрировать ни их, ни такие слабые и локальные всплески эфира даже в паре сотен метров. Абсолютная тишина, что не было слышно даже их дыхания или сердцебиения, как на миссиях S-класса, а то и выше. Трава отсутствовала, как и свежая, а не покрытая пеплом почва. В некоторых местах был виден фундамент, стоявших когда-то зданий, а вдалеке виднелись десятки, а несколько секунд спустя и сотни колов с настромленными на них телами, головами или самими туловищами мирных жителей, солдат Арболеса или же бывших объединенных войск. А иногда, и вовсе попадались сами руки или ноги, которые десятками были настромленны на отдельные колы, что покраснели от крови почти до самого своего основания, а на земле были видны небольшие лужицы уже засохшей крови. На нескольких десятках трупах и туловищах виднелись грязные нагрудники и панцири, а на земле валялись рукавицы, упавшие шлемы и сползшие ботинки. На них были самые разные гербы, что принадлежали как Империи Арболес, так и другим, противостоявшим ей, странам. Никто не обратил на них и малейшего внимания, а Уртир, которая некоторое время вглядывалась в пустые выклеванные глазницы павших, с долей раздражения бросила: — Бесполезное мясо — после чего резко отвернулась и ускорила шаг. — Всем плевать на них — ответила Мираджейн, в глазах которой всё ярче пылал гнев, ярость, страсть и предвкушение боя, а её демоническая натура окрашивала радужки в тёмно-фиолетовый цвет. Скоро. Скоро! Уже совсем скоро, сука! Я убью тебя! Убью … за всё! Перед глазами ничего, кроме тьмы. Даже картинки, как она убивает её, какие-то смутные, словно очерчены темными линиями, самой тьмой, во тьме. Невидимы и сливающиеся. Уничтожу! За … мою любимую! За Эрзу! И всех … остальных моих согильдийцев! Они шли спокойным ровным шагом, а под ногами шуршал и осыпался пепел, как песок во время подъема по барханам. Выйдя на широкую дорогу, что лежала в стороне от места их прибытия, они заметили, что сотни кольев находятся аккурат по её краям двумя длинными рядами, и чётко поняли, что там, где они прошлись, когда-то находилась большая деревушка или даже небольшой город. Застаревший запах крови и разложения ещё сильнее ударили в нос, сильно пощекотав рецепторы драконоборца. — Мерзость! — чуть не выплевав легкие, отозвался Нацу, после чего предложил — может мне … сжечь тут всё? — прерываясь на попытки не лишиться половины внутренних органов, он с трудом проговаривал слова. — Делай, что хочешь — ответила ему Эрза, и сразу напомнила — но не трать слишком много сил на это, а то на сражение не останется — тот уже разогнавшись, немного придержал себя, но всё равно использовал как можно больше манны, чтобы наверняка сжечь и перебить этот тошнотворный запах огнём, пеплом и хотя бы более приятным запахом дыма. — Самые лучшие похороны, похороны в огне — произнёс он и сотни тел детей, женщин и мужчин, как порубленных на части, каждая из которых была на отдельном колу, так и целых, но даже казалось ещё живых, с выпущенными кишками или пробитыми головами, вспыхнули, как спички. И не успел запах паленного мяса заполнить окрестности, как колья сгорели, а трупы упали на землю, звякнув костями. Нацу на миг остановился, но не успел додумать про себя: как будет сжигать повинных в этом солдат Арболеса, а его уже ждал новый сюрприз. Местность была слегка холмистой, и на их пути как раз оказался небольшой холмик, взойдя на который драконоборца стошнило ещё сильнее. Кольев были не сотни, они тысячами уходили почти к самому горизонту. Помимо настромленных людей, на земле валялись трупы несъедобных животных, а ещё были вороны, что выклевывали остатки мяса, глаза, полусгнившие внутренние органы. — Уртир? — А? Чего тебе? — Можешь своей магией убрать это всё? — Лучше закрой нос своим шарфом. Я не