полумесяц на запястье

      Голова кружилась, когда Ваня в себя пришел. От холодной земли промёрзла поясница, и Светло был уверен, что у него ещё пару дней она будет ныть и мешать жить. Подросток садится, оглядывается. Он всё так же находится на кладбище, а раны от укуса Славы болят до слёз. Наверное, затягиваться начинают потихоньку. Ваня встаёт, хватаясь слабыми пальцами за оградку рядом стоящей могилы, вглядывается в написанное на памятнике. — Знаете, Мария Степановна, хуёвого вы сына воспитали, — устало выдыхает Ваня, а потом рукой себе по губам шлёпает. Это он что, сматерился только что? О, ужас! Он на секунду задумывается: а так ли это ужасно, но потом забивает. Всё же, мат — это не такой грех, какой с ним сделал Рома. Ваня ещё пару минут поругал себя за свои слова (тем более, в адрес давно умершей!), но потом двинулся в сторону дома.       Пить и есть хотелось ужасно. Светло раза два в минуту губы облизывал, всё подумывал о том, чтобы наклониться и из лужи глотнуть, но останавливал себя словами из сказки, которую отец рассказывал ему на ночь, когда Ваня совсем малышом был: — Не пей, Иванушка, из лужицы. Козлёночком станешь.       И хоть это и была сказка, веры в которой нет, но Ваня на ватных ногах шёл всё дальше и дальше, в глубь леса, из которого они со Славой пришли. Ещё и голова до сих пор кружилась из-за плохого самочувствия и того, что им отужинали. И непонятно, сколько времени назад. Солнце стояло ещё так же высоко, как и тогда, когда на Ване сделали ещё две дырки. Страшно от того, что могли пройти и все двадцать четыре часа. Или сутки, или он проспал очень и очень мало времени. И то, и другое его пугало, но подросток уверенно шёл вперёд, полностью уверенный в том, что они ни разу не свернули. Он шёл и шёл, смотря себе под ноги, лишь иногда поднимая взгляд и оглядываясь. Казалось, что пейзаж вообще не меняется, это очень пугало. Как это так — он идёт уже около получаса, но ничего знакомого нет. Да и в сторону кладбища они со Славой шли быстрее. Заблудился? — Эй! — собрав всю оставшуюся силу в кулак, кричит Ваня. Его крик отражается от деревьев и возвращается обратно. — Эй, кто-нибудь! — ещё раз кричит он. Паника накрывает его с головой, взгляд метается то в одну сторону, то в другую. Вот так и помрёт он, сбежав от вампиров в самую глубь леса. Ваню трясти начинает, он пальцы в кулак сжимает и бежит-бежит вперёд. Бежит, запинается, падает, встаёт и вновь бежит. Старается не реветь. Хватается за стволы деревьев, чтобы передохнуть. Вновь бежит. — Пожалуйста, хоть кто-нибудь, — измученный подросток на пенёк садится. Сдерживает себя, чтобы не рыдать. Вот сейчас это точно ни к чему.       Светло глаза жмурит, пытаясь отдышаться и отойти от той паники, что накрыла его с головой. Да, ему страшно. Да, он хочет пить. Да, у него кружится голова. Но нужно взять себя в руки и точно вспомнить дорогу, которой они шли на кладбище. — Я не хочу умирать, Господи, — совсем тихо выдыхает Ваня, делая пару глубоких вдоха. Он на ноги встаёт и продолжает идти в одном направлении, пока не встречает какого-то мужчину, идущего метрах в пятидесяти от самого Вани. — Эй, мужчина! — кричит Светло, начиная бежать из последних сил к нему. — Давид? — узнав вампира, Ваня улыбается во все зубы, хватая его за руку, чтобы остановить и самому отдышаться. — Ванечка? Ты чего тут? — вампир внимательно смотрит на подростка, всё же останавливаясь и дожидаясь его. Светло даёт себе чуть больше минуты, чтобы отдышаться, а потом смотрит в глаза Деймура. — Слава… Мы со Славой пошли на кладбище. Он на меня напал и ушёл, — Ваня с мольбой смотрит на самого младшего из братьев. И не понятно, о чём именно молит так человек: не то о том, чтобы его домой вывели, не то о том, чтобы не кусал, а если и кусал — то не так больно. — Ты… Давид, ты не покажешь, в какой стороне дом? — парень руками себя за плечи обнимает, смотря на вампира. Тот оглядывает подростка с ног до головы, видимо, понимая, что не врёт Светло. Плечами пожимает. — Тебя нельзя отпускать одного, если ты по пути с кладбища умудрился заблудиться, — Деймур кивает в сторону, с которой прибежал Ваня и разворачивается, идя туда же. Светло улыбается, радуясь тому, что его сейчас доведут до дома и он сможет полежать на своей кроватке, выспаться и отойти от этих приключений. Давид идёт медленно, давая Ване подстроиться под его темп. Ему всё ещё плохо, и вампир, похоже, понимает это. Ну или по подростку это просто видно.       