Ты мне больше не нужен

Две полоски. На каждом. Алоис сгребает все три теста в карман. Руки слегка дрожат. Он смотрит вперед, в отражение в зеркале, и не сдерживает улыбки. Да, они с Яром не планировали это, но раз так получилось, то оно и к лучшему. Шум воды возвращает в реальность. Алоис закручивает кран, а в горле стучит-стучит: радостное волнение неспособно разрушить даже наличие Хью среди гостей в его доме. — Ты долго там? — голос Яра за дверью, а после негромкий стук. — Иду, — отвечает ему Алоис, пытаясь открыть дверь в ванную. Ручка, как назло, не поворачивается. Заклинило. И правда, он задержался. Нужно было проводить гостей, а уже потом делать тесты. Но Алоис не удержался. И так терпел целый день, думал-переживал — что да как. С одной стороны, он в смятении и не знает, как относиться к факту, что у них с Яром будет ребенок. С другой… они готовы к детям: есть и своя квартира, и машина, и стабильный доход. Когда, если не сейчас? Ему почти двадцать четыре. Он дергает за ручку который раз, пытаясь открыть, и наконец дверь поддается. Яр перед ним недоволен, складывает руки на груди. И по одному взгляду видно: если Алоис еще мгновение задержится — ему не поздоровится. — Ручка сломалась, — как-то тихо выдавливает он в свое оправдание, проскальзывая стороной туда, откуда слышны голоса гостей. — Ты должен быть с ними, — слова в спину от Яра. — Не порть мне праздник. Алоис заходит, оглядывая в первую очередь стол и замечая, что семья Моррисонов — друзья Яра с работы — уже уехала. И того беты в очках нет, как и его партнера. Остались только несколько малознакомых ему людей. И Хью. Сидит, довольно улыбается, поправляя завитые светлые кудри. И есть в его взгляде некое превосходство. Алоис заставляет себя отвлечься. Он собирает пустые тарелки, добавляет еще салатов. Но даже так он чувствует на себе взгляд Хью. Этот омега слишком долго бегал за Яром. Но благо, что Хью — далеко не красавец. Полноват, с круглым лицом и носом-картошкой. Зато из богатой семьи. Но дело в том, что раньше омега понимал, что Яр — занятой, и строил из себя бедного-невзаимно-влюбленного. Теперь же улыбается, отпивая из бокала алкоголь, элегантными движениями, и смотрит свысока. Эта перемена наталкивает Алоиса на нехорошие мысли. Однако же Яр слишком ценит верность, чтобы изменять — это точно неправда. Алоис чувствует себя неуютно до самого ухода гостей. И только после вздыхает спокойно. Нужно придумать, как именно сказать Яру о тестах. Мысль об этом заставляет невольно улыбнуться, и Алоис представляет, как в осеннее утро, в их залитой солнцем кухне, он протягивает любимому доказательство его положения. А Яр радуется. Улыбается самой красивой в мире улыбкой, приобнимает его, целует, кладет ладонь на живот. — …Ты хоть раз можешь ничего не портить? Хотя бы в мой день рождения, — недовольно бросает альфа за его спиной. Алоис вздрагивает. Перелом мечты с реальностью оказывается слишком контрастным. От Яра веет запахом алкоголя, а альфий феромон усиливается. — Я старался, — оспаривает он. — Но Хью… — Я же тебя не заставляю спать с этим жирным уродливым троллем. Мог бы и поприветливее рожу скорчить. Или ты думаешь, что мне в кайф строить из себя саму вежливость и засыпать комплиментами? Не будь он сынком директора, я бы открыл этому ничтожеству глаза, — начинает пьяный говор Яр. — Мне нужна эта должность! Работа! Де-еньги, ты хоть знаешь, сколько там платят? Не-а? Нет? Ну вот. В раза три больше, чем на этой. О, в четыре, да, и это без премий, — альфа раздраженно фыркает, закатывая при этом глаза. — Да что такой нищеброд, как ты, может понимать. Живи себе и радуйся, что твой парень скоро будет зарабатывать большие деньги и вытащит тебя в люди. — Мы и так неплохо живем, — на свой же риск говорит Алоис и сразу же жалеет об этом. Хмельного Яра лучше не трогать. Альфа выпивает редко, только по праздникам, но когда это случается, стоит придержать язык. — Кто? Мы? А, ну да, ты же не знаешь, как нормальные люди живут. Деревенщина, — последнее