могу воздействовать на живые организмы. — Они же мертвые! — выпалил Нацу, но магесса времени проигнорировала его и пошла дальше. — Хэппи, … — начал было драконоборец, но сразу осекся — а, точно. — Я не смогу поднять тебя над всем этим ужасом, Нацу. Разве что могу сесть на плечо и прикрыть твоё лицо своими крыльями. Благодаря магии … — не успел закончить летающий кот, как тот уже гладил его рукой. — Я не буду использовать тебя, как шарф — сдавленно, из-за зажатого левой рукой носа, произнёс убийца драконов. Смотря на эту счастливую парочку, на этот жест и на то, как он погладил синего иксида, она слабо, лишь уголками губ, улыбнулась. Посреди этого, такого обычного для нашего мира — ада, он так улыбается, как в принципе и я сейчас. Мгновение спустя она снова задумалась: после их сожжения, он замер на долю секунды, словно … задумался о причинах. Причинах той судьбы, что их всех постигла. Бесполезное дело в нашем мире. Она вспомнила всем известные истины: смерть — это конец, а каких-либо причин для всего происходящего здесь — нет. Люди — сами в себе причины. Отметила она и то, как он это сделал: быстро, совсем не жалея огня. Хотя там были и эти скоты, но, по-видимому, он даже сейчас будет стараться как можно быстрее убивать их всех, сражаясь и сжигая, чтобы они совсем не чувствовали боли. Не то, что … она снова перевела свой взгляд на Миру, но та казалась слишком нацеленной на спригганшу, чтобы об этом думать, а Грей и вовсе был до неприличия ледяным и спокойным, словно они вышли на прогулку. Небо было пустое и холодное, а редкие белые тучи плелись где-то далеко позади, на самом горизонте. Солнце взошло, но не имело ни малейшей причины согревать их под этой бездушной синевой, что была лишь иллюзией, скрывавшей над собою чёрную бездну. Аллея смерти закончилась, но запах ещё оставался, а уже обрадовавшийся Нацу закашлялся и проблевался в стороне от дороги. Лес стал нависать над ними с обеих сторон своими высокими, с толстыми стволами и полностью сбросившими листву деревьями, чьи костяные ветки противно звучали и трещали на ветру, совсем как скелеты повешенных и, словно напевали музыку смерти. Чем ближе они подходили к занятому Димарией Харгеону, тем больше было ещё не до конца разрушенных поселений, а некоторые здания можно было угадать по оставшимся руинам и даже прорисовать в голове их очертания. Возле одних из таких руин, что напоминали какое-то странное здание, сидело несколько людей. Они были почти голые и что-то бормотали под нос, словно прося этот мир о помощи, что вызвало лишь раздражение Уртир и спокойное равнодушие хвостатых. Грей попытался было поднять их на ноги, но те упорно падали обратно на колени. — Мне … — начала магесса времени, но её остановила Эрза своей рукавицей, что мгновенно появилась и легла на плечо Милкович. — Красный — это мой цвет — произнесла Титания, а спустя долю секунды всё было кончено. Мечи появились и исчезли обратно так быстро, что все остальные почти не успели заметить этот момент. Сердца этих безумцев были разорваны, а под упавшими телами уже растекалась кровь, формируясь в одну большую лужицу. Дорога становилась всё шире, а также появилась брусчатка. Это уже была не просто широкая тропинка, а значит они уже были опасно близко к городу, чтобы допускать неосторожность. Издалека стал слышаться шум, что могли создавать только тысячи собранных разом людей. Снова появились шесты и колья со свежими трупами, а участок леса был вырублен. Они приготовились сразу же использовать зону манны, как только увидят перед собой раскинувшийся под их ногами город. Минуты мучительно тянулись, а предвкушение било в голову, в сердце, по пружинам, которыми его стискивали до этого момента. Уртир остановилась перед самим холмом и достала свою