***
После смерти моих родителей, меня каждую ночь мучали кошмары. Просыпаясь в холодном поту, с трясущимися конечностями и сбившимся дыханием, я долго не могла прийти в себя и осознать, что это был очередной кошмар. Но вскоре подобные кошмары начали перемещаться в реальность. Я могла просто играть с соседской собакой, но в один момент замереть, испытывая страх, будто эта собака вот-вот на меня нападёт. И таких примеров можно привести кучу. Тётушка, от которой я долго скрывала свои ужасы, узнав, сразу повезла меня к врачу. Он прописал непонятные лекарства, необходимые пить несколько раз в день. Но Аннет подробно изучила о них всю нужную информацию, чтобы быть уверенной в том, что эти лекарства не навредят мне. Постепенно наличие кошмаров сошло на «нет», но мне был противопоказан стресс , из-за чего мне пришлось отказываться от многих увлечений в моём детстве. Я перестала заниматься спортом, потому что могла случайно сломать ногу и разнервничаться , чего достаточно для нервного срыва. Даже в школе я училась по особой программе, чтобы не нагружать мою шаткую нервную систему. Но к двадцати годам я смогла выбраться из своего тяжелого состояния, и заниматься тем, чем мне хотелось. Правда всё может повториться вновь, если пережить жуткий стресс, но я вовсе перестала об этом задумываться....***
Успокоившись, я вновь начала наслаждаться полётом. Но рядом сидящий Алекс всё ещё был сам не свой. Он смотрел в окно, поддерживая свою голову одной рукой, а другой держа моё запястье. «Что же тебя беспокоит?» Обычно говорят, что при резкой смене давления(которое как раз возникает во время полёте на самолёте), все болячки организма всплывают, начиная беспокоить своего хозяина. Я раньше не верила в эту чушь, наверно потому что у меня всегда со здоровьем (в физическом плане), было всё в порядке. Но сейчас у меня гудело всё тело. Руки, ноги, рёбра, живот...везде , где у меня были повреждения после пожара. Я откинулась на спинку кресла, стиснув зубы. Такой боли я не ожидала. В больнице, и после выписки, я постоянно употребляла обезболивающие, ведь многочисленные повреждения, находящиеся на моем теле, могли приносить жуткую боль. По крайней мере так говорили врачи, потому что до этого момента меня ничего не беспокоило. Когда мы собирали вещи в отеле, последняя упаковка обезболивающих оказалась пуста, и я её выкинула, планируя купить новую уже в другой стране. Кто же знал что боль настигнет меня в самый неподходящий момент? А она всё нарастала, медленно, но верно подходя к своей вершине. От неё закружилась голова, переставая соображать. Я отрывисто вдохнула, закусывая губу, пытаясь сдержать боль. Внезапно моё ухо опалило жаркое дыхание: -Я тоже жду не дождусь когда же мы останемся наедине, маленькая Харрис, но прошу тебя, сдерживай себя. Я посмотрела на шведа, который принимал своё изначальное положение с издевательской ухмылкой. Мне хотелось зарычать. Не то от боли, не то от злости на Нильсена. Пронзив того убийственным взглядом, я сглотнула, подавляя боль, и, гордо задрав нос, отвернулась к окну рассматривая облака. Со стороны Алекса послышалось шуршание и шум воды. Но я не поворачивалась, сдерживая свою любопытную сторону. Он стукнул меня по плечу, от чего я резко развернулась и из-под опущенных бровей посмотрела на него. -Да ладно тебе, Агата, не дуйся. Вот, держи обезболивающее и воду. Сначала я посмотрела на Александра непонимающим взглядом, позже улыбнулась, принимая моё спасение из его рук. «Он как будто знал, что у меня больше нет таблеток и я собираюсь приобрести их только по прилёту. Поразительная сообразительность!» Приняв болеутоляющие, я смогла уснуть на несколько часов(всё-таки полученный стресс давал о себе знать), а проснулась уже от движений, трясущих мои плечи. -Давай, Агата, просыпайся. Мы будем садиться через десять минут. Всё ещё сонная, я оглядела салон. Всё так же мало людей, всё так же светло, всё так же плывут облака под самолётом. Алекс встал и полез на верхние полки, что-то с них доставая. От туда он спустил два небольших салафановых пакета, внутри которых лежала какая-то одежда. Один из пакетов он кинул мне, ничего не сказав. Выпрашивать у него информацию мне пришлось самой. -И что это?