Мой Личный ФБРщик

      

«Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать» © Альбер Камю

      Лекса не могла прийти в себя после того разговора с Линкольном и Аней. Это было слишком больно слышать подобные слова от близких людей, которых она стала считать своей мини-семьей. Как бы сильно она не старалась не испортить свидание с Кларк, ей начало казаться, что его уже ничего не спасет. Даже ужин в каком-то ресторане не помог ей. Почему-то именно сейчас Лекса стала испытывать странную неприязнь к Кларк. Именно с нее все это началось…       Зарывшись рукой в темные волосы, она быстро откинула эту мысль. Кларк не виновата. Аня была права, Лекса шла по головам, чтобы достигнуть своей цели. Амбиции ослепляли ее. Именно поэтому она была лучшей в Академии. Лекса всегда знала, чего хотела, и всегда стремилась к этому, несмотря ни на что. Всю жизнь она считала это хорошим качеством, потому что могла добиться того, чего хотела, откинув все чувства. Но сегодня… сегодня Лекса впервые осознала, что те, кто идут по головам, несмотря ни на что, в большинстве своем остаются в одиночестве.       Но Кларк была рядом с ней. В данную секунду, она просто держала ее за руку, сидя в вертолете, и восхищенно разглядывала открывшийся вид на ночной Нью-Йорк. Кларк была рядом и на катке. Она не спрашивала ничего. Просто молчала, пока кушала свое ризотто, изучая своим проницательным взглядом погруженную в мысли Лексу и выжидая момента, когда можно спросить что случилось. А Лекса, в свою очередь, чувствовала, что Кларк ее понимает и дает необходимое пространство.       Она чуть повернула голову, смотря на профиль Четырнадцатой, и тихо выдохнула. Кларк вызывала такое сильное щемящее чувство в груди, каждая ее улыбка отдавалась теплом где-то в районе сердца, а приятный переливчатый смех заставлял живот сжиматься во внезапных безболезненных спазмах. Кларк знает Лексу не так долго, но Лекса знала Кларк слишком давно и встреча с ней вживую явно сыграла свою роль, влюбляя Лексу Вудс по уши в свой объект. Она так сильно не хотела этого, что в какой-то переломный момент начала убеждать себя в том, что это всего лишь задание, что ей просто необходимо отыгрывать влюбленную девушку.       Было проще, когда Четырнадцатая была лишь на экранах мониторов. Тогда Лекса не знала, что значит ощутить прикосновение Кларк к своей коже, ощутить ее губы, увидеть горящий страстью взгляд, предназначенный только ей одной. Она не ощущала дрожь тела Кларк, потому что на тот момент никогда не целовала ее в шею. Не видела ее спящей и не чувствовала улыбку на своем лице, когда она смешно морщила носик во сне. Если бы Лекса могла, она бы отмотала время назад, не допуская той роковой ошибки в ночь, когда написала ей с телефона для чрезвычайных ситуаций.       Но их отношения были построены на лжи. Эта горькая мысль отрезвила Лексу, заставляя перестать смотреть на очаровательную Кларк и уставиться в никуда. Даже если бы Лекса не была карьеристкой и смогла бы отказаться от своей мечты, они бы не смогли быть вместе с Кларк, потому что началом их отношений стало вранье. И Лекса придерживалась того, что в ее ситуации лучше быть карьеристом и достичь всего, что нужно твоей душе, с разбитым сердцем, чем остаться вообще ни с чем.       Это было то, о чем говорил Кейн. Выбор, который ей предстоит сделать в будущем. Либо окунуться в полное одиночество и лишиться своей работы в Бюро, либо окунуться в полное одиночество, но быть в сети тайных информаторов. Из двух худших вариантов, нужно всегда выбирать наименее скверный. Да и Лекса обманывала саму себя. Даже если бы с Кларк все могло быть прекрасно, она бы все равно выбрала ФБР. Было ли это неправильно и несправедливо? Лекса не могла ответить на этот вопрос, потому что сама не знала.       