Ваня Давида догоняет, успокаивая ход. Становится легче дышать. Давид смотрит на идущего рядом подростка, улыбается: вампир сам-то не запыхался, ему хорошо. — Могу помочь, — усмехается Деймур, протягивая руку Светло. Подросток только хочет согласиться, но вовремя понимает — ничего в этой семье не может быть просто так. — И что я тебе буду за это должен? — парень смотрит на длинные, чуть смуглые пальцы вампира, уже хотя забить на всё и согласиться, потому что голова до сих пор идёт кругом и Ваню даже тошнить начинает. — Не беспокойся. Рассчитаешься, — вампир подмигивает Ване и хватает его на руки, за полминуты добегая до дома.       Светло, оказавшись во дворе дома, радостно улыбается. Всё-таки, дома лучше, чем в лесу. Даже с такими соседями лучше, чем в холодном и пугающем лесу. Ваня благодарно кивает вампиру, а потом к себе в комнату бежит, стараясь не встречаться с братьями, хотя хотелось заглянуть в глаза Славы и спросить, зачем он оставил его на кладбище. Но отоспаться всё же казалось лучшим решением сейчас: Ваня лишь в душ решает зайти, чтобы и кровь с шеи смыть, и траву с волос, и просто почувствовать себя лучше под горячими струями воды.       Счастье Вани длилось целых полчаса. Он долго стоял под водой, давая той смыть с подростка весь этот ужасный день. Потом голову помыл хорошо, массируя кожу. А после, обмотав вокруг бёдер одеяло, из ванной вышел в сопровождении пара. На кровати сидел вампир, и Ваня сначала хотел сказать, чтобы тот ушёл, но потом всё же понял, что это Давид. Как-то странно: тебя спасают, а ты выгоняешь спасителя из комнаты. — Жив? — улыбается вампир, оглядывая Ваню с ног до мокрых кончиков волос, с которых до сих пор капала теплая вода. — Жив, — согласно кивает Светло, открывая комод с нижним бельём. Вампир, как они это все любят, рядом оказывается слишком быстро, заглядывая в ящик. Там, как на зло, на самом верху лежали трусики, подаренные Ромой. От стыда перед Давидом хотелось провалиться под землю. — М, какую красоту ты носишь, — он усмехается, подхватывая их мизинцем. Оглядывает полностью, смотрит на Ваню. — Наденешь? — Это не моё, — пытается оправдаться парень, выхватывая трусики из чужих рук. Но Деймур же не дурак — он всё прекрасно понимает от одного взгляда. Вампиры вообще какие-то умные. — Надевай, — уже серьёзно говорит он, отдавая бельё в руки Вани, а сам, захлопнув ящик, разворачивается и на кровать обратно возвращается.       Светло делает то, что ему сказали, аккуратно откладывая полотенце на тот же комод. Он почти зло смотрит на Давида, всеми силами пытаясь прикрыться. Почему перед Ромой не было так стыдно? И хочет ли младший из братьев сделать тоже самое, что и Рома? Становится страшно. — Красивый ты, Ванечка. Иди сюда, — Давид хлопает ладонью по кровати рядом с собой и Ваня, будто бы не на своих ногах, подходит к кровати с той стороны, где было пусто, и залезает, вставая в позу раком. Он смотрит на вампира, стоя перед ним на руках. И опять они это делают… А что делают-то? Ваня и сам не понимает, что происходит. Он просто выполняет всё, что ему говорят, без вопросов и отказов. Ване не нравится это всё. — У тебя когда-нибудь был секс, Ванечка? — слащаво тянет Деймур. Светло хочет сказать, мол, отвали, это не твоё дело, но вместо этого он согласно кивает. — Так не пойдёт. Я хочу слышать тебя, Ванечка. Так у тебя был секс? — Был, — Ваня смотрит в глаза вампира, не желая (или он просто не может?) смотреть куда-то в другое место. — М, — кивает он, вытягивая ноги. Он растёгивает ширинку и пуговицу на своих джинсах, выправляет черную рубашку из-за пояса, начиная растёгивать и на ней пуговицы. А потом резко останавливается. — И с кем же? — он вновь заглядывает в глаза Вани, а тот вновь не хочет ничего говорить, но говорит будто бы против своей воли. — Но, перед тем, как расскажешь, я хочу, чтобы ты мне помогал во время этого, — Давид кивает на тёмные пуговицы, сливающиеся с тканью рубашки в свете заходящего солнца. — С Ромой, — тихо выдыхает парень, начиная делать то, что его попросили. Вампир руки за голову складывает, с улыбкой наблюдая за Ваней. — И как тебе? Расскажи всё, что тебе понравилось, и что не понравилось.       