полумесяц на запястье

      Медленно, но верно первый месяц проживания в доме вампиров подходил к концу. Светло за это время побывал на десяти кругах Ада, не меньше. То злые, то, наоборот, слишком добрые вампиры. Укусы, секс, опять укусы. Два почти утопления… Светло боялся того, что могло быть дальше. Но, главное, он выжил тут, как и хотел вначале.             Подросток несколько дней думал над словами Ромы. Что значит «только не умри»? Почему? Что сделал этот вампир с Ваней? Вопросы дня три точно крутились в голове Светло, а сам он ходил как в воду опущенный (испуганный и весь в мыслях). Братья к нему особо не лезли всё это время. Возможно, Рома постарался, а может и Мирон запретил после того, как чуть не убил подростка. Жаль, Светло этого никогда не узнает.       Ваня лежал в своей комнате на широком подоконнике и смотрел в окно на гуляющих Рому, Ваню и Мирона. Братья что-то обсуждали: Рома руками всё махал, как у него это часто бывает в порыве эмоций, Ваня во рту не то травинку держал, не то сигарету и почти не учавствовал в разговоре братьев, лишь иногда согласно кивая, а вот Мирон активно спорил с младшим братом. Светло жалел, что у него нет суперслуха, чтобы услышать, о чём разговаривают братья. Ему было даже всё равно, что отец (а отец ли это?) запрещал за кем-либо подслушивать или подглядывать. Говорил всегда, что Бог всё видит и слышит. Подросток брови хмурит, внимательно следя за тем, как Рома руками дёргает смешно, Ваня всё это старается игнорировать, а Мирон на Рому зло смотрит. — Ты уже неделю сидишь в своей комнате, — Слава, который особо никак не обращал внимания на Ваню, в комнату его заходит, держа в руках свою Сонечку. — Пять дней, — Светло отмахивается от вампира, взгляда не сводя с гуляющих братьев. Что или кого они обсуждают и почему это так тревожит его? — Братья обсуждают тебя, — пожимает плечами Слава, не обращая внимания на то, как ответил Светло. Вампиру, кажется, совершенно всё равно, что человек на него внимания особого не обращает: он садится на его кровать, поглаживая игрушку по голове. — Ванька зол, что Рома сделал это с тобой первый, — Карелин плечами пожимает, укладывая Сонечку себе на колени. — И они оба злы на Мирона, — Слава поднимает взгляд на Ваню в тот же момент, что Светло свой сводит с окна. — Почему они злы на Мирона? — Потому что он укусил тебя, — выдыхает вампир, а потом встаёт с кровати. Становится как-то не по себе, когда он к подоконнику подходит и заглядывает в глаза подростка. — Пойдём со мной, — и разворачивается, уходя. Светло хочет остаться тут, но его будто бы что-то тянет за вампиром. Поэтому он и встаёт с подоконника, идёт за Славой следом. На улице он внимания ни на Рому, ни на Ваню с Мироном не обращает, догоняя вампира. — Куда мы идём? — Ваня заглядывает в глаза Славе, который на него особого внимания не обращает. Тот с Сонечкой разговаривает, рассказывает ей, видимо, планы на день. Он интересуется у игрушки, стоит ли ему рассказывать, куда они идут. В ответ ему — тишина, оно и понятно. Если бы кукла заговорила, то Ваня бы вызвал экзорциста, а сам бы побежал в психбольницу. Но Славе, видимо, она что-то отвечает, на что он кивает. — Хорошо, — он смотрит на игрушку, а потом взгляд поднимает вверх. — Мы идём в моё любимое место. Я с Сонечкой часто хожу туда… Там так спокойно.       Вампир замолкает. Ваня тоже. Они идут в полной тишине, лишь ветер шумит в лесу неподалёку.       Конечно, подростку это объяснение ничего не даёт. Он идёт за Славой, оглядываясь по сторонам. В этой стороне от дома он, кажется, ещё никогда не был. А так далеко вообще никогда не заходил.       