-я слегка выгнула бровь, показывая своё недоумение, и держа в руках неизвестную для меня вещь серого цвета. Нильсен выдохнул, и проговорил так, будто это было очевидно: -Тёплое худи, потому что, если ты не знала, мы летим в Швецию, где климат гораздо холоднее Англии. И даже не приводи свои аргументы, вроде: «Я это не надену, это не по моде», или «Я даже примерять это не буду, потому что это мне не пойдёт». Мы прилетели не отдыхать, каттен, так что молча надевай и снова пристёгивайся. Я окинула Александра недоумённым взглядом, а потом рассмеялась. Когда я приводила ему подобные аргументы? Не знаю, может он считает меня схожей со стереотипами. Или что-то в этом роде. Но его забота разливала в моей груди тепло,которое проникало всё глубже с каждой его попыткой утихомирить меня. -Господи, Агата, успокойся уже! Ты прям как ребёнок.-терпение Александра заканчивалось, а меня это только сильнее забавляло. Наверняка весь салон уже пялится на нас, как на сумасшедших, но честно, мне было всё равно. Давно у меня не было такого настроения, что хотелось смеяться со всякой мелочи. Хотя вероятнее сейчас это истерика, а не «хорошее настроение». Просто все не самые хорошие эмоции, которые обычно выходят из организма со слезами, скопились внутри меня в огромном количестве, что моё тело просто больше не могло их сдерживать. Вот они все и выходят из меня вместе со смехом. Простите, должна отметить, с ИСТЕРИЧНЫМ смехом. Когда к нам подошла стюардесса, протягивая стакан с холодной водой, я немного успокоилась, приняла сосуд из её рук и начала пить. А когда закончила, отдав стюардессе пустой стакан, я жутко раскраснелась. Мне было безумно стыдно что я таким образом выплеснула свои эмоции, ещё и в 10 000 метрах над землёй! Теперь уже потешался Александр надо мной, смотря как я краснею ещё больше, но смеялся он гораздо тише меня.***
Самолёт приземлился, и все стали поочерёдно выходить из салона, забирая свои вещи. Когда очередь дошла до нас, Алекс так нежно взял мою руку, что под его прикосновением я начала таять. «Так, Агата, возьми себя в руки!» Достав своё запястье из его, я потянулась за своей сумкой, но хмыкнув, Нильсен быстрее её достал, но не отдавал мне. -Ну уж нет, Харрис. Её понесу я. -Не боишься что подумают сограждане, увидя тебя на улице с дамской сумочкой? Он скосил на меня загадочный взгляд, и, схватив за талию, резко притянул к себе. -Они подумают о том, какой я джентельмен, что помогаю своей даме донести сумочку. Я усмехнулась, но через секунду до меня дошло осознание сказанного им. «СВОЕЙ ДАМЕ?!» Я находилась в немом шоке, пока Нильсен, всё ещё не выпуская мою талию из своих рук, выводил меня из самолета по лестнице, неся на себе мою сумку и свой рюкзак. Спустя полчаса мы снова все собрались около выхода из аэропорта, и болтали, пока Фредерик ловил для нас пару машин такси, так как в одну мы все не уместились бы. Когда же он разобрался с небольшой проблемой , норвежец подошёл к нам и заговорил: -Ближе к краю города находится мой особняк, мы отправимся сейчас в него. Гудман, если вам потребуется машина, то только попросите, я вам её предоставлю. Дом большой, мест на всех хватит, но всё же...