Светло отчего-то эти разговоры нравятся. Он чувствует, как член кровью наливается и надавливает на ткань подаренных трусиков. И рассказывать начинает: и про то, как Рома гладил, и как целовал, и как сначала отлизывал, а потом легко дунул в дырочку. Крышу ему сорвало тогда знатно. И сейчас происходит тоже самое. Ему нравится рассказывать про то, что у него было с другим, а Давиду нравится слушать. Вампир пальцы подростка перехватывает, когда Ваня с пуговицами заканчивает, и тянет к себе, чтобы за первым поцелуем потянуться. Ваня секунду не шевелится, чувствуя привкус чего-то сладкого на губах вампира, а потом он испаряется и ничего, кроме рук Давида Ваня чувствовать не хочет. Тот ласкает с особой осторожностью, проводя большими пальцами по рёбрам.       Ваня, ловя кайф от того, как Давид ласкает кожу на его шее губами, не замечает длинных пальцев, которые медленно в дырочку проникают, смазанные принесённой вампиром смазкой. Деймур ласкает сначала сам вход, почти невесомо касаясь его кончиками пальцев. Потом проникает глубже, стараясь уделять достаточно внимания и ласкам, и тому, чтобы расстянуть подростка. Светло стонет громко, губы закусывая до крови. И Давиду голову срывает.       Он в губы подростка впивается, и целуя, и кусая их. Пальцы глубже загоняет, расстягивая Ваню. В какой момент вампир оказался сверху над подростком, что лежал на спине с широко разведёнными ногами — Ваня не понял, но ему так нравилось то, что происходит. Вампир кусал его и за ноги, и в живот, и даже пару укусов оказалось на заднице подростка. Светло руками за изголовье кровати хватается, рыча о том, как ему хорошо. Давид, который уже был готов войти в подростка, улыбался довольно, чувствуя, что старший братик стоит где-то недалеко и все они прекрасно всё слышат.       Ваня в спине выгибается до хруста, когда Давид толкнулся в него. Член младшего брата оказался явно больше, чем у Ромы. Ваня ногу закидывает на плечо вампира, чтобы тот и ласкать их успевал, и кусать. То, что у Вани фетиш на ноги, они оба поняли одновременно, и это не остановило их. Давид лишь быстрее бёдрами качал, Ваня лишь громче стонал, хватаясь руками за все поверхности, чтобы хоть что-то в кулак сжать: после прошлого раза Светло много кожи и крови из-под ногтей вычистил, можно было ребёнка маленького сделать.       Кончать с зубами в шее оказалось так прекрасно, что Ваня бы с радостью повторил. Но вот когда около его губ оказалась чужая рука и заставила что-то выпить — было уже не так хорошо. Ваня ведь так устал, что сейчас хотелось уснуть на пару дней, а не пить то, что суёт ему под нос вампир.       Просыпаться было не так хорошо. Голова болела от каждого шороха, который казался минимум в сто раз громче, чем раньше. Глаза выжигал свет солнца. А желание есть сжигало изнутри. Ваня глаза медленно открывает и смотрит на сидящих рядом вампиров. — А вы говорили — сдохнет! — Давид улыбается, показывая рукой на подростка. — Светло не из тех пород, которые так легко умрают. Он усмехается, получая в живот от старшего брата. Ваня непонятливо глазами хлопает, садится и на братьев смотрит. — Доброе утро, сучка, как спалось? — Рома рядом оказывается уже не так быстро, как раньше. Ваня успевает проследить за каждым его шагом. — Что со мной? — Светло смотрит на Давида и Мирона, надеясь, что те хоть что-то объяснят, но за объяснением идёт Ваня. Тот зеркало приносит и ставит его на пол напротив сидящего на кровати Вани. Федя достаёт пакет с донорской кровью и открывает её. Ваня ничего не понимает, пока его взгляд не цепляется за отражение в зеркале. Длинные клыки показываются из десны, цвет глаз меняется на красный, а вены под глазами вздуваются до таких размеров, что хочется закричать. — Добро пожаловать в семью, — Мирон кивает младшему брату и тот отдаёт пакет с кровью Ване.