лакриму, а остальные прошли дальше. Взойдя на вершину, четверка отчетливо увидела не только город, но и берег моря за ним, а также остатки миллионной армии Арболеса. Тысячи людей, что окружали город, охраняя его от атаки. До первой лини обороны было не так уж далеко, всего каких-то полкилометра. Никто ещё не успел что-либо сделать, как Грей высвободил не только накопленный эфир, но и вошёл в режим Убийцы Демонов. Татуировки полностью покрыли правую сторону его тела, а сотни, если не тысячи солдат мигом обратились в лёд, не успев даже крикнуть. Эти ледяные статуи недолго простояли на такой же заледеневшей земле, как рассыпались в снежную пыль. Ветер закружил её, словно снежинки зимой, создавая красивое и завораживающее зрелище. Они все и так умерли, когда вода в их телах мгновенно замерзла, превратилась в лёд и разорвала чуть ли не каждую клеточку их плоти и костей, но ему этого было слишком мало. Некоторые статуи не рассыпались, а словно разбились от удара кувалдой и разлетелись большими кусками, в которых угадывались очертания рук, ног и туловищ. Совсем, как на той аллее. Несколько кусков даже прилетели им под ноги, но ледяной маг бесстрастно отшвырнул их носком ботинка, что те покатились вниз по склону, по пути рассыпавшись, как и всё остальное. Его лицо при этом казалось совершенно спокойным, но это была лишь ледяная маска скрывавшая ярость, что перекачивалась сознанием, как кровь сердцем. Только сквозь чёрные зрачки пробивался лютый, словно замороженный в своём первобытном состоянии — гнев. — Мне плевать — начал он медленно, гортанным голосом — на страны и войны, на генералов и королей, как и на это тупое стадо, которое — словно выплюнул, он презрительно изрёк — всего лишь выполняло приказы! Они тронули нашу гильдию. Из-за них умерло с десяток моих согильдийцев! И хоть не со всеми я был так уж близок, но … — угрожающая пауза, что была подобна затишью перед бурей, а потом его лицо рассекла кривая усмешка — за сам факт этого, они — сдохнут! Если будет нужно я заморожу океан и пройдусь по ледяной дороге до самой Аракиташии, чтобы добить Дюжину и убить Димарию! — голос превратился в рёв, но следующая фраза была спокойной — И даже не пытайтесь меня остановить! — в резонанс с последними словами, вошёл удар кулаком о ладонь, а справа от Эрзы огнём загорелся Нацу. — Остановить? — как-то скептически прозвучало это слово, а вслед за ним: — Да я вместе с тобой пройдусь по твоему мерзкому льду, засранец! И эту сучку, я сожгу живьём! — на его лице была обыденная улыбка во все тридцать два, но сквозь неё мелькало адское бешенство! Драконоборец сконцентрировал манну в ногах, а на земле вокруг него появился огненный круг. Секунда, и он уже взлетел на десятки метров ввысь. За его спиной стали появляться огненные шары, что сразу же полетели во вторую линию построившихся разомкнутыми рядами защитников. Влетев в них на огромной скорости, они взорвались волнами пламени, разорвав сотни тел на куски, что в свою очередь сгорели прямо в полете. Мираджейн не отставала. Она вошла в первую форму Души Сатаны и взлетела над полем боя на сотню метров, откуда и атаковала магией тьмы, попутно пропитывая воздух своими колоссальными объемами манны. Сферы тьмы взорвались, оставив после себя кратеры, а Дьяволица уже зависла над вторым и третьим рядами, сгустив под собой воздух. Они все должны сдохнуть! Я убью их всех, и Димарию в том числе! Всех! Загустевший воздух уже раздавил несколько десятков человек, а в следующий миг ещё несколько сотен были скошены, как трава косой. Тонкие лезвия из воздуха, пронеслись с огромной скоростью в метре над землёй, рассекая тела надвое, лоскутами сдирая кожу и мясо, ломая попавшие под их удар кости. Грей тем временем стал обходить город с левой стороны, идя