-Фредерик повернулся к шведу,-Алекс, ты не хочешь проведать и поселиться у своей матери? Александр злобно посмотрел на своего наставника, чуть ли не рыча на него, медленно и чётко поворачивая головой из стороны в сторону. Фредерик понимающе вздохнул, и жестом пригласил нас рассаживаться по машинам. Алекс схватил меня за руку и потащил к машине, усаживая на заднее сиденье и садясь за мной. Рядом с водителем сел Сэм, ненадолго кинув взгляд на нас с Нильсеном. Фредерик и Рэйчел поехали на другой машине. Видимо, норвежец уже назвал нужный нам адрес, потому что как только последняя дверь автомобиля закрылась, водитель мигом сдвинулся с места. Я посмотрела на Алекса. Весь красный, из глаз летали искры, в глазах горел огонь. Я никогда не видела его таким злым, поэтому пока решила его не трогать, чтобы не найти дополнительных приключений на свою задницу. Но позже я обязательно у него узнаю, что же его так злит. На протяжении всей дороги я смотрела в окно, заворожённая местными видами. Это тоже город, в котором есть и парки, и магазины, и кафе, и озёра. Но всё выглядело иначе, чем в Англии. Я наблюдала за тем, как один вид сменяется другим, показывая мне все свои красоты, давая полностью насладится ими. Я даже не заметила как мы приехали к особняку. К моему новому месту проживания... «Да уж, чего я точно не ожидала, так это того, что после приезда на тётушкин день рождения у меня начнётся такая насыщенная жизнь. А самое странное в этом-что теперь кучка незнакомцев для меня важнее родственников.» Я горько усмехнулась своим мыслям, везя по дорожке свой красный чемодан. Зайдя в дом я хотела найти Фредерика, чтобы спросить в какую комнату мне завозить свои вещи, но не успела, так как всеми обожаемый Нильсен(и, конечно же обожаемый мною), схватив меня за руку пошёл на второй этаж, приведя меня в уже обставленную комнату. Он молча посадил меня на кровать, пока сам начал перекладывать вещи из одного шкафа в другой. Я не понимала что происходит, поэтому с недоумением на лице ждала пока Алекс хоть что-то скажет. Когда же один из шкафов был начисто убран, он повернулся ко мне, и совершенно спокойно сказал: -Теперь это твой новый шкаф. Разгружайся. Я немного зависла, оглядывая комнату. Огромная кровать, пара больших шкафов, диван, телевизор, кофейный столик, комод, две прикроватные тумбочки, полки, на которых находились различные статуэтки, прочая мелочь. Могу со стопроцентной уверенностью вам заявить, что у этой комнаты уже есть жилец. Я взглянула на шведа недоумевающим взглядом. -По-моему в этой комнате уже кто-то живёт. Он осмотрел меня, и усмехнулся. -Да, живёт. Тут живу я. «Так эта комната Нильсена...» Я осматривала комнату в бежевых тонах, пока одна фраза на привлекла моё внимание. -А теперь ещё и ты.-эта его идиотская ухмылочка увеличивалась с каждой секундой, пока он смотрел на мою реакцию. Сначала я замерла, щёки накрыл румянец. Но когда я вновь приобрела способность говорить, я самым издевательским голосом пролепетала: -А с чего ты взял что я хочу жить с тобой? Он снова усмехнулся. Снова осмотрел меня. Снова поддался вперёд. Снова обжёг моё ухо своим дыханием. Снова шёпотом проговорил: -Если ты не помнишь, то единственным и самым главным условием нашей поездки являлось то, что ты ни на шаг от меня не отходишь. В том числе и ночью.-его дерзкая улыбка становилась всё шире и шире. Я же, чтобы не наблюдать этой картины издевающегося Александра, гордо задрав носик и виляя бёдрами направилась с чемоданом в сторону шкафа, начала разбирать вещи. А этот Нильсен только наблюдал за мной! «Р-р-р-р, какой же ты противный!» Я вдыхала и выдыхала, пытаясь успокоиться. А шведа только сильнее веселила эта картина. Вещей у меня было не много, и я достаточно быстро с ними расправилась. Я взглянула на Алекса победным взглядом, будто только что выиграла его в дуэли. Но он не оценил моей радости. Хмыкнув, я пошла на выход из комнаты, и как ни странно, Алекс молча сидел на кровати, потупив свой взгляд. Наверно снова о чём-то думал. Выйдя из помещения, я решила осмотреть новый дом, в котором мне нужно было временно пожить, и если кого-то встречу, то записать его номер в свой телефон. Особняк был меньше моего, которого уже фактически не существует, но не отличался от него обустроенностью. Дорогая мебель, лампы, большое количество комнат, прислуга, множество картин, огромные окна и большие коридоры. Что-то уж слишком мне это всё кое-что напоминает...