Цель, к которой она стремилась весь свой сознательный возраст, цель, которая была для нее несокрушимой, оказалась слишком требовательной. Ей нужны были жертвы, потому что, если ты не способен их принести, значит ты не очень-то и хотел добиться ее. Уверенность в своих действиях с каждым днем все убавлялась и убавлялась, а неуверенность только усиливалась.       — Куда мы летим? — звук голоса Кларк в наушниках перебил сумбурный и мрачный поток мыслей.       Лекса взглянула в иллюминатор и увидела, как под ними расстилаются желтые леса, освещаемые сверкающей луной. Такой потрясающий вид заставил ее задержать дыхание на несколько секунд, а потом шумно выдохнуть весь скопившийся воздух.       — Секрет, — с легкой улыбкой, не смотря на Четырнадцатую, ответила она.       Кларк и не догадывалась, что этот вертолет предназначен вовсе не для прогулок. Ей пришлось долго объяснять по телефону для чего ей нужен этот транспорт без желтой надписи ФБР и почему цель гора Марси. Бюро отказывалось ей помогать, из-за чего Лекса прибегла к самому последнему варианту. Она сказала, чтобы о ее просьбе доложили директору, передавая слова о том, что это нужно для ее задания. Лекса нисколько не удивилась, когда через пятнадцать минут ей скинули сообщение с координатами посадки.       — Лекса, ты ведь в курсе, что это очень похоже на «Пятьдесят оттенков серого», — усмешка в голосе Кларк, заставила ее широко улыбнуться.       Она повернула голову и посмотрела в блестящие от предвкушения голубые глаза.       — Кларк, — Лекса покачала головой, — там негде заниматься сексом.       — В кинотеатре и театре тоже было негде, — ухмыльнулась Кларк.       Лекса лишь закатила глаза, поправляя наушники с микрофоном на голове Кларк. Она могла лишь догадываться о том, что к ней испытывает Четырнадцатая. Была ли это просто страсть? Или может влюбленность? Лекса бы соврала, если бы сказала, что ее не интересуют ответы на данные вопросы, но спрашивать у самой Кларк она не собиралась. Возможно, только если через ее личность Перри, но этот телефон остался выключенным в Бюро, потому что брать его с собой было слишком рискованно.       Нажав на какую-то кнопку у микрофона, она обратилась к пилоту.       — Мы скоро?       — Да, минут десять, — мужчина кивнул, не поворачиваясь.       — Отлично, спасибо.       — Вас через сколько забрать?       — После рассвета.       — Понял, через два часа.       Лекса откинулась на свое место, вновь нажимая на кнопку у микрофона. Хоть и была уже глубокая ночь, спать ей совершенно не хотелось из-за мыслей, которые не давали покоя. Именно поэтому решение встретить рассвет на горе пришло почти сразу. Лексе оставалось лишь надеяться, что Кларк бодра также, как и она.       — Лекса, — она почувствовала, как ее плеча коснулись.       — Что? — поворачивая голову и поправляя наушники, поинтересовалась Лекса.       — Ты можешь мне объяснить, откуда у тебя столько денег? Ты дочь миллиардера и скрываешь это? — Кларк смотрела на нее серьезно, без тени какой-либо улыбки. — Вертолет… это ведь недешево.       — Сбережения, — Лекса улыбнулась, видя, как в свете луны лицо Четырнадцатой наливается розовой краской.       — Я чувствую себя… не очень комфортно из-за того, что ты тратишь на меня столько, — Кларк поджала губы и заломила пальцы.       Вскинув бровь, Лекса удивленно захлопала ресницами. Она знала, что сама Кларк не бедна, но и не была богатой до чертиков, но Лекса и предположить не могла, что Кларк будет неуютно.       — Эй, — она развернулась в своем кресле, чувствуя, как ремни безопасности больно впиваются в кожу, и взяла руки Кларк в свои, — Кларк, взгляни на меня, — но Четырнадцатая не слушала ее, — взгляни я говорю.       Голубые глаза медленно оторвались от изучения железа под ногами и поднялись, сталкиваясь с зелеными.       — Ты не должна чувствовать себя некомфортно, потому что я могу себе это позволить и не влететь в копеечку, — по-доброму начала Лекса. — Я хочу тратить эти деньги, потому что не вижу никакого смысла в их простом существовании, когда они могут кого-то осчастливить.       — Лекс, но я…       — Нет, Кларк, я хочу, чтобы мы вместе встретили самый удивительный рассвет. И меня, как и тебя, совершенно не должно волновать во сколько это обойдется, — она наклонилась и оставила на холодных сухих губах короткий поцелуй. — Хорошо?       Кларк неуверенно кивнула и глубоко вздохнула, отворачиваясь к иллюминатору и тоже погружаясь в свои мысли. Но Лексу волновало лишь то, как легко она соврала Кларк. Она не потратила ни копейки на эту поездку, потому что даже пилот был предупрежденным агентом Бюро. Все это было так неправильно и нечестно, но Лекса не могла ничего поделать. Кларк была ее заданием.       Она крутила эту мысль у себя в голове все время, пока ждала, когда приземлится вертолет. Сняв наушники, она кивнула агенту Роджерсу и вылезла, помогая Кларк.       — Вот, — мужчина протянул два пледа и термос, а потом наклонился к уху Лексы, тихо шепча: — Подумал, что вам может пригодиться, агент Вудс.       Лекса забрала вещи и улыбнулась, кивая. Они проводили взлетающий вертолет взглядом, зажимая уши из-за громкого шума, который издавали работающие турбины и пропеллеры. Когда агент скрылся в темноте, наступила оглушающая тишина. Кларк потрясенно выдохнула, оглядываясь. Они находились на вершине горы Марси.       — Нравится? — тихо спросила Лекса, расстилая один из пледов на земле.       — Ты шутишь? — Четырнадцатая смотрела широко раскрытыми глазами на простирающийся вид. — Это… ахуенно!       — Кларк, — Лекса сморщилась, выпрямляясь, — ты сейчас все испортила.       — Ну прости, просто это и правда, боже, Лекса, это…       — Да-да, я поняла, — она усмехнулась и подошла к Кларк со спины, положив руки на талию.       Они стояли на вершине горы вдвоем и могли наслаждаться живыми звуками спящей природы. Полная луна освещала огромное количество деревьев, чьи листья отсвечивали холодным серебром. Темнота скрывала множество вещей, оставляя за собой искусную интригу и желание увидеть эту красоту при свете солнца.       — Здесь даже пахнет иначе, — втянув воздух, Кларк сильно выдохнула, откидывая голову на плечо Лексы.       — Да, — согласилась Лекса, касаясь губами ее виска, — тут спокойно…       — Особенно в сравнении с Нью-Йорком, — сдавленно хихикнула Кларк. — И что мы будем делать?       Лекса немного отстранилась и осторожно уселась на плед, накидывая второй на плечи, и с усмешкой посмотрела на Кларк.       — Ждать рассвета и болтать, — она открыла термос, наливая в крышку красную жидкость.       Кларк приземлилась рядом с ней, подбиваясь под бок и накрываясь тем же пледом, что и Лекса, с увлечением смотря на природу. Она услышала сдавленный кашель и удивленно посмотрела на Вудс.       — Я думала это… в общем, это вино, да.       — Ого, — Кларк резко выхватила из рук Лексы крышку и сделала несколько больших глотков, блаженно прикрывая глаза.       — Мне кажется, ты слишком много пьешь, — с укором сказала Лекса, забирая вино обратно.       — Возможно, — она положила голову на плечо Вудс и вздохнула, — но молодость для того и дана, чтобы насладиться ей по полной.       Эта фраза стала последней в их диалоге, потому что потом они просто молчали и наслаждались тишиной. Лекса старалась очистить свою голову и поймать единение с природой, но у нее плохо получалось, в то время как Кларк почти не шевелилась, переводя завороженный взгляд с луны на леса и обратно. Это молчание, которое было между ними, не вызывало дискомфорта. Впервые действительно ни о чем не хотелось говорить, а просто наслаждаться, попивая вино.       Посильнее прижавшись к боку Кларк, Лекса прикрыла глаза, подставляя лицо холодному ветру. Она надеялась, что его внезапные порывы также внезапно очистят ее голову от всех ненужных в данный момент мыслей.       — Так, — Кларк чуть поерзала на месте и запустила свои ледяные руки сначала под куртку, а потом под свитер Лексы, из-за чего та возмущенно взвизгнула. — Прости, мне холодно…       — Предупреждать надо, — недовольно проворчала она, но сильнее прижала к себе Четырнадцатую.       — Что у вас случилось с Аней и Линкольном?       Нежданный вопрос Кларк заставил Лексу содрогнуться и поежиться. Она хотела забыть об этом, хотя бы в это мгновение…       — Это связано с работой, — Лекса тяжело вздохнула. — Они считают, что я иду по головам, совершенно не заботясь о чувствах людей.       — А это так? — тихий голос Кларк почему-то успокаивал.       — Да, думаю да… хоть я и убеждаю себя в обратном.       Лекса почувствовала, как чужие пальцы начали поглаживать ее по спине, вызывая невольные мурашки по всему телу.       — Аня сказала, что мы бы не начали так близко общаться и не стали бы лучшими подругами, если бы нас не свело одно дело, — на одном дыхании выдала Лекса. Она сама не понимала, почему решилась рассказать об этом Кларк, но ей этого хотелось. Она нуждалась в том, чтобы поделиться с ней.       — Я думаю, она сказала это на эмоциях, — Кларк продолжала успокаивающе водить пальцами по спине.       — Она сказала, цитирую, если ты растаптываешь людей, то сможешь и растоптать меня, поэтому я лучше сбегу, как муравей из-под ботинка, чтобы спасти себя.       Лекса ощутила легкое касание губ к шее и шумно выдохнула, прикрывая глаза.       — Линкольн придерживается той же позиции, как я понимаю? — вполголоса спросила Кларк и, получив в ответ неуверенный кивок, тяжело вздохнула. — Лекса, я думаю, что они любят тебя и дорожат тобой, но они просто боятся, что ты сделаешь им больно…       — Но я их защищала! — громко крикнула она в пустоту.       — Тише, — Кларк крепко обняла ее. — Порой одной защиты не хватает.       Кларк не понимала. Лекса знала, что она хотела понять, но для того, чтобы понять, нужно знать всю ситуацию, а она не могла сказать Кларк, что ее друзья отвернулись от нее из-за того, что собиралась сделать Лекса со своим объектом. Отвратительное чувство горечи растеклось во рту и захотелось просто запить его сладким вином.       — Почему ты стала карьеристкой? — шепот Кларк потонул в поднявшемся ветре.       Лекса сглотнула. Она не могла дать точного ответа на этот вопрос, потому что сама не знала, но догадывалась, что это шло из детства. Как банально…       — Не знаю, — она пожала плечами, — может из-за родителей, но я их не обвиняю. Моя мама умерла, когда рожала меня, — хрипло продолжила Лекса, делая смачный глоток из крышки и морщась, — а отец… он, наверное, всегда винил меня в ее смерти. Я часто слышала от него то, какая я бесполезная, что, будучи, как он говорил «бесхребетной сукой», я ничего не добьюсь.       — Это ужасно, Лекса, — Кларк отстранилась, серьезно смотря на профиль Лексы.       — Может быть, — она пожала плечами, — но я все равно любила его. Сначала было обидно, да, — словно в подтверждение своих слов, Лекса кивнула, — но потом я поняла, что он прав. Если ты прогибаешься под изменчивый мир, его реалии, то ты не добиваешься нужных высот. Стойким быть сложнее, но тогда…       — Тогда ты получаешь, что хочешь, — с выдохом довершила за нее Кларк и увидела проблеск изумления в изумрудных глазах, которые уже смотрели на нее. — Мама говорила, что мой папа часто руководствовался этим принципом, — она смущенно улыбнулась, опуская голову. — Только звучало это куда мрачнее… Он говорил не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнется под нас.       — Это мудро, — выдавив кривую ухмылку, Лекса отвернулась.       Она не могла поверить, что мыслила почти также, как и Джейк Даймонд…       — А что сейчас твой отец? Он гордится тобой? — Кларк поджала губы, смотря на напряженные плечи.       — Он умер четыре года назад от аневризмы мозга, — Лекса провела ладонью по лбу. Слишком тяжелый разговор…       — Оу… мне жаль.       Лекса коротко кивнула и замолчала. Она не жалела, что поделилась частичкой своей жизни. Правдивой… единственной правдивой частичкой.       — А я своего отца даже не знала, — непредвиденно произнесла Кларк, из-за чего Лекса развернулась в ее сторону. — Он ушел от нас, когда мне было три года… Мама почти никогда не говорит о нем, а когда я что-то спрашиваю, она закуривает и молчит.       Сожаления здесь были не нужны, поэтому она просто притянула Кларк в свои объятия и запустила пальцы в спутанные светлые волосы. Почему-то сейчас ей не хотелось ничего расспрашивать про Даймонда и вытягивать какую-то информацию. Просто хотелось успокоить…       — Я завтра улетаю, — неожиданные слова прозвучали громом среди ночи, ошарашивая Лексу.       — Что? — она резко отодвинулась, непонимающе смотря на Кларк.       — Я поеду к маме на выходные, — Четырнадцатая передернула плечами, будто бы не желая говорить об этом. — в Сакраменто.       — Но это последние два дня, когда у меня отпуск…       В голове начали выстраиваться хаотичные цепочки, в которых Лекса пыталась понять, как заставить Кларк позвать ее с собой, потому что тогда она точно сможет что-то узнать. Ей было необходимо полететь с Четырнадцатой.       — Я понимаю, — Кларк глубоко вздохнула, — но я пообещала маме, что приеду.       Лекса лихорадочно изучала расстроенное лицо. Казалось, что в ее голубых глазах можно было увидеть все то, что она сейчас испытывала. Грусть, страх, тоску и… страдание?       — Я уже распланировала эти дни… — непонимающе пробормотала Лекса. — Кларк, нельзя было об этом сказать раньше? Ты вообще когда собиралась мне об этом сказать?       — Ле-е-екс, — Четырнадцатая виновато застонала, — я хотела, но просто потом все завертелось, эти свидания, и я забыла, а сейчас мы начали говорить про родителей…       — Прекрасно, — Вудс показательно фыркнула и плеснула из термоса еще вина, делая жадные глотки, — теперь мне придется возвращать билеты и отменять бронь.       — Что? Какие билеты? — Кларк нахмурилась.       — Я хотела свозить тебя в Бербанк, в штаб-квартиру «Диснея», — Лекса закатила глаза. — Хотела сделать сюрприз.       Кларк приоткрыла рот. Она не могла поверить, что Лекса собиралась это сделать для нее.       — З-зачем?       — Глупый вопрос, Кларк, ты же хочешь рисовать персонажей мультиков, — она покачала головой, — а это как бы «Дисней».       Кларк бы без раздумий перенесла поездку к маме, если бы не отец, который дал ей четкие сроки. Захотелось заплакать от несправедливости всей ситуации. Она просто не знала, что делать. Только если…       — От Сакраменто до Бербанка где-то пять часов на машине, — внезапно сказала она, совершенно не думая о том, что будет говорить маме про Лексу.       — Чего? Я тебе говор…       — Лекса, ты поедешь со мной в Сакраменто? — прервала ее Кларк, выжидающе смотря.       — А-а, о-о…       Внутри Лекса улыбалась, как какая-то ужасная демонесса, чей коварный план сработал и теперь все идет по плану, но снаружи она идеально отыгрывала обескураженность от данного предложения.       — А мама…?       — Я не хочу, чтобы и твои планы рушились, и мои, — Кларк нервозно водила рукой по пледу. — Мы можем просто соедини…       — Да.       Кларк запищала от радости, слыша такое необходимое согласие, и кинулась на шею Лексы, повалив ее на плед. Она осыпала ее лицо множественными короткими поцелуями, из-за чего с губ Лексы сорвался хриплый смех.       Они так и остались лежать на пледе, накрываясь другим, поочередно затягивая друг друга в затяжные и искренние поцелуи и встречая рассвет на самой высокой точке Нью-Йорка, заставая первые пушистые хлопья снега, которые кружились над их головами и путались в волосах.