Вампир идёт, перешёптываясь со своей куклой и даже внимания не обращает на идущего сзади подростка. На Ваню так сильно забили, что он мог бы прямо сейчас развернуться и уйти обратно домой, но что-то ведёт его за вампиром. Что-то, какая-то сила, которая в разы сильнее самого парня, она заставляет его идти за Славой, перешагивать высокую траву и низкие кустарники, которые только начали расти. Светло всё интересно: тут так красиво, что он хотел бы остановиться хоть на минутку, чтобы разглядеть всю эту природу, окружающую его. Он хочет было попросить вампира остановиться, но кидает взгляд за его плечо, сразу увидев впереди кладбище. Конечно, подросток понимал, что вампиры не гуляют по красивым полянкам с цветами, залитыми солнечным светом, конечно. Но и увидеть перед собой ряды могил он тоже не был готов. Светло отстает от Славы на три шага, но потом всё же продолжает идти. Всё же, некрасиво как-то будет оставить его тут одного. Вампир подходит к одной из могил и останавливается там, смотря на могильный камень. После он присаживается на корточки, куклу оставив на небольшом столике рядом с могилой, опавшие листья собирает, откидывая их подальше. Подросток рядом останавливается и рассматривает табличку на камне, где и имя-фамилия усопшей написано, и годы жизни. Ваня не напрягаясь читает всё, что там написано. Фёдорова Мария Степановна. Дата рождения — 25 мая 1809. Дата смерти — 26 апреля 1845. Интересно, кем она приходилась Славе? — этот вопрос мучал подростка недолго, как только вампир прибрался, он начал говорить. — Это моя мать, — тихо выдыхает он, будто бы до сих пор сожалея о том, что не уберёг мать от смерти. Мирон ведь как-то рассказывал, что кто-то из братьев до сих пор думает, что это именно он виноват в смерти родителя. Или это был не Слава? В этих братьях слишком легко запутаться. — Мы с Сонечкой её очень любили.       Ваня взгляд переводит на игрушку, сидящую неподвижно на скамейке. Та смотрит своим стеклянным взглядом в одну точку где-то во лбу у Светло, и это пугает немного его. Он хочет сделать пару шагов в сторону, но вместо этого произносит: — Сонечка, не смотри на меня, — он хмурит свои широкие брови, сам отводя взгляд от игрушки, понимая, каким дураком он себя выставил. Мог бы выставить, если Слава был хоть немного нормальнее самого Светло. — Не разговаривай с Сонечкой, — зло кидает вампир, вставая. Он, оказывается, выше подростка где-то на две головы. И смотрит так… с угрозой. Ваня назад пятится, но запинается о какой-то валяющийся на дороге камушек и летит на дорогу. Благо, та не была застелена асфальтом или камнями. Упасть на траву и землю не так больно, как на что-то твердое: у Вани даже кожа на локтях не содралась, хотя тот не очень удобно приземлился. Светло пытается подняться, но его придавливает к земле сначала нога вампира, стоящая на его животе, а потом и сам вампир, резко нависший над ним. Он своими холодными пальцами давил на предплечья, заставляя лежать смирно, а острыми коленками устроился на ногах Вани. Было больно, подросток даже шикнул из-за этого. Попытался вырваться, но, как и всегда в этой семье, у него ничего не получилось; он лишь сильнее раззадорил вампира. Светло пытается выползти из-под Славы, а потом просто сдаётся. Может, поймёт, что Ваня уже смирился со своей участью и просто отстанет? Но не отстаёт. — Сонечка ни с кем не разговаривает. И ненавидит, когда говорят с ней. Не разговаривай с ней никогда! Никогда! — вампир кричит в лицо подростка, вены под его глазами вздуваются, а глаза — краснеют, даже радужка из зелёного становится кроваво-красной. Тот рычит ещё что-то о том, чтобы Ваня не разговаривал с куклой, а потом длинными клыками кусает его в вену на шее, чуть ниже укусов братьев. Светло глаза жмурит, скулит что-то о том, что больно, что неприятно и вообще надоели братья ему. Но кто будет слушать подростка, отправленного в эту семью на верную смерть? Точно не тот, кто хочет его убить просто из-за своей особой «диеты».       Всё заканчивается так же быстро, как и начиналось. Острые и длинные зубы врастают обратно в десну, глаза меняют цвет на привычный, вены перестают выпирать. Почти настоящий человек, не считая пары капель крови, стекающей по его подбородку. Слава глаза прикрывает, кровь пальцем собирает и слизывает. То же самое проделывает и с ранами на шее подростка, а потом просто встаёт, Сонечку свою забирает и уходит.       Ваня впервые за свою сознательную жизнь начинает плакать. Братья хоть и кусали его, но никто — совершенно никто из них — не оставлял его вот так лежать на земле, не то умирать, не то приходить в себя. — Как я вас ненавижу, Фёдоровы, — из последних сил выдыхает Ваня, засыпая прям там, среди могил. Его это не пугает. Если что, прям тут и закопают.