Яр выплевывает, обжигая, подобно кислотной жиже. — Не надо меня так называть. — Что ты там сказал? — новая волна запаха дает понять, что Яр начинает злиться. — Ничего, — громче говорит он, складывая пустые тарелки со стола одну на другую. — Извини. — Ну-ну, — произносит альфа, а Алоис поспорить готов, что при этом Яр закатил глаза и сложил руки на груди. Фирменный жест. Алоис продолжает убирать посуду, думая только о случившемся. Поджимает губы. Он спиною чувствует взгляд альфы: недовольный. За три года совместной жизни Алоис научился распознавать его эмоции, даже не глядя на него. По запаху. Запах Яра переменчив. От негативных эмоций становится колючее, отдает чем-то горчащим. От позитивных — наоборот. Смягчается и усиливается. Яра легко разозлить, когда у него такие «неудачные» периоды в жизни, как сейчас. А когда Яр не в духе, его лучше не трогать. Поэтому Алоис молчит. Ни слова больше: и так много сказал. Альфа прав: кто он без него? Алоис выдыхает, когда слышит шаги и хлопок двери. Яр уходит. И почему в последнее время они так часто скандалят? И толком не оспоришь, Яр — альфа. А альфы всегда правы, что бы они ни сделали и что бы ни сказали. Они — сильнее, а значит, авторитетнее. Не то чтобы Алоис возмущался… он родился в этом обществе и в нем же живет. Нет смысла открывать рот и кричать по углам: «Не согласен!». Это удел отважных омег, у которых отсутствует чувство самосохранения. Алоис же себя к подобным не причисляет. Ему важна безопасность. Потому он ведет себя тихо. Родители еще с детства говорили: омеге без альфы не выжить. Это правда. И если в родном поселке это правило не так сильно действовало — там все одинаково тяжело работали и одинаково относились друг к другу, — то в городе иные правила. Алоис порою жалеет, что не остался жить там — в глубинке, среди красивой природы. Тут одни дома и новостройки. Иной раз птицу не встретишь, разве что высоко пролетающую. Загрязненный выхлопами заводов город уже поднадоел своей серостью и сыростью. Алоис был бы не против сменить локацию на время, однако Яр всеми силами цепляется за жизнь тут. Роскошную жизнь. И Алоис может понять его стремление. Яр родился в семье успешного и богатого бизнесмена. Как говорят — с золотой ложкой во рту? Вот. Но его отец был азартным человеком: часто пропадал и оставлял Яра с папой ночевать в большом пустом доме. А однажды его бизнес пошатнулся. Акции начали падать, а остатки фирмы горе-альфа проиграл в азартные игры, когда сыну исполнилось девять. Яр не любит распространяться про те времена. Вскользь упоминал, что его папа после этого ушел от мужа. Снова вступил в брак, но уже с менее обеспеченным альфой, и родил второго ребенка. На этом все. Вот и выходит теперь, что Яр стремится к жизни, к которой привык в детстве. Собирает деньги на лучшее жилье. Хоть и эта квартира неплохая — в новостройке, трехкомнатная. Но Яр другого мнения: он хочет отдельный дом в элитном районе. Там, где жил когда-то. Вообще, Яр очень амбициозный и трудолюбивый. Этим когда-то цеплял, и сейчас тоже. Альфа работает допоздна, старается изо всех сил, чтобы достичь своей цели. Он многое сделал для того, чтобы получить новую должность, но его начальник выбрал кого-то другого — и теперь Яр который день подряд злится. Именно в моменты неудач, в так называемые «черные полосы», альфа становится агрессивным и срывается по малейшему поводу. Но стоит «черной полосе» пройти, как Яр снова ласков и адекватен. — Эх, — вздыхает Алоис, домывая за раздумьями последнюю тарелку и выключая воду. Он снимает фартук, вытирая руки кухонным полотенцем. Надеется, что альфа уже протрезвел. Идет в спальню. Там пусто. Только свет включен — настенные лампы у кровати. Значит, Яр был тут, но куда-то ушел. И правда, стоило потерпеть с тестом на беременность и побыть с гостями, а не просиживать в туалете, дожидаясь результата. Все-таки это праздник его альфы. Алоис возвращается взглядом к кровати и мечтает побыстрее улечься спать. Он жутко устал. Сегодня выходной, но