почти параллельно к черте города, но и постепенно приближаясь к ней. На своём пути он убивал всех подряд, создав вокруг себя зону контроля с функцией автоматической атаки. Живому существу стоило только оказаться в её пределах, как в него тут же летело ледяное копье. Оно было настолько тонкое, что моментально пробивало любые, даже с высокой устойчивостью к ледяным атакам, доспехи. Оно не исчезало после первой атаки, а могло быть использовано во второй, а то и в третий разы. Мусор. Одна чёткая мысль, что повторялась им про себя как мантра. Один из солдат бросил своё оружие, а почти все остальные стали разбегаться, стараясь держать дистанцию, что конечно же никак им не поможет против него. Упавший перед ним на колени ничего не успел сказать, как черноволосый сделал шаг в его сторону, зона контроля сместилась вместе с ним, а копьё моментально пронзило шею сдавшегося. Грей остановил копьё, чтобы оно осталось в нём, а потом стал наращивать вокруг новоиспеченного трупа ледяную корку, превращая тот в огромный ледяной шар. Остальные стреляли в него из магических посохов, что конечно же было совершенно напрасной тратой времени. Маг льда одной только мыслю создал вокруг себя ледяные щиты, в которых лишь на миг появилась брешь и модифицированный труп пролетел через неё с околозвуковой скоростью. Ледяной шар взорвался на небольшой высоте, рассыпавшись десятками тысяч тонких игл, что если и не убили каждого и каждую в радиусе нескольких сотен метров, то сделали их смерть вопросом времени. По мере своего продвижения, он увеличивал все иглы до размеров среднего копья, чем и разрывал тысячи солдат на десятки частей. Кровь заливала покрывшуюся льдом землю, создавая прекрасный контраст и выделяя его путь сквозь ряды противников. Если он и думал где-то в глубине своей души, что это жестоко, то ему стоило увидеть в этот момент своих друзей. Нацу приземлился на земле прямо перед участком первой линией защиты, которую хоть и проредил его соперник, но всё же не уничтожил полностью. Ему вдруг вспомнилась одна книга, что была прочитана им ещё в юности. В ней было что-то про ниндзя, про мир в котором они живут, и в самом конце самый сильный из них дрался против целой армии … или как там оно называлось? Попытался вспомнить слово, что вылетело из головы, но быстро бросил эту затею переключившись на стоявших перед ним врагов. Создав несколько огненных сфер, он создал ими стену огня за своей спиной и неосознанно прокричал: — Танец величайшего шиноби! — вспомнил он название той главы, а на его ладонях появились шестигранные печати. Этот танец закончится в одно касание! Только перед ним возникла первая фигура, за которой были десятки других, как он ударил ладонью ей в корпус. Доспехи мгновенно начали плавиться и стекали раскаленным металлом на землю, а тело противницы вспыхнуло, словно изнутри. Вот и попались, суки! Никто не успел заметить, как от этого пламени разнеслись десятки нитей, которые пронзали доспехи в самых наименее защищенных местах или прошивали их насквозь. Ещё дюжина ближайших к нему солдат вспыхнула точно также, и от них тоже понеслись огненные нити, что казалось скоро опутают весь фланг. Уже сотня-другая людей горела вокруг него. Все они превращались в пылающие скелеты, что были одеты в остатки медленно плавившихся нагрудников или же и вовсе были голыми. Манипулировать уже имеющимся огнём было легко, да и манны у него хватит на сотни таких касаний, а огненная стена сзади прекрасно помогала ему не тратить оставшуюся манну, выступая источником. Самое главное, что это пламя не потухнет, а просто будет распространяться дальше, следуя за мной пока активна зона контроля и танцуя на их трупах, на этой земле, на этих будущих руинах! Под эти бушующие мысли и топот ног разбегающихся противников, Нацу уже подходил к самой черте города. Около минуты прошло с первой атаки ледяного мага, а уже тысячи трупов лежали на земле. Эрза всё ещё стояла на холме, и была совершенно спокойной. Она смотрела на всё это поле боя, которое скорее можно было назвать … скотобойней. Спокойная мысль упала каплей на гладь её рассудка. Я всё-таки не люблю устраивать бойню, как на том острове. Картинка проступила сквозь завесу времени, но уже не так чётко и почти совершенно отстранено. Я не люблю, когда чувство мести застилает взор, но … перед её глазами появились намного более свежие картинки, что ещё оставались вогнанными в её душу осколками стекла. Тот миг, когда Макаров, использовав Закон, умирает, а его тело рассыпается в пыль и развеивается по ветру. Её лицо стало выражать лютую ярость, концентрированный осознанный гнев, что был осознанно высвобожден ею по конкретной цели, а её взгляд легко мог убить сейчас кого-угодно! Кроваво-красная аура стала толщиной со ствол старого дуба, а земля под её ногами стала дрожать. — Весь этот мусор … — в небе над городом появились сотни вспышек света, которые оставили за собой какое-нибудь оружие из её колоссального арсенала магического оружия. Они были построены так, что формировали подобие пчелиных сот, десятки шестиугольников, что усиливало эффект от атаки. Сорвавшись с места со сверхзвуковой скоростью, они покрыли весь город, а её слова были слышны только ей самой в своей голове: … добью Я! Огненная волна, что окатила значительную часть города, даже целый район, граничила с совершенно другой. Молнии, что сотрясли землю, разбили каждое здание, что разлетелись камнями на сотни метров, а то и километры или же сложились, как карточные домики под напором стихии. Третья же часть, что была ближе всего к морю, прогнулась и все портовые здания сползли в воду, а стоявшие корабли потянуло вниз, кроме самых тяжелых, но и те пришли в движение и сталкивались между собой, повреждая друг друга. Люди спрыгивали с бортов, тонули под водой застигнутые ею врасплох внутри зданий, сгорали живьём или умирали от молний, превращаясь в обугленные трупы, но это ещё не было концом, даже … наоборот! На призыв оружия она потратила только ту манну, что была накоплена самими предметами, но никак не свою. Теперь же Титания призвала подходившие ей по названию Титанические доспехи. Раздался ещё один толчок, но намного сильнее прошлых. Нацу уже был в воздухе, как и Грей, который мог контролировать свой лёд абсолютно любым образом, а Мира и так не спускалась на эту бренную землю. Перенаправив манну в правый ботинок, она создала шестигранную печать, через которую высвободила четверть полного запаса доспехов. Образовавшаяся трещина быстро пронеслась через весь город до новой линии побережья, а потом резко расширилась до сотен метров прямо по центру Харгеона. Десятки если не сотни зданий упали в неё, а гул людских криков уже полностью перекрыл затихающий рёв земли. Уртир почувствовала искажение времени, что находилось в пределах городской черты. А вот, и это … чудовище! Ей стало жарко, а струйка пота стекла с её лба. Перед бывшей чертой разрушенного города появилась Димария Иеста. Меч при левом боку, сандалии, что были традиционной обувью на большинстве территорий Империи, черно-золотые штаны и такая же куртка, что не сковывали движения и были усиленны вшитыми пластинами специального металла. Наглый вид и ехидная усмешка, что так бесили даже остальных членов Дюжины, когда те ещё были живы. Возле её ноги оказалась чья-то оторванная голова, которую она с задором пнула и отбросила далеко вперёд. — Как говорится: веселись и наслаждайся пока можешь! — произнесла она своим обыденным голосом, как прямо возле неё оказались все четверо хвостатых разом!