не для него: с утра он делал генеральную уборку, после наготовил множество изысканных блюд к приходу гостей. Вроде и список небольшой, но на деле утомляет. Нужно отдохнуть. Тем более завтра на работу — будет корпоратив в честь пятилетия со дня открытия фирмы и ему необходимо выглядеть свежим и выспавшимся. Алоис садится за тумбу с зеркалом, снимает серьги-гвоздики. После убирает макияж резковатыми движениями. Ему обидно. Да, Яр был пьян и не отвечал за свои слова, но… после каждой их ссоры остается небольшой осадок. И все же, этот осадок неспособен вычеркнуть их счастливые годы вместе. Их первую встречу, свидания. Все-все-все, что было между ними и что отдает теплом в груди при одном воспоминании. А сейчас… сейчас просто наступил кризисный момент. Три года вместе. Эту дату нужно пережить. Дальше будет легче — именно этим успокаивает себя Алоис. У каждой пары, живущей вместе долго, случаются ссоры и скандалы похуже, чем у них. Вон, соседи сверху. Каждый день посуду бьют, кричат друг на друга, и так года два подряд, но при этом продолжают жить вместе. Это нормально. Нормально же?.. Алоис сам себе пожимает плечами и закрывает бутылочку с очистителем макияжа. Расплетает волосы, подмечая, что неплохо бы постричься. Пряди порядком уже отросли и выглядят неаккуратно: торчат во все стороны, курчавятся слегка. Натуральный тон, каштановый. Хоть Алоис хотел краситься в черный, но Яр не любит крашеных. Соответствовать идеалу своего альфы — вот, что самое важное. Да, это сложно: работать, после готовить, убирать за собой. Но жаловаться не на что: как говорит Яр, если хочешь чего-то добиться, ты должен усердно работать. И Яр, как всегда, прав. Алоис боится, что однажды любимый перестанет воспринимать его как омегу и желать как омегу. Потому старается выглядеть ухоженным. Носить вещи того цвета, который нравится его альфе. Краситься неброско, потому что Яр предпочитает натуральную красоту. И многое, многое другое. Целый список, вплоть до поведения. Дверь открывается с характерным звуком, и в комнату заходит Яр. В махровом халате, видно, после душа. Темные короткие волосы блестят от влаги. Такому красивому альфе нужно соответствовать. Если начистоту, то Алоис и влюбился сначала в его внешность, а потом уже в самого Яра. А как тут не влюбиться? Яр практически идеален, как с обложек журналов сошел. Но Алоис все еще помнит то ядовитое «деревенщина», хоть и сказанное сгоряча. И сколько не старается, не может проглотить обиду. — Я перегнул сегодня, извини, — альфа оказывается рядом и ласково гладит его по голове. Алоис наслаждается нежным жестом. — Но и ты сам виноват. Он согласно кивает. Ластится к альфе, напрашиваясь на объятия. Тепло и запах любимого успокаивают. Алоис старается забыть сегодняшнее. Игнорирует ком в горле. Все хорошо. Яр на него не злится и признал свою вину. Все хорошо. — Раздевайся давай, и в кровать, — командует деловым тоном альфа. И Алоис точно знает, что тот имеет в виду. И явно не «спать». «Я устал», — чуть не говорит сгоряча, но опыт в подобных ситуациях подсказывает, что лучше покориться. — Что стоишь? — тон Яра переменяется. — Тихо, тихо, — Алоис пытается его успокоить, погладив по предплечью. Ткань щекочет ладонь, махровая. — Тихо, я сейчас. И начинает снимать наскоро кофту, осознав, что Яр еще не отошел от действия алкоголя, раз говорит такие вещи. Просто нужно закрыть уши, глаза — и забыть. Завтра Яр снова станет собою и не будет называть его обидными словами. Он быстро раздевается и заползает на кровать, совершенно не чувствуя возбуждения. Страсть осталась где-то в воспоминаниях, в тех первых проведенных вместе ночах. Сейчас же этот процесс… приелся, стал однообразным. Но Яра все устраивает, значит, ничего менять не надобно. Он забыл, что это такое — выражать мнение. В мире, где тебе могут найти замену в два счета, это лишнее. Если Алоис не хочет, чтобы завтра на этой кровати лежал Хью, — он должен молчать. Молчать и делать, как ему велено. Так ведь должен поступать омега?